Скверна

Мир тел поделен со скверной. Равным образом. Это не простое диалектическое перекачивание " того же

самого" в " иное", заканчивающееся снятием отбросов, их сублимацией или переработкой. В этом мире и в его творении есть что-то превосходящее и искажающее циклы. (И вообще круги, сферы, заложенные в них гармонии: все формы уничтожения пространства. Наши тела и мир отнюдь не кругообразны, а наиважнейший закон экотехнического творения состоит в том, чтобы не делать ровных оборотов.)

" Partes extra partes" - точно так же, бок о бок с очерчиванием тел, - это протяжение и растяжение, трассирующая ареальность и гнойное околевание. Мир тела сдавленного, лихорадочного, подверженного перебоям, заполоненного, заполоняющего самого себя своей же близостью, когда все тела находятся в невероятной тесноте, кишащей микробами, загрязнениями, недостатком сыворотки, избытком жиров, треском нервов, - тучные, тощие, раздутые, изборожденные паразитами, перемазанные кремами, пылающие, светящиеся, напичканные токсинами, теряющие свои вещества, воды, теряющие - в газах - сами себя в омерзении войны и голода, ядерной инфекции и вирусного облучения. Ареальность не бывает чертежом протяженности вне порочного разрастания, подспудного или прямого рассеивания. И если мир тел в своей сотворенности действительно есть массовидный захват и архи-тектонический сдвиг всех макро-/микро-космов, то это также мир пропитывания всех тел и их совместного пористого

показа, когда любые контакты заразны, когда всякое опространствляющееся тело расслаивает, а заодно и истощает все пространства. На самом деле " разомкнутое" - не зияние, но именно масса, массив наших тел. И не является ли оно разомкнутым только для того, чтобы быть заново вырытым, опорожненным в этой разомкнутое(tm) вплоть до ее заполнения?

Во рту так пересохло, что невозможно ничего сказать, но так и дблжно: просторное тело равно поделено на зоны наслаждения и рака. Ареола груди.

Разомкнутость есть также оставление, разрыв, тела оставляют друг друга, друг друга отпускают, черты отдаляются, цвет сам себя заглатывает или выплевывает. Прикосновения заразны, места суть столькие спазмы, трения, буравящие уколы вирусов и бактерий, тела вибрационные, иммунные, иммунодепрессантные, и все это в пределах бесконечной ретикуляции тел-эпизодов, тел-сообщений, растворяющих, коагулирующих, заражающих, реплицирующих, клонирующих, ломающих, царапающих, разъедающих, - целый химический, архи-химический corpus, сверхпопуляция кислых, ионных психик, которые испещрены слепыми сигналами, посылаемыми миром тел, где тела точно так же, идентичным образом, разлагают мир на части. Идентичным образом: дис-локация и дис-ло-кализация.

По отношению к себе тело есть также самоистребление, самораспад, доходящий до зловонной су-

кровицы, до паралича. Существование не только содержит в себе экскременты (как таковые - циклический элемент), но тело есть также собственные выделения и оно образуется ими. Тело опростран-ствляется, тело выводится наружу - идентичным образом. Оно выписывается в качестве тела: будучи опространствленным, это мертвое тело, будучи выведенным наружу, это нечистое тело. Мертвое тело от-граничивает скверну и возвращается в свет. Однако тело, которое выводится наружу, ставит нечистоты в самый центр света. Наш мир делает то и другое: двойная приостановка смысла.

Отворить кровь - то же самое, что отворить смысл. Hoc est enim: здесь имеет место само тождество мира, абсолютное тождество того, что не образует тела-смысла, того, что расстилается как corpus " кро-ви" /" смысла" /" без" /" 100" *60 (= бес-конечность corpus'а). Давление, напор, кровообращение, сгустки, тромбозы, аневризмы, анемии, гемолизы, геморрагии, диареи, лекарства, горячки, проникновения в капилляры, просачивания, переливания, грязь, клоаки, колодцы, сточные канавы, пена, трущобы, мегаполисы, тюрьмы, высыхания, пустыни, корки, трахомы, истощения почв, бойни, гражданские войны, депортации, раны, тряпки, шприцы, пятна, красные кресты, красные полумесяцы, красная кровь, черная кровь, свернувшаяся кровь,

кровь, подвергнутая электролизу, пролитая, влитая, отторгнутая, брызнувшая струей, впитавшаяся, зараженная, пластифицированная, забетонированная, остеклованная, классифицированная, исчисленная, кровяные счета, банки крови, банки смысла, банки " без", спекуляция, сети, выделения, протечки, лужи.

