Благочестивые размышления, молитвы, плачи, которые вкладываются в уста Бориса и Глеба, служат средством раскрытия внутреннего мира героев, их психологического настроя.

Эти внутренние монологи — плод авторского воображения. В них переданы благочестивые чувства, помыслы идеальных героев.

Борис и Глеб окружаются в «Сказании» ореолом святости. Этой цели служит не только возвеличение и прославление христианских черт их характера, но и широкое использование религиозной фантастики в описании посмертных чудес. Этот типичный прием агиографической литературы автор «Сказания» применяет в заключительной части повествования. Этой же цели служит и похвала, которой заканчивается «Сказание». В похвале автор использует традиционные библейские сравнения, молитвенные обращения, прибегает к цитатам из книг «священного писания».

Пытается автор дать и обобщенную характеристику внешности героя. Она строится по принципу механического соединения различных положительных нравственных качеств. (Бориса)

Героям христианской добродетели, идеальным князьям-мученикам в «Сказании» противопоставлен отрицательный персонаж — «окаянный» Святополк. Он одержим завистью, гордостью, властолюбием и лютой ненавистью к своим братьям. Причину этих отрицательных качеств Святополка автор «Сказания» видит в его происхождении: мать его была черницей, затем расстрижена и взята в жены Ярополком; после убийства Ярополка Владимиром она стала женой последнего, и Святополк произошел от двух отцов. Характеристика Святополка дана по принципу антитезы с характеристиками Бориса и Глеба. Он является носителем всех отрицательных человеческих качеств.

За совершенное преступление Святополк несет достойное наказание. Разбитый Ярославом, в паническом страхе бежит он с поля боя. Ему постоянно слышится топот коней преследующего его Ярослава. Так лаконично, но весьма выразительно автор сумел раскрыть психологическое состояние отрицательного героя. Святополк терпит законное возмездие: по смерти он получил муку вечную. И если убитые им братья и их тела оказываются нетленными и издают благоухание, то от могилы Святополка исходит смрад.

Святополк противопоставляется не только «земным ангелам» и «небесным человекам» Борису и Глебу, но и идеальному земному правителю Ярославу, отомстившему за гибель братьев. Автор «Сказания» подчеркивает благочестие Ярослава, вкладывая в его уста молитву, якобы произнесенную князем перед боем со Святополком. Кроме того, битва со Святополком происходит на том самом месте, на реке Альте, где был убит Борис, и этот факт приобретает символическое значение. С победой Ярослава «Сказание» связывает прекращение крамолы, что подчеркивало его политическую злободневность.

6. Значение проповеднической литературы. «Слово о законе и благодати» митрополита Иллариона.

Утверждение на Руси христианства, естественно, должно было с ранних пор сопровождаться развитием проповеднической, поучительной литературы, пропагандировавшей основные догматические и нравственные положения новой веры.

Проповедь, обращенная к широкому кругу слушателей и читателей, излагала элементарные основы христианской религии и пользовалась удобопонятным, простым языком. В ней отсутствовали отвлечённые философские элементы, образность выражения, какая бы то ни было стилистическая украшенность речи — одним словом, всё то, что могло бы затруднить её понимание для непосвящённых. Заключая в себе лишь общедоступное раскрытие и истолкование простейших понятий религиозной догмы и морали, не содержала в себе каких-либо признаков образно-поэтического языка и потому в литературном процессе не занимала никакого места. Другое дело — проповедь торжественная, риторически украшенная, дававшая образцы ораторского искусства. Такая проповедь в древности была у нас одновременно и фактом и фактором литературного развития.

Наиболее замечательным представителем такого рода проповеднической литературы в древнейшую пору на Руси был Иларион, который написал знаменитое «Слово о законе и благодати».

Ни в одном из дошедших до нас списков «Слова» имя Илариона не обозначено, но за принадлежность его Илариону, помимо ряда чисто исторических соображений, говорит и то обстоятельство, что в одной из рукописей вслед за «Словом» тем же почерком написано «Исповедание веры», о котором сказано, что оно принадлежит Илариону.

«Слово о законе и благодати» Илариона. 11 век

Основное положение, развиваемое в первой части «Слова», - превосходство Нового завета над Ветхим, христианства над иудейством.

Взаимоотношение бога и людей в эпоху иудейства, по мысли Иллариона, устанавливалось «законом», началом несвободным, принудительным, формальным, в эпоху же христианства – «благодатью», означающей свободное общение человека с богом.

Благодать для Иллариона – синоним истины, закон же - лишь тень, подобие истины. Образ закона и благодати – Агарь и Сара, сначала первая – рабыня, затем вторая – свободная.

Мысль о всемирной роли христианства иллюстрируется Илларионом целым рядом цитат из ветхозаветных книг и из Евангелия. Илларион обращается к православию Христа, как насадителя благодати. Следует ряд цитат, после которых идет вторая часть «Слова» - похвала инициатору приобщения Руси к христианству – Владимиру.

Прославив Владимира за его обращение к христианству, за распространение христианской веры в Русской земле и за его щедроты к бедным и сравнивая во всем этом русского князя с Константином Великим, Иларион переходит к прославлению Ярослава как продолжателя дела Владимира, после чего следует патетическое обращение к умершему Владимиру с призывом к нему встать и посмотреть на процветание Русской земли и русской церкви.

В заключении Иларион обращается к Владимиру с просьбой помолиться о земле Русской, о людях и о сыне его Ярославе (в «Слове» Ярослава называют Георгий). Заканчивается «Слово» молитвой к богу от лица всей русской земли.

Написание «Слова», несомненно, вызвано было стремлением Илариона отстоять идею независимости от Византии Русской церкви, а также идею равноправия всех христианских народов, независимо от времени приобщения их к христианству. Илларион подчеркивает, что Владимир принял христианство по собственному почину и по непосредственному внушению свыше. И ниоткуда из «Слова» не видно, что Византия принимала какое-либо участие в принятии Владимиром христианства.

Если «Похвала» Владимиру является идейным средоточием «Слова», то предшествующее ей рассуждение о законе, как о символе иудейской религии, и благодати, как выражении христианского вероучения, является логическим введением к «Похвале», раскрывающим смысл значение того нового религиозного начала, которое Владимир утвердил в Русской земле, а молитва от лица Русской земли – торжественным заключением всего «слова».

Так как это торжественная проповедь, то написано произведение не простым языком, а в ораторском стиле.