Глава XXXIX

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Глава XXXIX

к его исполнению; с каким успехом - обнаружится дальше

В течение следующего дня Сэм упорно не упускал мистера Уинкля из виду,

твердо решив не сводить с него глаз ни на секунду, пока не получит

определенных инструкций из первоисточника. Хотя мистеру Уинклю неприятны

были строгий надзор и великая бдительность Сэма, он предпочитал мириться с

этим, чем идти на явное сопротивление и подвергнуть себя опасности быть

увезенным силою; мистер Уэллер не раз внушительно намекал, что избрать

именно эту линию поведения его побуждает суровое чувство долга. Нет причин

сомневаться в том, что Сэм очень быстро успокоил бы свою совесть, доставив

мистера Уинкля в Бат, связанного по рукам и по ногам, если бы немедленный

ответ мистера Пиквика на записку, которую Даулер взялся передать, не

предупредил подобного акта. Говоря коротко, в восемь часов вечера мистер

Пиквик самолично вошел в общую столовую " Кустарника" и с улыбкой сказал

Сэму, к великому его облегчению, что он поступил совершенно правильно и

- Я решил приехать сам, - сказал мистер Пиквик, обращаясь к мистеру

Уинклю, когда Сэм освободил его от пальто и дорожного шарфа, - чтобы

убедиться, раньше чем я дам свое согласие на участие Сэма в этом деле, что

ваше чувство к этой молодой леди вполне честно и серьезно.

- От всего сердца и от всей души говорю, что серьезно! - воскликнул

- Помните, Уинкль, - сказал мистер Пиквик с сияющими глазами, - мы ее

встретили в доме нашего превосходного и гостеприимного друга. Плохо бы вы

отблагодарили его, если бы стали добиваться привязанности этой молодой леди

из одного легкомыслия и без серьезных намерений. Я этого не допущу, сэр. Я

- Конечно, у меня и в помыслах этого нет! - с жаром воскликнул мистер

Уинкль. - Я об этом много думал и чувствую, что все мое счастье в ней.

- Это то, что мы называем - завязать все в один узелок, сэр, - вмешался

Мистер Уинкль отнесся несколько сурово к этому замечанию, а мистер

Пиквик сердито приказал своему слуге не шутить с одним из лучших чувств

нашей натуры, на что Сэм ответил, что он не стал бы шутить, если бы

разбирался в этом; но столько есть этих лучших чувств, что он не может

Затем мистер Уинкль рассказал о разговоре, который был у него с

мистером Беном Элленом относительно Арабеллы; сообщил, что его целью было

добиться свиданья с молодой леди и формально признаться ей в своей страсти;

и заявил о своей уверенности, основанной на некоторых туманных намеках и

бормотанье вышеупомянутого Бена, что где бы ни была она заточена в настоящее

время - место это находится где-то поблизости от Холмов. Таков был весь

запас сведений или догадок по этому вопросу.

Было решено, что с этой весьма ненадежной нитью для руководства мистер

Уэллер отправится на следующее утро на разведку; было условлено также, что

мистер Пиквик и мистер Уинкль, будучи менее уверены в своих силах, совершат

прогулку по городу и мимоходом заглянут в течение дня к мистеру Бобу Сойеру

в надежде увидеть молодую леди или услышать что-либо о ее местопребывании.

