Литературном обществе

Расцвет политической лирики в 1810-х гг. и в первой

половине 1820-х гг., жанра, наиболее полно выразившего

литературную программу декабристов, связан с формирова-

нием общественно-политических воззрений дворянских ре-

волюционеров и отражает этапы и пути развития их идео-

логии. Однако работы советских исследователей показали,

что декабристы в борьбе за высокую гражданскую поэзию

сознательно ориентировались на определенные литератур-

ные традиции. Поэзия декабризма связана с русской воль-

нолюбивой поэзией и, прежде всего, с гражданской лири-

кой первого десятилетия XIX в. Без изучения этих свя-

зей невозможна и подлинно историческая оценка литера-

турной программы декабристов. Несмотря на ряд ценных

работ последних лет, некоторые интереснейшие поэтичес-

кие произведения этой эпохи все еще находятся вне поля

зрения исследователей. К числу последних следует отнес-

ти стихотворение Андрея Ивановича Тургенева (1781-1803)

" К отечеству" 2, опубликованное в 1803 г. в " Вестнике

Европы":

1 См. об этом главу " Из истории гражданской поэзии

1800-х годов" // Орлов В. Н. Русские просветители

1790-1800-х годов. М., 1953. С. 360-493; статью И. Н.

Медведевой " Гнедич и декабристы" // Декабристы и их

время. 1951. С. 101-154, и ряд других работ.

2 Характерна ошибка составителя сборника " Декабрис-

ты. Поэзия. Драматургия. Проза. Публицистика. Литера-

турная критика" (М.; Л., 1951), В. Н. Орлова, включив-

шего находящуюся в дневнике Н. И. Тургенева короткую

цитату из этого стихотворения, под условным названием

" Родине", в раздел произведении Н. И. Тургенева (С.

179). Следует отметить, что и запись в дневнике, на ко-

торую ссылается составитель, сделана не Н. И. Тургене-

вым, а его младшим братом Сергеем (см. об этом в подс-

трочном примечании: Архив братьев Тургеневых. Т. 2.

Вып. 3. СПб., 1911. С. 7), и, следовательно, атрибуция

этих стихов Н. И. Тургеневу представляет явное недора-

зумение. В напутствии на дорогу брату Сергей Тургенев

цитировал, бесспорно, хорошо известные в семье стихи

Андрея Тургенева.

Сыны отечества клянутся,

И Небо слышит клятву их!

О, как сердца в них сильно бьются!

Не кровь течет, но пламя в них.

Тебя, отечество святое,

Тебя любить, тебе служить -

Вот наше звание прямое!

Мы жизнию своей купить

Твое готовы благоденство.

Погибель за тебя - блаженство,

И смерть - бессмертие для нас!

Не содрогнемся в страшный час

Среди мечей на ратном поле,

Тебя, как Бога, призовем,

И враг не узрит солнца боле,

Иль мы, сраженные, падем -

И наша смерть благословится!

Сон вечности покроет нас;

Когда вздохнем в последний раз,

Сей вздох тебе же посвятится.

Появление такого яркого патриотического стихотворе-

ния закономерно вытекало из всей литературной программы

Андрея Тургенева, во многом предвосхищавшей декабрист-

ские воззрения на литературу. Анализ этой программы,

без которой невозможна и историко-литературная оценка

стихотворения " К отечеству", приводит нас к рассмотре-

нию внутренней жизни Дружеского литературного общества

- литературной организации, атмосфера которой во многом

определила развитие взглядов Андрея Тургенева.

Обстоятельная работа В. М. Истрина " Младший турге-

невский кружок и Александр Иванович Тургенев" 2 и две

специально посвященные Дружескому литературному общест-

ву статьи3 не вскрыли во всей полноте картины внутрен-

ней жизни Общества. Рассматривая его как этап на пути

от Дружеского ученого общества к " Арзамасу", автор со-

вершенно игнорирует политические интересы ведущей груп-

пы членов Дружеского литературного общества. Яркие по-

литико-патриотические выступления он рассматривает лишь

как досадные и не играющие большой роли пережитки ста-

рого.

" Оно [Общество] не могло еще отделаться от старых

привычек - произносить речи на моральные и политические

(патриотические) темы; но участники Общества чувствова-

ли, что идти лишь по старой дороге невоз-

Вестник Европы. 1803. № 4. С. 277 (в 1806 г. изда-

но отдельной листовкой). Написано, видимо, несколько

ранее. В 1803 г., вернувшись из-за границы, Андрей Тур-

генев напечатал некоторые произведения периода

1800-1802 гг.

2 Архив братьев Тургеневых. Вып. 2.

3 Истрии В. М. Дружеское литературное общество 1801

г. / По материалам архива братьев Тургеневых // Журнал

Министерства народного просвещения. 1910. № 8. С.

272-307; Он же. Из архива братьев Тургеневых. I. Дру-

жеское литературное общество 1801 г. (Дополнение) //

Там же. 1913. № 3. С. 1-15.

можно, им становилось скучно; отсюда возникало недо-

вольство..." 1 Итак, противники политической направлен-

ности Общества объявляются борцами против масонских

влияний. Изучение материалов Общества заставляет от-

вергнуть подобное толкование.

Замечания о Дружеском литературном обществе разбро-

саны также в работах, посвященных Жуковскому2. Однако в

этом случае Общество привлекалось лишь в плане изучения

литературного окружения Жуковского и рассматривалось

как этап в развитии русского сентиментализма, как сво-

еобразное проявление экзальтированного культа дружбы.

Существование Дружеского литературного общества было

кратковременным. 12 января 1801 г. состоялось его пер-

вое заседание, а в ноябре того же года Общество уже,

видимо, перестало существовать.

Распад его был вызван не только внешними причинами

(отъезд Андрея Тургенева из Москвы сначала в Петербург,

а затем за границу), но и напряженной внутренней борь-

бой, которая разгорелась в Обществе с первых же заседа-

ний.

Расхождение мнений между отдельными членами очень

скоро вызвало раскол Общества на два противоположных

лагеря: "...с сердечным сожалением вижу я, - отмечал

Андрей Тургенев на собрании 16 февраля 1801 г., - что

мы разделены, так сказать, на две части, и та и другая

порознь в короткой связи между собою, между тем как не-

которые из нас недовольно еще между собою сближены" 3.

