Гла­ва 2. Сов­сем неп­росто го­ворить че­лове­ку то, что зас­та­вит его пла­кать, да еще пе­ред це­лой а­уди­тори­ей

Сов­сем неп­росто го­ворить че­лове­ку то, что зас­та­вит его пла­кать, да еще пе­ред це­лой а­уди­тори­ей. А ес­ли сре­ди этих лю­дей есть Джин Й­она­бару - зна­чит ты в бе­тон­ном ка­ное с дыр­кой в дне, да в ручье пол­ном дерь­ма.

В прош­лый раз это по­лучи­лось неп­ро­из­воль­но. Я про­бовал при­думать луч­ший спо­соб со­об­щить об этом, но так и не смог по­доб­рать что-то ко­рот­кое и клас­сное, да­ющее Ри­те по­нять, что я то­же пой­ман в пет­ли вре­мени. Мо­жет, мне нуж­но бы­ло прос­то ска­зать об этом. Черт, у ме­ня не бы­ло идей по­луч­ше.

Я ни­ког­да не был ум­ни­ком, по­это­му мой кро­хот­ный мозг был заг­ру­жен на пол­ную ка­туш­ку за­дачей по­нять, по­чему не по­лучи­лось ра­зор­вать пет­лю, как пла­ниро­валось. Я сде­лал всё, что ска­зала мне Ри­та, но вот я опять здесь - мой 160-й день пе­ред на­чалом бит­вы.

Не­бо над тре­ниро­воч­ным по­лем №1 в свой 160-й раз бы­ло так же чис­то, как и в пер­вый. Сол­нце над го­ризон­том жа­рило не­щад­но. Физ­подго­тов­ка толь­ко за­кон­чи­лась, на­ши ко­рот­кие те­ни пес­три­ли пят­на­ми по­та.

Я был со­вер­шенно чу­жим для этой ры­жево­лосой жен­щи­ны со слиш­ком блед­ной для сол­да­та ко­жей. Ее без­донные ка­рие гла­за смот­ре­ли на ме­ня.

- Так ты хо­тел по­гово­рить. О чём?

Я вы­бил­ся из гра­фика и в го­лову не при­ходи­ло ни­каких идей. На­до бы­ло от­та­щить ее в сто­рон­ку до физ­подго­тов­ки, но те­перь уже поз­дно.

Гля­дя на нее я пов­то­рил ту же чушь про зе­леный чай, что и на­кану­не. Я ду­мал, мо­жет в этот раз все бу­дет не так пло­хо. Мо­жет она и не ста­нет... Ну, блин!

Сле­зы стру­ились по ее ще­кам, ка­пали с под­бо­род­ка и раз­ле­тались брыз­га­ми по ру­ке, ко­торую я про­тянул, чтоб их пой­мать. И, хоть я взмок пос­ле физ­подго­тов­ки, они бы­ли го­рячи нас­толь­ко, что об­жи­гали, слов­но пу­ли из двад­цатки. Сер­дце за­билось, буд­то я был стар­шеклас­сни­ком, приг­ла­сив­шим де­вуш­ку на та­нец. Оно и в бою у ме­ня так не ко­лоти­лось.

Она схва­тилась за мою ру­баш­ку так, что по­беле­ли паль­цы. В бою я пред­ска­зал бы каж­дый ее шаг, но здесь я ни­чего не по­нимал. Зап­рограм­ми­ровав се­бя, чтоб увер­нуть­ся и от ты­сяч ата­ку­ющих Ми­миков, на что я го­ден был сей­час, ког­да это бы­ло так нуж­но? Мой мозг блуж­дал в по­тем­ках, ища вы­ход, а я га­дал, бы­ла ли еще пот­ной моя ру­баш­ка в том мес­те, где за нее дер­жа­лась Ри­та.

В пос­ледний раз я так и сто­ял, как пар­ко­вая ста­туя, по­ка она не ус­по­ко­илась и не за­гово­рила. Мо­жет, кру­гов де­сять по пет­ле, и это ста­ло бы ру­тиной, и наш­лась бы па­ра фраз, что­бы ус­по­ко­ить ее в мо­их обь­яти­ях, но это зна­чило - свес­ти мое об­ще­ние с единс­твен­ным, по­нима­ющим ме­ня че­лове­ком, к ис­полне­нию прог­раммы. Что-то мне го­вори­ло - луч­ше пос­то­ять и по­дож­дать.

