И переда вокруг зада

Когда лошадь уступает хлысту и поддается боковым сги­баниям, я оба эти приема соединяю в один. Когда я, натя­гивая левый трензель, поворачивал голову лошади влево и хлыстом трогал ее по левому боку, лошадь подавала зад вправо. Когда те же приемы применяю к правой стороне лошади, она относит зад влево. Тут и повод и хлыст дей­ствуют совместно на одну сторону лошади, а отвечает на них лошадь движениями зада в противоположную сторо­ну. Такой способ передачи лошади воли человека называ­ется «прием бокового воздействия».

Мало-помалу я приучаю лошадь, ставя и держа ее голову в вертикальной плоскости, уступать одному хлысту. Это и есть «прием прямого воздействия». Когда я достиг успеха и в этом упражнении, то постепенно при­учаю лошадь уступать перекрестному воздействию. На ло­шадь действует хлыст с одной стороны, а повод гнет ей голову в другую, и под указанием этих воздействий она дол­жна уступать хлысту, подаваясь вперед, в сторону повода. Все движения лошадь делает накрест. Понятно, что и всадник должен так же дей­ствовать на лошадь. Боковые воздействия служат только подготовкой.

Я приучаю лошадь уступать перекрестному воздействию следующим образом: концы трензельных поводьев, как все­гда, держу в ладони левой руки, а мундштучные закиды­ваю через шею (на рисунке для ясности трензельные поводья показаны отстегнутыми). Левой рукой, в которой держу трензельные поводья, беру левый мундштучный по­вод около рта лошади, а правый, который идет через хол­ку, как через блок, беру в правую руку на высоте левого плеча; в правой же руке держу хлыст. Надавли­ваю поводья, чтобы лошадь подняла голову и сдала заты­лок, и начинаю легкими толчками мундштука снизу вверх, но налегая более на правый мундштучный повод, ставить голову лошади направо, и в то же время, трогая концом хлыста лошадь по левому боку, заставляю ее подавать зад вправо. Повторяю этот прием до тех пор, пока лошадь поймет совместное требование повода и хлыста и свободно станет исполнять его, сдавая в ганаше и челюсти и уступая задом. Лошадь, сдавая голову в ганаше и занося зад, описывает круг. Так как я не допускаю, чтобы во вре­мя выездки какая-либо часть тела оставалась неподвижной, то и тут перед лошади не держу на месте, вследствие чего он описывает внутренний, меньший, круг, а зад — наруж­ный, больший. Боше называл это движение «pisoter», то есть «ходить кругом на стержне». У него зад лошади опи­сывал окружность, центром которой служил ее неподвиж­ный (в смысле подачи вперед) перед.Прием Боше я признаю ошибочным, так как, кроме вре­да для лошади всякой работы на месте, она еще может и сноровиться и не подаваться вперед, когда этого от нее по­требуют. Приемы бокового воздействия служат переходом к приемам прямого воздействия, а приемы прямого воздей­ствия составляют переход к приемам перекрестного воздей­ствия. Само собой разумеется, что я перехожу от одного приема к другому не разом, но постепенно, нечувствитель­но. Лошадь должна понимать отчетливо каждое требование, не смешивать одно требование с другим, а каждое требова­ние следует предъявлять лошади так, чтобы оно не являлось для нее неожиданностью. Уступка лошади хлысту не состав­ляет главной задачи этого упражнения, но конечная цель его состоит в том, чтобы постепенно, не пугая, приготовлять лошадь к воздействию шенкелей, а затем и шпоры.

Сев на лошадь, я придерживаюсь той же постепенности и осторожности в переходах от приемов бокового воздей­ствия к приемам прямого, и от этих приемов к приемам перекрестного воздействия.

Положим, что лошадь должна обнести зад кругом переда слева вправо, то есть сделать контрпируэт. Останавливаюсь среди манежа, «ставлю лошадь» и прижимаю левый каблук. Свежая лошадь, не понимая, в чем дело, инстинктивно уп­рется в него. В этот момент я прикладываю конец хлыста к ее боку, как можно ближе к каблуку (если приложить хлыст ближе к заду, то лошадь неминуемо лягнет, а то и бросит задом), и в то же время натягиваю левый трензельный по­вод. Лошадь помнит подобное упражнение в поводу и по­даст зад вправо. Как всегда, так и тут, к лошади следует от­носиться мягко, и я ручаюсь, что не найдется такой лоша­ди, которая не уступила бы. В начале работы всякая лошадь более или менее противится, почему, соответственно, более или менее сильно действую трензельным поводом. Если со­противление лошади значительно, то ее голову поворачиваю трензелем строже, сильнее и в то же время работаю каблу-ком и хлыстом. Усиленному воздействию этих трех помощ­ников лошадь неминуемо должна уступить.