Каковы же были эти группы и в чем заключалось рас-

хождение между ними?

Отвечая на этот вопрос, не следует забывать, что по

целому ряду причин борьба в кружке Андрея Тургенева, -

а она отражала развитие противоречий в литературе

1800-х гг., - не достигла еще той степени, при которой

теоретические столкновения приводят к разрыву личных

дружеских связей. Кроме

Архив братьев Тургеневых. Вып. 2. С. 101.

2 См., например, работу В. И. Резанова " Из разыска-

ний о сочинениях В. А. Жуковского". СПб., 1906. Как от-

мечал В. М. Истрин, " Резанов не дает истории об-

щества, хотя в его книге обширный отдел, с. 176-275, и

носит заглавие " Дружеское литературное общество" " (Ист-

рин В. М. Дружеское литературное общество 1801 г. //

Журнал Министерства народного просвещения. 1910. № 8.

С. 273). В 1916 г. В. И. Резанов опубликовал второй вы-

пуск своего исследования, в котором воспользовался до-

кументальными находками Истрина. Автор обильно процити-

ровал речи членов Дружеского литературного общества,

однако убедительного анализа идейной жизни этой органи-

зации не дал, присоединившись к словам А. А. Фомина

(см.: Фомин А. А. Андрей Иванович Тургенев и Андрей

Сергеевич Кайсаров // Русский библиофил. 1912. № 1),

что содержание речей Андрея Тургенева " не требует ника-

ких объяснений и может вызывать только восторг пред мо-

лодым критиком" (Резаное В. И. Из разысканий о сочине-

ниях В. А. Жуковского. Пг., 1916. Вып. 2. С. 145). Ни

методология работы, ни выводы, к которым приходит ав-

тор, не могут быть признаны научно обоснованными.

3 Речи, говоренные в собраниях Дружеского литератур-

ного общества // ИРЛИ. Ф. 309 (Тургеневы). Ед. хр. 618.

Л. 43. В дальнейшем при цитатах из этого источника ука-

заны только листы.

того, на жизнь Общества накладывала отпечаток крайняя

молодость младшей группы участников, чьи взгляды не от-

личались достаточной устойчивостью.

Члены первой группы, в которую входили сам Андрей

Тургенев, Андрей Кайсаров и А. Ф. Мерзляков (позиция

которого имела, впрочем, некоторые отличия), видели в

литературе средство пропаганды гражданственных, патрио-

тических идей, а сама цель объединения мыслилась ими не

только как литературная, но и как общественно-воспита-

тельная. " Разве нравственность и патриотизм не состав-

ляют также предмета наших упражнений? " - спрашивал

Мерзляков, обращаясь к товарищам по Обществу (л. 20

об.). Материалы заседаний показывают, что недалек от

позиции этих членов в ту пору был и А. Ф. Воейков.

Вторую группу составляли Жуковский, Михаил Кайсаров,

Александр Тургенев и, несколько позднее, С. Е. Родзян-

ко. Здесь господствовали связанные с карамзинской шко-

лой проповедь интимно-лирических тем в поэзии, покор-

ность провидению и интерес к субъективно-идеалистичес-

кой философии, а в речах Родзянко - прямой пиетизм.

Вполне естественно, что при такой противоположности

мнений не замедлила завязаться полемика.

По глухим намекам можно предполагать, что разногла-

сия возникли уже в связи с первым актом деятельности

Общества - избранием председателя. Об этом свидетельст-

вуют в речи Мерзлякова разъяснения прав " первого чле-

на", имеющие характер явной защиты от чьих-то нападок.

Это же отразилось в черновых набросках выступления Анд-

рея Тургенева, хранящихся в архиве Жуковского. Оратор

отводит высказанные кем-то обвинения в " тирании" со

стороны " первого члена". Основные столкновения, однако,

связаны были с более принципиальными вопросами.

На первых двух заседаниях выступал с речами Мерзля-

ков. Главное содержание обоих выступлений - проповедь

гражданственного служения отечеству. Цель оратора -

" возжечь" в слушателях " энтузиазм патриотизма". " Каждый

из нас, - говорил Мерзляков, - человек, гражданин, каж-

дый из нас - сын отечества" (л. 12). Оратор доказывал,

что деятельность собрания нельзя ограничивать рамками

чисто литературных споров.

" Мал тот, - продолжал он, - кто хочет быть только

астрономом;

несчастливые братья его на земле, а не на планете

сатурновой; мал тот, кто хочет быть только героем;

кровь не украсит лаврового венца его, когда станет он

пред престолом правды, звук побед его не заглушит прок-

лятий разоренного, сердце его не согреется от бриллиан-

товой звезды, которая украшает его грудь; мал тот, кто

хочет быть только оратором, стихотворцем, сочинения его

холодны, если не воспламенит их любовь сердечная, сове-

ты его не отрут слез угнетенной невинности, прекрасные

мысли его не утолят голода нищему" (л. 15-15 об.).

Такое начало определило дальнейший ход заседаний.

Выступлением Мерзлякова инициаторы Общества недвусмыс-

ленно заявили, что рассмотрение литературных вопросов

интересует их лишь как часть самовоспитания в духе

гражданственности и патриотизма. В последовавшем затем

выступлении Воейкова вопросы литературы вообще не были

затронуты.

Воейков произнес речь, посвященную деятельности Петра

III. Значение и смысл этого выступления в литературе в

должной мере не оценены. В. М. Истрин характеризует ее

как " сплошной панегирик". На оценку эту, вероятно,

оказало влияние отношение к личности Воейкова в значи-

тельно более позднее время. Анализ позиции Воейкова в

Обществе подводит к иной характеристике этого выступле-

ния.

Прежде всего следует остановиться на уточнении вре-

мени произнесения речи. В сборнике речей она помещена

под № 3 без указания даты. Поскольку № 2 - речь Мерзля-

кова - помечена 19 января 1801 г., а № 4 - речь Михаила

Кайсарова - 26 января, то, если вспомнить, что заседа-

ния происходили раз в неделю, следует сделать вывод,

что речь Воейкова была, видимо, произнесена на том же

заседании 19 января, на котором выступал и Мерзляков.

