Погружение в психоз

Это происходило постепенно. С Рождества 2004-го по осень 2005-го я находился в своеобразном состоянии психоза. В 2004-ом, до нервного срыва и биполярного расстройства, я отгрохал современную студию звукозаписи Goldenworks. Я вложил в нее все свои сбережения. Обошлось мне это удовольствие примерно в 150000 евро. Когда студия была готова, они начали строительство парковочного гаража под ней. Это означало постоянное сверление и сильные взрывы по 500 раз на дню. Записывать и микшировать в таких условиях не представлялось возможным. Моя мечта. Планы на будущее. Моя собственная студия. Все полетело к чертовой матери, не успев начаться. Там был записан лишь один альбом: «Black album» для Stratovarius. Как результат, мне пришлось судиться с владельцем, который отказался расторгать договор об аренде. Она просто сказала, что строительство не помешает работе в студии. Оказалось, что она знала о парковочном гараже, когда я подписал с ней договор. Да ладно бы это – она ж оказалась одним из владельцев этого гаража. Несмотря на это, первое судебное дело я проиграл. Я апеллировал в высшую судебную инстанцию и выиграл, но это стоило мне четырех лет жизни. Эти передряги высосали из меня все соки. Арендаторше пришлось вывалить мне почти 50000 евро. А я только и просил ее, что расторгнуть контракт. Все в этой жизни возвращается бумерангом.

То ли от лекарств, то ли от антидепрессантов я стал сходить с ума – не знаю. У меня определенно развивалась мания, и я приходил в бешенство из-за каких-то мелочей. Меня страшно бесили громкие звуки. Меня бесило абсолютно все. Наверное, мания потихоньку переросла в психоз. Психотическое состояние означает, что вы фактически оторваны от реальности и видите вещи, которых на самом деле не существует. Попросту говоря, вы «слетаете с катушек».

Например, в студии была кукла Е.Т, которая говорила 6 строчек. Если ей специально сжать ручку. Но иногда эта кукла болтала сама по себе, хотя ее никто не трогал. Даже Тимо Котипелто раз слышал, как Е.Т сам бурмулил, когда мы записали вокал для «Black album». Мне вспоминается царящий в голове сумбур. Словно смесь страха и высокомерия с перевесом в сторону первого. Однажды я пошел в магазин за продуктами, и мне нужно было купить масло. Я таращился на эту упаковку, поскольку этот сорт выглядел неизменно 20 лет. Так оно и было, только вот название сменилось на другое. Выглядело по-старому, но все же название было новым. Помню, как вперился в упаковку, со страхом осознавая, что схожу с ума. Мне казалось, что я неправильно прочитал название. Дальше было хуже. Как-то раз во время микширования альбома мне позвонил друг из группы и спросил, нельзя ли ему приехать и послушать пару песен. «Бога ради», - ответил я. Тогда я начал подозревать, что этот парень сам Сатана. Возможно, со стороны это звучало смешно, но для меня это была чистая правда. Когда он приехал в студию, я был на 100% уверен, что к нам пожаловал черт, чтобы послушать наши песни. Итак, он сидел на моем месте, а я облокотился о микшерский пульт прямо напротив него. Я глядел ему в глаза и приговаривал про себя: «Ты меня не проведешь. Я знаю, кто ты такой». А я ведь даже не верю в существование Сатаны. Возможно, где-то в глубине души и верю. Парнишка, который пришел послушать песни, - добрейший из всех, что я когда-либо встречал в жизни. Меня поглощал темный мир психоза. Мир, откуда не все возвращаются.