Й­она­бару пя­лил­ся на нас, как пя­лил­ся бы ту­рист на мед­ве­дя в зо­опар­ке, ес­ли бы тот вдруг встал и за­валь­си­ровал. Ну, по край­ней ме­ре я на­шел как его зат­кнуть! Фер­релл так­тично от­вел гла­за, но лишь на­поло­вину, и, при­мер­но так же, пос­ту­пил весь ос­таль­ной взвод. Да ва­шу ж мать! Ну вот он я - тан­цу­ющий мед­ведь! Не смот­ри­те. Ни­чего не го­вори­те. Ки­дай­те день­ги в бан­ку и то­пай­те!

Что на­до де­лать, ес­ли нер­вни­ча­ешь? Пред­ста­вить, что все го­лые? Нет, это - ког­да выс­ту­па­ешь пе­ред пуб­ли­кой. А ес­ли нер­вни­ча­ешь, нас учи­ли ду­мать о том, что те­бе при­ят­но. О том, что те­бе при­носит счастье. В бою этот мо­мент бу­дет на­вер­ное очень при­ят­но вспом­нить, но по­чему же он так раз­дра­жа­ет сей­час?!.. Ес­ли бог и знал, то от­ве­чать не то­ропил­ся.

Я взял Ри­ту за ру­ку. Она выг­ля­дела по­терян­ной.

- Я Кей­джи Ки­рия.

- Ри­та. Ри­та Вра­тас­ки.

- Ду­маю, мне на­до те­перь ска­зать " Очень при­ят­но".

- Че­му ты улы­ба­ешь­ся?

- По­нятия не имею. Прос­то счас­тлив, по­хоже. - От­ве­тил я.

- Стран­ный ты ка­кой-то. - Ри­тино ли­цо раз­гла­дилось.

- Слу­шай, да­вай сде­ла­ем пе­рерыв? - Я взгля­нул че­рез ее пле­чо, - Нап­равле­ние на мои два ча­са. Го­това?

Мы с Ри­той рва­нули прочь, ос­та­вив тех, кто был на по­ле че­сать в за­тыл­ках, и прос­коль­зну­ли за сет­ча­тым за­бором спорт­пло­щад­ки. Бриз, дув­ший с мо­ря, хо­лодил нам ко­жу, и мы бе­жали еще ка­кое-то вре­мя прос­то ра­ди удо­воль­ствия от бе­га. Вда­леке, по ле­вую сто­рону от нас, ле­жала бе­рего­вая ли­ния, а за ней, по­зади бес­смыс­ленной ко­лючей про­воло­ки, ог­раждав­шей пляж, прос­ти­рались ко­баль­то­во-си­ние вол­ны. Си­ние, по­тому что мы сра­жались, что­бы оке­ан та­ким ос­тался. Пат­руль­ный ка­тер прок­ла­дывал по не­му курс, па­рал­лель­ный на­шему, и ос­тавлял по­зади бе­лый след вдоль ли­нии меж не­бом и во­дой.

Стих­ли сол­дат­ские вык­ри­ки, и из всех зву­ков ос­тался лишь шум при­боя, да­лекое шар­канье во­ен­ных бо­тинок по бе­тону, слиш­ком гром­кое би­ение мо­его сер­дца и ды­хание Ри­ты.

Я ре­шил ос­та­новить­ся и ту­по встал, точ­но как пе­ред на­шим по­бегом. Ри­та не смог­ла вов­ре­мя при­тор­мо­зить, и вре­залась в ме­ня. Сно­ва ошиб­ка сис­те­мы. Я сде­лал нес­коль­ко не­ук­лю­жих ша­гов. Ри­та спот­кну­лась, ког­да пы­талась удер­жать рав­но­весие. Мы дер­жа­лись друг за дру­га, что­бы не упасть. Моя ру­ка об­ви­лась вок­руг те­ла Ри­ты, а её ру­ка вок­руг мо­его.

На­ше стол­кно­вение мог­ло при­вес­ти к на­руше­нию це­лого ря­да пун­ктов ус­та­ва. Ее раз­го­рячен­ное те­ло уда­рилось в ме­ня как ре­ак­тивный сна­ряд, а при­ят­ный за­пах пог­ло­тил мой ра­зум. Без мо­ей Бро­ни я был пол­ностью без­за­щите­тен про­тив ви­та­ющей вок­руг нас хи­мии.