Этим, по всей вероятности, и объясняется отсутствие пе-

ред ней даты. Итак, речь Воейкова была произнесена в

последние месяцы царствования Павла I. Тема речи не

могла возбудить подозрения властей: восхваление Петра

III соответствовало официальным тенденциям. Однако из

этого не следует, что речь Воейкова была официозной.

Дело в том, что характер правительственной деятельности

Петра III подвергался в последней трети XVIII в. до-

вольно часто весьма своеобразному освещению.

К. В. Сивков на основании детального изучения мате-

риалов Тайной экспедиции приходит к выводу, что " непра-

вильное толкование манифеста 18 февраля 1762 г. о дво-

рянской вольности и свободе, как такого акта, за кото-

рым должно было последовать и освобождение крестьян от

работы на помещика, указ о разрешении старообрядцам,

бежавшим в Польшу и другие заграничные земли, возвра-

титься в Россию уничтожение Тайной канцелярии

- все это создавало ему своеобразную популярность

и порождало надежды, что с возвращением его на престол

осуществятся народные чаяния о воле, земле, освобожде-

нии от рекрутчины, тяжелых налогов и т. п. Отсюда мно-

гочисленные попытки использовать имя Петра III в клас-

совой борьбе того времени" 2. Не только крестьянская

масса, но и некоторые представители передовой общест-

венной мысли были склонны именно в таком направлении

толковать характер деятельности свергнутого императора.

Как указывает тот же автор в неопубликованной диссерта-

ции " Очерки по истории политических процессов в России

последней трети XVIII в." (хранится в РГБ), в бумагах

Кречетова была обнаружена интересная запись: " Объяснить

великость дел Петра Третьего".

Однако, чтобы определить справедливость оценки, дан-

ной В. М. Истриным речи Воейкова, обратимся к ее текс-

ту. За что же прославляет Воейков Петра III? Прежде

всего за уничтожение Тайной канцелярии. В условиях тер-

рористического режима Павла I Воейков под видом прос-

лавления отца царствующего императора дает ему смелую

памфлетную характеристику. Тайную канцелярию он называ-

ет " тиранским трибуналом, в тысячу раз всякой

1 Архив братьев Тургеневых. Вып. 2. С. 51.

2 Сивков К. В. Самозванчество в России последней

трети XVIII в. // Исторические записки. 1950. Т. 6. С.

90.

инквизиции ужаснейшим", " в ужас сердца наши приводящим

судилищем, обагрившим Россию реками крови". Призывая

слушателей " бросить патриотический взор на Россию" до

Петра III, оратор рисует красноречивую картину, бесс-

порно вызывавшую в эпоху Павла I ассоциации с современ-

ностью: "...мы увидим ее [Россию], обремененную цепями,

рабствующую, не смеющую произнести ни одного слова, ни

одного вопля против своих мучителей;

она принуждена соплетать им лживые хвалы тогда, ког-

да всеобщее проклятие возгреметь готово Коварство

и деспотизм, вооруженные сим варварским словом (" слово

и дело". - Ю. Л.), острили косу смерти, чтоб еще посе-

кать цвет сынов России, еще продолжить царствование

свое на престоле, из героев и костей невинных россиян

воздвигнутом" (л. 26 об.-27).

Далее автор обращается к другой заслуге Петра III -

дарованию вольности дворянской. Вопрос этот тоже звучал

актуально. Постоянное нарушение Павлом I (стремившимся

в страхе перед революцией подавить даже дворянский ли-

берализм) вольности дворянской (например, известное де-

ло прапорщика Рожнова) чрезвычайно раздражало дворянс-

кое общество. Оно усиливало столь типичную для павловс-

кого царствования атмосферу бесправия и неуверенности.

Насколько болезненными были эти настроения, свидетель-

ствует то, что одним из первых актов правительства

Александра I было подтверждение жалованной грамоты дво-

рянству и уничтожение Тайной экспедиции 2 апреля 1801

г.

Воейков не прошел мимо важнейшего вопроса эпохи -

крепостного права. Поводом для этого была своеобразно

истолкованная секуляризация церковных земель. Этот акт

оратор объяснял как шаг к полному освобождению кресть-

ян: "...мудрое, человеколюбивое, великое дело, постав-

ляющее в храме добродетели имя Петра III подле имен ве-

личайших законодавцев, есть отобрание деревень монас-

тырских; четвертая часть сынов России - миллионы полез-

ных рук - кормили праздных паразитических членов госу-

дарства - монахов, и сии тунеядцы из любви ко... (мно-

готочие в рукописи. - Ю. Л.) отягчали добрых, бесхит-

ростных поселян тяжелыми цепями. Петр III, оживленный

великим предприятием, снял с них оковы, рек им: вы сво-

бодны! " (л. 28-28 об.).

Свою речь Воейков заканчивал призывом встретить, в

случае надобности, ради отечества смерть на эшафоте.

Обращаясь к Петру III, Воейков говорил:

" Воззри на собравшихся здесь юных россиян, оживлен-

ных пламенною лю-бовию к отечеству! И если нужна крова-

вая жертва для его счастия, вот сердца наши! Они не бо-

ятся кинжалов! Они гордятся такою смертию. Самый эшафот

есть престол славы, когда должно умереть на нем за оте-

чество! " (л. 29 об- 30).

1 Открыто тираноборческий характер имели и другие

выступления Воейкова. 8 марта 1801 г., за несколько

дней до убийства Павла I, он произнес речь " О героиз-

ме", а 11 мая 1801 г. - ровно через два месяца после

дворцового переворота - в речи " О предприимчивости" го-

ворил: "...предприимчивость свергает с престола тира-

нов, освобождает народи от рабства, обнажает хитрости

обманщиков, открывает ослепленным народам и жрецам их -

коварных тунеядцев, в богах - истуканов... Предприимчи-

вость для суеверия есть всемогущий бог, громами поража-

ющий" (л. 110- 110 об.). Более откровенный тон послед-

ней речи объясняется общим изменением политической ат-

мосферы после 11 марта 1801 г.

