Глава 4. Квартира Микки была для нее неким убежищем

Квартира Микки была для нее неким убежищем. Пять лет назад она подписала договор долгосрочной аренды и ни разу об этом не пожалела. Она поселилась на верхнем этаже маленького жилого комплекса. Квартира была просторной, тихой, но Микки выбрала ее не только из-за этого. В первую очередь ее выбор определился местоположением. В квартире имелся балкон с кованой оградой, и он тянулся от гостиной до спальни, выходя прямо на Вудворд-парк. А Вудворд-парк примыкал к месту, которое Микки любила больше всего на свете, — к садам общества «Розовые сады Талсы».

Выходя на балкон, Микки посмотрела на наручные часы. Около половины седьмого. Время у нее еще есть. Она наслаждалась прекрасным видом Вудворд-парка, отмечая, что в воздухе ничего не колеблется и не движется. И парк оставался просто парком. Микки на мгновение прислушалась, надеясь уловить хотя бы эхо того тоскливого рыка, но доносились лишь шум машин, время от времени проезжавших по Двадцать первой улице, да голоса монтажников, которые заканчивали работу на сцене — спектакли должны были начаться через два дня; все вокруг было совершенно обычным. Октябрьский вечер наполняла приятная прохлада. Солнце только что опустилось за горизонт, но небо, казалось, не хотело отпускать последние блики света. Серые тома смешивались с розовато-лиловыми и коралловыми оттенками угасающего дня. Но Микки знала, что они очень скоро исчезнут. Наступала ночь новолуния, а это значило, что единственным светом, что будет литься с небес на землю, останется свет звезд.

Микки встряхнулась. Лучше перестать грезить наяву и поспешить, если она хочет успеть на свидание в ресторане вовремя.

Подул ветерок, и Микки глубоко вдохнула, наслаждаясь ароматом роз — ее роз. На балконе стояли пять больших глиняных горшков, в которых росли пять тщательно подобранных и ухоженных розовых кустов. Все были одного сорта. Микки давно уже отказалась от мысли держать дома разные сорта; и в то же время знала, что ей просто необходимо постоянно и тщательно заботиться о растениях. И вот теперь она видела успешные результаты своих трудов. Все пять кустов пребывали в полном цветении, и это не был обычный кратковременный всплеск красок, который розы демонстрируют перед тем, как зима погрузит их в дремоту. Ее розы «микадо» были по-настоящему чудесными.

Внешние лепестки крупных цветков были красными, но не просто красными. Алый цвет роз Микки можно сравнить с рубинами, огнем и кровью. Когда цветки раскрывались полностью, в их глубине вспыхивал сияющий красный, смешанный с золотом, и розы выглядели так, словно их погрузили в бокал дорогого шерри.

В последние пять лет Микки постоянно завоевывала первое место на ежегодном Всеамериканском конкурсе розоводов-любителей. Ее коллеги по работе в «Розовых садах Талсы» шутили, что Микки никому не победить, так как у нее есть некое тайное магическое зелье, которым она поливает свои розы. И они каждый год устраивали целое представление, умоляя Микки поделиться тайной.

Микки улыбалась, принимая похвалы, — но никогда не шутила насчет тайного снадобья.

Микки достала из шкафа лейку и небольшой ящик с садовыми инструментами — там были ножницы для подрезки веток и прочие нужные вещи. И подошла к первому кусту. Нахмурившись, она отщипнула маленький листок, который нетренированному взгляду показался бы вполне здоровым, но для Микки в нем скрывалась назревающая проблема.

— Ложномучнистая роса, — с отвращением произнесла Микки. — Я так и знала, две последние ночи были не по сезону холодными, но думала, что дневное тепло поможет.

Она легонько погладила полураспустившийся бутон, говоря с кустом, как с ребенком.

— Еще рановато, правда. Ты же не хочешь, чтобы я уже внесла тебя внутрь? Но думаю, мне пора укрывать вас всех на ночь.

Переходя от куста к кусту, Микки внимательно осматривала своих подопечных. Она не нашла больше зараженных листьев, но мысленно напомнила себе, что перед сном нужно проверить прогноз погоды. И если температура должна будет упасть слишком низко, она укроет розы.

Подойдя к ящику с инструментами, она выбрала небольшой секатор. И шагнула к розовому кусту, стоявшему ближе всех к раздвижной стеклянной двери в спальню. Уверенным движением она взялась за стебель нежной, едва приоткрывшейся розы и быстро перерезала его. Поднеся цветок к носу, Микки глубоко вдохнула его пьянящий аромат.

— Я сегодня с удовольствием воткну тебя в волосы, — сообщила она розе.

Микки снова вернулась к ящику с инструментами. Розу она осторожно положила рядом. Потом убрала секатор и заглянула в ящик в поисках последнего инструмента, необходимого ей сегодня.

Складной нож она нашла быстро. Ножик был маленьким, но в ящике у Микки царил безупречный порядок, и ничто не могло скрыться от ее взгляда. Микки открыла нож. Небольшое лезвие, заточенное остро, как бритва, угрожающе сверкнуло в гаснущем свете дня. Микки деловито открыла нижнее отделение ящика. Там лежал пакет спиртовых салфеток. Микки сначала тщательно протерла ладонь левой руки, потом — и без того стерильное на вид лезвие ножа.

Она как будто наяву слышала голос матери: «Невозможно быть слишком осторожной, Микадо. Никому не нужна случайная инфекция».

Удостоверившись, что и ладонь, и нож чисты, Микки отложила салфетку. И огляделась вокруг. Хотя ее балкон и выходил на оживленную улицу, высота, на которой располагалась квартира, и живая изгородь из розовых кустов не позволяли какому-нибудь прохожему рассмотреть происходящее. Но в ночь новолуния Микки хотела исключить даже малейшую возможность быть замеченной.

