Chapter Three On Horsell Common

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

I found a little crowd of perhaps twenty people (я застал небольшую толпу, наверное, человек из двадцати; to find — находить, обнаруживать; заставать; perhaps — может быть, возможно; наверное) surrounding the huge hole in which the cylinder lay (окружившую огромную воронку, в которой лежал цилиндр; to lie). I have already described the appearance of that colossal bulk (я уже описывал внешний вид той громадины; colossal — очень большой, громадный, колоссальный; bulk — груда, масса), embedded in the ground (врезавшейся в землю; to embed — вставлять, врезать). The turf and gravel about it seemed charred (дерн и гравий вокруг нее казались обугленными) as if by a sudden explosion (как будто от внезапного взрыва). No doubt its impact had caused a flash of fire (не приходилось сомневаться: «несомненно», что столкновение /этой штуковины с землей/ стало причиной вспышки пламени). Henderson and Ogilvy were not there (Хендерсона и Оджилви там не было). I think they perceived that nothing was to be done for the present (думаю, они поняли, что пока ничего нельзя сделать; for the present — пока, на этот раз), and had gone away to breakfast at Henderson’s house (и ушли завтракать к Хендерсону: «в дом Хендерсона»).

There were four or five boys sitting on the edge of the pit (четверо или пятеро мальчишек сидели на краю воронки), with their feet dangling (болтая ногами; feet — мн. ч. от foot — ступня, нога; to dangle — болтать /ногами/), and amusing themselves — until I stopped them (и развлекаясь — пока я их не остановил) — by throwing stones at the giant mass (бросанием камней в эту гигантскую массу). After I had spoken to them about it (после того, как я поговорил с ними об этом; to speak), they began playing at “touch” in and out of the group of bystanders (они принялись: «начали» играть в салки, /бегая/ среди «группы» собравшихся; to begin; touch — касание; салки, пятнашки /детские игры/; bystander — свидетель /происходящих событий/; /безучастный/ наблюдатель).

I found a little crowd of perhaps twenty people surrounding the huge hole in which the cylinder lay. I have already described the appearance of that colossal bulk, embedded in the ground. The turf and gravel about it seemed charred as if by a sudden explosion. No doubt its impact had caused a flash of fire. Henderson and Ogilvy were not there. I think they perceived that nothing was to be done for the present, and had gone away to breakfast at Henderson’s house.

There were four or five boys sitting on the edge of the pit, with their feet dangling, and amusing themselves — until I stopped them — by throwing stones at the giant mass. After I had spoken to them about it, they began playing at “touch” in and out of the group of bystanders.

Among these were a couple of cyclists (среди этих = последних были двое велосипедистов; couple — пара; двое), a jobbing gardener I employed sometimes (садовник, которого я иногда нанимал; jobbing — случайный, нерегулярный; выполняющий временную работу; job — работа, труд; сдельная работа), a girl carrying a baby (девушка /нянька/ с ребенком на руках; girl — девочка, девушка; to carry — нести, носить), Gregg the butcher and his little boy (Грегг, мясник, и его маленький сын; boy — мальчик; парень), and two or three loafers and golf caddies (и несколько бродяг и мальчиков, подносящих мячи и клюшки для гольфа; two or three — два-три; несколько; loafer — бездельник, лентяй; бродяга, попрошайка) who were accustomed to hang about the railway station (которые имели обыкновениеболтаться на железнодорожной станции; to be accustomed to — иметь привычку; to accustom — приучать к /чему-л./; to hang about — бродить вокруг; околачиваться, слоняться). There was very little talking (разговаривали очень мало). Few of the common people in England (немногие из простого люда в Англии) had anything but the vaguest astronomical ideas in those days (имели в те дни = в то время какое-то представление: «имели что-то, кроме смутных представлений» об астрономии). Most of them were staring quietly at the big table-like end of the cylinder (большинство из них спокойно разглядывало большое, похожее на стол = плоское, как стол, днище цилиндра; to stare — смотреть пристально; глазеть), which was still as Ogilvy and Henderson had left it (которое оставалось в том же положении, в котором Оджилви и Хендерсон оставили его; still — спокойный; неподвижный). I fancy the popular expectation of a heap of charred corpses (я думаю, общественное ожидание /лицезреть/ груду обуглившихся трупов; popular — популярный, широко распространенный; народный, массовый) was disappointed at this inanimate bulk (было обмануто /видом/ этой скучной громадины; inanimate — неживой, безжизненный; скучный). Some went away while I was there (пока я там был, некоторые ушли), and other people came (но пришли другие «люди»). I clambered into the pit and fancied (я спустился в воронку, и мне показалось) I heard a faint movement under my feet (я услышал = почувствовал легкое движение под ногами). The top had certainly ceased to rotate (определенно, крышка прекратила вращаться).