Подобные выступления имели настолько неприкрыто полити-

ческий характер, что Андрей Тургенев даже был вынужден

напомнить об осторожности. На собрании 16 февраля 1801

г. он, возможно имея в виду и неизвестные нам прения

вокруг выступления Воейкова, предостерегал: " Отчего го-

ворим мы так часто о вольности, о рабстве, как будто бы

собрались здесь для того, чтобы разбирать права челове-

ка? " (л. 41).

Однако, как выясняется из дальнейшего текста его ре-

чи, Андрей Тургенев сам призывал товарищей по Обществу

готовить себя к тому времени, " когда отечество наше,

когда страждущая, притесненная бедность будет требовать

нашей помощи" (л. 41-41 об.).

Стремление некоторых членов придать заседаниям поли-

тический, общественно-воспитательный характер встретило

противодействие. Андрей Тургенев имел все основания ут-

верждать, что споры по вопросам политики " нарушают сог-

ласие нашего собрания" (л. 41). В самом деле, часть

членов, разделявшая политико-философские воззрения Ка-

рамзина, предприняла попытку изменить характер деятель-

ности Общества.

26 января, на следующем после выступления Воейкова

заседании, произнес речь Михаил Кайсаров. Мерзляков,

Андрей Тургенев, Воейков в своих речах привлекали вни-

мание членов Общества к насущным вопросам окружающей

действительности, к гражданскому служению общему благу;

М. С. Кайсаров же доказывал субъективность челове-

ческих представлений, делая из этого вывод о бесцель-

ности всякого рода общественной деятельности. Считая,

что " удовольствия существенные, в сравнении с теми бла-

гами, которыми воображение заставляет нас наслаждать-

ся", не имеют никакой цены, Кайсаров отказывался приз-

навать значение общественной деятельности: " Если бы я

хотел входить в дальнейшие исследования, если бы хотел

коснуться общественных постановлений, коснуться правил

религии, тогда стал бы я утверждать систему Беркилаеву

[Беркли], который говорит, что все видимое, весь мир,

все миры и мы все - не что иное, как мечта" (л. 31,

35).

Мысли, высказанные Михаилом Кайсаровым, связаны с

широко распространившейся в дворянской литературе тех

лет тенденцией. В последние годы XVIII в., столь бога-

тые революционными событиями в России и на Западе и

сопровождавшиеся усилением правительственной реакции,

писатели карамзинского направления развивались в сторо-

ну умеренного консерватизма. Одной из сторон этого про-

цесса было усиление субъективистских элементов в фило-

софии, сближение с воззрениями кружка А. М. Кутузова

1780-х гг. Сближение это четко обозначилось в содержа-

нии сборника " Аглая". В дальнейшем, в годы павловского

царствования, философская позиция Карамзина окончатель-

но приобрела законченность.

Агностические рассуждения проходят через весь " Пан-

теон иностранной словесности", издававшийся Карамзиным.

Впечатления человека определяются не объективными

свойствами предметов, а субъективным состоянием наблю-

дателя: " Внутреннее расположение сердца изливается на

наружные предметы" '. В записной книжке Карамзина за те

же годы находим: " Время - это лишь последовательность

наших мыслей" 2.

Из этих предпосылок следовали совершенно определен-

ные общественно-политические выводы. Их высказал Карам-

зин еще в послании " К Дмитриеву" (1794). Это - убежде-

ние в бессмысленности попыток разумного переустройства

мира и отказ от общественной деятельности. Внимание че-

ловека должно быть направлено не на объективную дейс-

твительность (которую Карамзин называл " китайскими те-

нями своего воображения"), а лишь на внутренние, субъ-

ективные переживания3.

Взгляды представителей карамзинской школы не могли

встретить сочувствия у людей типа Андрея Тургенева или

Мерзлякова, относившихся в это время к позиции Карамзи-

на резко отрицательно. Сторонник демократической лите-

ратуры XVIII в.. Мерзляков враждебно относился к дво-

рянской эстетике карамзинистов. В разборе " Россиады"

Хераскова он отрицательно отозвался о карамзинском нап-

равлении в литературе: " В чем же мы по сие время подви-

нулись? - конечно, во многих мелких (курсив мой. - Ю.

Л.) приятных сочинениях, вообще в чистоте и наружной

изящности слога. Отчего главное богатство новейших

произведений состоит токмо в романах, в эпиграммах, в

шутливых посланиях, в водевилях, песенках и в пиэсах,

которые совсем не знаешь, к какому отнести роду? " 4 Сле-

дует указать также на антикарамзинский памфлет А. С.

Кайсарова " Свадьба Карамзина". На позиции Андрея Турге-

нева в этом вопросе мы остановимся в дальнейшем.

Тем более декларативный характер приобретало выступ-

ление Жуковского 24 февраля 1801 г., пропагандировавше-

го программные принципы Карамзина. Выступление свое Жу-

ковский начал с пространной цитаты из послания Карамзи-

на " К Дмитриеву", а затем перешел к анализу центральных

положений программного предисловия к сборнику " Аглая".

Достаточно сравнить начало обоих документов.

У Жуковского: " Мы живем в печальном мире и должны -

всякий в свою очередь - искать горести, назначенные нам

судьбою..."

У Карамзина: " Мы живем в печальном мире, но кто име-

ет друга, тот пади на колени и благодари всевышнего.

1 Ленвиль и Фанни // Пантеон иностранной словеснос-

ти. 1798. Ч. 1. С. 157.

2 Карамзин И. М. Неизданные сочинения и переписка.

СПб., 1862. С. 199 (подлинник на франц. яз.).

3 Взгляды Карамзина переживали эволюцию. В данном

случае мы имеем в виду лишь его мировоззрение конца

1790-х гг.

4 Мерзляков А. Ф. Россиада, поэма эпическая г. Хе-

раскова. (Письмо к другу) // Амфион. 1815. Янв. С. 52.

Статья, как указывал сам автор, отражала споры в Дру-

жеском литературном обществе. " Я намерен, - писал Мерз-

ляков, - изображать здесь тогдашние наши размышления о

Россиаде в память бесценных бесед наших" (с.

45-46). Отрицательное отношение Мерзлякова к Карамзину

не дает еще, конечно, основания зачислять его в сторон-

ники Шишкова. См., например, его статью " Рассуждение о

российской словесности в нынешнем ее состоянии" (Труды

Общества любителей российской словесности. 1812. Ч. 1.

