По способу научения 7 страница

действовать (достигнут результат отрицательного таксиса), или вступает в действие другой стимул (результат положительного таксиса, когда субъект оказывается в зоне действия других свойств объекта).

Таким образом, объективно стимулом является ориентирую­щее свойство среды, направляющее субъекта к объекту, содержа­щему предмет его потребности. А субъективно животное взаимо­действует со своим состоянием7~кот6рое и является для него «объектом деятельности», что и приводит к удовлетворению по­требности (достижению желаемого состояния). Это и иллюстри­рует положение об «объективной разделенности мотива и объекта деятельности» (или разделенности их в деятельности) и «субъек­тивной слитности мотива и объекта деятельности» (или неразде­ленное™ их в отражении). Следовательно, для самого субъекта удовлетворение потребности состоит в достижении оптимального для себя состояния (всего тела или его частей при локализован­ной чувствительности). Последнее особенно важно, так как ведет к сопоставлению состояний разных частей тела и возможности с помощью одной части тела изменять состояние в другой части (когда появляются дифференцированные и локализованные орга­ны чувств, эффекторные органы и нервная система).

/" Однако наличие только внутренних и контактных органов чувств позволяет ориентироваться только на свое состояние и ограничивает деятельность только как движение для из­менения своего состояния. Это означает, что каждый сти­мул (каждое возможное изменение своего состояния в ответ на воздействие извне) должен быть «известен» субъекту: какое со­стояние в ответ на него возникает, надо ли его «убрать» (изба­виться от него или уменьшить до нужной интенсивности) или, напротив, сохранить (или увеличить). Достигается такое изменение состояния изменением положения относительно стимула (т. е. дви­жением самого животного, так как стимул субъекту неподвластен). В этом и состоит вся деятельность: двигаться так, чтобы состояние было оптималъным^Учмтывая, что «началом» всего этого было из­менение химического состояния в организме субъекта, «внутрен­няя субъективная жизнь» представителей сенсорной стадии ста­новится более или менее понятной, более того, она действитель­но «внутренняя» — замкнутая в ощущении своих состояний, внеш­него мира просто ^ще не существует для субъекта.

Таким образом, вся деятельность состоит из движения, направ­ленного на достижение оптимального внутреннего состояния субъекта. Такое движение обычно оказывается сложнокоордини-рованным: двигаются разные части тела, движение осуществляет­ся с разной скоростью и в разных направлениях. Более того, такое движение редко бывает одноактным: «продвинулся в одном на­правлении и достиг нужного состояния». Напротив, оно состоит

из ряда последовательных двигательных реакций, каждая из кото-, рых имеет начало, интенсивность осуществления и конец, после чего начинается следующее движение. Результат каждого движе­ния — измененное свое состояние — является «отправной точ­кой» для следующего (его направления и интенсивности), что справедливо как для движения всего тела, так и его отдельных частей?, Вся последовательность движений имеет своим результа­том достижение оптимального, состояния (стимул действуетлак, что производит в " организме состояние, расцениваемое как «нуж­ное», — что и есть субъективное состояние удовлетворения потреб­ности). Таким образом, построение движений не связано с их ори­ентацией относительно условий деятельности, а только с ориен­тацией относительно своего состояния как результата самого дви­жения. Это означает, что деятельность осуществляется как набор движений, еще не имеющих статус операций (так как каждое из них не отвечает условиям деятельности, а отвечает только условиям внутреннего состояния субъекта), но в целом вся деятельность (как совокупность этих движений, в результате которых достига­ется желаемое состояние субъекта, что и является удовлетворени­ем его потребности) направлена на изменение положения субъекта относительно объектов среды, т. е. отвечает объективному поло­жению субъекта относительно объектов деятельности.

