Право важнее власти. Этос важнее права

Опять хочу повторить: сейчас для России среди ценностей и норм абсолютный приоритет имеет законность. Это исходная точка модернизации. А в струк­туре законности стартовая позиция — независимый суд. Несомненно, что, выдвинув идеологему законности в ряд заглавных, мы обречены на долгую, тяжелую борьбу с самими собой. Но зато значимость ее будет посильнее «конкурентоспособности», ибо сама эта последняя никак не сможет быть достигнута без высокого качества законов, а еще важнее — без качественно­го правоприменения. Отсюда и только отсюда мы сможем начать путь в европейскую цивилизацию и новое качество жизни. Никакие ценности не­доступны без независимого суда и исполнения законов. Качество труда, взаимная обязательность, управляемость страны и бизнеса, уважение друг

к другу и к себе — все это совершенно недостижимо без освоения ценностей законности, перевода ее в нормы.

Кто-то должен провозгласить эту идеологему для российского общества, вдохновить ею политические силы, предпринимателей, интеллигенцию, государственную службу. Но тут вопрос — кто станет субъектом такого при­зыва и примера? Власть? Но какой сектор нашего этоса она представляет? А значит, и какой из них развивает? Интеллигенция? Безвластные политики? Наверное, субъектом такого воздействия будут те, кто раньше и глубже дру­гих осознает этос как особо актуальный и специальный объект целенаправ­ленных усилий. Целенаправленных, а не случайных или нечаянных.

Так, власть пытается увеличить управляемость России и ее экономический рост теми методами, которые портят этос, почти не оглядываясь на него. Возможно, и не видит или не ценит этот ресурс модернизации страны. Про­возглашенная диктатура законом¹ уже начала было вводить в наш этос приоритет права, но меры по советизации телевидения, кулачные, а не юридические действия против крупнейших собственников обернулись дик­татурой законом. Публично унизив юриспруденцию (особенно — в отъеме «ЮКОСа»), власть нанесла болезненный урон законности как общественной ценности, всему правосознанию, и без того неразвитому.

Стало ясно: она мыслит сугубо политически, а не цивилизационно. Ма­териальную бедность действительно можно уменьшить, усугубив бед­ность социальную. Но это возможно лишь на один-другой президентские сроки. А потом обнищавший этос поставит свои пределы росту экономики. Нигде экономическое процветание не возникало на бедном этосе. Так что, видимо, если какая-то власть и сможет стать субъектом его обогащения, то не эта.

Когда же в социально мыслящих кругах России созреет осознание, что именно этос есть основной объект развивающей деятельности, реальный субъект этой деятельности может получиться весьма распределенным, диск­ретным. Главное, чтоб он был согласованным, направленным, объединенным общими ценностями, а не общей структурой. И тогда не исключено, что сле­дующая власть выйдет из этих кругов или сформируется под их влиянием.

Не надо говорить, что в России власть — это все. Во власть приходят уже где-то и кем-то воспитанные и обученные деятели.

Как можно целенаправленно и ускоренно менять этос нашей страны?

Самым мощным средством могло бы стать синергичное лидерство, о ко­тором уже говорилось ранее. Прямое и вдохновляющее обращение индиви­дуального или группового лидера, совмещающего в себе моральный автори­тет и власть. Откровенное и смелое раскрытие этосных ограничений нашего развития (точнее, этосных корней нации) с выдвижением авангардных для

¹ Именно диктатура законом: я имею в виду здесь использование закона не столько для пра­восудия, сколько для укрепления авторитаризма.

Часть III. ПОРЧА

1п, 11м< >. ЫДМЫИ Ж К

нас сегодня ценностей-синергиков, с правовым и экономическим подкреп­лением нужных изменений. Нет сомнений, что призыв этот нашел бы де-ятельностный отклик у социально активного элемента общества, который потянул бы за собой более инертную часть его.

Но скоро ли появится синергичное лидерство у нас?

Довольно просты и доступны деонтические приемы¹ исправления мас­сового этоса. Они уже и начали применяться. Наиболее известный пример укрощения агрессивных нравов водителей на пешеходных переходах — по­перечный выступ перед «зеброй» («лежачий полицейский»). Ведь есть кате­гории людей, невосприимчивых к призывам и убеждениям. Деонтические приемы — суть принуждение к Порядку и порядочности.

Известен реальный случай: химзавод построили специально выше по те­чению реки по отношению к поселку, где живут заводчане. Они вынуждены оберегать реку от загрязнения.

Или: человек покупает новый автомобиль со специальной невскрываемой коробкой. В случае превышения скорости за 120 км в час из нее раздается невыносимый звук. Самовольное вскрытие коробки лишает владельца авто­мобиля гарантии на весь срок. А там, глядишь, и соблюдение скоростного режима войдет у него в привычку.

Какие еще деонтические приемы могут повлиять на оздоровление этоса?

Следующий шанс— международный аутсорсинг для внутренних задач. Всем известна непробиваемая коррупция при выделении земельных участков под застройку. Тендеры, конкурсы и аукционы сплошь фиктивны. Стоит, наверное, попробовать привлечь зарубежные фирмы к проведению таких мероприятий, начиная с поиска и обследования участков и вплоть до офор­мления завершающей документации. Стыдно, конечно, зато честно. Потом появятся и отечественные фирмы того же профиля.