Among these were a couple of cyclists, a jobbing gardener I employed sometimes, a girl carrying a baby, Gregg the butcher and his little boy, and two or three loafers and golf caddies who were accustomed to hang about the railway station. There was very little talking. Few of the common people in England had anything but the vaguest astronomical ideas in those days. Most of them were staring quietly at the big table-like end of the cylinder, which was still as Ogilvy and Henderson had left it. I fancy the popular expectation of a heap of charred corpses was disappointed at this inanimate bulk. Some went away while I was there, and other people came. I clambered into the pit and fancied I heard a faint movement under my feet. The top had certainly ceased to rotate.

It was only when I got thus close to it (и только когда я подошел совсем близко к цилиндру; thus — так, таким образом; до такой степени) that the strangeness of this object was at all evident to me (странность этого предмета стала для меня совершенно очевидной; at all — совсем, полностью). At the first glance it was really no more exciting (с первого взгляда он казался не более странным: «волнующим») than an overturned carriage or a tree blown across the road (чем перевернутая повозка или дерево, поваленное ветром поперек дороги; carriage — экипаж, карета, повозка; to blow — дуть, веять /о ветре/; гнать, валить /ветром/). Not so much so, indeed (даже не таким /странным/; indeed — в самом деле, действительно; даже, более того). It looked like a rusty gas float (он выглядел, как ржавая крышка газового резервуара; float — плавучая масса /льда и т. п./; плавающая крыша резервуара). It required a certain amount of scientific education to perceive (требовалось некоторое научное образование, чтобы понять; certain — точный, определенный; некий, некоторый; amount — величина; количество) that the grey scale of the Thing was no common oxide (что серая окалина на цилиндре была не простой окисью; common — общий; обыкновенный, простой), that the yellowish-white metal that gleamed in the crack between the lid and the cylinder (что желтовато-белый металл, мерцавший между крышкой и /корпусом/ цилиндра; crack — треск; трещина, щель) had an unfamiliar hue (имел необычный/незнакомый оттенок). “Extra-terrestrial” had no meaning for most of the onlookers (/слово/ “внеземной” для большинства зрителей ничего не означало: «не имело значения»; extra- — образует прилагательное со значением: вне, за пределами).

It was only when I got thus close to it that the strangeness of this object was at all evident to me. At the first glance it was really no more exciting than an overturned carriage or a tree blown across the road. Not so much so, indeed. It looked like a rusty gas float. It required a certain amount of scientific education to perceive that the grey scale of the Thing was no common oxide, that the yellowish-white metal that gleamed in the crack between the lid and the cylinder had an unfamiliar hue. “Extra-terrestrial” had no meaning for most of the onlookers.

