Глава 4. Вестибюль был великолепным

Вестибюль был великолепным. Шикарным. Роскошным. Сами выбирайте из прилагательных, характеризующих сногсшибательность.

Пол был выложен белым мрамором с темными вставками черного – возможно обсидиана? Но эффект был потрясающим.

Люстры были круглыми, их массивные корпуса состояли из цилиндров тонкого матового стекла, которые рассеивали свет и превращали его из холодного и давящего в теплый и чувственный. Они напоминали гроздья винограда из длинных, стеклянных трубочек, если так понятнее. Или коллекцию стеклянных флейт Пана (ну, знаете, те, на которых играет маленький фавн в греческой живописи?), только из которых льется свет, а не звук.

По всему вестибюлю стояли роскошные кожаные кресла, расположенные небольшими группами вокруг невысоких столиков из красного дерева. Здесь и там несколько человек ожидали, набирая сообщения на своих телефонах или читая на своих Айпадах. Другие держали в руках коктейли или бокалы с вином, болтая и смеясь. Везде, где возможно стояли великолепные композиции из орхидей и экзотических растений – настоящих. Ничего искусственного (за исключением буферов некоторых женщин). Словно кто-то перенес часть джунглей в центр самого шикарного, насколько можно представить, зала ожиданий.

Коннор повел меня по красной дорожке, которая простиралась дальше в вестибюль и до стойки регистрации на противоположной стороне. Пока мы шли, я заметила, как несколько голов повернулись в нашу сторону, наблюдая за нами. Несколько ртов открылось в изумлении. Не у всех, но и этого было достаточно, чтобы заставить меня задуматься. Многие из менее очевидных зевак были женщинами, которые, как я подозревала, оценивали Коннора (что вызвало во мне неожиданный укол ревности). Хотя, те, кто в изумлении открыл рты, полагаю, были мужчинами, потому что мой гей-радар не запищал. Было похоже, что они неожиданно увидели вошедшую в помещение знаменитость.

Здесь что-то очень странное…

Мы подошли к стойке бронирования, представлявшей собой великолепную плиту из мрамора, отделанную вероятно золотом. Я сказала себе, что это невозможно… но в месте под названием ‘Дубай’, чем черт не шутит.

Женщина за стойкой являла собой потрясающее зрелище. В своем элегантном, идеально белом деловом костюме и с безупречной оливковой кожей она выглядела, словно только что сошла со страниц итальянской версии журнала Vogue. Снова, я ревновала и чувствовала… ну… неполноценность, по правде говоря.

Странно, но она, казалось, была охвачена благоговейным страхом.

– Мистер Темплтон, приятно вас снова видеть, – сказала она очень дружелюбным, но слегка испуганным голосом.

Я узнала этот голос. Тот же тон я использовала, когда мне приходилось общаться с большими шишками из моей компании, когда они приходили на заседания. Вроде, крупных воротил – генеральный директор, исполнительный директор, финансовый директор…

И она назвала его ‘мистер Темплтон’, опять.

Боже, Себастьян точно хорошо делал свою работу… кем бы они ни считали мистера Темплтона, они готовы были наделать в свои штанишки.

– Пожалуйста, зовите меня Коннор, – улыбнулся он. – Номера готовы?

Я нахмурилась. Номера? Во множественном числе?

Я была растеряна – но это точно что-то значило для телохранителя.

– Коннор, нет, – запротестовал Джонни, его лицо вдруг застыло, и он перестал улыбаться.

Глаза Коннора метнулись вниз, на меня, затем обратно вверх.

– Джонни – да.

Джонни только вздохнул. Коннор повернулся обратно к супермодели за стойкой.

– Да, они готовы, – подтвердила она с чуть большим рвением, когда протянула через мраморную стойку два комплекта пластиковых карт-ключей. Коннор взял один, а Джонни взял второй.

– Конечно, вам известен код для входа –

– Да, я останавливался здесь раньше, – прервал ее Коннор. Его голос был веселым, но слегка раздражённым, словно он хотел побыстрее все это закончить.

Она залилась ярко-красным румянцем.

– Конечно. Мои извинения.

Я напряглась. За что, черт побери, эта девица извиняется?

– И обслуживание номеров – начал Коннор

– уже в пути, – закончила она. – Как и багаж.

– Превосходно. Спасибо.

– Да, сэр, мистер Темплтон. Желаете, чтобы коридорный проводил вас?

– Нет, мы сами справимся.

– Конечно. Приятного проживания.

Сверкнув улыбкой, она взглянула на него, потом на меня, и чуть поклонилась головой. Я улыбнулась ей в ответ, и тогда Коннор потянул меня прочь от стойки в сторону лифтов.

Уверена, это абсолютно нормально получать сервис по высшему разряду в супер шикарном отеле, но ее эмоциональный настрой был странным. Она словно разговаривала с Биллом Гейтсом, или президентом, или Иисусом, или что-то в этом роде.

