Сказание о (царевне) Амбе 1 страница

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Почему, о первейший из рода Бхараты, ты не посмеешь убить Шикхандина, если даже увидишь, что в пылу сражения он покушается на жизнь твою с поднятым оружием? Ты, о могучерукий, перед этим говорил: «Я убью пандавов вместе с сомаками». О сын Ганги, скажи мне (о причине сделанной оговорки), о дед мой!

Слушай, о Дурьйодхана, вместе с этими властителями земли рассказ о том, почему пе посмею я убить Шикхандина, если даже увижу его в битве. Мой отец Шантану, тот бык из рода Бхараты, был великим царем. Справедливый душою, он нашел в свое время предназначенный ему конец, о бык среди людей! И соблюдая обет свой, о лучший из рода Бхараты, я помазал тогда брата моего Читрангаду па обширное царство (кауравов). Когда же он нашел свою кончину, я, считаясь с мнением Сатьявати, помазал в цари Вичитравирью, согласно установленным обрядам. Хотя и младший годами, возведенный мною на трон по справедливости, о царь царей, благочестивый Вичитравирья смотрел на меня (во всем) с почтительностью. И я тоже, желая, о сын мой, женить его, поразмыслил (сначала) и решил достать для него (невест) из подходящей семьи.

(В это время) я услыхал, о могучерукий, что три девушки, все непревзойденные по красоте, дочери царя страны Каши, — Амба и Амбика и еще другая, Амбалика — (хотят избрать себе мужей) па сваямваре и что цари со всей земли приглашены (туда), о бык из рода Бхараты! И среди тех девушек Амба была старшей, Амбика — средней, а царевна Амбалика, о царь царей, была младшей. Я сам отправился на одной-единственной колеснице в город властителя Каши и увидел, о могучерукий, трех девушек тех, изящно украшенных, а также всех царей земных, собравшихся там, о владыка земли!

Тогда, вызывая всех царей, готовых к сражению, я посадил девушек тех к себе на колесницу, о бык из рода Бхараты! Узнав, что брачным выкупом за них должна служить лишь только доблесть, я, взяв их па колесницу, сказал всем царям, собравшимся там, повторяя все снова и снова: «Бхишма, сын Шантану, похищает этих девиц. Вы же, о цари, приложите все старания в меру сил ваших для их освобождения! Ибо я насильно увожу их у вас па глазах, о повелители людей!».

И тут те хранители земли повскакивали с поднятым оружием и, разъяренные, стали понуждать своих возниц: «Заложите колесницы, заложите колесницы!». И вот цари земные поднялись (на освобождение) с обнаженным оружием па колесницах, напоминающих видом облака, а те, кто сражался со (спины) слонов, — на своих слонах, другие же — верхом на конях своих! Тогда все хранители земли, о владыка народов, окружили меня со всех сторон могучим потоком своих колесниц. Но мощным ливнем стрел я отразил всех царей и победил их, как царь Богов побеждает данавов. И когда они подступали ко мне, я каждой стрелою моей повергал на землю их разноцветные и украшенные золотом знамена. Смеясь, я повергал в том сражении и коней их, и слонов, а также возниц — пылающими стрелами, о бык среди людей! Видя такую легкость (рук) моих, они отвратились (от битвы) и рассеялись все. Я же, победив правителей земли, возвратился в Хастинапур. И затем, о потомок Бхараты, я передал тех девушек, предназначенных для брата моего, Сатьявати и поведал ей, о могучерукий, о том подвиге, (что я совершил).

Так гласит глава сто семидесятая в Удйогапарве великой Махабхараты.

Потом, о лучший из рода Бхараты, я подошел к матери своей, дочери рыбака, и, припав к стопам родительницы героев, сказал ей так: «Победив всех царей, я привез этих дочерей правителя Каши, за которых брачный выкуп состоит лишь в доблести, — (привез) для Вичитравирьи!». Тогда, о царь, Сатьявати с глазами, полными слез, поцеловала меня в голову и радостно промолвила: «Благодаря счастливой судьбе, о сын мой, тобою одержана победа!». Когда же, с согласия Сатьявати, начались уже приготовления к свадьбе, старшая дочь властителя Каши сказала с большой радостью такие слова:

