Раздел 2. Театральная жизнь России от Февраля к Октябрю.

Первого марта 1917 г. 51 0 бессменный директор императорских

театров В.А.Теляковский не успел допить традиционную чашку ут-

реннего кофе, как в дверь постучали - требовательно и нагло. На

пороге толпился отряд вооруженных солдат во главе с унтер-офи-

цером Волынского полка, мобилизованным артистом Александринско-

го театра Б.Н.Вишневецким. " Вы арестованы! " - объявил он Теля-

ковскому и приказал следовать за ним.

Еще неделю назад камергер двора Его Величества никак не

мог предположить такого неожиданного реприманда. Пока он безро-

потно надевал пальто, Вишневецкий с плебейской завистью разгля-

дывал квартиру и громко возмущался: " Вот в каких царских хоро-

мах живут сановники, в то время как народ голодает" 52 0. Аресто-

ванный спустился вниз, и машина лихо понеслась к зданию Госу-

дарственной Думы.

" Театральному владычеству В.А.Теляковского (...) положен

конец, - ликовала часть артистов.- Первого марта (исторический

день!) он был арестован по поручению группы лиц в его квартире

артистом Б.Н.Вишневецким. (...) В итоге ареста получилось раск-

репощение артистов и служащих казенных театров от самодержавия

ставленника бывшего министра гр. Фредерикса" 53 0.

Б.Н.Вишневецкий стал героем дня и охотно раздавал ин-

тервью: " Я всегда возмущался режимом Теляковского. (...) Я ре-

шил, что необходимо арестовать Теляковского хоть на два часа,

чтобы артисты, почувствовав свободу, могли заговорить о своих

нуждах" 54 0.

Артисты действительно заговорили " о своих нуждах", загово-

рили страстно, хором, хотя и вразнобой, как, впрочем, и вся

Россия, однако к аресту Теляковского это ровным счетом никакого

отношения не имело.

А между тем у растерянно-озабоченных политиков Государс-

твенной Думы и ее Временного комитета дел было невпроворот. На

них неожиданно, но неумолимо надвинулась гигантская глыба госу-

дарственных проблем, требующих срочного, безотлагательного ре-

шения, но ни практического опыта, ни даже сколько-нибудь под-

робных теоретических проработок их не было. И хотя все они кля-

лись в любви к " великой свободной России", однако и природу ее

величия, и границы ее свободы понимали, разумеется, по-разному.

Понятно, что деятелям Государственной Думы было совсем не до

В.А.Теляковского. Бессмысленно проведя в ее коридорах целый

день, он в четвертом часу пешком вернулся домой, записал - по

давней привычке - происшедший казус в " Дневник" и стал покорно

ждать дальнейших событий. А в эти переломные для судеб России

" горячие дни" они не заставили себя долго ждать.

Жизнь закрутилась, завертелась, и мало кто успевал осмыс-

лить быстротекущее время. Все казалось " чудом, феерией, сном" -

прекрасным и необъяснимым: падение самодержавия, бесцензурное

слово, общий радостный порыв, демократическая республика, впро-

чем, нет, не демократическая, этого даже в правительственном

сентябрьском указе не было, было просто " Российская республи-

ка". Но все равно - голова кружилась от свободы и счастья,

светлых надежд, радужных перспектив.

Столичные казенные театры тоже старались шагать в ногу со

временем. " Все, напоминавшее прежний режим, из театров убрано,

- радостно сообщала пресса. - Бывшие императорские ложи называ-

ются теперь ложами правительства или правительственными ложа-

ми" 55 0. Артисты бывших императорских театров одели красные банты,

зачеркнули красными чернилами в своих документах слово " импера-

торский", вписали вместо него " государственный" и добровольно

отказались печатать на афишах звание " заслуженный артист". В

Москве с бывших императорских лож сбили золотые орлы и передали

в Бахрушинский музей - для истории. Капельдинеры сменили пышную

придворную ливрею на серые пиджаки. На афишах царский герб за-

менили " изображением политически-целомудренной лиры" (К.Держа-

вин). Антимонархический посыл был так силен, что решили даже

поломать устойчивую традицию: открыть новый сезон в Мариинском

театре " Русланом и Людмилой", а не привычной " Жизнью за царя",

которую постановили " исключить совсем из репертуара" 56 0.

Правда, случались и накладки: 28 февраля в Ростове-на-Дону

в антракте перед 3-м действием в честь присутствующей на спек-

такле французской делегации артисты спели " Марсельезу", а за-

тем, вместе с хором, - " Боже, царя храни". " Впрочем, это вполне

понятно, - комментировала редакция, - ввиду неполучения никаких

телеграмм из Петрограда и Москвы" 57 0.

Конечно, дело - не в телеграмме, просто театральная об-

щественность была не готова к великому в истории России собы-

тию. И это неудивительно - после стольких лет (даже веков) нес-

вободы, жизни с оглядкой на " верха", страха перед начальствен-

ным окриком нельзя приказать себе стать свободным в один день.

Занавесить белым полотном золотые орлы на царской ложе совсем

несложно, гораздо труднее избавиться от " рабьей привычки прек-

лоняться перед палкой", 58 0 быть не на словах, а на деле свободным

гражданином.