Глава 17. В глубокой задумчивости я вернулась обратно в спальню и укуталась в одеяло

В глубокой задумчивости я вернулась обратно в спальню и укуталась в одеяло. Сна не было ни в одном глазу, поэтому я снова и снова прокручивала в голове разговор с Роном. Он казался искренне расстроенным и прощения просил очень эмоционально, явно желая его получить. Это было несложно: да, он обидел меня вчера, но, во-первых, лично я этого не слышала, во-вторых, уже за это получил, и в-третьих, я просто не могла на него злиться. Я прекрасно помню, какой убитой чувствовала себя в день, когда Рон узнал обо мне и Малфое. Помню, как разочарован он был. Помню пустоту во взгляде. Я тогда уже не любила его как мужчину (а любила ли хоть когда-нибудь?..), но он был неотъемлемой частью моей жизни. Я принимала как должное его любовь ко мне, а позже – равносильную ненависть, потому что была искренне уверена в том, что заслужила ее. Но я точно знала тогда, чего не заслужила, – вспышки презрения во взгляде. И последовавшего за ней равнодушия. Того самого равнодушия, которое вчера качнулось в одну сторону, а сегодня – в другую. Только сейчас я поняла, что мы можем снова стать друзьями. И вовсе не потому, что он извинился передо мной. Не потому, что Джинни – моя лучшая подруга. Не потому, что Гарри – и мой друг. Потому, что Рон полюбил и понял, что наши отношения были ошибкой. И отпустил прошлое.

Я повернулась на другой бок и посмотрела в окно. За окном была весна. Пасмурная, туманная, но весна. И эта весна могла стать самой счастливой за последние, страшно подумать, пять лет. Сначала было убийство Дамблдора, потом война, потом расставание с Роном, потом жизнь без любви с Малфоем, потом – подвешенное состояние, связанное с началом отношений с Виктором... Это первая весна из этой безумной череды, которую я встречаю с чувством умиротворения в душе. Больше нет ненависти Рона, и есть человек, который поддержит. Да, мы можем с трудом понимать друг друга, но мы вместе. И рано или поздно период притирки закончится.

За спиной пошевелился Виктор, и я повернулась к нему.

— Доброе утро, – шепнула я, увидев, что он открыл глаза.

— Доброе утро, – улыбнулся он. – Мне казалось сквозь сон, что кто-то звонил в дверь. И стучал.

— Тебе не казалось.

— И кто это был?

— Рон заходил.

— Рон? – Виктор вскинул брови и внимательно посмотрел на меня. – Ну-ну.

— Пожалуйста, не начинай снова, – попросила я. – Он хотел извиниться.

— И для этого обязательно нужно было прийти в несусветную рань.

— Наверняка он всю ночь не мог заснуть и к нам прибежал, уже не выдержав неизвестности.

— Надеюсь, ты не открыла ему дверь?

— Открыла, конечно!

— И спустила с лестницы?

— Виктор, перестань! Я впустила его в дом.

— Здорово. И как разговор? Удался? Конечно, ты подняла его с колен и с радостью простила?

— Твой тон совершенно неуместен! – разозлилась я. – Пойми же ты, нас слишком многое связывает, чтобы мы разбрасывались этими отношениями! Мы дружим с первого курса, мы встречались больше года. Он не случайный человек в моей жизни, и я не могу позволить себе просто так взять и вычеркнуть его из своей жизни! В конце концов, мы практически родственники!

— Родственники? Гермиона, ты в своем уме?

Я опешила и не нашла ничего умнее, кроме как поинтересоваться:

— Я-то да, а ты?

— Он предал тебя. Вчера унизил, опустил ниже плинтуса! И все равно ты с радостью готова его простить?

— Да! Потому что вижу, что он раскаивается! Ему действительно неловко!

— Ты себя совершенно не уважаешь, – решительно произнес Виктор и поднялся с кровати.

— Неуважением к себе было бы, если бы я выкинула Рона из своей жизни, как ненужную старую тряпку! Он человек! Он мой друг! А друзьями не расшвыриваются! – Я поднялась следом и, уткнув руки в боки, яростно посмотрела на него.