С. 55-110).

Мы живем в печальном мире, где часто страдает невин-

ность, где часто гибнет добродетель..." Или:

Мы живем в печальном мире,

Всякий горе испытал,

В бедном рубище, в порфире...

Выступление Жуковского не осталось без ответа. Спор

разгорелся вокруг понятия дружбы. Жуковский с идеалис-

тических позиций, считая жертву основой морали (а за

этим стояло убеждение в исконной противоположности об-

щих и частных интересов), отказывался признать дружбой

союз, не основанный на " бескорыстном" самопожертвова-

нии. " Вы, конечно, согласитесь со мною, - обращался он

к членам Общества, - что человек соединен с человеком

некоторым внутренним чувством родства, данным ему от

природы, а может быть еще больше своими собственными

выгодами, но вы согласитесь также, что сей союз,

сколь он, впрочем, ни силен, не может называться именем

дружбы" (курсив мой. - Ю. Л.) (л. 45-45 об.).

Против Жуковского выступил Мерзляков. " Польза, - го-

ворил он, - тот магнит, который собрал с концов мира

рассеянное человечество Польза, друзья мои, то

существо, которое соединило нас здесь. Мы одевали его,

по обычаю всего света, в разные пышные одеяния, давали

ему многоразличные имена, поклонялись ему под видом

дружбы, под видом братства и проч..., может быть от то-

го самого терял он свою силу. Полно мечтать о будущем!

Перестанем искать причину нашей холодности или причину

нашей привязанности к собранию в отдаленных облаках,

рождаемых воображением нашим - что же делать? Надобно

раскрывать пользу, которую всякий из нас надеется полу-

чить от собрания" (курсив мой. - Ю. Л.) (л. 53-53 об.).

Центром борьбы сделалась оценка карамзинизма.

Выступление Андрея Тургенева (видимо, на заседании

22 марта) было направлено на развенчание Карамзина.

Борьба в Обществе усложнилась выступлениями С. Е.

Родзянко. Андрей Тургенев считал, что о религии здесь

" никогда бы упоминать не должно" (л. 41), и даже Михаил

Кайсаров выражал сомнение в бессмертии души и загробной

жизни. Родзянко же был настроен откровенно-мистически.

Об отношении к нему ведущей группы членов Общества сви-

детельствует высказывание А. С. Кайсарова в письме к

Андрею Тургеневу: " Как бы ты думал, о чем мне случилось

говорить с Родзянкою? О Боге. Он много в[рал? верил? ] и

потому он не нашего поля ягода" 3.

В такой кипучей, противоречивой атмосфере Общества

складывалась литературная программа Андрея Тургенева.

За свою короткую жизнь он пережил стремительную идейную

эволюцию. Масонские идеи, в кругу которых вращалось

старшее поколение тургеневского дома, очень скоро пе-

рестали

1 Аглая, 2-е изд. М., 1796. Кн. 2. [С. 5].

2 Карамзин Н. М. Веселый час // Полн. собр. стихот-

ворений. М.; Л., 1966. С. 101.

3 Архив братьев Тургеневых. Вып. 2. С. 46. - Конъек-

тура В. М. Истрина.

его удовлетворять. Андрей Тургенев, бесспорно, мог бы

присоединиться к словам своего брата Александра, писав-

шего в 1810 г. Николаю: " Я не принадлежу и не буду при-

надлежать ни к одной [ложе]" 1.

1790-е гг. отмечены для Андрея Тургенева влиянием

Карамзина. В этом отношении характерен черновой набро-

сок, хранящийся в архиве Жуковского. Андрей Тургенев

развивает здесь любимую мысль Карамзина о субъективнос-

ти человеческих представлений и заканчивает прямой апо-

логией Карамзину: " По большей части вещи кажутся нам

хороши или худы не потому, что они таковы в самом деле,

но по расположению души нашей истинно прекрасная вещь

может казаться нам то прекрасна, то посредственна и да-

же худа..." Далее он говорит о том, что впечатление от

литературных произведений определено субъективным сос-

тоянием читателя. В минуту счастья надо читать Карамзи-

на. " Тогда песнь " К милости" извлечет тихие, блаженные

слезы из глаз твоих, и " Цветок на гроб моего Ага-

тона" исполнит душу твою ни с чем не сравненными ощу-

щениями" 2.

Однако очень скоро Карамзин перестал быть в глазах

Андрея Тургенева непререкаемым авторитетом. Эпоха пав-

ловской реакции была для него временем обострения инте-

реса к политике. Идеалом его становится не проповедь

отказа от общественной борьбы, а деятельная любовь к

отечеству.

Осознание несправедливости существующего строя соче-

талось у Андрея Тургенева с формированием всепоглощаю-

щего чувства любви к родине, которое оказало влияние

также на его младших братьев и определило известное

высказывание Николая Тургенева: " Ни о чем никогда не

думаю как о России. Я думаю, если придется когда-либо

сойти с ума, думаю, что на этом пункте и помешаюсь" 3.

Андрей Тургенев, как и его брат Николай, " одну Россию в

мире" видел. Это делает его путь чрезвычайно напоминаю-

щим политическое развитие декабристов. Принимая участие

в организации Дружеского литературного общества, Андрей

Тургенев считал, что цель его - " возжигать сердца наши

священным патриотизмом в сии священные минуты

каждая мысль, каждое биение сердца в нас да будет пос-

вящено отечеству" (л. 41 об.).

Интересно, что в числе героев-патриотов, следовать

которым Тургенев призывает современников, он называет

не только Леонида и Аристида, но и убийцу тирана, рес-

публиканца Брута, и Кодра, добровольно пожертвовавшего

царским саном и жизнью ради спасения Афин и установле-

ния в них республики.

" Ах! Может быть - с восторгом произношу слова сии -

может быть, воссияет тут в сердцах наших луч того не-

бесного огня, который согревал сердца Леонидов, Кодров,

Брутов и Аристидов. Какое блаженство! друзья мои! Ожив-

лять в груди своей, в нашем тесном кругу тень оных ве-

ликих времен прошедших, когда всякий человек был рев-

ностным гражданином, сыном отечества, которое с любовью

прижимало его к своему сердцу, кото-

1 Архив братьев Тургеневых. Вып. 2. С. 430.