- Ох, прос­ти, - из­ви­нилась пер­вой Ри­та.

- Это я ви­новат. Мне не на­до бы­ло ос­та­нав­ли­вать­ся.

- Да нет, я хо­тела ска­зать, прос­ти, но... - от­ве­тила она.

- Те­бе не на­до из­ви­нять­ся.

- Я и не пы­та­юсь. Я прос­то, э-э... Не мог бы ты от­пустить мою ру­ку?

Ой! - Крас­ное коль­цо выс­ту­пило на Ри­тиной ру­ке там, где я за нее схва­тил­ся, - Из­ви­ни!

Для ме­ня Ри­та бы­ла ста­рым дру­гом, бо­евым то­вари­щем, а для нее Кей­джи Ки­рия был толь­ко что встре­ченым нез­на­ком­цем. Не бо­лее, чем пе­пель­ным си­лу­этом из дру­гуго вре­мени. Толь­ко я пом­нил об­легче­ние, ко­торое мы ис­пы­тыва­ли при­жатые спи­ной к спи­не. Толь­ко я ощу­щал ис­кру, про­бегав­шую меж на­ми, ког­да на­ши гла­за встре­чались в бе­зус­ловном по­нима­нии. Толь­ко я чувс­тво­вал тос­ку и пре­дан­ность.

Пе­ред при­зывом я ви­дел шоу про муж­чи­ну, ко­торый лю­бил жен­щи­ну, по­теряв­шую па­мять в ре­зуль­та­те нес­час­тно­го слу­чая. Он дол­жен был прой­ти при­мер­но че­рез то же, че­рез что я про­ходил сей­час - без­на­деж­но смот­реть как то, что ты лю­бишь, уно­сит вет­ром, а ты бес­си­лен это пре­дот­вра­тить.

- Я... Хм... - Я да­же не знал с че­го на­чать на этот раз, нес­мотря на все, что бы­ло в пре­дыду­щий.

- Это твой луч­ший спо­соб вы­тащить нас с той спорт­пло­щад­ки?

- Ага. Ка­жет­ся.

- Хо­рошо. И где мы те­перь? - Ри­та раз­верну­лась на каб­лу­ках и ог­ля­делась.

Мы сто­яли на ши­роком по­ле, ого­роже­ном с од­ной сто­роны бар­ри­кадой из ко­лючей про­воло­ки, а с трех дру­гих - сет­ча­тым за­бором. Сор­ня­ки про­бива­лись зе­лены­ми по­бега­ми сквозь тре­щины в бе­тоне, ко­торый пок­ры­вал при­мер­но де­сять ты­сяч квад­ратных мет­ров пло­щади.

- На спорт­пло­щад­ке но­мер 3.

Мне уда­лось вы­тащить нас с од­ной пло­щад­ки на дру­гую. Чуд­но. По­хоже я про­вел слиш­ком мно­го вре­мени с Фер­реллом. Его лю­бовь к тре­ниров­кам гра­ничи­ла с серь­ез­ным умс­твен­ным за­боле­вани­ем, а я на­чал за­ражать­ся.

Ри­та сно­ва по­вер­ну­лась ко мне:

- Мрач­но­вато.

- Прос­ти.

- Нет, мне нра­вит­ся, что здесь так пус­то.

- Стран­ные у те­бя вку­сы.

- Раз­ве это вкус? Там, где я вы­рос­ла, бы­ло без­на­деж­но пус­то. И да­же оке­анов у нас там ни­каких не бы­ло. - Она зап­ро­кину­ла го­лову, - Не­бо, оно тут та­кое яр­кое!

- Не­бо? Те­бе нра­вит­ся?

- Не столь­ко са­мо не­бо, сколь­ко его цвет.

- По­чему же тог­да твой бро­некос­тюм крас­ный?

На нес­коль­ко се­кунд по­вис­ла ти­шина, преж­де чем Ри­та от­ве­тила.

- Не­бо в Питт­сфил­де та­кое чис­тое. Как цвет во­ды, ес­ли оку­нуть в неё кис­точку с го­лубой крас­кой. Как буд­то вся во­да ми­ра взмы­ла в не­бо и рас­тво­рилась там. - я пос­мотрел на Ри­ту. Она ог­ля­нулась на ме­ня. Ка­рие гла­за вни­матель­но смот­ре­ли на ме­ня, - Прос­ти. За­будь что я ска­зала.