«О Бхишма, ты знаешь законы нравственности и хорошо сведущ во всех священных писаниях! Услышав слова мои, благоволи сделать для меня то, что отвечает требованиям нравственного долга. Повелитель шальвов еще раньше был мысленно избран мною в женихи. И им тоже я была еще тогда избрана тайно, без ведома отца моего. Как же ты, о царь, происходя особенно из рода Куру и изучив священное писание, можешь, о Бхишма, принудить меня, любящую другого, жить в твоем доме? Зная это, о бык из рода Бхараты, и, поразмыслив умом, благоволи предпринять теперь то, о могучерукий, что удобнее для тебя! Очевидно, тот царь шальвов ждет меня, о владыка народов! Будь же сострадателен ко мне, о могучерукий, о лучший из блюстителей закона! Ведь ты, о герой, предан правде, — это хорошо известно нам по всей земле!».

Так гласит глава сто семьдесят первая в Удйогапарве великой Махабхараты.

Тогда, испросив разрешения у Кали, иначе прозванной Сатьявати, у советников и дваждырождеппых, а также у домашних жрецов, я дозволил старшей из тех девиц — Амбе уехать, о повелитель людей! И отпущенная мною, та девица отправилась в город повелителя шальвов. Под охраной старейших брахманов и в сопровождении кормилицы своей, преодолев тот путь, она приехала к царю. И приблизившись к царю Шальве, она сказала ему такое слово:

«Я явилась, о могучерукий, домогаясь тебя, о лучезарный!». Но ей, о владыка народов, промолвил в ответ повелитель шальвов с притворным смехом: «Я не желаю теперь взять в жены тебя, которая была помолвлена с другим, о красавица! Отправляйся, о прелестная, обратно туда, к потомку Бхараты. Я не желаю больше тебя, насильно похищенную Бхишмой. Ведь когда Бхишма, победив (царей), увез тебя, ты с радостью (отправилась с ним)!

После того как он в великой битве победил властителей, земных и увез тебя насильпо, я не хочу больше взять тебя в жены, раз ты уже помолвлена с другим, о красавица! Как же царь, подобпын нам, сведущий в науках и предписывающий правила руководства для других, может ввести (в дом свой) женщину, которая была уже помолвлена с другим? Отправляйся куда хочешь, о прелестная, и не трать понапрасну своего времени!».

На это, о царь, Амба промолвила ему, терзаемая стрелами бестелесного (Бога любви): «Не говори так, о хранитель земли, ибо это совсем не так! Я вовсе пе выражала радости, когда увез меня Бхишма, о сокрушитель врагов! Он увез меня силою, разбив наголову всех властителей земных, тогда как я горько плакала. Возьми меня, невинную девушку, преданную тебе, о владыка шальвов! Ведь отвергать преданных (душою) пе одобряется в предписаниях закопа!

Упросив сына Ганги, никогда не отвращающегося от сражений, я получила его дозволение и приехала к тебе домой! Ведь (в самом деле), о владыка народов, тот Бхишма могучерукий не желает меня! Я слыхала, что предпринятое Бхишмой (похищение певест) затеяно для брата его. Ибо двух моих сестер, Амбику и Амбалпку, о царь, которые были похищепы (одновременно со мною), сын Ганги отдал младшему брату своему Вичитравирье. Клянусь я прикосновением к голове своей, о владыка шальвов, что никогда я не думала о другом мужчине, кроме тебя, о тигр среди людей! И не явилась я к тебе, о царь царей, помолвленной с другим. Говорю тебе правду, о Шалъва, и в том, что это правда, душою клянусь! Возьми меня, о большеглазый, — меня, девушку, пришедшую к тебе по своей воле, не помолвленную с другим, желающую страстно милости твоей!».

Но хотя она и говорила так, Шальва, о лучший из рода Бхараты, отверг ту дочь правителя Каши, подобно тому как змея (сбрасывает) свою обветшалую кожу.

И хотя она, о безупречный, и просила так в различных выражениях того повелителя шальвов, он все же не поверил девушке, о бык из рода Бхараты! И тогда та старшая дочь правителя Каши, преисполненная гнева, с глазами, полными слез, сказала голосом, прерывающимся от подступивших рыданий:

«Покинутая тобою, о владыка пародов, всюду, куда я ни пойду, прибежищем моим будут люди добродетельные, ибо говорила я правду!». Но злобный царь шальвов и тогда отверг ее, о Кауравья, обращавшуюся к нему с такою жалостной мольбою. «Ступай, ступай!» — говорил ей в ответ Шальва все снова и снова. — «Я боюсь Бхишмы, о прекраснобедрая, а ты — добыча Бхишмы!». И когда сказал ей так Шальва недальновидный, она выехала из города, опечаленная, вопя, как орлица морская.