At that time it was quite clear in my own mind (в тот миг мне: «в моем собственном уме» стало совершенно ясно) that the Thing had come from the planet Mars (что предмет этот прибыл с планеты Марс), but I judged it improbable that it contained any living creature (но я полагал невозможным, чтобы внутри него находилось какое-то живое существо; to judge — судить, выносить приговор; считать, полагать; improbable — невероятный, немыслимый; to contain — содержать/заключать в себе). I thought the unscrewing might be automatic (я подумал, что /крышка/ могла отвинчиваться автоматически). In spite of Ogilvy, I still believed (несмотря на /мнение/ Оджилви, я все же считал) that there were men in Mars (что на Марсе есть люди). My mind ran fancifully (мой ум начал фантазировать; mind — разум, ум; to run — бежать; вращаться вокруг какой-л. темы; fanciful — причудливый; фантастический, воображаемый) on the possibilities of its containing manuscript (о возможности того, что цилиндр содержит послание; manuscript — манускрипт, рукопись), on the difficulties in translation that might arise (о трудностях перевода, которые могли возникнуть), whether we should find coins and models in it, and so forth (/о том/, найдем ли мы внутри него монеты, /какие-то/ образцы и так далее; model — модель, макет; образец). Yet it was a little too large for assurance on this idea (однако он был немного «слишком» великоват для /того, чтобы быть/ уверенным в этом предположении; assurance — уверение, гарантия; убежденность, уверенность). I felt an impatience to see it opened (я с нетерпением /ожидал/ увидеть, как он откроется; to feel — ощупывать, трогать; глагол-связка в составном именном сказуемом: чувствовать себя, давать ощущение). About eleven, as nothing seemed happening (около одиннадцати, поскольку ничего, казалось, не происходит), I walked back, full of such thought, to my home in Maybury (я отправился назад, полный всяческих фантазий: «таких мыслей», к себе домой в Мэйбэри). But I found it difficult (но мне уже было трудно: «я нашел это трудным») to get to work upon my abstract investigations (продолжать заниматься своими отвлеченными исследованиями; to get to work — приняться за дело, приступить к работе; investigation — расследование, следствие; исследование).

In the afternoon the appearance of the common had altered very much (к полудню пустошь сильно изменилась; appearance — появление; внешний вид, наружность). The early editions of the evening papers (ранние выпуски вечерних газет) had startled London with enormous headlines (поразили Лондон огромными заголовками):

“ A Message Received From Mars ” (“Сообщение, полученное с Марса”).

“ Remarkable Story From Woking ” (“Удивительный репортаж из Уокинга”; remarkable — замечательный, поразительный; to remark — замечать, обнаруживать; story — повесть, рассказ),

At that time it was quite clear in my own mind that the Thing had come from the planet Mars, but I judged it improbable that it contained any living creature. I thought the unscrewing might be automatic. In spite of Ogilvy, I still believed that there were men in Mars. My mind ran fancifully on the possibilities of its containing manuscript, on the difficulties in translation that might arise, whether we should find coins and models in it, and so forth. Yet it was a little too large for assurance on this idea. I felt an impatience to see it opened. About eleven, as nothing seemed happening, I walked back, full of such thought, to my home in Maybury. But I found it difficult to get to work upon my abstract investigations.

In the afternoon the appearance of the common had altered very much. The early editions of the evening papers had startled London with enormous headlines:

In addition, Ogilvy’s wire to the Astronomical Exchange (вдобавок, телеграмма Оджилви Астрономическому обществу) had roused every observatory in the three kingdoms (переполошила все обсерватории во /всех/ трех королевствах; to rouse — будить, пробуждать; возбуждать, воодушевлять; every — каждый, любой).

There were half a dozen flies or more from the Woking station standing in the road by the sand pits (на дороге у песчаных ям стояло с полдюжины «или больше» кебов со станции Уокинга; fly — полет; пролетка, кеб), a basket-chaise from Chobham (дилижанс из Чобхэма; basket — корзина; места под навесом /в дилижансе/; chaise — легкий экипаж, дилижанс), and a rather lordly carriage (и «весьма» роскошная карета; carriage — коляска, экипаж, карета; lordly — свойственный лорду; богатый, пышный). Besides that, there was quite a heap of bicycles (кроме этого, множество велосипедов; heap — груда, масса; множество). In addition, a large number of people must have walked (вдобавок, много людей, должно быть, пришло пешком; addition — добавление, дополнение, прибавление; to add — добавлять), in spite of the heat of the day (несмотря на жаркий день), from Woking and Chertsey (из Уокинга и Чертси), so that there was altogether quite a considerable crowd (так что в целом там собралась довольно-таки значительная толпа; altogether — вполне, всецело; в общем, в целом) — one or two gaily dressed ladies among the others (/также/ в толпе: «среди других» находились несколько пестро одетых дам).

