Сервис онлайн-записи на собственном Telegram-боте

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое расписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
Для новых пользователей первый месяц бесплатно.

Чат-бот для мастеров и специалистов, который упрощает ведение записей:

— Сам записывает клиентов и напоминает им о визите;
— Персонализирует скидки, чаевые, кэшбэк и предоплаты;
— Увеличивает доходимость и помогает больше зарабатывать;

Начать пользоваться сервисом

Как продвинуть сайт на первые места?

Вы создали или только планируете создать свой сайт, но не знаете, как продвигать? Продвижение сайта – это не просто процесс, а целый комплекс мероприятий, направленных на увеличение его посещаемости и повышение его позиций в поисковых системах.

Ускорение продвижения

Если вам трудно попасть на первые места в поиске самостоятельно, попробуйте технологию Буст, она ускоряет продвижение в десятки раз, а первые результаты появляются уже в течение первых 7 дней. Если ни один запрос у вас не продвинется в Топ10 за месяц, то в SeoHammer за бустер вернут деньги.

Начать продвижение сайта

Часть третья 4 страница

«Она цветёт почти всю осень. И ей не страшны заморозки», — вдруг пронеслись слова в его сознании. Роберт махнул головой, словно отбиваясь от наваждения. Что происходит? Цветок, как и моросящий дождь, будто напомнил о каком-то сне… Но ведь это был не сон!

Неожиданно к глазам Роберта подступили слёзы. Точно как тогда, когда он шёл к ней по тихим улочкам деревни…

Он потянулся к своему дипломату и открыл его. Из маленького бокового кармашка вынул конверт с письмом. Его письмо. Написанное несколько месяцев назад, но так и не отправленное…

Роберт медленно вынул из конверта несколько сложенных листочков. Развернув их, он, с дрожащими руками и с влажными глазами, принялся скользить взглядом по строчкам…

Жень.

Моя мастерица цветов…

Ты говорила, что в человеке несомненно присутствует «частица счастья». Та самая, которая есть в нём несмотря ни на что. Та самая, которая может сделать его совершенно счастливым.

Эта мысль до сих пор не даёт мне покоя. Не давала покоя и когда мы были вместе. «Эйрена» стала её результатом. Я поверил. Истинно и искренне впитал это в себя. И — излил в виде книги. В ней немногочисленные выжившие смогли обратиться к этой самой частице. Осознать её в себе и раскрыть.

Так они начали создавать новый мир. Без войн. Без страха. Без насилия. И самое главное, Жень, самое главное от чего у меня даже слёзы наворачиваются, это — без страдания.

Мир без страдания.

Утопия?.. Несомненно. Утопительная утопия утопительных масштабов. Но такая манящая, согласись, Жень?.. Такая прекрасная как человеческая черта — во всём до последнего находить что-то светлое и обнадеживающее, даже когда вокруг сплошной мрак и бездна неизвестности. И ты заразила меня этим. Мутировала мою клеточную структуру. И этого хватило, чтобы создать эту книгу.

Но не знаю, хватит ли этого для меня самого… Для моей собственной жизни. Я не знаю, сколько ещё пройдет времени, сколько его должно пройти, чтобы я хоть чуть и в самом себе раскрыл эту самую «частицу».

Может быть, поэтому я до сих пор так далеко от тебя?

Может, поэтому ту зиму, обещанную совместную зиму, ты провела без меня?..

Именно тогда и создавалась Эйрена… Новый мир в моей душе. И к которому так стремилась сама моя душа! В который я уверовал, словно в единственное спасение всей своей жизни.

Эта книга стала всем для меня. Мне даже начало казаться, что я пришёл на свет только для того, чтобы рассказать людям об Эйрене. О том возможном будущем, к которому однажды люди смогут прикоснуться. В котором смогут стать одним целым. Включить свои огни и объединить их с другими огнями. Стать единым светом. Единством. Без разрозненности. Без угнетения друг друга.

Книга стала чем-то вроде бомбы. Взорвалась на всю страну и не только. Я даже не успел заметить, как это началось. Я был буквально выброшен в вихрь событий: издательство, редакторы, литературные критики, интервью… Я даже и не мог мечтать о таком дебюте! Это что-то немыслимое. Это что-то сверх меня.

