Главная страница Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!
|
|
Письмо 108
От президентши де Турвель к госпоже де Розмонд О моя снисходительная матушка, как я вам благодарна и как нужно мнебыло ваше письмо! Я читала и перечитывала его без конца, будучи не в силахот него оторваться. Ему обязана я единственными не столь уж тягостнымиминутами, которые провела со времени отъезда. Как вы добры! Значит, мудростьи добродетель могут сочувствовать слабости! Вы сжалились над моимистраданиями! О, если бы вы их знали!.. Они невыносимы. Я думала, что ужеизведала все муки любви, но самая неизъяснимая мука, которую нужно ощутить, чтобы иметь о ней представление, это разлучиться с любимым человеком, иразлучиться навсегда!.. Да, страдание, гнетущее меня сейчас, возобновитсязавтра, будет длиться всю мою жизнь! Боже мой, как я еще молода, сколько мнееще предстоит страдать! Самой стать виновницей своего несчастья, собственными руками разрыватьсебе сердце и, испытывая эту невыносимую боль, ежесекундно ощущать, что ееможно прекратить одним только словом, но слово это - преступно. Ах, другмой! Приняв столь тягостное для меня решение удалиться от него, я надеялась, что разлука укрепит мое мужество и силы. Но как я ошиблась! Кажется, онавместо этого окончательно их уничтожит. Правда, мне приходилось сильнеебороться, но даже когда я сопротивлялась, то не была лишена всего: я с ниминогда виделась. Часто даже не решаясь поднять на него глаза, я чувствовала, как его взгляд пристально устремлен на меня. Да, друг мой, я его ощущала; казалось, он согревал мне душу и, минуя даже мои глаза, доходил все же домоего сердца. Теперь же в тяжком моем одиночестве, когда я разлучена с тем, кто мне всего дороже, когда я наедине со своим горем, все мгновения моегобезрадостного существования насыщены слезами, и ничто не смягчает их горечь.Никакое утешение не облегчает моих жертв, а жертвы, которые я до сих порпринесла, делают только более мучительными те, которые мне осталось ещепринести. Не далее как вчера я это очень живо почувствовала. Среди полученныхмною писем одно было от него. Слуга, который принес их, находился еще в двухшагах от меня, а я уже узнала это письмо среди всех других. Я невольновстала с места; я дрожала, с трудом подавляя волнение. Однако в этомсостоянии было нечто приятное. Но когда через мгновение я оказалась одна, обманчивая эта сладость тотчас же улетучилась, и мне только пришлосьпринести лишнюю жертву. И действительно, могла ли я распечатать это письмо, которое в то же время жаждала прочесть. Меня преследует какой-то злой рок, по воле которого все, что, казалось бы, могло утешить меня, превращается, напротив, в необходимость переносить новые лишения, а они становятся ещеболее жестокими из-за мысли о том, что их разделяет господин де Вальмон. Вот, наконец, это имя, которое владеет моими мыслями и которое мне гактрудно было написать. Вы меня как будто упрекнули за это, и я ужасноогорчилась. Умоляю вас не сомневаться, что ложный стыд не поколебал моего квам доверия. А почему бы мне стыдиться назвать его? Ах, я краснею за своичувства, а не за вызвавший их предмет. Кто более достоин внушать их, чем он? И все же, не знаю, почему имя это с таким трудом выходит из-под моего пера.И даже сейчас мне пришлось поразмыслить, прежде чем написать его. Новозвращаюсь к нему. Вы сообщили мне, что он, по-видимому, был глубоко взволнован моимотъездом. Что же он сделал? Что сказал? Заговорил ли о возвращении в Париж? Прошу вас, убеждайте его, как только сможете, не делать этого. Если онправильно судит обо мне, то не должен пенять на меня за этот шаг. Но ондолжен зато понять, что решение мое бесповоротно. Одно из самых глубокихмоих терзаний - то, что я не знаю, что он думает. Правда, у меня есть егописьмо... Но вы, наверно, согласны со мной, что мне не следует егораспечатывать. Лишь благодаря вам, снисходительный Друг мой, я не полностью разлученас ним. Я не хочу злоупотреблять вашей добротой. Я отлично понимаю, что вашиписьма не могут быть длинными, но не откажете же вы написать два слова своейдочери: одно - чтобы поддержать в ней мужество, другое - чтобы ее утешить.Прощайте, мой высокочтимый друг. Париж, 5 октября 17...
Данная страница нарушает авторские права?