In addition, Ogilvy’s wire to the Astronomical Exchange had roused every observatory in the three kingdoms.

There were half a dozen flies or more from the Woking station standing in the road by the sand pits, a basket-chaise from Chobham, and a rather lordly carriage. Besides that, there was quite a heap of bicycles. In addition, a large number of people must have walked, in spite of the heat of the day, from Woking and Chertsey, so that there was altogether quite a considerable crowd — one or two gaily dressed ladies among the others.

It was glaringly hot (было непомерно жарко; glaringly — ярко, ослепительно; to glare — ослепительно сверкать, палить /о солнце/), not a cloud in the sky nor a breath of wind (ни облачка в небе, ни дуновения ветерка; breath — дыхание, вздох; дуновение), and the only shadow was that of the few scattered pine trees (и тень была только под несколькими отдельно стоящими соснами; scattered — разбросанный; редкий, расположенный на расстоянии друг от друга; to scatter — разбрасывать, раскидывать). The burning heather had been extinguished (горящий вереск уже потушили; to extinguish — гасить, тушить /пожар/), but the level ground towards Ottershaw was blackened (но равнина по направлению к Оттершоу была черной; level ground — равнинная местность) as far as one could see (насколько хватало глаз: «насколько можно было видеть»), and still giving off vertical streamers of smoke (и все еще испускала вертикальные струйки: «полосы» дыма; to give off — выделять, испускать; streamer — вымпел; длинная узкая лента; полоса). An enterprising sweet-stuff dealer in the Chobham Road (предприимчивый хозяин кондитерской на Чобхэм-Роуд; sweet-stuff — сладости, конфеты; sweet — сладкий; stuff — материал; dealer — дилер; торговец) had sent up his son with a barrow-load of green apples and ginger beer (прислал своего сына с ручной тележкой, нагруженной зелеными яблоками и имбирным пивом).

It was glaringly hot, not a cloud in the sky nor a breath of wind, and the only shadow was that of the few scattered pine trees. The burning heather had been extinguished, but the level ground towards Ottershaw was blackened as far as one could see, and still giving off vertical streamers of smoke. An enterprising sweet-stuff dealer in the Chobham Road had sent up his son with a barrow-load of green apples and ginger beer.

Going to the edge of the pit (подойдя к краю воронки), I found it occupied by a group of about half a dozen men (я обнаружил, что в ней находится группа: «что она занята группой» примерно из шести человек; dozen — дюжина) — Henderson, Ogilvy, and a tall, fair-haired man (/это были/ Хендерсон, Оджилви и высокий светловолосый человек) that I afterwards learned was Stent, the Astronomer Royal (как я узнал впоследствии, это был Стент, королевский астроном), with several workmen wielding spades and pickaxes (и несколько рабочих, орудовавших лопатами и кирками; to wield — владеть, иметь в руках; орудовать /чем-л./; pickaxe — киркомотыга). Stent was giving directions in a clear, high-pitched voice (Стент давал указания четким, звонким голосом; direction — направление; directions — указания, распоряжения; clear — светлый, ясный; четкий, отчетливый; high-pitched — высокий, пронзительный /о звуке/; звонкий /о голосе/). He was standing on the cylinder (он стоял на /крышке/ цилиндра), which was now evidently much cooler (которая, очевидно, к тому времени заметно остыла: «стала намного холоднее»); his face was crimson and streaming with perspiration (его лицо раскраснелось и /по нему/ лился пот; crimson — малиновый, темно-красный; to stream — литься, струиться, течь), and something seemed to have irritated him (и, казалось, что-то его раздражало).

A large portion of the cylinder had been uncovered (большая часть цилиндра была откопана; to uncover — снимать /крышку, покров/, раскрывать; cover — крышка, покров), though its lower end was still embedded (однако нижняя его часть: «нижний конец» была все еще в земле; to embed — вставлять, вделывать). As soon as Ogilvy saw me among the staring crowd on the edge of the pit (как только Оджилви увидел меня среди глазеющей толпы на краю воронки) he called to me to come down (он позвал меня спуститься вниз), and asked me if I would mind going over to see Lord Hilton (и попросил, если я не против, сходить к лорду Хилтону; to mind — возражать, иметь /что-л./ против; to go over — пойти, сходить /разг./; to see — видеть; встретиться, повидать), the lord of the manor (владельцу этой земли; lord — господин, владыка; властитель; manor — поместье; земельное владение).

