Книга Даниила

Даниил — еще один великий пророк времен изгнания. Оче­видно, он был пленен вместе с Иезекиилем, во время переселе­ния 605 г. до Р.Х., и пророчествовал со своей ранней юности в течение 65 лет, по крайне мере, вплоть до первых лет царство­вания Кира — 537 г. до Р.Х. Философ-неоплатонист Порфирий утверждал на рубеже III — IV веков по Р.Х. относительно даты составления книги, что она не могла быть написана до Маккавейского восстания, ок. 160 г. до Р.Х. Тем не менее, иврит Книги Даниила очень близок к языку Иезекииля, и главы, напи­санные на арамейском [2: 46-7: 28] относятся по крайней мере к 300 г. до Р.Х. Как показал профессор Глисон Л. Арчер и дру­гие исследователи, одна из кумранских рукописей на ара­мейском, «Бытие Апокрифа (ок. 150-100 до Р.Х.} суще­ственно отличается от Книги Даниила по синтаксису, по­рядку следования слов, словарю и орфографии. Полное отсут­ствие слов, заимствованных из греческого, за исключением трех терминов, обозначающих музыкальные инструменты, которые, по всей вероятности, были международными словами, также указывает на времена, предшествовавшие империи Александра Македонского (356-323 гг. до Р.Х.).[276] Иосиф Флавий в своей «Истории» оставил нам интересный эпизод. Рассказывают, что Александр после завоевания Египта посетил Иерусалим и что первосвященник, во всем своем величии, вышел встретить его. Когда Александр поклонился первосвященнику, его спросили, почему он так сделал. Он ответил, что фактически он поклонил­ся Богу, представителем Которого был первосвященник, и что еще в Македонии он мечтал об этой встрече. Затем царь «показал стих из Книги Даниила, в котором сказано, что один грек разрушит всю Персидскую империю», и Алек­сандр, как говорят, понял, что это было сказано о нем. [277]

Вопрос о том, являются ли Моисей или, скажем, Исаия дей­ствительными авторами тех книг, которые названы их именами, не имеет столь уж большого значения. Исаии самому была дана заповедь «завязать свидетельство» и «запечатать откровение при учениках» (8: 16). Книжник Варух, например, работал как лич­ный секретарь Иеремии и вынужден был самостоятельно перепи­сать всю рукопись, которую царь Иоаким в своем зимнем доме сжег в жаровне (глава 36 Книги Иеремии). То, что Варух гово­рит о Иеремии, однако, очень типично для того времени: «Он произносил... устами своими все сии слова, а я чернилами писал их в этот свиток» (стих 18). Как Елисей, так и Илия тоже имели собственных учеников-пророков. Ничто не мешает нам считать, что все пророчества Даниила исходят действительно из его уст и что его «школа» (его ученики и соратники) придала им письменную форму на самых ранних этапах.

To, что Даниил должен сказать о Мессии, заключено в сло­вах, завершающих его видение: «...вот, с облаками небесными шел как бы Сын человеческий...» РаШИ довольно прямолинейно говорит, что «это Мессия-Царь». Метсудат Давида, подобным же образом, считает, что «это ссылка на Мессию-Царя». Даниил 7: 9 говорит о «престолах» во множественном числе, что рабби Акива интерпретирует таким образом, что это престолы, предназначен­ные для Бога и для Мессии; и затем описание этой картины продолжается в стихе 13:

«Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын человеческий, дошел до Ветхого днями и подве­ден был к Нему. И Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему; влады­чество Его — владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится».

Вернувшись назад, в 2: 44 мы находим утверждение, что «Бог Небесный воздвигнет царство, которое во веки не разрушится», и оно будет «стоять вечно». Иисус, говоря о Себе, чаще всего ис­пользовал фразу «Сын Человеческий», что, с одной стороны, го­ворит о Его человеческом облике и одновременно напоминает о Его возвращении в конце времени. Более того, на этих стихах основывается заповедь о проповедовании Евангелия «всем наро­дам».

Обсуждение вопроса о Мессии в Книге Даниила базирует­ся в основном:

а) на стихе (2: 22):

«Он открывает глубокое и сокровенное, знает, что во мраке, и свет обитает с Ним».

Мидраш Рабба говорит об арамейском слове nehora, «свет», использованном в этом стихе, следующее:

«“Свет обитает с Ним”; это Мессия-Царь, ибо написано: “Восстань, светись... ибо пришел свет твой” (Ис.60:!)».[278]

Мидраш по Книге Плач Иеремии также содержит ин­тересную дискуссию, связанную с разрушением Храма: «В тот момент, когда Храм был разрушен, родился Мессия... но буря унесла Его». Эта мысль является, очевидно, отражением того факта, что Мессия, в соответствии с тем, что утверждается в 9-й главе Книги Даниила, должен был прийти во времена Второго Храма. После этого Мидраш го­ворит о Мессии как об «Утешителе и Оживляющем душу», о «Господе — оправдании нашем», о «Hanina» — о «Том, имя Которого Милость», о «Ветви» и «Yinno» — «Расцветающем» и т.д., и «рабби Срунгаия говорит: Nehira имя Его, потому что написано, что в Нем Свет (nehora)». [279]

б) Широкую дискуссию, относящуюся к Мессии, можно найти в истолковании концепции -«Сын Человеческий» в 7 главе, хотя эта дискуссия и разбросана фрагментами по всей обширной иудейской литературе. Мы видели ранее, что эта фра­за принята в качестве эпитета Мессии даже в иудейских кругах. Рабби Саадия Гаон (882-942 гг. по Р.Х.), которого считают вы­дающимся учителем своего времени, объясняет, что Юн являет­ся Мессией — оправданием нашим, и разве не о Мессии на­писано, что Он “кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле”. Он придет смиренным, а не гордым всадником, си­дящем на коне. Что касается прихода “с облаками”, это касается сонма Ангелов Небесных; и в этом — величие, ко­торым Создатель наделит Мессию». [280]

в) Третий аспект мессианской дискуссии основывается на словах из 9-й главы, где говорится о времени прихода Мессии и о том, как грехи будут «запечатаны», о том, как «Помазанник», Мессия, будет предан смерти, а «город и святилище разрушены будут». Все это уже обсуждалось ранее.

г) Даниил говорит также о надежде на воскресение:

«И многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление...» (Дан.12: 2-3).

д) Книга Даниила дала также огромный толчок эсхато­логическим ожиданиям Последних Дней, в связи с которыми иудеи часто обсуждают вопрос о Мессии.

Своего рода «общим знаменателем» является фраза «Бог Не­бесный», Который воздвигнет царство, или «Царь Небесный», Которому молился Навуходоносор, когда к нему вернулся разум (2: 44 и 4: 34)[281]. Эта фраза, очевидно, была очень расхожей в Вавилоне именно в те времена, о которых говорит Даниил.[282] На Дальнем Востоке много обсуждался такой вопрос, является ли древнейшая религия Китая верованием в «Бога Небесного». В известном Национальном Дворце-музее в городе Тайбэй выстав­лена китайская модель простого 8-ступенчатого каменного алта­ря, на котором в свое время поклонялись «Богу Небесному» и который в наши дни постоянно окружен толпой любопытных. Это могло бы оказаться интересной темой для некоторых моло­дых исследователей.