Итак, на следующее утро Сэм Уэллер вышел на поиски, отнюдь не

устрашенный весьма обескураживающей перспективой; он побрел по одной улице,

побрел по другой (мы готовы были бы сказать: в гору и под гору, но в сторону

Клифтона мы все время идем в гору), не встретив никого и ничего, что могло

пролить хотя бы слабый свет на предмет его поисков. Сэм много раз вступал в

разговоры с грумами, прогуливавшими лошадей на улицах, и с няньками,

гулявшими с детьми в переулках; но Сэм не мог извлечь ни из первых, ни из

последних ничего, что имело бы хотя малейшее отношение к объекту искусно

проводимого дознания. В очень многих домах было очень много молодых леди,

большую часть коих проницательные слуги мужского и женского пола подозревали

в глубокой привязанности к кому-то или в полной готовности привязаться, если

представится случай. Но поскольку ни одна из этих молодых леди не была мисс

Арабеллой Эллен, Сэм по получении информации оставался не более

Сэм оставил позади Холмы, борясь с сильным ветром и задаваясь вопросом,

неужели в этих краях всегда приходится держать шляпу обеими руками, и добрел

до тенистого местечка, где было разбросано несколько маленьких вилл,

Перед дверью конюшни в конце длинного переулка-тупика грум в рабочем

костюме бездельничал, по-видимому убеждая себя в том, что он что-то делает с

помощью лопаты и тачки. Мы можем отметить здесь, что нам вряд ли случалось

когда-нибудь видеть грума около его конюшни, который в минуту досуга не

пребывал бы, в большей или меньшей степени, жертвой этого странного

Сэм подумал, что он может с таким же успехом поговорить с этим грумом,

как и со всяким другим, в особенности потому, что он очень устал от ходьбы,

а как раз против тачки находился прекрасный большой камень; поэтому он

свернул в переулок и, усевшись на камень, начал разговор с присущей ему

- Вы хотите сказать- день, - отозвался грум, бросив угрюмый взгляд на

- Вы совершенно правы, старина, - согласился Сэм, - я именно хочу

- Ну, я себя чувствую не лучше оттого, что вас вижу, - отвечал сердитый

- Это очень странно, - сказал Сэм, - а вид у вас такой беззаботный, и

кажетесь вы таким добрым, что глядеть на вас - одно удовольствие.

Угрюмый грум стал еще угрюмее, однако же это не произвело никакого

впечатления на Сэма, который немедленно осведомился с весьма озабоченным

- Ну, значит, я ошибся, - продолжал Сэм, - и он не имеет чести быть со

мною знакомым, как я полагал. Не задерживайтесь здесь из любезности ко мне,

- добавил Сэм, когда грум вкатил тачку и приготовился закрыть ворота.

Удобства выше церемоний, старина, я не буду в обиде.

- Я бы вам голову проломил за полкроны! - сказал угрюмый грум,

- На таких условиях не согласен! - возразил Сэм. - За это вам бы дали

стол и квартиру до конца жизни, да и этого было бы мало. Передайте там, в

доме, привет от меня. Скажите, чтобы меня не ждали к обеду и не оставляли

для меня, потому что все остынет раньше, чем я приду.

В ответ на это грум, распалясь гневом, выразил желание отколотить

кого-нибудь, но скрылся, не приведя его в исполнение, и сердито захлопнул за

собой дверь, не обратив ни малейшего внимания на покорнейшую просьбу Сэма

Сэм продолжал сидеть на большом камне, размышляя о том, что

предпринять, и обдумывая план, сводившийся к тому, чтобы стучать во все

двери в пределах пяти миль от Бристоля, считая в среднем по сто пятьдесят

или двести дверей в день, и попытаться таким путем отыскать мисс Арабеллу,

как вдруг благодаря счастливой случайности произошло нечто такое, чего он

мог бы не дождаться, хотя бы просидел здесь целый год.

В переулок, где он сидел, выходило три-четыре калитки, ведущие к домам,

которые хотя и были обособлены друг от друга, но разделялись только садами.

Так как сады были большие, длинные и тенистые, дома находились на некотором

расстоянии от переулка, и большая часть их оставалась почти невидимой. Сэм

сидел, устремив взгляд на мусорную кучу перед калиткой, следующей за той,

куда вошел грум, и глубокомысленно размышлял о трудностях своего

предприятия, как вдруг калитка открылась и в переулок вышла служанка, чтобы

Сэм был столь поглощен своими мыслями, что, пожалуй, не обратил бы

особого внимания на молодую женщину, а только поднял бы голову и одобрил ее

изящную и красивую фигуру, если бы в нем не вспыхнуло чувство галантности,

когда он увидел, что ей некому помочь, а ковры, по-видимому, слишком тяжелы

и работа ей не под силу. Мистер Уэллер был джентльменом, на свой лад

чрезвычайно галантным, и едва он успел обратить внимание на упомянутое

обстоятельство, как поспешно поднялся с большого камня и направился к ней.