Going to the edge of the pit, I found it occupied by a group of about half a dozen men — Henderson, Ogilvy, and a tall, fair-haired man that I afterwards learned was Stent, the Astronomer Royal, with several workmen wielding spades and pickaxes. Stent was giving directions in a clear, high-pitched voice. He was standing on the cylinder, which was now evidently much cooler; his face was crimson and streaming with perspiration, and something seemed to have irritated him.

A large portion of the cylinder had been uncovered, though its lower end was still embedded. As soon as Ogilvy saw me among the staring crowd on the edge of the pit he called to me to come down, and asked me if I would mind going over to see Lord Hilton, the lord of the manor.

The growing crowd, he said (растущая = постоянно увеличивающаяся толпа, сказал он), was becoming a serious impediment to their excavations (становится серьезной помехой их раскопкам = работе), especially the boys (особенно /мешают/ мальчишки). They wanted a light railing put up (им нужно было /разрешение, чтобы/ подвести трамвайные рельсы; to want — хотеть, желать; быть нужным, требоваться; light rail — узкоколейный или монорельсовый городской транспорт; to put up — поднимать; строить), and help to keep the people back (и помощь в том, чтобы удерживать толпу). He told me that a faint stirring was occasionally still audible within the case (он рассказал мне, что время от времени внутри контейнера все еще слышится слабое шевеление; to tell; audible — слышный, внятный; слышимый; case — коробка, ящик; контейнер), but that the workmen had failed to unscrew the top (но что рабочим не удалось отвинтить крышку; to fail — потерпеть неудачу, не иметь успеха), as it afforded no grip to them (потому что им не за что ухватиться; to afford — предоставлять, давать; grip — схватывание, хватка; рукоять, ручка). The case appeared to be enormously thick (по-видимому, стенки контейнера чрезвычайно толсты; to appear — появляться, показываться; казаться, производить впечатление; enormous — громадный; гигантский, обширный, огромный), and it was possible that the faint sounds we heard (и, возможно, слабые звуки, /которые/ мы слышали) represented a noisy tumult in the interior (означают сильный шум внутри; to represent — изображать, представлять; означать; noisy — шумный; tumult — шум, грохот; interior — внутренность, пространство внутри /чего-л./).

I was very glad to do as he asked (я был очень рад сделать так, как он просил), and so become one of the privileged spectators within the contemplated enclosure (и таким образом стать одним из привилегированных зрителей внутри планируемого: «ожидаемого» ограждения; to contemplate — обозревать, созерцать; ждать, ожидать). I failed to find Lord Hilton at his house (мне не удалось застать лорда Хилтона дома; to find — находить, обнаруживать; встречать, заставать), but I was told he was expected from London by the six o’clock train from Waterloo (но мне сказали, что его ожидают из Лондона с шестичасовым поездом, /отправляющимся/ с вокзала Ватерлоо); and as it was then about a quarter past five (и поскольку тогда было примерно четверть шестого), I went home, had some tea (я пошел домой, выпил чаю), and walked up to the station to waylay him (и пешком отправился на станцию поджидать его; to waylay — подстерегать; поджидать /без враждебных намерений/).

The growing crowd, he said, was becoming a serious impediment to their excavations, especially the boys. They wanted a light railing put up, and help to keep the people back. He told me that a faint stirring was occasionally still audible within the case, but that the workmen had failed to unscrew the top, as it afforded no grip to them. The case appeared to be enormously thick, and it was possible that the faint sounds we heard represented a noisy tumult in the interior.

I was very glad to do as he asked, and so become one of the privileged spectators within the contemplated enclosure. I failed to find Lord Hilton at his house, but I was told he was expected from London by the six o’clock train from Waterloo; and as it was then about a quarter past five, I went home, had some tea, and walked up to the station to waylay him.