Однако вокруг не было никакого движения, кроме ветерка.

Микки протянула перед собой левую руку. Кожа ладони была испещрена тонкими белыми шрамами. Микки посмотрела на ладонь правой руки. Да, она ничего не перепутала. Среди тонких белых линий на этой ладони виднелась недавняя отметка, еще розовая, едва зажившая, — а значит, в этом месяце очередь левой руки.

Без дальнейших колебаний Микки прижала острое лезвие ножа к левой ладони и осторожным, отработанным движением разрезала кожу.

Кровь выступила мгновенно, и Микки вдруг вспомнила о ране Севильяны. Она была точно на таком же месте, только шире и глубже. И тут вдруг наконец Микки поняла, что еще она заметила на ладони старой женщины. Тонкие белые шрамы, давно зажившие и очень знакомые. У Микки закружилась голова, и она быстро зажмурилась, чтобы не видеть мчавшегося вокруг нее балкона.

Откуда у той старой женщины могли взяться точно такие же шрамы, как у нее? Только в семье Микки женщины практиковали этот ритуал, и он хранился в строжайшей тайне много поколений. И после того, как ее мать умерла год назад, Микки думала, что она осталась единственной в целом свете, кто знал тайну кровавых роз. Надо разузнать побольше о той женщине. В понедельник она первым делом заглянет в компьютерную карту Севильяны и узнает ее адрес. Она просто должна еще раз встретиться с этой синьорой.

Бешеное головокружение утихло, Микки открыла глаза. Кровь скопилась в ладони. Прежде чем капли упали, Микки окунула руку в лейку. Сначала порез защипало, но прохладная вода быстро оказала свое действие. Микки поболтала рукой в лейке, наблюдая, как вода розовеет от крови.

Через несколько минут она вынула руку из воды, встряхнула и тщательно перевязала бинтом, который достала все из того же нижнего отделения ящика с инструментами. Она знала, что кровотечение скоро прекратится и на ладони останется только тонкая, не слишком заметная темная полоска, которую она в ближайшие два-три дня будет прикрывать пластырем телесного цвета. А если кто-то из волонтеров «Розовых садов Талсы» и увидит его, Микки просто скажет, что поранилась, подрезая розы, потому что забыла надеть толстые кожаные перчатки.

Но лишь немногие замечали такой маленький и незначительный порез.

Взяв лейку правой рукой, Микки тщательно распределила воду между пятью розовыми кустами. Она осторожно, медленно лила окрашенную кровью жидкость на корни растений, шепча ласковые слова и хваля розы за их красоту. Как всегда, Микки казалось, что она действительно видит, как розы откликаются на ритуал. Их листья тихо шелестели на легком ветру, а тяжелые цветки кивали головками, как будто говоря: «Да, мы часть тебя... кровь от крови...»

А для Микки они были чем-то куда большим, нежели просто растения. Они были ее наследством и последним напоминанием о матери, семье. Без этих роз Микки осталась бы одна в целом мире.

Когда вода в лейке закончилась, Микки улыбнулась своим подопечным.

— Мне бы сейчас хотелось только одного: вытащить сюда кресло-качалку, налить себе бокал того красного вина, что я купила вчера, и провести вечер за хорошей книгой.

Но ей предстояло свидание, напомнила себе Микки, свидание с мужчиной, у которого был приятный голос и чарующий смех. Микки посмотрела на часы: 6.45. А ей нужно было не меньше десяти минут, чтобы дойти до ресторана.

— Черт!..

Микки схватила пустую лейку и ящик с инструментами и сунула в шкаф. Порядок она наведет, когда вернется. Микки стремительно бросилась в ванную, слегка освежила косметику и провела щеткой по волосам. Выглядела она неплохо — черная кожаная юбка была одной из ее любимых вещей, а кашемировый свитер цвета ржавчины прекрасно подходи к рыжим волосам. Микки быстро надела на шею длинную нитку старинных черных бус из стеклянных шариков и нашла в коробке подходящую пару серег.

Выскочив из ванной, Микки уже начала застегивать молнии на новых модных полусапожках, как вдруг вспомнила о розе. Она оставила цветок на балконе. Ругая себя за забывчивость, Микки принесла розу, оборвала листья, укоротила стебель и перед декоративным зеркалом в гостиной проверила, хорошо ли будет смотреться роза за левым ухом. Глубоко дыша, Микки улыбнулась своему отражению. Как же духи ей выбрать?

Духи...

Микки задумчиво прищурилась и посмотрела на свою сумочку. Быстро найдя решение, она расстегнула маленький боковой кармашек, где обычно держала только губную помаду, компактную пудру и ключи. Стеклянный стебель лежал там, притаившись между более привычными вещами.

— Ну а почему бы и нет? — спросила себя Микки. — Севильяна сказала, что эти духи принесли ей удачу. Может быть, если я надушусь ими сегодня, у меня для разнообразия будет удачное свидание?

Микки вытащила крошечную пробку и поднесла флакон к носу. Вдохнув, она моргнула от восхищения. В живом, чуть грубоватом запахе духов смешались ароматы роз и специй. Микки принюхалась еще раз. Ей никогда не встречались подобные духи. Ей показалось, что наряду с ароматом роз она различает запахи корицы, имбиря и гвоздики, и все это сливалось в густой маслянистый букет. Микки коснулась пробкой ямочки на шее, потом запястий и положила флакон назад в сумочку.

Тихонько напевая под нос, она заперла дверь и поспешила на улицу, радуясь, что вечерний ветерок смешал аромат ее тезок-роз с запахом новых духов. Неплохо получилось.