- Моя милая, - сказал Сэм, подходя с очень почтительным видом, - вы

испортите все пропорции такой хорошенькой фигуры, если сами будете

выколачивать эти-вот ковры. Позвольте вам помочь.

Молодая леди, стыдливо притворявшаяся, будто не заметила находившегося

вблизи джентльмена, оглянулась, когда Сэм заговорил, - несомненно (она

утверждала это впоследствии) с целью отклонить предложение совершенно

незнакомого человека, - как вдруг вместо ответа отпрянула и слегка

взвизгнула. Сэм был ошеломлен, пожалуй, не меньше, ибо в чертах лица хорошо

сложенной служанки узнал подлинные черты своей " Валентины", миловидной

- О господи, мистер Уэллер, - воскликнула Мэри, - как вы пугаете людей!

Сэм не дал никакого словесного ответа на эту жалобу, и точно мы не

можем сказать, какой именно ответ он дал. Мы знаем только, что после

короткого молчания Мэри сказала: " Ах, перестаньте, мистер Уэллер! " - и что

шляпа слетела с него за несколько секунд до этого. На основании этих двух

признаков мы склонны предположить, что стороны обменялись одним или

- Да как же вы сюда попали? - спросила Мэри, когда разговор, таким

- Конечно, я пришел посмотреть на вас, моя милочка, - отвечал мистер

Уэллер, на этот раз позволяя страсти одержать верх над правдивостью.

- А как вы узнали, что я здесь? - осведомилась Мэри. - Кто мог вам это

сказать, что я поступила на другое место в Ипсуиче, а потом они переехали

сюда? Кто мог вам это сказать, мистер Уэллер?

- Совершенно верно, - отозвался Сэм с лукавой миной, -в этом вся штука.

- Не мистер Мазль, не правда ли? - спросила Мэри.

- О нет! - ответил Сэм, серьезно покачав головой. Не он.

- Никогда я еще такого не слыхала! - воскликнула Мэри.

- И я не слыхал, - сказал Сэм. - Но, Мэри, моя дорогая, - тут голос

Сэма стал чрезвычайно нежен, - Мэри, моя дорогая, у меня есть еще одно дело,

очень спешное. Один из друзей моего хозяина... мистер Уинкль, вы его

- Тот, что в зеленой куртке? - спросила Мэри. О да, я его помню.

- Так вот, - продолжал Сэм, - он в ужасном состоянии от любви...

- Да, - сказал Сэм, - но это пустяки, если только нам удастся найти

И Сэм, со многими отступлениями на тему о красоте Мэри и невыразимых

муках, какие он испытывал с тех пор, как в последний раз ее видел, дал

правдивый отчет о бедственном положении мистера Уинкля.

- Конечно, и никто бы не подумал и впредь не подумает, - сказал Сэм, а

я странствую, как вечный жид, - может, вы слыхали, Мэри, моя дорогая, был

такой спортивный тип: непременно хотел обставить время и никогда не спал, и

- Мисс... как? - с великим изумлением спросила Мэри.

- Боже милостивый! - воскликнула Мэри, указывая на калитку сада,

которую запер за собой угрюмый грум. - Вот он, этот дом! Она тут живет вот

уже полтора месяца. Их старшая горничная, которая состоит также при леди,

все мне рассказала однажды утром через решетку прачечной, когда в доме все

Мистер Уэллер был так глубоко потрясен этим сообщением, что счел

совершенно необходимым искать поддержки у своей прелестной собеседницы, и

между ними произошел обмен маленькими любезностями, раньше чем он оправился

в достаточной мере для того, чтобы продолжать разговор.

- Ну, если это возможно, - произнес, наконец, Сэм, - то на свете нет

ничего невозможного, как сказал лорд-мэр, когда главный министр предложил

выпить после обеда за здоровье хозяйки, в соседнем доме! Да ведь у меня есть

к ней поручение, которое я целый день стараюсь передать.