Теперь мы можем охарактеризовать структуру деятельности на сенсорной стадии следующим образом: деятельность направле­на на изменение возникшего под воздействием стимула состояния субъекта и имеет своим конечным результатом достижение «опти­мального» состояния организма или его частей, которое субъективно переживается как удовлетворение потребности^ Деятельность со­стоит из отдельных движений, совокупность ко'торых объективно отвечает условиям осуществления деятельности, но субъективно направлена на изменение состояния субъекта. Достижение объек­та, удовлетворяющего потребности жизнедеятельности, осуществ­ляется на основе врожденных механизмов (таксисов и кинезов) и происходит в результате «сложения» последовательностей отдель­ных деятельностей, направленных на достижение оптимального внутреннего состояния субъекта. Таким образом, со стороны субъекта деятельность является целостной, не разделенной на опе­рации и тем более действия. Со стороны удовлетворения «конеч­ных» потребностей жизнедеятельности деятельность представляет собой отдельные операции, совокупность которых (последователь­ность достигнутых результатов) помещает субъекта в положение, из которого объект, содержащий предмет потребности, становит­ся доступен прямому взаимодействию (достижение цели действия как промежуточного этапа деятельности). Все промежуточные этапы (результат операции как совокупности движений, изменяющих положение субъекта относительно условий деятельности, и ре-

зультат последовательности операций, продвигающих к объек­ту, содержащему предмет потребности) для самого субъекта яв­ляются деятельностями, так как он каждый раз удовлетво­ряет свою потребность (в достижении необходимого своего со­стояния).

.2.4. Формы регуляции деятельности

Инстинктивная форма регуляции. Практически вся жизнедея­тельность животных на сенсорной стадии регулируется врожден­ными механизмами, которые представлены кинезами и таксиса­ми. Напомним, что кинезы — это способность эффекторных орга­нов и всего тела осуществлять движение с изменением интенсив­ности (ортокинез) и направления движения (клинокинез), а так­сисы — это «привязка» кинезов к определенному стимулу, т.е. ориентация кинезов. Кинезы регулируются количественным па­раметром стимула: усиление воздействия ведет к увеличению скорости движения (всего тела или отдельных эффекторных орга­нов) — ортокинезу и к увеличению числа поворотов в единицу времени и угла поворота — клинокинезу. Таким образом, кинезы не связаны с качеством стимула, а только с его количественной характеристикой. Таксисы определяют, на какой стимул отвечать движением и куда направлять движение. В целом таксисы также связаны с силой воздействия, но уже в отношении порогов реа­гирования и оценки полезности воздействия. Особенно четко это проявляется на нижнем уровне сенсорной стадии.

Как мы видели, начальной формой является химическая чув­ствительность, а позднее животные ориентируются на стимул большей интенсивности, даже если выбор осуществляется между стимулами разного качества. Таким образом, пороговая величина чувствительности не сразу приобретает специализацию по каче­ству стимула, а первоначально происходит как бы выбор стимула наибольшей интенсивности или, возможно, суммация эффекта раздражителей «в пользу» самого интенсивного. Поведение инфу­зорий подтверждает это мнение: даже если у них образована вре­менная связь на воздействие определенного стимула, возникно­вение третьего, превышающего по силе воздействия имеющийся, маскирует его эффект. Кстати, в нервных клетках сохраняется из­начальная «амодальность», присущая, по мнению многих ученых, психическому отражению на ранних стадиях развития: нервные клетки реагируют на изменение химического состава синаптиче-ской жидкости способностью генерации и проведения электри­ческого возбуждения, причем интенсивность и частота нервного импульса кодируют количественные параметры поступающей от рецепторов органов чувств химической информации. Только эф­ферентные пути (обратно от нервных центров к периферическому

концу органов чувств) продуцируют появление ощущения пери­ферической части анализатора.

V Не будем забывать, что это уже весьма поздний механизм обес-

' печения процессов восприятия, а сейчас мы говорим о гораздо бо­лее ранних этапах, когда еще нет специальных нервных центров, контролирующих деятельность рецепторов, нет еще и самих диффе­ренцированных органов чувств. Поэтому вернемся к животным, бо­лее просто устроенным. У них действительно таксисы изначально можно рассматривать как усложнение и специализацию кинезов. Спо­собность при изменении внутреннего состояния увеличивать ско­рость и направление движения характерна для всех ранних прими­тивных живых организмов, так как все они обладали подвижностью.