Тела нашего мира не здоровы и не больны. Эко-технические тела - это создания иного рода, сдавленные со всех сторон, сдавленные всей совокупностью масс в них самих, поперек них и между ними, подключенные, эхографированные, рентгенографи-рованные, одни поперек других, передающие колебания своих ядер, контролирующие свои дефициты, приспосабливающиеся к собственным сбоям, возмещающие свою неполноценность, тризмы, свои распавшиеся мускулы, разрушенные синапсы, со всех сторон сросшиеся, слипшиеся, смешавшиеся, проникнутые миллиардами тел, из которых ни одно не может удержаться в равновесии на каком-нибудь отдельном теле, и все это тела скользящие, разомкнутые, распространенные повсюду, пересаженные, обмененные на другие. Нет больше ни здорового состояния, ни болезненного застоя: движение взад-и-вперед, прерывистое или ровное биение расположенных бок о бок кож, ран, ферментов синтеза, образов синтеза. Ни единой целостной психики, замкнутой в своей наполненности или пустоте.

Протяженность Психики - это и есть глубинные просачивание и волнение corpus'a мира. Можно ли понимать и чувствовать их иначе, нежели нечистые? Если только наш мир поймет, что прошло время притязаний быть Космосом, так же как и Духом, прибавляющим к Природе дополнительное измерение, похоже, ему не останется ничего иного, кроме как прикасаться в себе к мерзости нечистот. Это не только амбивалентное следствие всяческого нарциссизма. Фактически, с того самого момента как мир есть мир, он производится (выводится наружу) еще и в качестве скверны. Мир (свет) должен отбросить себя как не-чистый, ибо его сотворенность без творца не может содержать саму себя. Творец содержит, удерживает в себе свое творение и соотносится с ним. Но сотворенность мира тел ни к чему и ни к кому не сводится. Мир означает нечто без первопричины и конечной цели: этим и выражается опространствование тел, что, в свою очередь, не означает ничего иного, кроме как бес-конечную невозможность сделать мир гомогенным самому себе, а смысл - гомогенным крови. Отворить кровь - то же самое, что разомкнуть смысл, - hoc est enim..., - и это тождество состоит лишь в абсолютном самоотбрасывании, каковое и есть мир тел. Субъектом его творения выступает подобное отбрасывание. Фигура экотехнии, распространяющая во всех направлениях всемирное изобилие и грязную заразу,

есть в точности фигура названного тождества - в конечном итоге она безусловно есть также само это тождество.

Тело выводится наружу: в качестве corpus'a, пространства, охваченного судорогой, растянутого, от-брасывания-прочь-субъекта, " скверны", если оставить наше слово. Но именно таким образом и имеет место этот мир.

В каком-то смысле сотворенность мира тел есть само невозможное. И в каком-то смысле повторяемым выплеском смысла и крови невозможность и имеет место. То, что у смысла и крови нет никакой общей схемы, - разве что " sans" (" без") и бесконечность " 100", - то, что творение это незаполняемая расщелина, фрактальная архи-тектоническая катастрофа, то, что приход в мир это неустранимое отбрасывание прочь, - все это и означает тело, и все это отныне значит смысл. Смысл мира тел есть безграничность, без-условность, обеспеченная крайность extra partes. В каком-то смысле это и есть смысл, в каком-то одном - всегда возобновляемом, всегда опространствляемом - смысле, в каком-то одном и в каком-то другом, в каком-то corpus'e смысла, а значит, во всех смыслах - но без возможной в этом случае тотализации. Абсолютный смысл мира тел, самые его мирность и телесность: смысл как выделения, выписанный смысл.

Эта мысль сводит с ума. Эта мысль, если это мысль, или же та самая мысль, которой предстоит мыслить это - и ничего другого. Эта мысль: hoc est enim, именно, мир есть свое же отбрасывание, отбрасывание мира есть мир. Таков мир тел: он содержит в себе вычленение и нечленораздельность corpus's.. Высказывание всей протяженности смысла. He-артикуляционное высказывание: это уже не значение, но тело-" говорящее", которое не образует " смысл", тело- " говорение", которое не организуется. Словом, материальный смысл, то есть фактически безумие, неизбежность непереносимой судороги мысли. Невозможно мыслить меньшее: или это - или ничто. Но мыслить это еще ничто.

(Может быть, смеяться. Вовсе не иронизировать, не насмехаться, но смеяться - тело, сотрясаемое невозможной мыслью.)