Лишь только лошадь сделала один шаг вправо, я ее оста­навливаю, ласкаю и, распустив ее, позволяю ей пройтись сво­бодно по манежу. Идя свободно, она отдает себе отчет, во-первых, в том, что она исполнила требование хорошо, за что и получила награду, во-вторых, в движении, которое она ис­полнила, и, наконец, в приемах наездника, которые вызвали это движение. Есть видимость, что лошадь работает только физически, но в действительности она хотя мало сообража­ет, но хорошо помнит. Во время отдыха после исполненного движения все обстоятельства, вызвавшие и сопровождавшие его, запечатлеваются в ее памяти. Минутный отдых служит вместе с тем и наградой, а так как наказывать приходится чаще, чем награждать, то и надо пользоваться каждым пово­дом поощрить лошадь. Бояться излишка в награде нечего, но снова повторяю: награждать следует только по заслугам. Чем больше приходится заслуженно награждать лошадь, тем мень­ше придется наказывать ее. Дав лошади пройтись, опять ос­танавливаю ее и приступаю к тому же упражнению. Проде­лываю его двадцать, тридцать раз, до тех пор, пока лошадь не станет тотчас уступать прикосновению каблука. Тогда проде­лываю ту же работу налево. Когда лошадь попеременно и одинаково чутко уступает обоим каблукам, я надеваю так называемые garde-crotte (шарообразные шпоры). Garde-crotte действует сильнее, чем каблук, но слабее, чем шпора, почему и служит переходом от первого ко второму. Каждый день я усиливаю действие шенкелей, соответственно уменьшая по­мощь хлыста. Наконец, совершенно оставляю хлыст и посте­пенно перехожу к шпоре. Хлыст, следовательно, во время этой работы я употребляю только для того, чтобы, не пугая лошади, постепенно приучить ее к шпоре. Раньше я говорил, что хлыст употребляю только при работе в поводу. В данном случае я не противоречу. При дальнейшей выездке я еще раз берусь за хлыст, когда вызываю первый вынос ноги лошадиком и хлыстом. Усиленному воздействию этих трех помощ­ников лошадь неминуемо должна уступить.

Лишь только лошадь сделала один шаг вправо, я ее оста­навливаю, ласкаю и, распустив ее, позволяю ей пройтись сво­бодно по манежу. Идя свободно, она отдает себе отчет, во-первых, в том, что она исполнила требование хорошо, за что и получила награду, во-вторых, в движении, которое она ис­полнила, и, наконец, в приемах наездника, которые вызвали это движение. Есть видимость, что лошадь работает только физически, но в действительности она хотя мало сообража­ет, но хорошо помнит. Во время отдыха после исполненного движения все обстоятельства, вызвавшие и сопровождавшие его, запечатлеваются в ее памяти. Минутный отдых служит вместе с тем и наградой, а так как наказывать приходится чаще, чем награждать, то и надо пользоваться каждым пово­дом поощрить лошадь. Бояться излишка в награде нечего, но снова повторяю: награждать следует только по заслугам. Чем больше приходится заслуженно награждать лошадь, тем мень­ше придется наказывать ее. Дав лошади пройтись, опять ос­танавливаю ее и приступаю к тому же упражнению. Проде­лываю его двадцать, тридцать раз, до тех пор, пока лошадь не станет тотчас уступать прикосновению каблука. Тогда проде­лываю ту же работу налево. Когда лошадь попеременно и одинаково чутко уступает обоим каблукам, я надеваю так называемые garde-crotte (шарообразные шпоры). Garde-crotte действует сильнее, чем каблук, но слабее, чем шпора, почему и служит переходом от первого ко второму. Каждый день я усиливаю действие шенкелей, соответственно уменьшая по­мощь хлыста. Наконец, совершенно оставляю хлыст и посте­пенно перехожу к шпоре. Хлыст, следовательно, во время этой работы я употребляю только для того, чтобы, не пугая лошади, постепенно приучить ее к шпоре. Раньше я говорил, что хлыст употребляю только при работе в поводу. В данном случае я не противоречу. При дальнейшей выездке я еще раз берусь за хлыст, когда вызываю первый вынос ноги лошадина испанском шаге. Как тогда, так и теперь хлыст оказывает­ся нужным только в продолжение первых двух-трех уроков.

Первый урок шпоры в бок сырой лошади производит на нее впечатление укуса мухи. Вспомним, что при этом делает лошадь. Сначала она гонит муху хвостом; если не помогает, бьет задней ногой в сторону бока, на котором сидит муха, и, наконец, валится этим боком на какой-нибудь предмет, что­бы раздавить ее. То же самое, иногда вплоть до навала на барьер, проделывает лошадь и при первой шпоре. Очевидно, прежде, чем познакомить лошадь со шпорой, необходимо провести ее через знакомство с хлыстом, шенкелем, каблуком и garde-crotte. Неподготовленная лошадь шпоры не поймет, а поэтому и не уступит ей. Если сразу требовать настойчиво, то лошадь, не понимая, в чем дело, инстинктивно начинает обороняться, а если всадник будет упорствовать в требова­нии, то она от обороны перейдет к сопротивлению. Если не подготовить к шпоре вялую лошадь, то может случиться, что она ляжет на тот бок, в который колет ее шпора, а сильную, энергичную можно довести до того, что при одном прикос­новении не только шпоры, но и шенкеля она будет терять голову и бить. Во всяком случае, выездка пропала: вместо того, чтобы научить чему-нибудь лошадь, станет невозмож­ным даже самое обучение. К такому исходу, впрочем, приво­дит при выездке лошади всякая непоследовательность. Суще­ственное затруднение при выездке наездник встречает в том, что ему приходится, давая что-либо понять лошади, действо­вать только на ее память. Отсюда следует то, что все его при­емы должны быть просты, последовательны и неизменны.