- Ах! - сказала Мэри. - Сейчас вы не можете его передать, потому что

она гуляет в саду только по вечерам, да и то очень недолго, а из дому

Сэм несколько секунд размышлял, наконец придумал следующий план

действий: он вернется в сумерки - как раз к тому времени, когда Арабелла

неизменно совершает прогулку; Мэри впустит его в сад своего дома, а он

постарается вскарабкаться на забор под нависшими ветвями большой груши,

которая в достаточной мере скроет его; затем передаст поручение, и, если

возможно, устроит свидание для мистера Уинкля на следующий вечер, в тот же

час. Быстро набросав перед Мэри план действий, он помог ей в давно

откладываемой работе - в выколачивании ковров.

Далеко не такое невинное занятие, каким оно кажется, - это

выколачивание ковриков; быть может, самое выколачивание и не грозит большой

бедой, но складывание - очень коварный процесс. Пока длится выколачивание и

оба участника находятся на расстоянии, равном длине ковра, это самая

невинная забава, какую только можно придумать; но когда начинается

складывание и расстояние между ними уменьшается постепенно с половины его

прежней длины до одной четверти, а затем до одной восьмой, а затем до одной

шестнадцатой, а затем до одной тридцать второй, если ковер достаточно

длинен, - забава становится опасной. Мы точно не знаем, сколько ковриков

было сложено в данном случае, но смеем сказать, что, сколько бы их ни было,

ровно столько раз Сэм поцеловал хорошенькую горничную.

Мистер Уэллер скромно закусывал в ближайшей таверне, пока не

надвинулись сумерки, а затем вернулся в переулок. Как только Мэри впустила

его в сад и он получил от этой леди различные предостережения, касающиеся

целости его рук, ног и шеи, Сэм влез на грушу и стал ждать появления

Ждать пришлось так долго, что он начал сомневаться, наступит ли вообще

когда-нибудь это с тревогой ожидаемое событие, как вдруг послышались легкие

шаги по песку, и немедленно вслед за этим он увидел Арабеллу, задумчиво

идущую по саду. Едва она приблизилась к дереву, Сэм, дабы деликатно

уведомить о своем присутствии, начал издавать чудовищные звуки, которые,

пожалуй, были бы естественны для пожилой особы, страдающей с младенческих

лет воспалением горла, крупом и коклюшем одновременно.

Молодая леди поспешно устремила взор к тому месту, откуда исходили

ужасные звуки; а так как первая ее тревога отнюдь не улеглась, когда она

увидела на дереве мужчину, весьма возможно, что она бы убежала и подняла на

ноги весь дом, если бы страх, по счастью, не лишил ее способности двигаться

и не заставил опуститься на садовую скамью, которая весьма кстати находилась

- Она падает в обморок, - рассуждал сам с собой Сэм в большом

замешательстве. - И почему только эти молодые создания устраивают обмороки

как раз в тот момент, когда не следовало бы это делать! Послушайте, молодая

девица, мисс костоправка, миссис Уинкль, не надо!

Оживило ли Арабеллу магическое имя мистера Уинкля, или прохладный,

свежий воздух, или смутное воспоминание о голосе мистера Уэллера, значения

не имеет. Она подняла голову и томно спросила:

- Тише! - сказал Сэм, перемахнув на забор и съежившись, чтобы занимать

как можно меньше места. Это только я, мисс, только я.

- Так это слуга мистера Пиквика? - с живостью воскликнула Арабелла.

- Он самый, мисс, - ответил Сэм. - А мистер Уинкль, регулярно, извелся

- Ах! - воскликнула Арабелла, подходя к забору.

- Вот именно ах, - подтвердил Сэм. - Прошлой ночью мы думали, что нам

придется надеть на него смирительную рубашку; он бесновался целый день и

говорит, что если не увидит вас до завтрашней ночи, с ним приключится

что-нибудь очень неприятное или он раньше утопится.

- Ах, не может быть, мистер Уэллер! - воскликнула Арабелла, сжимая

- Он так именно и говорит, мисс, - возразил Сэм. - Он человек своего

слова, и, по моему мнению, он это сделает, мисс. Он все узнал о вас от

- От брата! - воскликнула Арабелла, смутно распознавая его в

- Я хорошенько не знаю, который из двух ваш брат, мисс, - отвечал Сэм.