./ Как мы Ш-ixtnvi при анализе возникновения психики, движе­ние как таковое не является критерием возникновения психики, критерием может быть названа только его особая форма — анима-лизованное движение, направленное на цель. Эту функцию — на-

\, правления на цель — и выполняют таксисы. Первоначально цель имела только один параметр — интенсивность раздражителя (хи­мического, включенного в обмен веществ), что прекрасно демон­стрирует поведение эвглены, ориентирующейся по интенсивнос­ти светового воздействия, непосредственно «употребляемого в хи­мическом производстве», а также термртаксисное поведение ин-

¹ фузорий, о котором говорилось выше, '⁵ Но практически в самом начале развития психического отражения появилась специализа­ция по качеству цели (системы, чувствительные к определенному

. стимулу). Правда, пока еще эти системы скорее всего давали са-

! мому субъекту переживания не качества, а количества своего со-

■ стояния. Но тем не менее стимул уже можно было «выбрать»: вос-
! принимающая система именно на этот стимул реагировала изме-
(__нением своих химических процессов.! Таким образом, мы снова

■ сталкиваемся с тем, что новая функция сначала появляется как
«объективная»: способность рецепторов возбуждаться на воздей­
ствие стимула определенного качества, — и лишь вслед за этим
происходит придание субъективному переживанию параметра «ка­
чества» (как ощущения не только определенной интенсивности,
но и определенной чувственной окраски).

Теперь можно сказать, что таксисы, как способ регуляции ки­незов, представляют собой специализацию чувствительных сис­тем, а именно способность их иметь низкие пороги возбуждения для определенных типов воздействия. Даже очень развитые орга­ны чувств высших животных имеют определенные высшие грани­цы чувствительности, за которыми воздействие стимула воспри­нимается не как специфическое ощущение, а как неспецифичес­кое — болевое. Все это позволяет заключить, что первоначальная форма оценочной функции таксиса также связана с количественной характеристикой стимула. Это отражено в концепции В.

который выстроил шкалу «удовольствие — неудовольствие» по ко­личественному параметру. Действительно, даже у человека есть рамки интенсивности нервной стимуляции (плотность и высота амплитуды пачек нервных импульсов), определяющие спектр по­ложительных и отрицательных эмоций: положительным эмоциям соответствует средняя плотность стимуляции, отрицательным — слишком низкая и слишком высокая (по К. Изарду).

Таким образом, таксисы переводят хаотическую двигательную активность в целенаправленную. Эта целенаправленность имеет два параметра:

1) на что реагировать (качество стимула, по которому опреде­
ляется таксис: фототаксис, хемотаксис и т.п.);

2) как реагировать (направление таксиса — положительный он
или отрицательный).

Сами кинезы также приобретают некоторую специализацию: эф-фекторные органы (а значит, и движения, которые они произво­дят), становятся связанными с тем, в ответ на что надо производить движение. Появляются клинотаксисы — поворот движения при дей­ствии определенного раздражителя (например, при тактильном раз­дражении чувствительных ресничек инфузория резко изменяет на­правление движения), ортотаксисы — изменение скорости движе­ния при изменении градиента определенного раздражителя и т. п.

Теперь становится понятным, что должно быть врожден­ны м в поведении животных на сенсорной стадии развития: спо­собность отражать определенные воздействия среды и отвечать на них определенными движениями, в результате которых животное окажется ближе к источнику стимуляции или дальше от него (т. е. сами таксисы). В таксисе как врожденной реакции (полностью обес­печенной врожденными механизмами, т. е. инстинктивной) мож­но выделить три основных компонента:

1) способность приходить в определенное состояние под воз­
действием определенного стимула и переживать это состояние как
«нужное» или «ненужное» для себя;

2) способность отвечать на это состояние определенной двига­
тельной реакцией;

3) способность изменять характер реакции при изменении ин­
тенсивности стимула.