Так гласит глава сто семьдесят вторая в Удьйогапарве великой Махабхараты.

Выезжая из города, о потомок Бхараты, она размышляла:

«Нет на земле молодой женщины, которая находилась бы в более затруднительном положении, чем я. Ведь я лишилась близких, а также отвергнута Шальвой! И невозможно мне вернуться в город, носящий имя слона, ибо я получила дозволение от Бхишмы (уехать оттуда), дабы встретилась я с Шальвой! Кого же должна я тогда порицать? Себя самое или неприступного Бхишму? Или же неразумного отца своего, который устроил мою сваямвару?

Возможно, это моя собственная вина, что я раньше, когда разразилась жестокая битва, не соскочила с колесницы Бхишмы, дабы (возвратилась я) к Шальве. То, что я, словно лишенная разума, оказалась в такой беде, есть неизбежный плод той (оплошности) моей. Позор Бхишме! Позор несчастному отцу моему с глупым рассудком, который выпроводил меня за брачный выкуп, состоявший лишь в доблести, словно продажную женщину! Позор мне самой! Позор царю Шальве и позор творцу моему тоже! Ведь из-за дурного их поведения я впала в столь тяжкое бедствие! Человек всегда обретает то, что предназначено ему судьбою. Однако же причиной нынешнего несчастья моего является Бхишма, сын Шантану. Я вижу поэтому, что теперь мне должно отомстить Бхишме либо путем подвижничества, либо битвы, ибо он является причиной горя моего! Но какой же царь осмелился бы попытаться победить Бхишму в бою?».

Так поразмыслив, она выехала из города и отправилась в обитель благородных отшельников, добрых правом. Там провела она ночь, окруженная отшельниками. И одаренная светлой улыбкой, она, о потомок Бхараты, рассказала во всех подробностях о том, что случилось с нею, о могучерукий, о похищении своем и освобождении и о своем отвержении Шальвой.

Был там, в обители, великий брахман, суровый в обетах, Шайкхаватья по имени. Преисполненный высочайших аскетических заслуг, он был наставником в священном писании и араньяках. И отшельник Шайкхаватья, великий праведник, сказал той целомудренной девушке, исстрадавшейся и глубоко вздыхающей в печали и скорби:

«Если так случилось, о достойная, то что же могут сделать благородные и прославленные отшельники, живущие в обители и постоянно занятые покаянием?». Но она, о царь, промолвила ему в ответ: «Да будет оказана мне милость! Я хочу жить отшельницей в лесу. Я буду предаваться тяжкому аскетическому покаянию. Мною еще в прежней своей жизни были в невежестве совершены, наверно, такие же греховные поступки. И то, (что я испытываю) теперь, есть несомненно результат их! Я не посмею вернуться обратно к моим родным, о праведники, отверженной и безрадостной, ибо я отринута Шальвой! Я желаю, чтобы вы, о богоподобные, смывшие грехи свои, наставляли меня в аскетическом покаянии! Пусть же будет проявлено сострадание ко мне!». И (мудрец) тот успокоил девушку, (приводя) примеры и доводы из священных книг. И утешив ее таким образом, оп вместе с другими дваждырожденными обещал ей сделать то, (чего она хотела).

Так гласит глава сто семьдесят третья в Удьйогапарве великой Махабхараты.

Тогда добродетельные отшельники погрузились в свои обычные занятия, раздумывая в то же время о том, что можно сделать для девушки. Некоторые из отшельников говорили: «Следует ее отвезти в отчий дом». Другие же среди них, наилучшие из дваждырожденных, склонны были порицать себя. Иные считали, что, отправившись к повелителю шальвов, нужно упросить его принять (девушку). «Нет, — утверждали еще другие, — (не следует этого делать), ибо она отвергнута им».