Впрочем, Виктор этого не заметил. Не оборачиваясь, он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Я в гневе рванула дверь на себя и вылетела следом.

— Почему ты никогда не выслушаешь до конца?!

— Я услышал все, что хотел, и сделал выводы.

— Какие выводы ты мог сделать, если я даже не договорила?!

— Ты сказала достаточно, чтобы мне стало понятно: в этом вопросе наши позиции совершенно не совпадают. И я решил избежать продолжения конфликта.

— Отличный способ избежать конфликта, – восхитилась я. – Просто взять и молча уйти!

Он остановился так резко, что я чуть не налетела на его спину, и обернулся.

— Ты понимаешь, что мы начали утро со скандала? Все, что мы сказали сегодня друг другу нормального – это пожелали доброго утра. Бесполезно пожелали, потому что пожелание уже не сбылось и вряд ли сбудется.

— С ума сойти! – Я всплеснула руками. – Я испортила тебе настроение?! Прости великодушно, больше не посмею! – С этими словами я развернулась и пошла обратно в спальню.

— Ты куда? – крикнул он вслед.

— Тащить кобылу из пруда, – буркнула я себе под нос, хлопая дверью с такой силой, что она едва не слетела с петель.

В комнате я быстро переоделась, схватила сумку и, выйдя в холл, обулась, набросила куртку и незамеченной вышла за дверь. Виктор свою миссию посчитал выполненной, даже не получив ответа на свой вопрос? Вот и хорошо. Вот и замечательно. Пускай продолжает в том же духе!

Аппарировать не хотелось, так что я просто выбежала на середину дороги. Такси завизжало тормозами.

— Из психушки сбежала, ненормальная?! – проорал водитель, высунувшись в окно почти по пояс, а я обежала машину и устроилась рядом.

— Площадь Гриммо, десять. – Дом Гарри и Джинни все еще был невидим для маглов, так что называть их адрес было бесполезно. Чего доброго, таксист и правда решит, что я сбежала из психушки, ведь всем известно, что по какому-то недоразумению на площади Гриммо сразу за десятым домом стоит четырнадцатый.

— Все больше и больше психов становится, – щелкнув языком, покачал головой водитель.

— Так вы меня отвезете? – Я начала терять терпение.

— Да отвезу, отвезу!

В дороге он пытался меня разговорить, задавая разнообразные вопросы. Начиная с «Почему вы такая злая утром субботы?» и заканчивая выводом «Жаль, красивая, да с головой не все в порядке». Когда машина остановилась, я сунула ему в руку купюры и с видимым облегчением выбралась на улицу, замерев напротив десятого дома. Такси отъезжать, похоже, не собиралось: водитель продолжал смотреть на меня, я чувствовала его взгляд между лопаток.

— У вас что, работы нет? – огрызнулась я, оборачиваясь.

— Ненормальная. Точно ненормальная, – резюмировал он, и вскоре машина скрылась за поворотом.

Я подошла к двери двенадцатого дома и вдавила кнопку звонка. Через пару минут дверь распахнулась. Взъерошенная и раскрасневшаяся Джинни, запахивая халат, посмотрела на меня с удивлением.

— Гермиона?

— Странный вопрос, – съязвила я и вошла. – Я не помешала, надеюсь?

Джинни открыла было рот, чтобы ответить, но тут сверху раздалось:

— Любимая, я все еще жду!

— Я буду на кухне, – сообщила я, обходя ее. – Закончите – спускайся.

По-человечески одетых Гарри и Джинни я увидела лишь спустя полтора часа и даже им позавидовала: лично я ни за что не смогла бы получить удовольствие, зная, что внизу сидит злобная мегера.

— Привет, Гермиона, – поприветствовал меня Гарри, усаживаясь за стол. Около него тут же с громким хлопком появился домовик, наполнил тарелку и чашку, потом подошел к Джинни и ко мне.

— Так что случилось? – спросила Джинни, когда Кикимер исчез.

— Виктор случился!

— Мне казалось, это произошло около года назад, – пошутил Гарри, и я пригвоздила его взглядом к стулу. Он недоуменно уставился на меня, причем в его глазах явно читались те же мысли, что и в глазах водителя два часа назад.