- По­чему?

- Ри­та Вра­тас­ки та­ких ве­щей не го­ворит. Не очень в ее сти­ле.

- Не знал.

- За­то я знаю.

- А по-мо­ему, так ми­ло, - я взгля­нул на нее.

Ри­тины гла­за ши­роко рас­кры­лись, и в них на се­кун­ду про­мель­кнул ого­нек Сталь­ной Су­ки, но ни один мус­кул на ее ли­це не дрог­нул.

- Что ты ска­зал?

- Я ска­зал, что это проз­ву­чало ми­ло.

Она взгля­нула удив­лённо. Ло­кон ры­жих во­лос упал ей на лоб, и она под­ня­ла ру­ку, что­бы поп­ра­вить его. Я за­метил взгляд её глаз сквозь паль­чи­ки. В гла­зах был стран­ный свет. Она выг­ля­дела де­вуш­кой, чьё сер­дце на­чало от­та­ивать, ре­бён­ком, чья ложь ста­ла оче­вид­ной под стро­гим взгля­дом ма­тери.

- Что-то не так? - прер­вал я не­лов­кое мол­ча­ние.

- Нет.

- Я не пы­тал­ся пос­ме­ять­ся. Я дей­стви­тель­но хо­тел те­бе это ска­зать. На­вер­ное, прос­то не вов­ре­мя.

- У нас был по­доб­ный раз­го­вор в пре­дыду­щих пет­лях, да? Но его пом­нишь толь­ко ты, - по­няла она.

- Угу. Прос­ти.

- Ни­чего, это ме­ня не бес­по­ко­ит. - Она по­кача­ла го­ловой.

- Что же тог­да не так?

- Рас­ска­жи мне, что мы пла­ниро­вали.

- Лад­но. В об­щем, я еще очень мно­гого не по­нимаю, - на­чал я, - Мне на­до, что­бы ты мне да­ла по­яс­не­ния, как за­кон­чить пет­лю... для чай­ни­ков.

- Я име­ла вви­ду - рас­ска­жи, что вы пла­ниро­вали, что­бы мне не на­до бы­ло ду­мать обо всем этом.

- Ты шу­тишь? - уди­вил­ся я.

- Нет, со­вер­шенно серь­ез­но.

- Но ты же Ри­та Вра­тас­ки! Ты всег­да зна­ешь, что нуж­но де­лать!

- Бу­дет за­бав­но ока­зать­ся ра­зок по дру­гую сто­рону пет­ли, для раз­но­об­ра­зия.

- Для ме­ня не так уж за­бав­но, - не сог­ла­сил­ся я. Мне бы­ло не­понят­но, что она име­ла вви­ду, ска­зав " бу­дет". Я ду­мал, что она уже и так ос­во­боди­лась из пе­тель, прой­дя 211 раз эти трид­цать ча­сов во Фло­риде. Я от­крыл бы­ло рот, что­бы спро­сить, но она ме­ня прер­ва­ла.

- Мне ка­жет­ся, я зас­лу­жила пра­во по­сидеть и пос­мотреть, - ска­зала она, - Я уже пе­рело­пати­ла ку­чу дерь­ма нав­ро­де это­го. Те­перь твоя оче­редь. Чем рань­ше ты это пой­мешь - тем луч­ше.

- Я знаю, - вздох­нул я.

- Уж не обес­судь.

- Лад­но, еще ма­лость ра­нова­то, но сле­ду­ющая ос­та­нов­ка у ме­ня в сто­ловой. Хо­чешь пе­реку­сить чем-ни­будь из япон­ской кух­ни?

В сто­ловой бы­ло шум­но. В од­ном уг­лу груп­па сол­дат смот­ре­ла, кто из них смо­жет сде­лать боль­ше от­жи­маний за три ми­нуты. Дру­гая груп­па, ми­мо ко­торой мы прош­ли, иг­ра­ла в " сла­бо сож­рать", про­буя за­гадоч­ную жид­кость, сма­хива­ющую на смесь кет­чу­па, гор­чи­цы и апель­си­ново­го со­ка. В даль­нем кон­це за­ла ка­кой-то па­рень под бан­джо пел на­род­ную пес­ню – а мо­жет это бы­ла прос­то те­ма из ка­кого-то ста­рого ани­ме, по­пуляр­но­го лет 70 на­зад. Од­но из ре­лиги­оз­ных те­чений из­на­чаль­но ис­поль­зо­вало её как ан­ти­во­ен­ную пес­ню, но пар­ней, ко­торые за­писы­вались в ОСС, это не вол­но­вало. Ме­лодия бы­ла лег­ко за­поми­на­ющей­ся, и это­го бы­ло дос­та­точ­но, что­бы она ста­ла хи­том в бро­непе­хоте.

