Второй состав или второй сорт.

То, что «вторые» составы, или «дублирующие соста­вы», — проблема, никто не сомневается. При одном толь­ко слове «дублер» у иных режиссеров начинается нерв­ный тик и искажается лицо. Обиды, связанные с назначением на роль не одного, а двух и трех исполнителей, — явление естественное, хотя и малоприят­ное. Режиссеру приходится объяснять и уговаривать, обещать «равноправие» исполнителей и т. д. Ему в боль­шей части случаев не верят, но редко назначение двух исполнителей на одну роль вызывает открытый скандал, заявление об уходе и т. д. Ведь, все впереди, и каждый исполнитель надеется, что к концу работы именно он окажется более достойным, а второй исполнитель поэто­му либо будет от роли освобожден, либо перейдет во вто­рой состав.

Так действительно случается. Порой после первых же репетиций преимущества одного из исполнителей стано­вятся столь очевидными, что другой исполнитель сам добровольно отказывается от роли. А если освобождение от роли происходит и не по заявлению слабого исполните­ля, все равно оно проходит не очень болезненно. Куда хуже, если качественная разница между исполнителями невелика, если оба по-разному, но хороши. Когда одна часть коллектива считает лучшим исполнителем одного актера, другая — другого.

Как следует поступить режиссеру? Как быть, если и сам режиссер «на распутье»? А решать надо. И, как пра­вило, срочно. Потому ли, что администрация может сшить только один костюм, потому ли, что от этого за­висит распределение других ролей, и т. п. Исключим слу­чаи, когда исполнители могут обойтись одним костюмом. Когда назначение того или иного исполнителя не отра­жается на всем составе и не вызывает «цепной реакции», когда премьерных спектаклей два и оба одинаково от­ветственны. Но как поступить, когда назначить на премь­еру надо только одного? То есть смертельно оскорбить другого? Как быть, если перед одним исполнителем у театра моральные обязательства (долгие годы самоот­верженного и безупречного отношения актера к делу, к коллективу), а на стороне другого — внешняя привлека­тельность и возрастное соответствие роли? Как прими­рить этические и эстетические принципы?

Проблема составов и очередей столько же творчес­кая, сколько и организационная и этическая. Только на первый взгляд она проста. Проста она, если рассматри­вать ее лишь с какой-либо одной стороны.

Может быть, вообще отказаться от двойных соста­вов? Но администрация права, настаивая на двух соста­вах. Ведь не только обидно, но и «накладно» из-за одно­го заболевшего или куда-то уехавшего исполнителя сни­мать спектакль. Ведь хуже, когда срочно, наспех вводят кого-нибудь на место отсутствующего.

Соображения морально-этического плана тоже игра­ют немаловажную роль: исполнитель, чувствующий свою исключительность и незаменимость, скорее других за­знается и потеряет чувство ответственности. С организа­ционной и этической точек зрения двойные составы — благо.

Но двойные составы — беда с точки зрения творчес­кой. Они вынуждают режиссера либо заставлять одного актера механически повторять рисунок другого, либо, если режиссер может допустить совершенно различное толкование роли разными актерами, — ставить спектакль в двух вариантах.

Два исполнителя центральной роли — это два решения характера, а значит, и два спектакля, пусть не во всем, но разных. Значит ли это, что режиссер, работаю­щий с двумя исполнителями, беспринципен? Можно ли одновременно ставить два разных спектакля по одной пьесе? Думаю, однозначно ответить на этот вопрос нель­зя. Все зависит от пьесы, ролей, актеров. Конечно, вер­хом беспринципности было бы в исполнении одного ак­тера образ трактовать как положительный, а в исполне­нии другого — как отрицательный. Но вполне допустимо, если один исполнитель подчеркнет смешные, а второй — злые черты характера персонажа.