Номенклатура

Верхний слой управленческих кадров, занимавших номенклатурные посты, или просто номенклатура, но уже в качестве социальной группы, куда входили наркомы, их заместители и члены коллегий, начальники отделов, управлений, секретари партийных комитетов, члены бюро, начиная от районного (городского) уровня и выше, руководители соответствующих исполкомов советских органов, высшая профсоюзная и комсомольская бюрократия, директора крупных предприятий, научно-исследовательских институтов, творческих организаций, высший командный состав РККА, прокуроры, следователи, судьи и т. п., занимал определяющее положение в социальной структуре общества и пользовался постоянно возрастающими привилегиями.

Отличительной чертой номенклатуры в силу уже отмеченной закономерности становится более высокий уровень образования. Так, среди руководящих работников центрального, республиканского, краевого и областного уровня доля лиц, имевших высшее и среднее образование, по переписи 1939 г., составляла 71, 4% (высшее 20, 5%) и 7% продолжали учебу, тогда как среди руководителей районного и городского масштаба только 46, 3% имели высшее и среднее образование (высшее — всего 4%) и 6% продолжали учебу. Но самой " отсталой" группой среди руководителей были сельские администраторы. Их уровень образования был наименьшим. В низшее звено управления привлекалось значительно больше женщин. Приведенные данные свидетельствуют о сохраняющемся разрыве в степени образованности между различными уровнями управленческого аппарата. Таким образом, необходимость образования и специальной подготовки к определенному роду деятельности начинают к концу 1930-х годов играть все более весомую роль в управлении. В связи с этим усиливаются процессы " размывания" и вытеснения руководящей элиты с " пролетарской закваской", к тому же достаточно пострадавшей от массовых репрессий.

Вопреки прежним идеалам равенства, справедливости, жертвенности во имя всеобщего блага в номенклатурных кругах негласно развиваются тенденции, направленные на то, чтобы закрепить свое положение, обеспечить его стабильность для себя и своего потомства, иметь гарантии продвижения по службе, материальный достаток и преуспевание. Для нового поколения руководителей уже не имело прежнего значения чувство сопричастности к великим революционным свершениям, которым так гордились их предшественники.

В литературе существует представление о неком единстве, спаянности, клановости номенклатуры, умении ее нутром чувствовать " своих". Но наряду с этим следует учесть ее постоянное разделение на соперничающие между собой группировки. Внутри нее возникали постоянные противоречия по ведомственному принципу, складывались региональные кланы, ведущие борьбу между собой и за благосклонность центра, и, как выяснилось позднее, столкновения между кадрами руководителей различных национальностей. Все эти противоречия выливались во взаимное подсиживание, дискредитацию друг друга всеми возможными способами, желание при случае " подставить" соперника.

Принадлежность к партии продолжала оставаться одним из условий вхождения в номенклатуру, профессиональной и служебной карьеры. Однако и здесь накануне войны произошли существенные изменения, отражавшие интересы оформившейся партийно-советской бюрократии. Они выразились в стремлении отменить прежние преимущества при вступлении в ВКП(б), которые предоставлялись представителям рабочего класса и принятии более " демократического" устава на XVIII съезде партии. Результаты не замедлили сказаться. Если в 1936—1938 гг. в составе нового приема было только 44% представителей интеллигенции и служащих, то уже в 1939—1941 гг. — 70%. Впрочем, прежний стереотип " партия — авангард рабочего класса" продолжал действовать, и партийный аппарат выдумывал множество уловок, чтобы выдавать необходимый для этого процент ее социального состава.