И когда прошло так (некоторое время), те, праведники, суровые в обетах, снова сказали ей: «Что же, о достойная, могут тут сделать люди, благоразумные? Нечего тебе предаваться здесь отшельнической жизни в лесу! Послушайся, о прелестная, доброго слова! Отправляйся отсюда во дворец отца своего. Благо тебе! Царь, отец твой, предпримет то, что следует делать дальше. Ты, о достойная, будешь жить там счастливо, наделенная всеми добродетелями! И не может быть для тебя теперь, о прелестная, другого более подходящего прибежища, чем отец твой! Для женщины прибежищем служит или ее супруг, или отец ее, о красавица! Супруг — ее прибежище, когда она находится в благоприятных условиях, но когда она оказалась в бедственном положении — отец ей прибежище. Ведь эта отшельническая жизнь в лесу весьма тягостна, особенно для той, кто изнежена.

Ты же — царевна от рождения, да притом еще юная очень, о красавица! А ведь есть, о прелестная, в (лесной) обители множество неудобств и лишений, о красавица, которых, однако, не будешь ты испытывать, живя в доме отца своего!» В то же время (другие) брахманы говорили той страдалице такие слова: «Увидев тебя одинешенькую в густом, безлюдном лесу, царственные владыки могут домогаться тебя. Поэтому не стремись к такой жизни (отшельницы)!».

Невозможно мне возвращаться снова в город Каши домой, к отцу моему, ибо, без сомнения, будут тогда презирать меня родственники мои. Ведь совсем иначе жила я в доме своего отца во время моего детства, о праведники! И не могу я теперь вернуться туда, где отец мой, благо (да будет) вам! Охраняемая отшельниками, я хочу предаться аскетическому покаянию, так чтобы в потустороннем мире не было для меня такой утраты счастья! О лучшие из брахманов, я желаю поэтому предаться покаянию, дабы предотвратить злосчастье!

Меж тем как брахманы размышляли так и этак, туда пришел подвергавшийся покаяпию, царственный мудрец Хотравахана. И тогда отшельники все встретили этого царя почестями, приветствиями и другими (знаками внимания) и предложили ему сидение и воды.

И когда он уселся и отдохнул немного, лесные жители начали снова обращаться к девушке, причем и мудрец тот слышал все. Услышав повесть Амбы и царя Каши, о потомок Бхараты, (праведник) тот — отец ее матери — встал, дрожа (всем телом), и, посадив девушку к себе па колени, стал утешать ее, о владыка! Затем он расспросил ее во всех подробностях о причине ее горя с самого начала. И она подробно поведала ему обо всем, что случилось. Тогда царственный мудрец преисполнился печали и горя. И тот великий праведник порешил в мыслях, что ей нужно делать.

Дрожа от волнения, молвил он огорченной девушке, сильно исстрадавшейся горем: «Не возвращайся назад в отчий дом, о прелестная! Ведь я отец твоей матери. Я рассею горе твое. Положись на меня, о доченька! (Да) исполнится желание твое, от которого ты чахнешь, о дочь моя! По совету моему отправляйся к отшельнику Раме, сыну Джамадагни. Рама устранит великое горе и печаль твою. Он убьет в бою Бхишму, если тот не послушается его слова. Так ступай к нему, наилучшему из потомков рода Бхригу, равному по скрытой мощи своей разрушительному огню в конце юги! Тот великий праведник направит тебя на верный путь!».

Тут она, громко плача и проливая слезы все снова и снова, сказала тогда отцу своей матери Хотравахапе, отвесив ему поклон головой: «Я отправлюсь по твоему повелению! Но удастся ли мне теперь увидеть того благороднейшего (мудреца), прославленного в мире? И каким образом тот потомок Бхригу рассеет мое тяжкое горе? И как я отправлюсь туда? Обо всем этом хочу я услышать».

Так гласит глава сто семьдесят четвертая в Удйогапарве великой Махабхараты.

Ты увидишь, о достойная, Раму, сына Джамадагни, твердого в правде, наделенного великою мощью и занятого суровым покаянием в дремучем лесу. На лучшей из гор Махендре постоянно Раме прислуживают мудрецы, познавшие Веды, гандхарвы и апсары. Отправляйся туда, благо тебе, и скажи ему слова мои, по перед этим сначала приветствуй почтительно (склонив голову) того (мудреца), сурового в обете и преисполненного больших аскетических заслуг. Скажи ему также, о прелестная, чего ты домогаешься. Если ты упомянешь обо мне, Рама сделает все для тебя. Ибо Рама, доблестный сын Джамадагни, наилучший из всех, кто носит оружие, — мой друг, весьма довольный мною, и он всегда благожелателен ко мне!