Стихийно такой аутсорсинг уже действует, когда зарубежные или между­народные организации берут на себя решение тех наших проблем, в которых мы слабосильны. Например: из-за бездействия отечественных профсоюзов в защиту интересов наших рабочих вынуждены выступать международные профсоюзные организации. Скажем, по поводу забастовки на «Норильском никеле» именно письмо Президенту В. Путину от Г. Райдера, генерального секретаря МКСП, заставило администрацию комбината пойти навстречу рабочим.

Далее. Идеологемы не имеют непосредственного выхода на практику, они нуждаются в прагматичном переводе в эмпирические категории. В качестве такой эмпирической категории, связывающей идеологемы с практикой, должны стать этические кодексы.

Кодекс есть мост между идеологемой и нормой. Это тот вид договорного порядка, который не имеет юридической силы, а опирается лишь на силу

¹ Деонтология — раздел этики, в котором рассматриваются проблемы долга и должного.

общественного, коллективного признания как ценности и постепенного осво­ения его как нормы.

Социальные инстинкты оздоровления уже стихийно срабатывают в этом направлении. Наиболее сильно это проявляется в виде профессиональных и организационных кодексов. Тут и формируются основные субъекты этих социальных инноваций — профессиональные объединения, предпринима­тели и руководители в среднем и крупном бизнесе.

Кодексы состоят из правил, одобренных, признанных как руководство к действию конкретным сообществом. Эти правила формулируются на основе ценностей, которыми дорожат члены данного сообщества. Цель кодексов — претвориться в нормы жизни, в привычки и нравы, господствующие в этом сообществе, обогатить его этос.

Итак, кодексы есть род социальных инноваций. Они могут стать важней­шим средством самоорганизации гражданского общества. Ведь для их выра­ботки не требуется решения государственных властей и вообще разрешений. Их может формировать любое объединение, даже не зарегистрированное офи­циально. Хотя чем сплоченнее, организованнее сообщество, тем сильнее воз­действие его кодекса и тем больше у него шансов преобразоваться в нормы.

Коллективные авторы кодексов становятся субъектами цивилизационных изменений в этосах разных профессий и организаций. А из этих сообществ обогащенный этос переходит в межорганизационные отношения, в деловую культуру страны.

Тут есть надежда и путь.

Движение по нему постепенно идет. Профессиональные кодексы пошли дальше организационных. Какие ценности они пытаются довести до состоя­ния норм?

Чаще всего — обязательность в отношениях между собой и с клиентом, уважение интересов друг друга и вообще — «честной игры». Их авторы — ли­деры различных ассоциаций, гильдий, союзов предпринимателей и специа­листов, а то и просто организаторы съездов или конференций.

Одними из первых были: Хартия бизнеса России (1995 год), Российский национальный кодекс деятельности в области информатики и телекоммуни­каций (1996 год)¹, Кодекс корпоративного поведения (2001 год).

Вот еще обнадеживающий пример. Российский союз автостраховщиков настолько строго контролирует входящие в него страховые компании, что даже платит по всем обязательствам своих неплатежеспособных членов. Зато авторитет Союза признает и государство: исключение из РСА означает отзыв лицензии по ОСАГО.

¹ Там требовалось: «не производить (копировать) и не использовать программные и техни­ческие средства информатики и телекоммуникаций без разрешения (лицензии) собствен­ника (изготовителя) или правовладельца», «не нарушать законодательство об охране интел­лектуальной собственности», «не нарушать тайну передачи сообщения» и т. п.

Член, III. ПОРЧА

1/инлУ. ЫДНЫИ Ж> (

Существует Российское общество оценщиков. После ликвидации госу­дарственного лицензирования в этой области любой оценщик должен вхо­дить в эту или иную общественную организацию оценщиков и, конечно, вынужден следовать их кодексам. А если бизнес-организация будет иметь претензии по качеству работы конкретного оценщика, то он сможет обра­титься с этим в ту профессиональную организацию, где этот оценщик состоит, а те уже будут либо применять санкции к своему члену, либо судиться с кап­ризным клиентом.

Одно время было много шума вокруг поведения на рынке выставочных услуг известной компании «Крокус Экспо». Другие участники этого рынка считали, что компания намеренно устраивает тематические выставки имен­но в те сроки, на которые конкуренты планируют свои мероприятия на ту же тему. Поэтому Гильдия выставочных организаций выработала этический кодекс, который запрещает подобные методы, относя их к недобросовестной конкуренции.

А вот такой случай: в 2003 году была создана Гильдия поставщиков Крем­ля (да, представьте). Она ввела звание «официальный поставщик Москов­ского Кремля». Разумеется, такое звание можно получить, только пройдя добровольную сертификацию в этой гильдии.

Сейчас обсуждается новый значительный шаг, который наше государство, возможно, предпримет в том же направлении. В Евросистеме на один евро­пейский банк приходится по восемь сотрудников Центробанков. В Федераль­ной резервной системе США — три сотрудника на каждый банк. В Централь­ном банке России — 63 сотрудника на каждый банк. Среди специалистов ходит идея: передать функцию обслуживания платежной системы ассоциа­циям банков.

Словом, значение кодексной деятельности профессиональных объедине­ний будет возрастать. Совершенно объективно.

Очень слабым местом кодексов до сих пор остается их практическое не­применение. В.чем тут дело? Во-первых, декларативность многих правил, следование которым или отклонение от которых невозможно зафиксировать. К примеру: «отказаться от недобросовестных форм ведения предпринима­тельства». Во-вторых, руководители объединений пока просто не решаются применять санкции к нарушителям.