Этими компонентами и исчерпывается инстинктивная форма регуляции. Все три компонента таксиса регулируются действием двух факторов: эндогенного {внутреннего) фактора как наличия потребности, способности субъективно переживать ее напряже­ние и ее удовлетворение; внешнего фактора как способности от­ражать необходимый для удовлетворения потребности стимул из внешней среды и отвечать на него нужной реакцией (направлен­ность таксиса). Частично внутренний и внешний факторы пере­крываются между собой: отражение интенсивности стимула есть

одновременно переживание напряжения потребности и ее удов­летворения. Исполнительная часть деятельности представлена ки-незами — самими движениями, их интенсивностью и направле­нием. Таким образом, инстинктивными являются все потребно­сти: что надо из среды для обеспечения жизнедеятельности и как представлено субъективно напряжение потребности и ее удовлет­ворение (совпадающие с изменением состояния под воздействи­ем стимула). Инстинктивными механизмами регулируется способ­ность отражения необходимых ключевых стимулов и ответные ре­акции на них (как способность изменять интенсивность и направ­ление движение при воздействии этих стимулов). Все это справед­ливо для низшего и высшего уровней сенсорной стадии, при этом на высшем уровне все усложняется: дифференцируются органы чувств, появляется возможность отражать стимулы не только в количественной, но и в качественной форме, появляются ответ­ные реакции отдельного эффекторного органа на определенное воздействие и т. п. Но принцип регуляции деятельности остается один и тот же: сочетание таксисов как ориентация кинезов. л Научение. Научение на сенсорной стадии представлено в пер­вую очередь привыканием, т. е. исчезновением ответной реакции на стимул, появление которого не ведет к значимым для субъекта последствиям. Учитывая, что все реакции животных на этой ста­дии представлены таксисами, речь идет об изменении врожден­ной, инстинктивной реакции. Такое привыкание хорошо выраже­но даже у одноклеточных, хотя стойкость его сохранения неболь­шая: от 30 мин до 2 — 3 ч (по данным разных авторов). Инфузории привыкают к ритмично действующему сейсмическому стимулу и через 100—120 сочетаний перестают отвечать на него фобической реакцией (резким сокращением тела). Большую проблему пред­ставляет обнаружение у представителей низшего уровня ассоциа­тивного научения.

Неоднократно предпринимались попытки сформировать вре­менные связи на сочетание раздражителей у одноклеточных, гу­бок и гидр. Результаты оказывались весьма разноречивы (подробно эти данные изложены в книгах К. Э. Фабри, Р. Шовена, Н.А.Туш-маловой и других). Некоторые эффекты научения были получе­ны, причем в основном для инфузорий: они сохраняют траекто­рию передвижения при перенесении их из сосуда одной формы (треугольного) в сосуд другой формы (круглый); удерживаются в неосвещенной части пробирки, если в освещенной части их на­казывают ударом тока; собираются на конце иглы, если ее пред­варительно окунают в раствор с пищевыми объектами; и даже увеличивают скорость прохождения в изогнутой трубке (почти на­учение в лабиринте!). С гидрами оказалось гораздо сложнее, так как они малоподвижны и временные связи у них пытались выра­батывать на пищевое или оборонительное подкрепление (скорость

заглатывания пищевого объекта или латентный период сокраще­ния тела). Подвижные инфузории демонстрировали гораздо более выраженное изменение поведения и более стойкое его сохране­ние. При этом время выработки временной связи и время ее со­хранения оказывалось близким к таковому при привыкании. Изу­чение всех условий привыкания и образования временных связей у животных низшего уровня сенсорной стадии показало, что в процессе реагирования на предъявляемые стимулы у них проис­ходят интенсивные химические процессы в организме и выделе­ние вследствие этого продуктов метаболизма во внешнюю среду.