После надо было съездить в Берлин сыграть пару вещей для звукозаписывающей компании. Было это весной 2005 г. Тогда же проходил Берлинский кинофестиваль. Вечерком мне захотелось выпить, поэтому я позвонил одному финскому кинопродюсеру, который находился там, но он уже собирался отчаливать восвояси. И он предложил мне встретиться с его другом из Исландии. Назовем его Ингваром. Он звякнул мне и сказал, что подкатит в отель и прихватит с собой дружка из Австрии. Также он сказал мне, что он – «последний викинг». Они, значит, прирулили ко мне. Я жду их возле бара. Вот что он мне сказал, как только увидел: «Мы знаем, кто ты такой, но не знаем, на кого ты похож». Мне это показалось очень странным. Ингвар и Маркус вели себя очень необычно. Они поведали мне, что крутились в киноиндустрии. У обоих было по черному блокноту. Они еще поинтересовались, почему у меня такого не было. Сказали, мол, что у Хемингуэя был такой. Очень скоро я понял его предназначение. Все началось в баре отеля. Они подкатывали к каждой женщине, которая, по их мнению, являлась красоткой, спрашивали, как звать, телефончик и имэйл.

К моему удивлению, большинство женщин рассказывали все, что они хотели знать, и они записывали это в свои блокноты. При этом они без умолку трещали, что мне нужно последовать их примеру. Мне это казалось странным и до нелепости абсурдным. Но не забывайте, я страдал депрессией, так что все это имело для меня смысл.

Когда мы сидели в баре отеля и пили пиво, Ингвар начал травить байки. Он болтал, что он – связной между ангелом и бесом и что он явился передать мне факел. Еще он рассказал, что через два с половиной года, а, может раньше, я обрету мировую известность, и «люди будут меня навещать». Предсказал, что умру я тихо-мирно во сне, когда мне будет 70. А еще, что мне «придется несладко», но все образуется. Все его побасенки наводили на меня страх, учитывая состояние, в котором я находился. Я не понимал этого человека. Потом мы отправились в какой-то клуб, и там они опять принялись за свое с блокнотами. Помню, как Ингвар, подав мне его куртку, задал мне вопрос: «Могу я тебе доверять?» Я сказал, что да, и взял куртку. Минут через 10 он вернулся, забрал куртку и поблагодарил меня. А после прибавил, что в куртке лежал пистолет на случай, если б ему «пришлось защищать меня».

Та же фигня продолжалась еще в нескольких клубах. Ингвар набрался не по-детски. Мы поймали такси. Он с Маркусом забрался на заднее сиденье, я сел впереди. Внезапно у меня возникло ощущение, что Ингвар читал мои мысли. Не знаю, почему, но это так. Я отчетливо помню, что это – одно из паранормальнейших явлений, происходивших когда-либо со мной. В голове у меня вертелась мысль: «Если ты читаешь мои мысли, хлопни меня дважды по спине». Через несколько секунд я почувствовал, как он хлопнул меня дважды по спине. Этот человек действительно читал мои мысли. Я знаю, что легче всего списать это на пьяный бред, но это факт. Именно так оно и произошло. Конечно, внутри меня все похолодело. Когда мы вылезли из машины, я был в некотором шоке. Ингвар сказал, что сегодня я отпущу своего отца. Как, дьявол его побери, он узнал про отца? Я завопил: «Что тебе нужно?» На что он ответил: «Тимо, ничего мне от тебя не нужно. Но я хочу, чтобы ты знал, что у тебя есть друг». Мы пошли к моему отелю и уселись в фойе. Ингвар заявил, что если б в ту дверь зашла сотня ребят, он бы схватил пулю ради меня. А потом случилось наихудшее. То, что не дает мне покоя и по сей день. Повторюсь, что легче списать это на маниакальный бред, но это было очень правдоподобно. Ингвар сидел рядом со мной в стельку пьяный. Не сводя с меня глаз, он зловеще ухмыльнулся. В голове у меня зазвенело, а затем я кинул взгляд на его спину и увидел там пару черных крыльев. Они были короткими. Может, сантиметров сорок, но они были черными и выглядели ужасно. Он, конечно, понял, что я их видел, поэтому продолжал ухмыляться. Не знаю, что он сделал и как, однако его крылья намертво врезались в мою память. Наверное, всему виной звон в голове. Я отказывался верить в то, свидетелем чего я стал. После он вернулся в фойе и давай жаловаться, что «никогда не увидит родных детей». Потом он сказал, что пора разбегаться и ушел на пару с Маркусом. Больше я его не видел. Он испарился, ввергнув меня в состояние шока, недоверия и ужаса. И породив кучу вопросов.