2 РНБ. Ф. 286. On. 2. Ед. хр. 320. Л. 2-2 об.

3 Тургенев Н. И. Письма к брату С. И. Тургеневу. М.;

Л., 1936. С. 200.

рому с любовью приносил он в жертву жизнь и все бла-

женство жизни своей... Проснитесь, дышите в нас вели-

чие, бессмертные мужи! веселитесь тем, что чрез целые

тысячи лет пример ваш служит светильником на пути нашей

жизни! " (л. 42-42 об.). Высокий патриотический пафос,

" священный энтузиазм" речей Андрея Тургенева роднит их

с публицистическими выступлениями декабристов.

Все силы Андрея Тургенева были направлены на искание

истины. Патриотический пафос его в начале 1800-х гг.

приобретает свободолюбивую окраску.

В дневнике его находим строки: " Там только, где

страдает и теснится невинность, там буду я говорить

всегда громко; в таком случае девиз мой:

Ни перед кем, ни для чего! "

В том же дневнике Андрей Тургенев записал интересный

разговор с А. С. Кайсаровым. Последний рассказал ему о

случае издевательства офицера над человеческим достоин-

ством солдата, который должен был являться молчаливым

свидетелем поругания своей супружеской чести: " Если бы

он в этом терзательном, снедающем адском молчании зако-

лол его! Мог ли бы кто-нибудь, мог ли бы сам бог обви-

нить его? Молчать! Запереть весь пламень клокочущей ге-

енны в своем сердце, скрежетать зубами, как в аду,

смотреть, видеть все и - молчать! Быть мучиму побоями,

быть разжаловану по оклеветаниям этого же офицера! Дух

Карла Моора! И в этом состоянии раба, раба, удрученного

той тяжестью рабства, какое сердце, какая нежность, ка-

кие чувства}" 1 В речи на торжественном заседании Дру-

жеского литературного общества Андрей Тургенев, обраща-

ясь к отечеству, подчеркнул свободолюбивый характер

своего понимания патриотизма: " Цари хотят, чтоб пред

ними пресмыкались во прахе рабы; пусть же ползают пред

ними льстецы с мертвою душою, здесь пред тобою стоят

сыны твои! Благослови все предприятия их! Внимай нашим

священным клятвам! Мы будем жить для твоего блага". Лю-

бовь к отечеству, пишет автор, " заставляет презирать

смерть, дабы или здесь соделать отечество свое благопо-

лучным, или в небесах найти другое отечество". В письме

к Жуковскому от 9 марта 1802 г. Андрей Тургенев сообщал

о своих впечатлениях от книги Архенгольца " Annalen der

britischen Geschichte": " Какая воспламенительная книга!

Что французская вольность? Что Бонапарт? A propos2:

как, брат, умаляется этот великий Бонапарте, которого я

любил, которому я удивлялся! Славны бубны за горами,

или

Когда какой герой в венце не развратился".

1 Архив братьев Тургеневых. Вып. 2. С. 80, 83.

2 Кстати (франц.).

3 Цит. по: Веселовский А. Н. В. А. Жуковский. Поэзия

чувства и " сердечного воображения". Пг., 1918. С. 53.

Увлечение Бонапартом - республиканским генералом столь

же типично, как и последующее разочарование. " Кто от

юности знакомился с героями Греции и Рима, тот был тог-

да бонапартистом", - вспоминал С. Н. Глинка (Глинка С.

Н. Записки. СПб., 1895. С. 194).

Есть основания полагать, что Андрей Тургенев не ограни-

чился критикой политического угнетения - внимание его

привлекали также вопросы социальной несправедливости и,

прежде всего, крепостного права. Следует помнить, что

ранняя смерть не дала развернуться этой стороне его

воззрений. Мы можем в этом случае скорее говорить о

направлении развития, а не о законченной системе возз-

рений. При решении этого вопроса не нужно забывать о

дальнейшем пути ближайшего друга и единомышленника Тур-

генева - Андрея Кайсарова, ставшего ярым противником

крепостного права. Некоторые материалы для решения это-

го вопроса может дать перевод Андреем Тургеневым пьесы

А. Коцебу " Негры в неволе". Политический и литературный

облик Коцебу достаточно хорошо известен, поэтому в нас-

тоящем случае имеет смысл говорить не о самой пьесе,

написанной, однако, под прямым влиянием Рейналя (на это

указывал сам автор), а об истолковании ее русским чита-

телем. Какое впечатление производили в России, и в

частности в семье Тургеневых, наполняющие пьесу пламен-

ные монологи против рабства, можно судить по дневнику

Н. И. Тургенева. В феврале 1809 г. он записал: " Сегодня

читал с Рандом " Негры в неволе", сочинение Коцебу.

Это чтение, хотя и приятное в некоторых отношениях,

возродило во мне чрезвычайно неприятные мысли. О Рос-

сия, Россия! Если бы жизнь моя могла быть в сем случае

полезна славному, доброму русскому народу, сейчас рад

бы пожертвовать оною тысячу раз" 1.

В пьесе Коцебу, переведенной Андреем Тургеневым, чи-

татель находит и ужасающие картины угнетения рабов-нег-

ров, и яркие монологи о равенстве людей. Карамзин приб-

лизительно в те же годы в " Вестнике Европы" использовал

описание положения негров (статьи о Тусене-Лювертюре)

для подкрепления своей мысли о том, что освобождению

должно предшествовать длительное просвещение, что не-

возможно предоставить свободу " дикому", " непросвещенно-

му" народу. В пьесе вопрос этот решался в противополож-

ном смысле: " Неволя подавляет всякую душевную способ-

ность", и, следовательно, никакое " просвещение" невоз-

можно в условиях рабства. На утверждение рабовладельца:

" Негры родятся невольниками", - следует ответ: " Неправ-

да! Никто невольником не родится".