Да­вай­те вмес­те всту­пим в а-а-ар­мию!

Да­вай­те вмес­те всту­пим в а-а-ар­мию!

Да­вай­те вмес­те всту­пим в а-а-ар­мию!

И что-ни­будь в се­бе убь­ем!

Все это я ви­дел уже 159 раз. Но с тех пор, как был пой­ман этой пет­лей, я с тру­дом за­мечал те про­яв­ле­ния внеш­не­го ми­ра, ко­торые не ве­ли не­пос­редс­твен­но к вы­ходу от­сю­да. Я ти­хо си­дел в ма­лень­кой се­рой сто­ловой, отс­тра­нив­шись от шу­ма и ме­тодич­но на­пол­няя рот без­вкус­ной едой.

Да­же, ес­ли бит­ва прой­дёт хо­рошо, не­кото­рые из этих сол­дат не вер­нутся. Ес­ли пло­хо, вер­нётся ещё мень­ше. Все это зна­ли. Бро­непе­хота бы­ла Сан­та-Кла­усом, а бит­ва - на­шим Рож­дес­твом. Что ещё де­лать эль­фам в Со­чель­ник, кро­ме как рас­сла­бить­ся и вы­пить нем­но­го эгг-но­га.

Ри­та Вра­тас­ки в сто­шес­ти­деся­тый раз ела тот же са­мый обед, но на этот раз - си­дя нап­ро­тив ме­ня. Она рас­смат­ри­вала свой сто­шес­ти­деся­тый уме­боши.

- Что это?

- Уме­боши. Это пло­ды уме... Их час­то на­зыва­ют сли­вами, но, на са­мом де­ле, они боль­ше по­хожи на ма­рино­ван­ную ку­рагу.

- А ка­кие они на вкус?

- Еда - как вой­на. Ее на­до поп­ро­бовать са­мому.

Она по­тыка­ла два-три ра­за па­лоч­ка­ми, за­тем от­бро­сила ос­то­рож­ность и по­ложи­ла плод в рот. Кис­ло­та по­рази­ла её уда­ром тя­жело­веса. Ри­та сог­ну­лась, хва­та­ясь ру­ками за своё гор­ло и грудь. Я за­метил, как мус­ку­лы дро­жат на её спи­не.

- Нра­вит­ся?

Ри­та же­вала, не под­ни­мая глаз, а по­том вып­лю­нула на та­рел­ку иде­аль­но чис­тую кос­точку, вы­тер­ла угол­ки рта и пе­реве­ла ды­хание.

- Сов­сем не кис­ло!

- Ну да, в этой-то сто­лов­ке. - под­твер­дил я. - Тут слиш­ком мно­го инос­тран­цев, так что, ес­ли хо­чешь поп­ро­бовать нас­то­ящих, на­до ид­ти ту­да, где мес­тные едят.

Я взял уме­боши со сво­его под­но­са, за­кинул в рот и сде­лал вид, что нас­лажда­юсь вку­сом. Чес­тно го­воря, он был та­кой кис­лый, что чуть не скру­тил мне рот в тру­боч­ку по­тонь­ше жо­пы кра­ба при от­ли­ве, но я не со­бирал­ся ра­довать этим фак­том Ри­ту.

- До­воль­но неп­ло­хо! - прич­мокнул я.

