Саша забирает у деда вилку, принимается, стоя, есть.

Сядь... От отца.

Саша. Положи.

Антон Миронович (кладет письмо на стол, с грустью). Маленький был — как радовался...

Саша (холодно, отчужденно). Не всю жизнь быть малень­ким.

Антон Миронович. И нынче не больно велик. Хоть раз в месяц ответить бы удосужился.

Саша. У всех не хватает времени.

Пауза.

У него тоже не нашлось, чтобы хоть раз повидать сына... за две­надцать лет. Я его п не помню! Хоть бы одна фотография в доме!

Антон Миронович. (горячо). Хороший он человек, Саша! А фотографии — сто раз уже тебе говорили — потеряли, как сюда с Кубани ехали.

Саша (резко, словно деньги потеряли для него цену). Убе- рп со стола деньги.

Антон Миронович (берет деньги). Он хороший человек.

Саша (жестоко). А ты же от пего отказался... От своего единственного сына.

Пауза.

Аптон Миронович. А ты у меня?.. Ты ведь у меня то­же... один. (Идет к буфету, принимается что-то разыскивать в ящике.)

П а у з а.

Саша. Деда...

Антон Миронович (не оборачиваясь, не идя на прими­рение). Чего еще? Нитки не разыщу. Пуговица па полушубке ос­лабла, а ниток нет.

Саша. Пойду. Ты не волнуйся. (Смотрит на письмо, берет его, прячет в карман.) Я сегодня поздно приду. У нас сочинение, а потом физика. Не раньше одиннадцати.

Аптон Миронович. Еще повидаемся. Мне в двенадцать заступать.

Саша (не может уйти, не помирившись). Так я пошел. (Стоит.)

Антон Мироновпч (ласково). Иди. Опоздаешь.

Саша (весело). Пока, дедуля. (Берет папку с книгами. Ухо­дит.)

Антон Миронович достает из ящика нитки, прикрывает газетой еду, присаживается к столу, принимается пришивать пуговицу. Дверь тихо приоткрывается, в комнату нерешительно входит И в а п. Он в ват­нике, в кепке. Останавливается у двери. Молча глядит на Антона Миро­новича, который сидит спиной к двери. Пауза. Иван тихо стучит в дверь.

Антон Миронович. Кто там?

Иван (тихо). Я.

Антон Миронович (стремительно оборачивается). Кто? Иван. Я...

Антон Миронович. Иван?! Иван. Я... батя. (Снимает кепку.)

Антон Миронович (только что осознав случившееся). Иван!..

Иван (испуганно). Чего кричишь? (Настороженно.) Один, что ли, дома?

Антон Миронович. Один.

Иван (заметно приободрившись). Ну, здравствуй. (Идет к отцу.)

Антон Миронович (медленно, придерживаясь за край стола, словно боясь упасть, отступает от Ивана, обходит стол). Бежал?

И в а н. Выпустили.

Антон Миронович. Не врешь?

Иван (усмехаясь). Весело единственного сына встречаешь! (Достает из кармана ватника документы. Кидает их на стол.) Читай.

Стоят молча, разделенные столом. Пауза. Антон Мпронович по­сле некоторого колебания все же берет документы сына, читает. Иван оглядывает комнату. Антон Миронович кладет документы на стол.

Антон Мпронович. Отсидел, значит...

Иван. Думал, на всю жизнь там останусь? (Забирает до­кументы, прячет в карман.) Не ждали?

Антон Мпронович. Раньше ждали. Давно. Тогда мать иоросенка зарезать заставила. Сын возвращается!.. От колонии до дома четверо суток езды было. А ты... двенадцать лет шагал.

Иван. Черт попутал. (Торопливо, стремясь оправдаться, да­же не столько перед отцом, как перед собой.) Я бы и вышел тог­да! Только... гам братва, в колонии... Им, чтоб другой на волю вышел... Нет! Они так не отпускают. А помирать никому не охо­та. (Кричит.) Никому!..