В связи с русской действительностью пьеса Коцебу по-

лучала антикрепостнический смысл и не могла не вызывать

у читателя тех ассоциаций, которые возникали у Николая

Тургенева. Аналогию с положением крепостных в России

вызывали и картины избиений негров плантаторами, и рас-

суждения об отсутствии у негров права собственности. На

предложение искать правды в суде негр Труро отвечает:

" Суда? мы не можем быть и свидетелями, не

1 Архив братьев Тургеневых. Вып. 2. С. 210. Ср. от-

рывок В. В. Попугаева " Негр". Анализ этого произведения

см.: Орлов В. Н. Русские просветители 1790-1800-х го-

дов. М., 1953. С. 206-209. Здесь же дается перечень

связанных с этой темой материалов и высказывании. К

приводимым В. Н. Орловым данным можно было бы приба-

вить, например, пересказ " Несчастья от кареты" Княжни-

на, содержащийся в записках С. Н. Глинки: " Была беда и

от смычков гончих и борзых собак, на которых обменивали

семьи крестьян; была беда и от торгашей; переселяли на

лицо земли русской перекупы негров" (Глинка С. Н. За-

писки. С. 95).

только доносчиками. Негр никогда не бывает прав. Всякий

европеец, даже иноземец, может бить его, не страшась

наказания, а если негр только руку на него поднимет, то

он должен умереть немедленно".

Поэтому особенно острый смысл приобретало обращенное

к неграм восклицание противника рабства Джона: " О, если

б она [кровь негров] закипела, если б отчаяние превра-

тило ее в пламень и вы умертвили бы ваших тиранов".

О том, что положение крепостных крестьян привлекало

внимание членов Общества, свидетельствует и другой ин-

тересный факт - участие их в постановке яркой антикре-

постнической драмы " Солдатская школа". Как указывал В.

И. Резанов2, еще Сушков высказал предположение о том,

что автором этого произведения был Н. Сандунов. Советс-

кие исследователи, обратившие внимание на эту антикре-

постническую пьесу, высказывались также в пользу этого

предположения. Письма А. С. Кайсарова к Андрею Тургене-

ву не только позволяют окончательно определить авторс-

тво Сандунова, но и устанавливают до сих пор не извест-

ный и весьма значительный факт постановки этого произ-

ведения в Московском благородном пансионе. До сих пор

исследователи полагали, что пьеса не смогла увидеть

света рампы и поэтому имела сравнительно небольшой об-

щественный резонанс.

Обстоятельства дела, по письмам А. С. Кайсарова к

Андрею Тургеневу, рисуются в следующем виде: произведе-

ния Н. Сандунова, привлекавшие внимание современников,

были известны и в кружке Андрея Тургенева. 12 июля 1801

г. Кайсаров сообщал: " Я достал некоторые драмы Николая

Сандунова и теперь их с Есиповым на скорую руку списы-

ваем" 3. Пьесы обсуждались

1 Негры в неволе. Историко-драматическая картина...

М., 1803. С. 41-43. Рукопись перевода пьесы (писарский

текст с авторской правкой) хранится в Научной библиоте-

ке Московского гос. университета им. М. В. Ломоносова.

2 Резаное В. И. Из разысканий о сочинениях В. А. Жу-

ковского. СПб., 1906. С. 48.

3 ИРЛИ. Ф. 309 (Тургеневы). Ед. хр. 50. Л. 193 об.

Работа над постановкой вызвала, видимо, сопротивление

со стороны директора пансиона Прокоповича-Антонского.

18 ноября 1801 г. Кайсаров сообщал другу, что в прошлое

воскресенье спектакль не состоялся:

" Опять нашлись историко-энциклопедические причины"

(Антонский преподавал " Историю и энциклопедию") (Там

же, л. 40). Смысл этих " причин" Кайсаров разъяснил в

письме от 19 декабря 1801 г.: Антонский " боится развра-

тить своих питомцев светскими пьесами" (л. 58). Однако

постановка все же была осуществлена, руководил ею сам

Сандунов. " Прошлую пятницу, - сообщает Кайсаров, - была

у пас проба, на которой был Ник. Сандунов, который нас

учил" (л. 40 об.). Первое представление пьесы, видимо,

состоялось 8 декабря 1801 г. На другой день Кайсаров

писал другу в Петербург: " Брат! Брат! Для чего тебя тут

не было! Для чего не был ты свидетелем моего триумфа?..

Я играл вчера Стодума в " Солдатской школе" - и уве-

ряют будто совершенно. Сам Сандунов, с которым мы не-

задолго перед этим крепко побранились, сам он прыгал от

радости... Батюшка И. П. Тургенев вчера мне сказал:

" Ну, брат Андрехан, vous aves surpassez mes attentes"

(вы превзошли мои ожидания. Франц. - Ю. Л.)". Пьеса шла

несколько раз, так как в конце декабря Кайсаров сообщал

об изменении состава участников. Постановка не прошла

незамеченной. Кайсаров писал Тургеневу: " Достигла слава

об игре моей до Померанцева, и он жалеет, что не видал

меня. Во второе представление, которое имеет быть на

святках, непременно приглашу его" (л. 145 об.). Боевой,

антикрепостнический характер пьесы объясняет смысл за-

писи в дневнике Николая Тургенева: " Да, я помню те вре-

мена, когда я не спал ночей, думая все о блаженной ми-

нуте, когда я пойду в университетский театр" (Архив

братьев Тургеневых. Вып. 3. С. 180-181).

участниками Общества, следствием чего, вероятно, и яви-

лась идея постановки " Солдатской школы" на сцене панси-

она.

Все вышеизложенное позволяет говорить о неправиль-

ности характеристики В. М. Истрина, считавшего, что

Андрей Тургенев воспитан " в традициях безусловной по-

корности власти" и что " для него не так важен был про-

тест против зла и тирании, сколько правдивое и талант-

ливое его литературное изображение" '.

Одновременно с усилением вольнолюбивых настроений

Андрей Тургенев из сторонника Карамзина превращается в

его сурового критика. Произнесенная им на заседании

Дружеского литературного общества речь замечательна

своим сходством с основными пунктами литературной прог-

раммы декабристов. В речи " О русской литературе" Андрей

Тургенев выступил с резким осуждением карамзинского

направления: " Он [Карамзин] более вреден, нежели поле-

зен нашей литературе..." В чем же заключается вред Ка-

рамзина? По мнению Тургенева, прежде всего в отказе от

гражданственной тематики и, во-вторых, в отсутствии на-

циональной самобытности творчества: "...пусть бы русс-

кие продолжали писать хуже и не так интересно, только

бы занимались они важнейшими предметами, писали бы ори-

гинальнее, важнее..." 2.