Похоже, что сами животные ориентируются на свое изменен­ное в результате этих последовательных реакций состояние и од­новременно на изменение химического состава окружающей жид­кости. Это подтверждается следующими фактами. При «обучении» парамеций прохождению изогнутого капилляра (увеличение об­щей скорости прохождения всего пути и уменьшение неправиль­но ориентированных движений в местах изгиба капилляра) ока­залось, что происходит загрязнение воды продуктами метаболиз­ма парамеций, и они стараются как можно скорее покинуть этот участок, ориентируясь на уменьшение загрязнения. Разумеется, в первом колене капилляра загрязнение больше, чем во втором (так как во втором колене нет преграды, а сразу можно выплыть «по прямой»), а в месте изгиба, видимо, загрязнение самое большое, что увеличивает интенсивность отрицательных орто- и клинохе-мотаксисов парамеции.

Интересные данные были получены при образовании оборо­нительных реакций на свет у инфузорий, когда они правильно ориентировались на границу освещенности даже при перенесе­нии «места наказания» — расположения электродов в пробирке (эксперименты С. Варжинчика, описанные К. Э. Фабри). В этом случае, видимо, инфузории ориентировались на происходящие внутри их тела химические процессы, возникающие при световом стимуле, которые связывались с химическими процессами, воз­никающими в результате удара электротоком. Во всех случаях ре­акция сохраняется определенное время, одинаковое для процес­сов привыкания и научения (в среднем — около 50 мин).

Все эти данные позволяют предположить, что все виды на­учения у этих животных (привыкание и образование временных связей) представляют собой своеобразное сочетание таксисного поведения, при котором постоянно изменяется внутренняя и внешняя среда, в результате чего изменяются и направление и скорость движений: /ведь сами таксисы представляют собой из­ме нение движения для измене ния своего состоян ия. Это под­тверждает и время сохранения научения, которое может быть сопоставлено с интенсивностью самих химических процессов в организме этих животных. Конечно, это одна из версий объясне-

ния механизмов привыкания и образования временных связей | представителей низшего уровня сенсорной стадии. Однако в дан­ном случае процессы, внешне имеющие вид научения, все же являются сочетанием и модификацией инстинктивного поведе-| ния — таксисов.,, Более сложное научение наблюдается на высшем уровне, хотя j оно также весьма своеобразно. Наличие органов чувств, эффек-, торных органов и нервной системы дает возможность не только привыкания (которое достаточно хорошо выражено у большин­ства этих животных), но и образования настоящих условных реф-. лексов. Кишечнополостные могут научиться не заглатывать бумаж­ку, пропитанную соком рыбы (актинии для этого требуется 5 дней, а сформировавшаяся реакция сохраняется до 10 дней). Актинию i так же можно научить не забираться на раковину моллюска, если применять наказание электрическим током. Кольчатые черви уже вполне успешно ориентируются в Т-образном лабиринте и фор­мируют устойчивый навык избегания отсека, в котором получают удар током.

^w" Такое научение, конечно, обусловлено Наличием нервной си­стемы с нервными узлами (что и обусловливает возможность образования рефлекторных связей). Однако это также является модификацией таксисного поведения, хотя и более сложной. У животных на сенсорной стадии не происходит прижизненного образования новых моделей стимулов и новых схем двигательных реакций. Для этого просто нет возможностей в нервной системе. При научении происходит переключение связей «стимул—реак­ция». Распадается имеющийся комплекс «стимул + ответная реак­ция» и образуется новый. То есть происходит лишь замена компо­нентов. Может измениться в основном направление таксисов (ре­агировать приближением или удалением) или сочетание таксисов (при действии одного раздражителя реагируем на другой обрат­ным способом). Такое сочетание таксисов уже содержится в ин­стинктивной регуляции деятельности: один раздражитель создает одно эндогенное состояние, другой — другое (например, повы­шение влажности активизирует у дождевого червя отрицательный геотаксис, а понижение — положительный). При научении может происходить изменение подобных сочетаний.