Иногда в такие моменты я словно замираю на несколько мгновений и думаю: наверное, это и есть знак, что Эйрена должна была появиться на свет. И — именно сейчас. Для того, чтобы будущие поколения смогли задуматься о том пути, куда мы все движемся. Куда движется всё человечество.

И я сказал, куда.

К миру без страданий.

К миру, в котором будет царствовать мир.

В котором люди сольются в один единый источник света.

И это будет рай. И он возможен. В это поверили читатели. В своих сердцах. И я этому бесконечно рад. Рад, что смог стать частью этого масштабного и порой не поддающемуся понимаю процесса.

Женя…

Но, пожалуй, я не сделал самого главного. Не изменил что-то в себе. Я абсолютно не понимаю, что сейчас со мной происходит. Я чувствую себя в объятиях чего-то большего. Того, что ведёт меня, чтобы показать изнанку страдания и глубину происходящих в мире процессов. Чтобы потом я мог передать всё это другим. Это как бы высшее предназначение, понимаешь?

Не знаю, Жень… Возможно, у меня просто разыгрался нарциссизм на фоне ошеломительного успеха. Но… я не могу противиться всему этому. Оно сильнее меня.

Когда я вижу дождь, Жень, мне сразу же представляются твои слёзы. Я знаю: тебе одиноко. Именно этот образ живёт в моей душе. Ты печалишься, что как только дождь закончится, я уеду от тебя. И поэтому в моём воображении продлеваешь его своими солёными слезами и обнимаешь меня дрожащими руками.

Знаешь, Жень… Я очень часто вспоминаю тот день, когда мы с тобой заблудились в лесу. Ты говорила, что тоже его помнишь. Стояла поздняя осень. Начался ливень. И мы, заплутав, абсолютно не знали, как выбраться из леса. Нам было по восемь лет.

Ты от страха и холода прижалась ко мне и начала тихо плакать. Я был маленький, и не знал, как тебя успокоить. И тогда я выбрал самое первое, что пришло мне в голову — я стал плакать вместе с тобой. Я разделил твоё страдание, ведь не знал, как можно изменить его.

И, посмотрев на мои слёзы, ты вдруг сказала:

— Не плачь, Роберт.

— А я и не плачу, — ответил я тут же, помнишь? — Это — твои слёзы.

— Ты плачешь моими слезами? — очень удивилась ты.

— Да. У нас одни слёзы на двоих. Чтобы было не так страшно.

Тогда ты улыбнулась и перестала бояться. И мы, взявшись за руки, пошли. Пошли, промокая до ниточки, искать дорогу домой. И мы её нашли!

Именно в тот день, Жень, мы с тобой и полюбили дождь. Именно после этого случая мы, как только тучи нависали над деревней, снова бежали в лес. Мы играли с дождём, пока не промокнем до ниточки. Мы общались с ним, как с нашим общим другом. Как с нашим ангелом. И он хранил нас в этом лесу. И мне кажется, он даже слушал нас. Наши с тобой сердца. Он понимал нас. И именно он спустя много лет снова подарил нам друг друга. Тем незабываемым августом. Чтобы мы могли многое для себя понять. Увидеть глубину своих душ и осознать, куда же двигаться дальше.

«Эйрена» — плод того дождя.

Жень…

Правильно ли я тогда поступил?..

У меня нет на это ответа.

Но иногда, открыв утром свои глаза, я чувствую, будто я снова рядом с тобой. И это даже не сон. Это что-то большее.

…Снег идёт. Вот я тихо стою и смотрю сквозь беспросветность. И вдалеке замечаю фонарь, ярко излучающий белый свет. И медленным шагом иду к нему. В голове абсолютно никаких мыслей. Прохожу сквозь морозный воздух. Но мне от него тепло, чем когда бы то ни было. Ведь впереди на пути показался домик. Знакомый душе домик, у окна которого сидишь ты, одетая в белый шерстяной свитер и укутанная такой же белой шалью, и греешь руки об кружку горячего чая, глядя вдаль, где сплошные белые цвета.