- Да, да, мистер Уэллер, - сказала Арабелла. - Продолжайте. Пожалуйста,

- Так вот, мисс, он обо всем узнал от него, - сказал Сэм. - И, по

мнению хозяина, если вы с ним не повидаетесь очень скоро, - костоправ, о

котором мы говорили, всадит ему столько свинца в голову, что повредит

развитию этого органа, даже если его положат потом в спирт.

- Ах, что мне делать! Как предотвратить эту ужасную ссору! -

- Подозревают, что тут виной более ранняя привязанность, - вот в чем

дело, - отвечал Сэм. - Вы бы лучше повидались с ним, мисс.

- Но как? Где? - вскричала Арабелла. - Я не смею уходить из дому одна.

Мой брат такой недобрый, такой сумасброд! Я знаю, каким странным может

показаться мой разговор с вами, мистер Уэллер, но, можете мне поверить, я

И бедная Арабелла заплакала так горько, что у Сэма проснулись рыцарские

- Может показаться очень странным, что вы со мной разговариваете об

этих-вот делах, мисс, - сказал Сэм с большим жаром, - но я одно могу

сказать: я не только готов, но с удовольствием сделаю что угодно, только бы

все уладилось. И если для этого нужно вышвырнуть из окна любого из

С этими словами Сэм Уэллер, подвергая себя неминуемой опасности слететь

с забора, засучил рукава, чтобы продемонстрировать свою готовность

Как ни лестно было такое проявление доброго чувства, Арабелла

решительно не захотела (неведомо почему, как подумал Сэм) воспользоваться

им. Сначала она настойчиво отказывалась подарить мистеру Уинклю свидание,

которого Сэм так трогательно добивался; но в конце концов, боясь, как бы их

беседу не прервало нежелательное появление третьего лица, она быстро дала

ему понять, несколько раз выразив свою благодарность, что такая возможность

не исключена и она, быть может, придет в сад завтра вечером, часом позже.

Сэм прекрасно это понял, и Арабелла, подарив его одною из обворожительнейших

своих улыбок, грациозно удалилась, оставив мистера Уэллера весьма

восхищенным ее чарами, как телесными, так и духовными.

Спустившись благополучно с забора и не забыв посвятить несколько минут

своим личным делам по тому же департаменту, мистер Уэллер, не теряя времени,

вернулся в гостиницу " Кустарник", где его длительное отсутствие вызывало

различные предположения и некоторую тревогу.

- Мы должны быть осторожны, - сказал мистер Пиквик, внимательно

выслушав рассказ Сэма, - не ради нас самих, но ради молодой леди. Мы должны

- Мы? - повторил мистер Уинкль с подчеркнутым ударением.

Негодующий взгляд мистера Пиквика, вызванный тоном этого замечания,

мгновенно смягчился, и на лице его появилось свойственное ему благодушное

- Я! - кротко ответил мистер Пиквик. - Согласившись на это свидание с

вами, молодая леди сделала естественный, быть может, но все-таки очень

неосторожный шаг. Если присутствовать при встрече буду я - ваш общий друг,

который настолько стар, что может быть отцом обоих, - голос клеветы никогда

Глаза мистера Пиквика сияли чистой радостью, вызванной его собственной

предусмотрительностью, когда он произносил эти слова. Мистер Уинкль был

растроган таким деликатным уважением к молоденькой protegee своего друга и

пожал ему руку с чувством почтения, граничившего с благоговением.

- И я пойду, - сказал мистер Пиквик. - Сэм, приготовьте мне пальто и

шарф и распорядитесь, чтобы завтра вечером экипаж был подан заблаговременно;

Мистер Уэллер притронулся к шляпе в знак повиновения и удалился, чтобы

сделать все необходимые приготовления к экспедиции.

Карета явилась пунктуально в назначенный час, и мистер Уэллер, усадив

должным образом мистера Пиквика и мистера Уинкля, занял место рядом с

Они вышли из экипажа, как было условлено, за четверть мили до места

свидания и, распорядившись, чтобы карета ждала их возвращения, решили пройти

Именно на этой стадии их предприятия мистер Пиквик, улыбаясь с весьма

самодовольным видом, извлек из кармана пальто потайной фонарь, который он

приобрел специально для этого случая и великие достоинства которого он начал

объяснять мистеру Уинклю, пока они шли по дороге, к большому изумлению

- Я бы себя лучше чувствовал, если бы у меня было что-нибудь в этом

роде во время моей последней ночной экспедиции в саду, правда, Сэм?