После этого я по-настоящему ступил на территорию психотического царства. Его уловки подействовали, потому что я позволил ему залезть к себе в башку. Я начал думать, что я – особенный. Вестник Божий на Земле, абсолютно неуязвимый, и могу делать, что захочу. Он мог и не заметить, что попросту манипулировал мною, возможно, с помощью телекинетических способностей. Понятия не имею, как он это сделал, даже если бы это была мания. Но он точно играл со мной. Может, некоторые так издеваются над людьми. Тогда у этих людей нет никакого представления о морали. Это бессовестные социопаты, которые просто хотят приколоться над тобой. Мне же и моим близким дорого это обошлось. Хаос разразился летом 2005-го. Куда бы я ни шел, мне всюду мерещились люди с перекрещенными пальцами, застывшие в молитве. Я все думал, что это все из-за меня. «Они знают, кто я такой, и потому молятся, однако они хранили молчание, дабы не выдать меня». Звучит бредово, но тем летом мне так не казалось. А, может, и казалось. Я живу у моря, поэтому, когда разыгралась гроза, я специально пошел к берегу и велел морю успокоиться, словно Иисус. И оно повиновалось, как сейчас помню. Вечером, когда я пришел домой из студии, то обычно включал «Into the West» из «Возвращения Короля». С тех пор мессианское возвращение. Помню, как смотря на ночное небо, я подумал, как хорошо бы увидеть падающую звезду. И только я это подумал, как она упала. Теперь я точно был уверен в том, что я «особенный и что явился на землю с миссией».

Однажды вечером я застирывал серую футболку в ванной и оставил ее на ночь в раковине. Утром я полоскал ее и к своему ужасу заметил темную фигуру примерно 10 см. Накануне же передо мной лежала обычная серая футболка. Сейчас же на ней был стрелок с винтовкой, однако целился он не в меня. Он на меня смотрел. Он так и остался на ней, но как он там очутился, ума не приложу. Естественно, все происходившее со мной существенно повлияло на меня, моих близких и моих коллег. Я не мог рассказать все то, через что прошел, потому что для меня все это было крайне правдоподобно. Я и сейчас верю, что, по меньшей мере, часть из этого – чистая правда. Кое-что невозможно объяснить даже с точки зрения биополярного расстройства. Но каждый раз паранойя пожирала меня все сильнее. Если я слышал громкий взрыв издалека, для меня это был знак, постичь который способен был только я.

Однако… тогда в клинике мне прописали не то лекарство. Должно быть, я находился в каком-то полубредовом состоянии. Я сам же и осознал, что все летело под откос. Я понял, наконец, что был далек от того, что можно было назвать «нормальным». Нужно было что-то делать. Моя мать предложила мне психиатра, у которого наблюдалась в 80-х. Это была благодать, не иначе. Он быстро определил, что мне назначили в корне неверную терапию. Перво-наперво он взял у меня кровь на анализ. После этого он прописал мне карбонат лития, который широко практикуется при лечении биополярного расстройства. От беспокойства и вспышек паранойи он прописал транквилизаторы. Таким образом я лечусь уже пять лет и, возможно, я вынужден буду принимать литий до самой смерти. Препарат избавил меня от депрессии. Иногда она навещает меня, особенно весной, и тогда я увеличиваю дозу. Как говорит мой психиатр, я собаку съел на собственной болезни. Я мог снова работать, писать музыку, ездить в туры. Я завязал с пьянством. Пять лет не прикасался к спиртному. Ни капли. И должен признаться, меня нисколько не потягивает. Хотя быть трезвым во время гастролей – даже немного странно. Ведь обычно, гастролируя, я почти «не просыхал». Но я также открыл в трезвости много полезного. И что самое непонятное, для некоторых – это неразрешимая загадка.