Другой особенностью животных высшего уровня сенсорной стадии является то, что таксисы могут осуществляться как движе­ние эффекторных органов или сегментов тела. Это обусловлено строением их нервной системы: нервные узлы регулируют отдель­ные функции и отдельные участки тела. При научении «не захва­тывать бумажку, прикасающуюся к щупальцу», у актинии «науча­ется» именно это щупальце, а остальные — нет. Не менее инте­ресно поведение дождевого червя в лабиринте: при приближении к развилке лабиринта он делает «пробующие» движения голов-

пым концом, не дотрагиваясь до источника тока, и после этого поворачивает в «правильную» сторону. Правильное поведение в лабиринте сохраняется и у червей после удаления передних сег­ментов. Более того, научаться может даже обезглавленный червь. Это также говорит о том, что связи образуются в сегментарных отделах нервной системы. Однако уже наблюдается и эффект ин-тегративной работы нервной системы: об этом свидетельствует сохранение ориентации в лабиринте у червя после ампутации пе­редних сегментов, а также увеличение скорости обучаемости «нео­бученных» щупалец кишечнополостных после образования устой­чивой реакции «обучающихся» щупалец.

-Интеллектуальная форма регуляции. Интеллектуальная форма регуляции деятельности на сенсорной стадии представлена толь­ко в виде функции. Рассмотренные особенности жизнедеятельно­сти животных, относящихся к сенсорной стадии развития психи­ки, свидетельствуют, что адекватность их двигательной активно­сти изменению движения объектов, с которыми животные взаи­модействуют, обеспечивается самими инстинктивными механиз­мами — кинезами и таксисами. Способность реагировать измене­нием скорости и направления движения в ответ на изменение воздействующего стимула ведет к тонкому и точному учету изме­нения положения объекта относительно субъекта и позволяет ори­ентировать свою активность в точном соответствии с ситуацией. Конечно, все это не представлено в отражении субъекта, но функ­ция интеллектуальной формы регуляции — учет ситуативного из­менения движения объекта и организация своего движения «по логике движения объекта» — выполняется. Так же как и для на­учения, это обеспечено инстинктивными механизмами — такси­сами и их сочетанием.

Сигнальная форма регуляции. Эта форма регуляции деятельно­сти также представлена в виде функции. Как уже неоднократно отмечалось, сигнальная форма регуляции обеспечивает изначаль­ную функцию психики (реакцию на сигнальное воздействие, свя­занное с биологически значимым). На сенсорной стадии мы на­блюдаем два процесса:

1) само возникновение сигнальной функции из несигнальной,
представляющей собой прямое физиологическое отражение в фор­
ме ассимиляции. У представителей низшего уровня присутствует
«смешанная» форма отражения — одновременное включение агента
среды в обменные процессы и ориентация на возникающее в ре­
зультате этого состояние в организме (или его части);

2) выделение сигнальной функции как самостоятельной, об­
разование для нее как функции специальных органов сна­
чала сенсорных систем, затем нервной системы. В результате сиг­
нальная функция становится системообразующим качеством сис­
темы (чувствительность, т. е. способность отражать не биологичес-

ки важное воздействие среды как объективный критерий net ки). Необходимость представленности сигнального стимула саъ му субъекту в субъективной форме мы уже неоднократно обсу дали.

Сама сигнальная функция, так же как научение и интеллектуала ная форма регуляции, обеспечивается инстинктивными механизме ми — таксисами.

Соотношение различных форм регуляции деятельности. Можн! сказать, что отдельные компоненты таксиса являются механизм мами, обеспечивающими реализацию функций разных форм ре* гуляции деятельности. Способность реагировать своим состояв нием на сигнальный стимул — функция сигнальной формы регуля-i ции; способность изменять скорость и направление движения щ соответствии с изменением интенсивности и направления дей­ствия стимула — функция интеллектуальной формы регуляции; спо-*§ собность изменять направление таксиса под действием других сти«| мулов и сочетать действия разных таксисов — функция научения] Таким образом, все формы регуляции деятельности на сенсорной ] стадии выражены как функции и обеспечены одним физиологи- >, ческим механизмом, который можно охарактеризовать как ин­стинктивный: врожденные таксисные реакции и их сочета­ние.