добродушно сказал мистер Пиквик, поворачиваясь к своему слуге, который шел

- Славные штуки, если уметь ими пользоваться, сэр, - отвечал мистер

Уэллер, - но если вы не хотите, чтобы вас видели, мне кажется, что от них

Мистер Пиквик, по-видимому, был озадачен замечаниями Сэма, ибо он снова

спрятал фонарь в карман, и они продолжали путь молча.

- Сюда, сэр! - сказал Сэм. - Позвольте, я пойду вперед. Вот этот

Они вошли в переулок, где было довольно темно. Мистер Пиквик раза два

вынимал фонарь, который бросал перед собою яркий короткий сноп лучей шириной

около фута. На него очень приятно было смотреть, но, казалось, он отличался

способностью делать окружающие предметы темнее, чем они были раньше.

Наконец, они добрались до большого камня. Тут Сэм предложил хозяину и

мистеру Уинклю посидеть, пока он пойдет на разведку и убедится, что Мэри их

Пробыв в отсутствии минут пять - десять, Сэм вернулся и доложил, что

калитка открыта и все спокойно. Следуя за ним крадущимися шагами, мистер

Пиквик и мистер Уинкль вскоре очутились в саду. Здесь каждый произнес по

нескольку раз: " Тсс!.." - но никто из них, казалось, не имел сколько-нибудь

ясного представления о том, что делать дальше.

- Мисс Эллен в саду, Мэри? - осведомился мистер Уинкль, приходя в

- Не знаю, сэр, - отвечала хорошенькая служанка. Лучше всего, сэр, если

мистер Уэллер поможет вам влезть на дерево, а мистер Пиквик будет так

любезен и посмотрит, не идет ли кто-нибудь по переулку, я же буду сторожить

в другом конце сада. Господи помилуй, что это такое?

- Этот-вот окаянный фонарь всех погубит! - раздраженно воскликнул Сэм.

- Смотрите, что вы делаете, сэр! Вы направляете луч прямо в окно их дома!

- Ах, боже мой! - произнес мистер Пиквик, поспешно поворачиваясь. - Это

- Теперь он на соседнем доме, сэр, - заявил Сэм.

- Помилуй бог! - воскликнул мистер Пиквик, поворачиваясь снова.

- Теперь он на крыше конюшни, и подумают, что там пожар, - сказал Сэм.

- Самый необычайный фонарь, с каким мне приходилось встречаться!

воскликнул мистер Пиквик, крайне озадаченный тем эффектом, какой он столь

неумышленно производил. - Никогда не видывал такого сильного рефлектора.

- Для нас он окажется слишком сильным, если вы будете светить таким

манером, сэр, - отвечал Сэм, когда мистер Пиквик после многих неудачных

попыток ухитрился задвинуть заслонку. - Вот шаги молодой леди. Ну, мистер

- Постойте, постойте! - вмешался мистер Пиквик. Сначала я должен

переговорить с нею. Помогите мне влезть, Сэм.

- Осторожнее, сэр, - сказал Сэм, упираясь головой в забор и превращая

свою спину в площадку. - Станьте на эту-вот цветочную кадку, сэр. Ну, теперь

- Боюсь, как бы не ушибить вас, Сэм, - заметил мистер Пиквик.

- Не беспокойтесь обо мне, сэр, - отвечал Сэм. Протяните ему руку,

мистер Уинкль. Смелее, сэр, смелее! Вот и готово!

Пока Сэм говорил, мистер Пиквик, делая усилия, почти сверхъестественные

для джентльмена его возраста и веса, умудрился стать на спину Сэма; Сэм

осторожно выпрямился, а мистер Пиквик уцепился за край забора, в то время

как мистер Уинкль крепко держал его за ноги, и таким путем они добились

того, что очки мистера Пиквика очутились как раз над забором.

- Милая моя, - сказал мистер Пиквик, взглянув через забор и увидев по

другую сторону Арабеллу, - не пугайтесь, это только я.