Уж не о таких ли белых полосах в своей жизни ты мечтала? Не о такой ли прекрасно-убаюкивающей, успокаивающей зиме?..

Я прибавляю шаг и уже могу прикоснуться к покрытой инеем калитке. Ещё пару шагов и...

Останавливаюсь.

Мы соединяемся взглядами и, словно завороженные этим, теряем все мотивы своих действий.

«Ты вернулся...» — шепчешь ты, не обращая внимания на выскользнувшую из рук кружку.

«Теперь, Жень, навсегда», — шепчу я тебе в ответ.

…Роберт открыл глаза.

Он полусонно оглядел оживлённый зал аэропорта и потёр глаза. Осторожно положив хризантему на соседнее кресло, встал и снова подошёл к огромному окну. Сквозь моросящий дождь были видны самолёты и крошечные фигурки людей в униформе.

Там, где-то за далёким горизонтом, его ждали толпы читателей. Новые места. События. Открытия. Ещё много книг ему нужно написать. Ещё столько всего сказать!

Да. Он здесь. В этой действительности. И мир — просто есть. И он — часть него. Несмотря ни на что.

Роберт глубоко вздохнул и понял, что пора на посадку. Его приятель уже дожидался его.

Он взял дипломат с сумкой и медленно двинулся к стойке регистрации. Но через несколько шагов вдруг остановился и обернулся. Обернулся, чтобы в последний раз увидеть цветок, лежащий на пустой металлической скамье. Жёлтая хризантема…

Скоро осень.

Никогда не сдавайся.

———————

…В это самое время, в одной из деревень России, на веранде своего дома в кресле сидела девушка. К ней подбежала маленькая девочка.

— Мама! Ма-ам! А почему Буся не плиходит?

Девушка с умилением взглянула на свою дочь и произнесла:

— Она… а она ведь наконец-то стала свободной, Милая!

— Свободной?

— Да. Она… она убежала в козочкины края и теперь живёт там с другими козочками!

— Это потому что у неё халактел такой?

— Характер? Ну… можно и так сказать!

— Ей тепель холошо?

— Теперь ей очень хорошо, Дорогая. Как никогда раньше.

— Скучно без Буси… Но лаз она стала свободной, то пусть бегает. Но всё лавно она дулочка!

Мать посмеялась, гладя дочку по голове. Затем девочка выбежала в сад перед домом и стала подбрасывать мячик и ловить его. Девушка, с тихой радостью и спокойствием, наблюдала за ней, сжимая в руках книгу «Эйрена. Мир после нас». Затем открыла заключительную главу и на какое-то время погрузилась в чтение.

Когда дочитала последнюю строчку романа, она подняла голову и снова взглянула на дочь. Та уже сидела на земле и пристально-пристально глядела ей в глаза. А затем вдруг произнесла:

— Всё будет холошо, мама.

Мать тут же заплакала. Так эти слова были своевременны! Слова родного маленького человечка!

— Всё будет холошо, как у Буси! У неё холошо, и у нас будет так же!

— Конечно, Милая! Конечно, всё будет хорошо! — вытирая слёзы, улыбнулась мать. — У нас с тобой всё будет хорошо!

— А почему ты плачешь, мам? — вскочила дочь и, запрыгнув маме на колени, крепко её обняла. — Почему?

— Потому что люблю тебя, Чудо моё! Потому что люблю этот мир!

— А дядю Ло?

— И дядю Ро!

— А он к нас ещё плиедет?

— Кто знает, Милая. Он теперь великий писатель. Если судьба распорядится, то он ещё когда-нибудь навестит нас. Давай пожелаем ему большой удачи. Он делает очень важное дело. Для всех будущих поколений. Для всей нашей планеты. Пусть у него всё получится!

— Я очень хочу, чтобы он плиехал снова, мам! Я ему кое-что не сказала…

— И что же ты ему не сказала, Милая?

— Что я его тоже сильно люблю!

Мать, рассмеявшись, крепче прижала к себе дочь. И, посмотрев на ясное августовское вечернее небо, еле слышно прошептала:

Свети, Роберт.

Свети!