Требуя оригинального, не заимствованного ниоткуда

содержания литературы, выражения в литературе народной

жизни, Андрей Тургенев смело отвергает существовавшую

литературную традицию, противопоставляя ей народное

творчество: " Что можешь ты узнать о русском народе, чи-

тая Ломоносова, Сумарокова, Державина, Хераскова, Ка-

рамзина; в одном только Державине найдешь очень малые

оттенки русского; в прекрасной повести Карамзина " Илья

Муромец" также увидишь русское название, русские стопы3

и больше ничего Теперь только в одних сказках и

песнях находим мы остатки русской литературы, в сих-то

драгоценных остатках, а особливо в песнях, находим мы и

чувствуем еще характер нашего народа. Они так сильны,

так выразительны в веселом ли то или в печальном роде,

что над всяким непременно должны произвести свое дейс-

твие. В большей части из них, особливо в печальных,

встречается такая пленяющая унылость, такие красоты

чувства, которых тщетно стали бы искать мы в новейших

подражательных произведениях нашей литературы". Особо

примечательна мысль Тургенева о связи литературы и жиз-

ни. Он считает, что характер современной литературы из-

менился бы только с изменением дей-

Архив братьев Тургеневых. Вып. 2. С. 82, 83.

2 Фомин А. А. Андрей Иванович Тургенев и Андреи Сер-

геевич Кайсаров // Русский библиофил. 1912. № 1. С. 29.

Требование самобытности литературы для единомышленников

Андрея Тургенева имело программный характер. В речи " О

трудности учения" Мерзляков говорил: " Кажется, вкус по

зернышку рассыпан по всем краям света. Итак, чтобы соб-

рать его, поезжай в Англию, во Францию, в Германию и

пр. бедный молодой человек теряет свой собствен-

ный дух, дух своего языка, пишет по-французскому и

по-немецкому, на русском лишается навсегда истинной

части оригинала. Мне скажут, что благоразумное внимание

к красотам иностранным может избежать сих пороков. Не

знаю. Представим русского - мы не имеем еще собс-

твенных образцов во всех родах сочинений, все наши пи-

сатели рождаются, так сказать, во французской библиоте-

ке воспитывают нас иностранно, начиная от катехи-

зиса, от календаря - все на иностранном" (л. 104

об.-105 об.).

3 В публикации Фомина ошибочно: " стоны". Исправляем

по рукописи.

ствительности: " Для сего нужно, чтобы мы и в обыча-

ях, и в образе жизни, и в характере обратились к русс-

кой оригинальности".

Итак, Тургенев требует, чтобы содержание литературы

было " великое, важное и притом истинно русское". Обос-

новывая необходимость высокой торжественной поэзии, он

противопоставляет Карамзину Ломоносова и даже Хераско-

ва. Реформатором русской литературы " должен быть теперь

второй Ломоносов, а не Карамзин. Напитанный русской

оригинальностью, одаренный творческим даром, должен он

дать другой оборот нашей литературе;

иначе дерево увянет, покрывшись приятными цветами,

но не показав ни широких листьев, ни сочных, питатель-

ных плодов".

В критике Карамзина и в противопоставлении ему Ломо-

носова позиции Андрея Тургенева и Мерзлякова, видимо,

совпадали, но дальше начинались различия. Неприязнь

Мерзлякова к Карамзину и его симпатии к литературе XVI-

II в. были определены общим демократическим характером

его мировоззрения. Дворянскому, карамзинскому идеалу

" внутренней свободы" Мерзляков противопоставлял требо-

вание общественно-полезной деятельности. Здесь между

ним - в будущем профессором-разночинцем, представителем

университетской науки - и Андреем Тургеневым, в созна-

нии которого, видимо, зрели элементы дворянской револю-

ционности, можно отметить существенное различие. Отри-

цательно относясь к современной ему дворянской литера-

туре. Мерзляков считал Ломоносова непререкаемым автори-

тетом. Литературная программа Андрея Тургенева была

иной: она включала требование поэзии не только торжест-

венной, но и свободолюбивой. С этих позиций он критико-

вал и Ломоносова. В речи " О поэзии и о ее злоупотребле-

нии" он утверждал: " Смею сказать, что Ломоносов, творец

российской поэзии, истощая все дарования на похвалы мо-

нархам, много потерял для славы своей. Бессмертная муза

его должна бы избирать и предметы столь же бессмертные,

как она сама. Все почти оды его писаны на восшествие,

на день рождения и тому подобное" 2.

Таковы были литературные взгляды Андрея Тургенева.

Анализ их объясняет появление столь яркого гражданс-

твенного, патриотического произведения, как стихотворе-

ние " К отечеству", - произведения, сыгравшего известную

роль в подготовке гражданской поэзии декабризма3.

1956

1 Фомин А. А. Андреи Иванович Тургенев и Андреи Сер-

геевич Кайсаров // Русский библиофил. 1912. № 1. С.

26-30.

2 Цитирую по черновому наброску. РНБ. Ф. 286. On. 2.

Ед. хр. 326. Л. 19.

3 Любопытно, что В. К. Кюхельбекер в дневнике, напи-

санном в крепости, отметив, что " никогда не знавал"

" рано отцветшего Андрея Тургенева", " память которого

была мне всегда - не знаю почему - любезна", писал:

" Несчастна Россия насчет людей с талантом: этот юноша,

который в Благородном пансионе был счастливый соперник

Жуковского и, вероятно, превзошел бы его, умер, не дос-

тигнув и 20-ти лет". Поэзия Андрея Тургенева в начале

XIX в. пользовалась известностью. В том же дневнике Кю-

хельбекер записал: " С удовольствием я встретил в " Вест-

нике" известную элегию покойного Андрея Тургенева (бра-

та моих приятелей). Еще в лицее я любил это стихотворе-

ние, и тогда даже больше " Сельского кладбища", хотя и

бьы в то время энтузиастом Жуковского" (Кюхельбекер В.

К. Путешествие. Дневник. Статьи. Л., 1979. С. 159,

155).