- О, пожалуйста, уходите, мистер Пиквик! - воскликнула Арабелла. -

Скажите им, чтобы они все ушли. Я так ужасно боюсь. Милый, милый мистер

Пиквик, не оставайтесь здесь. Вы упадете и расшибетесь! Я знаю, вы

- Прошу вас, не тревожьтесь, моя дорогая, - успокоительно сказал мистер

Пиквик. - Нет ни малейшей причины бояться, - уверяю вас. Стойте твердо, Сэм,

- Слушаю, сэр, - отвечал мистер Уэллер. - Не - задерживайтесь дольше,

- Еще одну секунду, Сэм! - отозвался мистер Пиквик. - Я хотел только

сообщить вам, моя дорогая, что я бы не разрешил моему молодому другу видеть

вас тайком, если бы положение, в каком вы находитесь, позволило ему

поступить иначе; и если этот шаг покажется вам неподобающим и вызовет у вас

тревогу, милая моя, вы можете быть спокойны, зная, что я здесь. Вот и все,

- Уверяю вас, мистер Пиквик, я очень благодарна вам за вашу доброту и

заботливость, - отвечала Арабелла, вытирая слезы носовым платком.

Вероятно, она сказала бы значительно больше, если бы голова мистера

Пиквика не исчезла с большой поспешностью, вследствие неверного шага,

сделанного им на плече Сэма, каковой шаг неожиданно поверг его на землю.

Однако он через секунду уже стоял на ногах и, попросив мистера Уинкля

торопиться и поскорее закончить свидание, побежал караулить в переулке со

всей отвагой и пылом юноши. Мистер Уинкль, воодушевленный близостью

свидания, в одно мгновение очутился на заборе, задержавшись только для того,

чтобы попросить Сэма позаботиться о своем хозяине.

- Я о нем позабочусь, сэр, - отозвался Сэм. - Предоставьте его мне.

- Где он? Что он делает, Сэм? - осведомился мистер Уинкль.

- Да благословит бог его старые гетры! - отвечал Сэм, посматривая в

сторону калитки. - Он караулит в переулке с потайным фонарем, словно живой

Гай Фокс *. В жизни не видал такого доброго создания. Будь я проклят, если

не думаю, что его сердце родилось по крайней мере на двадцать пять лет

Мистер Уинкль не стал слушать панегирик своему другу. Он спрыгнул с

забора, бросился к ногам Арабеллы и стал клясться в искренности своих чувств

с красноречием, достойным самого мистера Пиквика.

Пока происходили эти события на открытом воздухе, некий пожилой

джентльмен, обремененный ученостью, сидел в своей библиотеке за два-три дома

оттуда и писал философический трактат, то и дело увлажняя свою земную

оболочку и свои труды рюмкой кларета из почтенной на вид бутылки, которая

стояла подле него. В муках творчества пожилой джентльмен смотрел то на

ковер, то на потолок, то на стену; а когда ни ковер, ни потолок, ни стена не

вдохновляли в должной мере, он выглядывал из окна.

Во время одной из таких творческих пауз ученый джентльмен рассеянно

Смотрел в густой мрак за окном, как вдруг с удивлением заметил очень яркий

луч, скользнувший в воздухе невысоко над землей и почти мгновенно

исчезнувший. Несколько минут спустя феномен повторился не один и не два, а

несколько раз; наконец, ученый джентльмен положил перо и начал размышлять о

том, каким естественным причинам могли быть приписаны эти явления.

Это не метеоры - они вспыхивали слишком низко. Это не светлячки - они

вспыхивали слишком высоко. Это не блуждающие огоньки; это не

фосфоресцирующие мухи; это не фейерверк. Что бы это могло быть? Какой-то

необычайный и удивительный феномен природы, которого не видел доселе ни один

натуралист; нечто такое, что удалось открыть ему одному и чем он обессмертит

свое имя, написав труд для блага потомства. Одержимый этой мыслью, ученый

джентльмен снова схватил перо и занес на бумагу различные данные об этих

беспримерных явлениях, указывая дату, день, час, минуту и даже секунду,

когда они наблюдались; все это долженствовало служить материалом для

объемистого трактата, исследовательского и глубоко ученого, которому суждено

было изумить всех метеорологов во всех цивилизованных уголках земного шара.