И меж тем как царь Хотравахапа говорил так девушке, появился там Акритаврана, любимый спутник Рамы. И тогда отшельники тысячами встали все, и с ними тот царь сринджаев Хотравахана, престарелый годами. И когда спросили они друг друга (о здоровье и благополучии), как подобает по обычаю, те жители лесов, о лучший из рода Бхараты, уселись все вместе, окружив его. Преисполненные удовольствия, радости и блаженства, они затем начали рассказывать всякие излюбленные рассказы, увлекательные и чудесные, о царь царей!

И когда кончилась их беседа, царственный мудрец Хотравахана, великий душою, спросил Акритаврану о Раме, первейшем среди великих мудрецов: «О могучерукий, где теперь можно увидеть сына Джамадагни, великого в доблести, о Акритаврана, лучшего из знающих Веды?».

О владыка, как раз о тебе Рама, о царь, постоянно говорит: «Тот царственный мудрец сринджаев — мой любимый друг!». Рама будет здесь завтра на рассвете, — так я полагаю. Ты увидишь его здесь, когда он придет, желая лицезреть тебя. А эта девушка, о царственный мудрец, зачем пришла в лес? Чья она и кем она тебе приходится? Я желаю узнать обо всем.

Это прелестная дочь царя Каши, о владыка! Она дитя моей дочери! Старшая дочь властителя Каши, она известна под именем Амба. Вместе с двумя младшими сестрами своими опа находилась при обряде сваямвары, о безупречный! Две другие ее младшие сестры зовутся Амбика и Амбалика, о богатый подвигами! Все кшатрии земли собрались тогда вместе в городе Каши. Великое празднество, о брахман-мудрец, проходило там по случаю (сваямвары) этих девушек.

Но в это время сын Шантану, Бхишма, обладающий могучей силою, пренебрегая всеми царями, похитил тех девиц троих. И победив всех правителей земли, чистый душою Бхишма приехал вместе с девушками в город, носящий имя слона, о потомок Бхараты! И поведав обо всем Сатьявати, он, могучий, приказал, чтобы сразу же устроить свадьбу брата своего Вичитравирьи.

Видя, что свадебные приготовления закончепы, девушка эта, о бык среди дваждырожденных, сказала тогда сыну Ганги в присутствии его советников: «Мною, о герой, избран по сердцу в супруги повелитель шальвов. Благоволи же, о знаток закона, пе выдавать меня, чье сердце принадлежит другому». Услышав эти слова ее, Бхигама посоветовался с советниками. И поразмыслив об этом, он, с одобрения Сатьявати, отпустил ее. А девушка эта, получив дозволение Бхишмы, обрадованная, отправилась тогда к Шальве, властителю Саубхи, о брахман, и, улучив время, молвила ему слово: «Я отпущена Бхишмой.

Признай, что я поступила справедливо! Еще прежде был ты избран мною по сердцу, о бык среди царей!». Однако же Шальва отверг ее, сомневаясь в благопристойности ее поведения. И вот она пришла сюда в лес покаяния, чтобы предаться ревностно подвижничеству. И она была мною узнана, когда рассказала она о своей родословной. Что же до ее горя, то причиной его она считает самого Бхишму!».

О блаженный, это именно так, как сказал царь земной, творец плоти матери моей, Хотравахана из рода сринджаев! Но смею я вернуться в город свой, о богатый подвигами, из-за стыда своего и боязни позора, о великий отшельник! И (отныне) высочайшим долгом моим, подлежащим исполнению, должно быть то, о лучший из дваждырожденных, что скажет мне благословенный Рама, — таково намерение мое, о блаженный!

Так гласит глава сто семьдесят пятая в Удьйогапарве великой Махабхараты.

Для устранения какой из этих двух горестей, о достойная, желаешь ты найти средство? Скажи мне о том, о юная дева! Если по твоему мнению следует принудить властителя Саубхи (жениться па тебе), о прелестная, то благородный Рама, конечно, принудит его из желания сделать тебе благо. Если же ты хочешь увидеть Бхишму, того сына реки (Гапги) побежденным в битве мудрым Рамою, то Бхаргава исполнит также и это. Услышав слово Срипджайи, а также твое собственное, о дева со светлой улыбкой, следует сегодня же решить, что нужно предпринять вслед за этим.