— Гарри, не тот случай, – Джинни поджала губы и покачала головой. – Вы из-за вчерашнего?

— В какой-то мере да, – ответила я и замолчала.

— Продолжение будет? – поинтересовался Гарри, остановив вилку с омлетом на полпути ко рту.

— Гарри! – Укоризненно воскликнула Джинни и повернулась ко мне: – И?

— Сегодня утром приходил извиняться Рон.

— Черт возьми! – спохватился Гарри. – Я же должен был зайти в редакцию «Пророка»! – Он резво вскочил со стула и, поцеловав Джинни, быстрым шагом вышел в коридор.

— Увлеклись утром? – понимающе улыбнулась я.

— Бывает, – Джинни с довольной улыбкой пожала плечами, ничуть не смутившись. – Гарри ушел. Теперь мы можем все обсудить между нами, девочками.

— Да что тут обсуждать... Рон пришел, просил прощения. Искренне, я видела. Я его простила. А когда рассказала Виктору об этом, он вышел из себя. Говорил что-то о том, что я не должна прощать такой проступок, что Рон – самая большая ошибка в моей жизни, и все в этом роде.

Джинни вскинула брови.

— Ревность? Ты сказала ему, что у Рона есть девушка?

— Сказала, но вообще-то, помимо этого, он прекрасно знает, что у меня есть молодой человек!

Джинни согласно кивнула.

— Это да. А о драке вы поговорили? Рон нам вчера все рассказал.

— Я тоже узнала все детали, даже те, которые знать не очень-то и хотелось. Во всяком случае, думаю, я бы прекрасно без них прожила.

— И как прошел разговор?

— Да никак! Я начала его расспрашивать, а он вместо этого устроил мне сцену ревности! В общем, мне чуть самой не пришлось перед ним извиняться. И за Рона в прошлом, и за Малфоя, о котором ему Рон так любезно рассказал.

— Лучшая защита – это нападение, – изрекла Джинни, задумчиво водя чашкой по столу.

— Мой случай, – усмехнулась я.

— Он должен все тебе объяснить!

— Да ну?! Знаешь, я пол-утра пыталась донести до него мысль, что не могу просто взять и вычеркнуть Рона из своей жизни. На него это не произвело ни малейшего впечатления.

— Не руби сплеча, – посоветовала подруга. – Вы оба на эмоциях, а нужно немного успокоиться и все обсудить на холодную голову.

— Боюсь, если попытаюсь, опять сорвусь на крик... Ты не представляешь, насколько это тяжело: отдавать эмоции, возмущаться и получать в ответ какое-то равнодушное спокойствие.

— Он просто держит все в себе. Он спортсмен и привык все свои чувства выплескивать на поле.

— И что ты предлагаешь? Составить ему компанию и полетать с ним на метле? Заодно и поговорим, да?

— Конечно, нет! Мне кажется, он уже сейчас чувствует себя виноватым. Возвращайся домой и поговори с ним, только не кричи, а спокойно изложи свою точку зрения.

— Я сегодня уже пыталась так с ним поговорить.

— Значит, попытайся еще раз, Гермиона! – Джинни повысила голос. – Отношения – это ежедневная работа!

— Да, наверное, ты права... Тогда я на работу!

Джинни засмеялась.

— Удачного рабочего дня!

Домой я ехала в приподнятом настроении, веря в то, что сейчас нам удастся спокойно поговорить. Как бы не так! Дома Виктора не оказалось. Я наматывала круги по всему дому, то и дело спотыкаясь на лестнице, и мучилась ожиданием. Неужели я так его обидела?

Часы показывали начало одиннадцатого вечера, когда дверь наконец-то открылась и Виктор показался на пороге. Успев нарисовать в своей голове картины одна страшнее другой, я бросилась ему навстречу.

— Слава Богу! Я так волновалась!

— Серьезно? – Он окинул меня внимательным взглядом. – Я был в Болгарии, встречался с коллегами по команде.

— Вот как?..

— Да, – кивнул он и, обойдя меня, направился в спальню.

Отличный вышел разговор, ничего не скажешь!

Глава опубликована: 13.12.2012