Странно, странно, СТРАННО.

– Тебе всё время все целуют задницу? – прошептала я Коннору.

Он громко рассмеялся.

– Но явно, не ты.

– Так вот почему ты взял меня с собой? Чтобы напомнить себе, как выглядит нормальное человеческое общение?

– Ты имеешь в виду, без пары губ, присосавшихся к моей заднице?

– Точно.

Он озорно посмотрел на меня.

– Позже посмотрим, куда бы еще они смогли присосаться.

Я покраснела и шлепнула его по руке. Он снова просто рассмеялся.

Двери лифта раскрылись. Из-за последнего комментария – и из-за предыдущего опыта в лифте Экзертона примерно час назад – я немного беспокоилась о том, что Коннор мог бы предпринять внутри. Но Джонни вошел вместе с нами, и я успокоилась.

И немного разочаровалась, по правде говоря.

Интерьер был великолепен, с темными, деревянными панелями и мраморным полом. Панель управления, похоже, была из обсидиана, за исключением 18 кнопок разных этажей, которые были жемчужными с инкрустированными золотыми цифрами.

Коннор нажал верхнюю – на которой не было номера. Просто буква ‘П’.

Свет заморгал, и он вставил одну из карточек, которую дала ему супермодель за стойкой регистрации, в прорезь панели из обсидиана.

Свет перестал моргать и ярко загорелся, и лифт двинулся вверх.

У меня глаза полезли на лоб.

– Ты должно быть шутишь.

– По поводу? Пентхауса?

Я кивнула.

– Не-а, не шучу.

Я оглянулась на Джонни, словно просила его подтвердить, что это была просто шутка. Он угрюмо покачал головой.

– К сожалению, нет.

Я нахмурилась.

– Что вы имеете в виду под ‘к сожалению’?

Коннор усмехнулся.

– Потому что ему приходится останавливаться в маленьком, детском номере через коридор.

– Маленький, детский номер?

Донни вздохнул.

– Каждый пентхаус в –

Коннор закашлял.

Джонни замолчал, затем продолжил.

Ладно, ЭТО было странно…

– …во многих отелях имеется служебная резиденция неподалеку… для охраны.

– Для вас, то есть, – сказала я.

– Да.

– И почему же это проблема?

– Потому что Джонни не хочет, чтобы я подтирал себе задницу без него, стоящего за дверью. – усмехнулся Коннор.

Джонни только закатил глаза.

– Это приятный образ, – сказала я с сарказмом.

Коннор посмотрел на меня так, будто у меня на лице была какая-то гадость.

– Не знал, что тебе нравятся подобные вещи…

Я снова ударила его по руке.

– Фу, гадость! Заткнись!

Он засмеялся.

– Серьезно, Коннор, – сказал Джонни, – Я бы чувствовал себя гораздо лучше, если -

– Нет. Я хочу уединения сегодня вечером.

– Но –

– НЕТ, Джонни.

Он сказал это холодным тоном и с властным выражением на лице. У меня по спине пробежал холодок.

Джони только еще раз вздохнул. Видимо он уже много раз проигрывал споры таким путем.

– Ты босс.

– А ты не забывай об этом.

– Будь паинькой, – сказала я, подтолкнув его локтем.

Он изумленно посмотрел на меня сверху-вниз.

– С чего бы это?

– Потому что он всего лишь присматривает за тобой.

Двери лифта звякнули и медленно открылись.

– Напомните ему об этом однажды, когда его задницу пристрелят, – сказал мне Джонни, затем вышел в коридор и посмотрел в обоих направлениях.

– И что это значит? – спросил Коннор, немного взволновано.

– Это значит, что Джонни – гиперопекающий, вот что это значит. Все чисто?

Джонни кивнул, и мы вышли из лифта.

Это был небольшой коридор, всего около семи метров в длину, но он был невероятно красивым. Толстый, роскошный ковер…темные деревянные панели на стенах… еще одна, меньших размеров люстра, отбрасывающая мягкий свет с потолка… и массивная дверь из красного дерева напротив лифта. Рядом с дверью была небольшая панель из обсидиана, мини-версия той, что в лифте, с золотой клавиатурой рядом с ней.

– Сперва я проверю ваш номер, – сообщил нам Джонни.

– Хорошо, раз уж ты не останешься, – сказал Коннор.

Джонни покачал головой, словно говоря: Почему я это терплю?, затем вставил одну из своих карт в панель. Замигал красный огонек, и он набрал код на золотой клавиатуре.

Огонек стал зеленым, Джонни вытащил карту, открыл дверь и вошел внутрь. Его не было около пятнадцати секунд, а затем он вернулся к двери.

– Все чисто.

Коннор за руку повел меня внутрь.