💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Футлярная тема

Самое первое упоминание футлярной темы дано ещё до характеристики Беликова, в рассказе о жене старосты Мавре: «…женщина здоровая и неглупая, но всю свою жизнь нигде не была дальше своего родного села…, а в последние десять лет всё сидела за печью и только по ночам выходила на улицу».

Интересно, что и беседующие между собой Буркин и Иван Иваныч тоже сидят в сарае старосты, и лишь в конце рассказа Иван Иваныч, кстати тоже ночью, задетый рассказом Буркина, выйдет «наружу». Этот авторский приём даёт читателю возможность догадаться, что «человеков в футляре» в рассказе Чехова не один и не два, а гораздо больше.

Уже в характеристике учителя Беликова, данной Буркиным в начале рассказа, подчёркивается постоянное стремление героя спрятать себя в чехол, в скорлупу «от действительной жизни», которая страшит, тревожит. Футлярность в рассказе определяется ключевой фразой Беликова «Как бы чего не вышло», которая становится лейтмотивом рассказа, повторяясь в различных вариантах 8 раз.

«Как бы чего не вышло…»

Первый раз фраза «как бы чего не вышло» произносится, «когда в городе разрешали драматический кружок, или читальню, или чайную…». Чехов точно отбирает именно эти три случая как самые опасные для Беликова, потому что они предполагают общение между людьми, которое всегда попахивает крамолой. Кроме того, здесь есть опорное слово «разрешали». О разрешениях и запретах не раз будет говорить в рассказе Беликов.

Второй раз фраза Беликова звучит почти сразу, когда речь зашла о любых вообще отступлениях от правил, отклонениях от нормы. Интересно, что вновь перечисляются три «недозволенные» вещи: опоздание на молебен, проказы гимназистов и прогулка классной дамы «поздно вечером с офицером». Любое из этих трёх действий – за гранью разрешённого.

Тут же – третий раз. Теперь Беликова тревожит шум в классах (вновь – жизнь!). Он говорит: «Ах, как бы не дошло до начальства…» Но читатель понимает, что в самом этом опасении скрыта угроза фискальства Беликова, что только он и может донести. Именно так и произойдёт позже в истории с Коваленками.

Четвёртый раз «фирменная» фраза приводится при описании дома и образа жизни Беликова: «халат, колпак, ставни, задвижки, целый ряд всяких запрещений, ограничений». А главное – боязнь общественного мнения: «Пожалуй, скажут, что Беликов не исполняет постов…»

Пятый повтор лейтмотива связан со страхом, когда «в закрытые двери стучался ветер», «и ему было страшно под одеялом…», страшно затем идти в многолюдную гимназию, тяжко общаться с Буркиным по пути на службу.

Шестой раз – в ситуации возможной женитьбы: «…надо сначала взвесить предстоящие обязанности, ответственность…, чтобы потом чего не вышло».

Седьмое упоминание – в эпизоде с Коваленко: «…быть может, нас слышал кто-нибудь, и чтобы не перетолковывали нашего разговора и чего-нибудь не вышло, я должен буду доложить господину директору…».

И, наконец, восьмой раз – страх стать посмешищем и уйти в отставку.