О блаженный, я была похищена Бхишмой по неведению, ибо не знал Бхишма, что сердце мое, о брахман, принадлежит Шальве! Поразмыслив об этом разумом, прими, о владыка, такое решение, какое отвечает справедливости, п пусть будут приняты меры для его осуществления! Сделай то, о брахман, что надлежит сделать по отношению к Бхишме, тигру среди кауравов, либо к царю шальвов, либо же в отношении их обоих. Я поведала тебе правду о причине моего горя. Благоволи же теперь, о святитель, осуществить то, что находится в соответствии с разумом!

То, что говоришь ты, о милая, взывая к справедливости, достойно тебя, о красавица! Но все же впемли моему слову. Если сын реки (Ганги) никогда не привезет тебя в город, носящий имя слона, тогда, о робкая, Шальва должен будет отнести тебя на голове, принужденный Рамою! Так как ты, о милая, была уведена Бхишмой насильно, о красавица, то поэтому у царя Шальвы возникло сомнение в отношении тебя, о стройная в талии! Бхишма горд своим мужеством и овеяп успехом победным. Поэтому ты должна заставить свою месть обрушиться именно на Бхишму!

Это заветное желание, о брахман, постоянно лелею и я в сердце моем: is-о если бы смогла я сделать так, чтобы Бхишма был убит в бою! Бхишма ли то или царь Шальва, покарай, о могучерукий, того, на кого ты возводишь вину и из-за кого я стала столь несчастной!

И когда они беседовали так, прошел тот день, а также ночь, о лучший из рода Бхараты, с ее отрадными ветрами, непрохладными и нежаркими. Тогда появился Рама, блистая своим величием. Носящий на голове косу и одетый в рубище, отшельник тот, о царь, был окружен учениками. Неопечаленный душою, с луком в руке, неся также меч и секиру, свободный от скверны, о тигр среди царей, он приблизился к царю сринджаев (Хотравахане).

И при виде его отшельники все и царь тот, преисполненный великих аскетических заслуг, встали с почтительно сложенными руками, и та девушка горемычная тоже. И они почтили с усердием Бхаргаву, предложив ему медвяного напптка. И припятый, как подобает, с почестями, он уселся вместе с ними. Затем оба они — повелитель сринджаев и сын Джамадагни — стали рассказывать о делах давно минувших, о потомок Бхараты!

И по окончании беседы царственный мудрец в подходящее время сказал сладостным голосом слова, проникнутые глубоким смыслом, наилучшему отпрыску рода Бхригу, Раме, наделенному могучею силой: «О Рама, это дочь царя Каши, она дитя дочери моей, о владыка! Для нее нужно сделать кое-что. Выслушай же, как должно, о том, о искушенный во всех начинаниях!».

Тогда, обратившись к ней, Рама промолвил: «Расскажи мне о том, что ты хочешь сказать». При этих словах она подошла к Раме, напоминавшему сверкающий огонь, и, почтительно поклонившись головою стопам его, прелестная, прикоснулась к ним обеими руками, подобными двум лепесткам лотоса, и остановилась перед ним. Исполненная печали, она громко зарыдала, и при этом глаза ее наливались слезами. И она прибегла тогда к покровительству потомка Бхригу как к прибежищу (всех обездоленных).

Кем приходишься ты этому правителю сринджаев, точно так же и мне,

о царская дочь! Скажи мне о том горе, что у тебя на сердце. И я поступлю

О святитель, великий в обетах, сегодпя я прибегаю к твоему покровительству. Вызволи меня из океана болот скорби, о владыка!

Видя ее красоту, свежую юность и тончайшую нежность, Рама погрузился у, раздумье. «Что скажет она?». Так размышляя про себя, Рама, первейший из рода Бхригу, глубоко задумался, преисполненный сострадания к ней. Затем, снова обратившись к ней, озаренной светлой улыбкой, Рама сказал: «Расскажи о себе».

И она рассказала правдиво обо всем Бхаргаве. А сын Джамадагни, услышав те слова царевны и определив сначала, что ему следует предпринять, сказал прекраснобедрой деве: «О красавица, я пошлю передать (мое) слово Бхишме, превосходнейшему из рода Куру. Услышав справедливое слово мое, тот повелитель людей последует ему. Но если все же сын Джахнави не поступит согласно слову, мною сказанному, я тогда испепелю его в битве вместе с его советппками, о прелестная, мощью своего оружия! Или же, о красавица, если у тебя есть на то желание, я могу пока обратиться к храброму повелителю шальвов по этому делу».