Он откинулся на спинку кресла, погруженный в размышления о своем

грядущем величии. Таинственный свет вспыхнул еще ярче; он как будто плясал

по переулку, переходил с одной стороны на другую и двигался по орбите, не

менее эксцентрической, чем орбиты самих комет.

Ученый джентльмен был холост. У него не было жены, которую он мог бы

позвать и удивить; поэтому он позвонил слуге.

- Прафль, - сказал ученый джентльмен, - сегодня в атмосфере происходит

нечто весьма необычайное. Вы видели это? - добавил ученый джентльмен,

указывая на окно, когда свет появился снова.

- Да. Вы выросли в этих краях. Что бы вы сказали, какова причина этих

Ученый джентльмен, улыбаясь, предугадывал ответ Прафля, что он никакой

- Я думаю, что это воры, сэр, - ответил, наконец, Прафль.

- Вы - дурень и можете идти вниз, - сказал ученый джентльмен.

Но ученый джентльмен не мог примириться с мыслью, что гениальный

трактат, который он задумал, погибнет для мира, а это неизбежно случится,

если соображение гениального мистера Прафля не будет задушено в зародыше. Он

надел шляпу и поспешно вышел в сад, решив исследовать вопрос самым

Незадолго до того как ученый джентльмен вышел в сад, мистер Пиквик со

всею быстротой, на какую был способен, пробежал по переулку, чтобы поднять

ложную тревогу, будто кто-то сюда идет, и время от времени отодвигал

заслонку потайного фонаря, дабы не попасть в канаву. Едва поднята была

тревога, как мистер Уинкль перелез назад через забор, а Арабелла побежала

домой; калитку заперли, и три искателя приключений быстро зашагали по

переулку, но тут ученый джентльмен отпер свою калитку.

- Держитесь! - прошептал Сэм, который, конечно, шагал впереди. Откройте

Мистер Пиквик исполнил просьбу, и Сэм увидел, что на расстоянии

полуярда от его головы мужчина осторожно высовывает из-за калитки голову;

немедленно он нанес ей легкий удар кулаком, после чего голова гулко

ударилась об калитку. Совершив этот подвиг с большой стремительностью и

легкостью, мистер Уэллер взвалил себе на спину мистера Пиквика и побежал по

переулку вслед за мистером Уинклем с быстротой совершенно изумительной, если

- Отдышались ли вы, сэр? - осведомился Сэм, когда они добрались до

- Вполне. Теперь вполне, - отвечал мистер Пиквик.

- Тогда идемте, сэр, - сказал Сэм, спуская своего хозяина на землю.

Идите между нами, сэр. Осталось пробежать меньше полумили. Вообразите, что

После такого поощрения мистер Пиквик заставил поработать свои ноги.

Можно с уверенностью сказать, что ни одна пара черных гетр не летела

быстрее, чем гетры мистера Пиквика в тот достопамятный день.

Карета ждала, лошади отдохнули, дорога была хорошая, и кучер в ударе.

Вся компания благополучно прибила в гостиницу " Кустарник", раньше чем мистер

- Скорей входите в дом, сэр! - сказал Сэм, высаживая своего хозяина из

кареты. - Ни секунды не стойте на улице после таких упражнений. Прошу

прощения, сэр, - продолжал Сэм, прикасаясь к шляпе, когда мистер Уинкль

вышел из экипажа, - надеюсь, никакой прежней привязанности не было, сэр?

Мистер Уинкль пожал руку своему скромному другу и прошептал ему на ухо:

После сего мистер Уэллер трижды хлопнул себя по носу в знак понимания,

улыбнулся, подмигнул и стал убирать подножку экипажа, причем его физиономия

Что касается ученого джентльмена, то он в мастерски составленном

трактате установил, что этот чудесный свет был вызван электрическим

разрядом, и он ясно доказал это, обстоятельно изложив, как перед его глазами

возникла ослепительная искра, когда он высунул голову из калитки, и как он

испытал шок, который оглушил его на четверть часа; это доказательство

восхитило все научные общества и привело к тому, что он стал светилом науки.