Лошадь должна понять и помнить, что шпора — помощ­ник всадника. Карает шпора только при сопротивлении — это она тоже должна понять и помнить. Иная лошадь бро­сается то на одну, то на другую шпору. Выезжаю на середи­ну манежа и сильнейшими ударами шпор гоню зад лошади в сторону сопротивления. Когда лошадь сделает два-три та­ких пируэта, опять начинаю первоначальную работу. Еслилошадь повторит, повторяю наказание и я, и так до тех пор, пока она не перестанет закидываться.

Среди лиц, поверхностно знакомых с ездой, многие во­ображают, что шпору нужно давать не у подпруги, а посы­лая ногу от колена назад вдоль бока лошади по ребрам. Ничего не может быть хуже. Данная таким образом шпора бороздит бок. Удар не может быть настолько резок, отчет­лив и силен, чтобы стремительно выслать лошадь вперед, но непременно щекочет ее (у подпруги лошадь щекотки не чув­ствует, но чем дальше от подпруги к заду, тем щекотка чув­ствительнее). Такая шпора не может ошеломить лошадь, что как раз иногда нужно, но может вызвать ее на сопротивле­ние. При таком способе давать шпору шенкель идет по дуге спереди назад. Шенкель, следовательно, отходит с места, лошадь чувствует удар неподготовленный, без нужных оттен­ков, внезапный. Правильный удар шпоры должен являться после усиленного давления шенкеля, и сила его должна со­ответствовать степени сопротивления лошади, то есть удар должен быть или слаб, или силен, или жесток. Удар шпоры у подпруги идет на лошадь по прямой, как шпага, не цара­пает, не ссаживает кожи, бьет не внезапно, но постепенно и верно. При ударе у подпруги колени и носки всадника отходят немного наружу. Такое положение ног не только не ослабляет посадки всадника, но, напротив, делает ее более крепкой. Всадник держится в седле внутренней, подколен­ной частью ног и верхней частью икр и облегает плотно собою лошадь от ягодиц до пяток. Наоборот, прижимая ко­лени к седлу, он сам себя выжимает из него и, конечно, сидит слабо. Новички и плохие ездоки, чтобы не упасть, инстинктивно принимают такое положение ног, отчего им и не дают шпор. Когда лошадь бьет, хороший ездок прини­мает то же положение. Если колени и носки всадника по­ставлены внутрь, то каблуки его должны отходить от лоша­ди, и удар шпор будет произведен с налета. Во всех воздей­ствиях на лошадь надо сохранять переходы от одного к дру-гому — оттенки, и без этих оттенков тонкая работа, то есть езда в полном смысле слова, невозможна.

Лошадь при исполнении контрпируэта, то есть описывая задом окружность вокруг переда, должна держать голову в сторону вращения, поэтому, когда она начинает легко усту­пать шенкелям, я осторожно, незаметно для лошади начинаю изменять воздействие поводьев. Первоначально лошадь усту­пает шенкелю только тогда, когда одновременно чувствует и повод той же стороны, с которой заметнее работает шенкель, то есть уступает приему бокового воздействия. Затем посте­пенно ослабляю воздействие наружного трензеля, чтобы все более приучать лошадь поддаваться одному шенкелю, и став­лю прямо на оба повода, то есть применяю прием прямого воздействия, и, наконец, так же перехожу к воздействию по­вода, обратного шенкелю, то есть к приему перекрестного воздействия. Лошадь будет описывать задом вокруг переда, идущего по малому кругу, больший круг, причем голову бу­дет держать в сторону движения, то есть будет делать то же, что делала в поводу при помощи хлыста. В данном случае я требую от лошади только незначительного поворота головы (глаз направо или налево). Когда лошадь легко уступает дей­ствию шенкелей, полезно надавить их несколько раз попере­менно один за другим — не для исполнения какого-либо тре­бования, а только для того, чтобы лошадь несколько раз не­много переставила зад то направо, то налево. Если всадник почувствует на каждой из своих ног эту перемену зада, отдаст себе в ней отчет, а также и в степени этой перестановки, то, значит, в нем зарождается способность чувствовать лошадь.

Когда лошадь свободно и отчетливо обходит задом вокруг переда, я начинаю приучать ее исполнять обратное, то есть плечами описывать окружность вокруг зада (пируэт). Это уп­ражнение можно делать, только сидя на лошади, так как все время нужно верно держать зад лошади и посылать его впе­ред. Плечи каждой лошади обязательно должны быть так же развиты, гибки, подвижны, как и ее задние конечности.Работа шпорой часто имеет периодический характер, она «освежает» память, но вызывает явное неудовольствие. Ло­шадь хвостит, что снижает результат выступления, кобылы часто мочатся под шпорой, особенно в период половой ак­тивности.