Я была отпущепа Бхишмой, о потомок рода Бхригу, как только он услышал, что сердце мое еще раньше было отдано по склонности царю шальвов! Явившись потом к царю Саубхи, я обратилась к нему с недостойными словами. И оп отвергнул меня, сомневаясь в благопристойности моего поведения. Поразмыслив обо всем этом своим умом, о потомок рода Бхригу, благоволи сделать то, что надлежит делать в таких случаях. Однако Бхишма, соблюдающий великий обет, есть корень этого бедствия моего, ибо им была я подчинена его воле, когда он силою посадил меня (на колесницу свою).

Убей же Бхишму, о могучерукий, ибо из-за него оказалась я в таком горе, о тигр из рода Бхригу, и испытываю столь тяжкие лишения! Ведь Бхишма алчен, надменен и овеян успехом победным, о Бхаргава! Поэтому тебе надлежит воздать ему по заслугам, о безупречный! Когда увозил меня насильно потомок Бхараты, о владыка, у меня тогда в сердце зародилось желание: о если бы я смогла сделать так, чтобы был убит тот герой, соблюдающий великий обет! Поэтому, о Рама безупречный, осуществи это желание мое! Убей Бхишму, о могучерукий, как (убил) Вритру Пурапдара!

Так гласит глава сто семьдесят шестая е Удйогапарве великой Махабхараты.

И на такие слова ее, о владыка, понуждающей его по раз «убей Бхишму», Рама промолвил в ответ плачущей девушке: «О дочь Каши, в каком случае я пе возьмусь за оружие, о красавица, кроме как ради знающих Веды! (Поэтому скажи мне), что другое могу я сделать для тебя? И Бхишма, и Шальва, о царевна, оба всегда будут послушны моему слову. Не печалься, о безупречно сложенная! Я исполню то, (чего ты хочешь). Но только не возьмусь я никогда за оружие, о красавица, кроме как по приказанию брахманов! Это принятое мною правило поведения!

Мое горе, о святитель, должен развеять ты любыми средствами! Но то (несчастье) мое исходит от Бхишмы. Поэтому убей его, о владыка, немедля!

О дочь Каши, скажи только слово — и Бхишма, хотя и сам заслуживает поклонения твоего, положит, по моему слову, обе ноги твои себе на голову.

Убей Бхишму в сражении, о Рама, если хочешь (сделать) приятное i для меня и если благоволишь ты обещание свое сделать правдивым!

Меж тем как Рама и Амба, о царь, так говорили между собою, Акритаврана промолвил сыну Джамадагни эти слова: «Благоволи, о могучерукий, не покидать девушку, прибегнувшую к покровительству твоему! Убей, о Рама, в сражении Бхишму, ревущего как асура. Если вызванный тобою на битву, Бхишма, о Рама, отшельник великий, (явится и) скажет «я побежден» или если оп последует твоему слову, тогда цель девушки этой будет достигнута, о потомок рода Бхригу, и слова твои, о герой, тоже окажутся правдивыми, о владыка!

Это также был давний обет твой, о Рама, отшельник великий, — обещание, данное тобою перед брахманами, после того как ты победил всех кшатриев, о Бхаргава: «Я убью в битве всякого, будь то брахмап, кшатрий, вайшья или шудра, если только окажется он ненавистником брахманов!». И еще ведь (ты обещал), о Бхаргава: «Пока я жив, не смогу я покинуть тех, кто в страхе прибегнул ко мне за покровительством или в поисках средств существования, и я убью того возгордившегося душою (воипа), который победит в битве всех кшатриев земли, собравшихся вместе!». О Рама, именно Бхишма, тот продолжатель рода Куру, одержал победу (над всеми кшатриями)! Явившись к нему, сразись с пим в битве, о потомок рода Бхригу!».

Я помню об обете своем, данном мною прежде, о лучший из отшельников! Я же (в данном случае) сделаю, однако, то, что может быть достигнуто примирением. Цель, замышляемая в уме дочери Каши, весьма важная, о брахман! Взяв с собою девушку, я отправлюсь сам туда, где находится Бхишма. Если же Бхишма, всегда восхваляющий битву, не последует моему велению, тогда я убью его, хоть и превосходит оп всех, — таково твердое решение мое! Ведь стрелы, выпущенные мною, не просто вонзаются в тела воплощенных существ, (а проходят сквозь них)! Тебе об этом известно еще раньше, со времен сражения моего с кшатриями.