Первым дифференцируется из этого общего интегрального (и обеспеченного инстинктивными механизмами) целого науче­ние: оно приобретает собственный механизм в форме нервной системы (а главное — нервных узлов), что позволяет сохранять информацию о связи стимулов с ответными реакциями в форме рефлекторной дуги (пусть пока еще примитивной и не очень ус­тойчивой).

А

3.2.5. Потребностно-мотивационная сфера

Потребностно-мотивационная сфера на сенсорной стадии ха­рактеризуется относительной простотой потребностей и способов их удовлетворения. Сами потребности можно охарактеризовать следующим образом. Есть потребности, которые можно назвать «прямыми» или непосредственно обеспечивающими жизнедеятель­ность. Для этих потребностей характерно совпадение ключевого стимула с объектом деятельности как носителем предмета биоло­гической потребности: животное реагирует на то, с чем взаимо­действует для удовлетворения потребности. Например, реакция эвглены на свет, которая позволяет ей увеличить доступ к хло-ропластам квантов света (независимо от того, что свет еще явля­ется ориентирующим фактором). В этом случае объект деятельно­сти и есть предмет потребности (как при физиологическом отра­жении). Большинство же потребностей можно назвать «обслужи-

иающими» или «опосредующими» потребности жизнедеятельно­сти: животное отвечает на ключевой стимул таксисной реакцией, что позволяет попасть в зону действия следующего стимула, и в конце концов вступить в контакт с объектом, содержащим пред­мет потребности. В этом случае происходит «окончательное и бес­поворотное» разделение ключевого стимула (мотива) и соответ­ствующего субъективного влечения к нему с предметом потребно­сти, который оказывается скрытым в объекте деятельности и не­доступным отражению. Объект, который прикасается к щупальцу актинии, производит в ней тактильное ощущение, а употребляет в пищу она химический состав своей добычи. Если объект перева­рить не удается, то он выбрасывается из полости тела, а актиния научается не реагировать на такое тактильное раздражение щу­пальца, которое производит этот объект. Все ключевые стимулы и потребностные состояния для «промежуточных» потребностей должны теперь обеспечиваться инстинктивными механизмами, чтобы создавать влечение субъекта к данному стимулу (что и пред­ставлено таксисами).

Таким образом, само потребностное состояние можно опреде­лить как способность субъекта реагировать на ключевой стимул (то, на что направлен таксис) определенным изменением в орга­низме или его части и оценивать возникшее состояние как жела­емое или нежелательное (положительная или отрицательная на­правленность таксиса). Ответное движение — «исполнительная часть таксиса» — и есть вся исполнительная часть деятельности. Поис­ковой фазы практически нет, она выражена как функция — как ориентация на изменение своего состояния. Консуматорный акт совпадает с самой исполнительной частью деятельности (осуще­ствление движения приводит к необходимому изменению состоя­ния).

Потребноетно-мотивационная сфера уже разделена на отдель­ные конкретные базовые сферы. Достаточно четко выделяются пищевая (с соответствующим набором объектов деятельности и ключевых стимулов, обеспечивающих необходимые таксисы), ком­фортная — как избегание неблагоприятных условий и достиже­ние благоприятных. У высших представителей в этой сфере появ­ляются территориальное поведение и гнездостроение. Сложнее оха­рактеризовать репродуктивную сферу. Видимо, у одноклеточных и некоторых многоклеточных (у которых нет контакта с половым партнером) она «включена» в комфортную. Выделение во внеш­нюю среду полового материала или деление (клеточное и почко­ванием) можно соотнести с функциями выделения (по субъек­тивному фактору). Только у животных, относящихся к переход­ной фазе (у кольчатых червей) появляется половое поведение, обес­печенное ключевыми стимулами и соответствующими ответными реакциями (а значит, и эндогенным фактором).