Ри­та вста­ла с плот­но сжа­тым ртом. Она ос­та­вила ме­ня си­деть за сто­лом, а са­ма пош­ла по про­ходу меж­ду сто­лами, ми­мо групп сол­дат, к раз­да­точ­ной ли­нии. Там Рэ­чел как раз раз­го­вари­вала с го­рил­лой в че­ловечь­ем об­личье, ко­торая без тру­да мог­ла прив­стать на но­соч­ки и кос­нуть­ся по­тол­ка. Той са­мой го­рил­лой с 4-ой ро­ты, с чь­им ку­лаком поз­на­коми­лась моя че­люсть нес­коль­ко пе­тель на­зад. Кра­сави­ца и чу­дови­ще бы­ли, ес­тес­твен­но, удив­ле­ны, уви­дев, что объ­ект их об­сужде­ния нап­равля­ет­ся пря­мо к ним. Вся сто­ловая, как буд­то по­чувс­тво­вала, что что-то про­ис­хо­дит. Раз­го­воры за­тих­ли и бан­джо смол­кло. Сла­ва Бо­гу.

Ри­та про­чис­ти­ла гор­ло:

- Мож­но мне нем­но­го ма­рино­ван­ных су­шеных слив?

- Уме­боши?

- Ага, их!

- Ну ко­неч­но, ес­ли вы хо­тите.

Ре­чел дос­та­ла пи­алу и на­чала нак­ла­дывать в нее уме­боши из боль­шо­го плас­ти­ково­го вед­ра.

- Нет, не на­до пи­алу.

- Прос­ти­те?

- Эту шту­ку в ва­шей ле­вой ру­ке. Да, вед­ро. Я возь­му все.

- Эхм... Их, как пра­вило, не едят столь­ко сра­зу. - опе­шила Ре­чел.

- Нель­зя?

- Да нет, я ду­маю мож­но...

- Тог­да, спа­сибо за по­мощь!

Ри­та вер­ну­лась с вед­ром в ру­ке и три­ум­фаль­но вод­ру­зила его по­сере­дине сто­ла нап­ро­тив ме­ня.

Ди­аметр его в вер­ши­не был око­ло 30 сан­ти­мет­ров. Его бы­ло дос­та­точ­но, что­бы угос­тить двес­ти че­ловек, так как ник­то обыч­но не брал боль­ше од­ной сли­вы. Дос­та­точ­но боль­шое, что­бы уто­пить ма­лень­кую кош­ку, оно бы­ло на­пол­не­но яр­ко-крас­ны­ми уме­боши до по­лови­ны. Ко­рень мо­его язы­ка за­ныл при од­ном толь­ко его ви­де. Ри­та взя­ла свои па­лоч­ки.

Под­хва­тила из вед­ра крас­ный, смор­щенный фрукт и су­нула его в рот. Про­жева­ла. Прог­ло­тила. Вы­нула кос­точку.

- Во­об­ще не кис­лая. - Ее гла­за ув­лажни­лись.

Ри­та под­тол­кну­ла вед­ро ко мне. Мой ход. Я выб­рал са­мый ма­лень­кий плод, ко­торый уви­дел, сь­ел его и вып­лю­нул кос­точку.

- И моя.

Мы иг­ра­ли в наш собс­твен­ный ва­ри­ант " сла­бо сож­рать". Кон­чи­ки ри­тиных па­лочек дро­жали, ког­да она пог­ру­жала их в вед­ро. Она пы­талась за­жать оче­ред­ную уме­боши меж­ду ни­ми, но бро­сила это и, прос­то прот­кнув од­ну па­лоч­кой, под­несла ко рту. Фрукт ос­та­вил на под­но­се, ку­да упал, ро­зовые кап­ли.

Тол­па зе­вак на­чала со­бирать­ся вок­руг нас. По-на­чалу они мол­ча­ли, но с каж­дой вып­лю­нутой на под­нос кос­точкой вол­не­ние рос­ло.

Пот кап­ля­ми выс­ту­пал на на­шей ко­же, как кон­денсат на бан­ке пи­ва в жар­кий де­нёк. От­вра­титель­ная ку­ча об­гло­дан­ных сли­вовых кос­то­чек рос­ла. Рэй­чел сто­яла в сто­рон­ке, наб­лю­дая с оза­бочен­ной улыб­кой. Так­же я за­метил мо­его ста­рого зна­комо­го из 4-ой ро­ты. Он от­лично про­водил вре­мя, наб­лю­дая мои му­чения. Каж­дый раз, ког­да я или Ри­та от­прав­ля­ли ещё од­ну сли­ву в рот, тол­па раз­ра­жалась воз­гла­сами.

- Да­вай! Не сбав­ляй темп!

- Не от­сту­пай! Ло­пай!

- Ты же не ус­ту­пишь ма­лень­кой дев­чонке, вер­но?

- Ду­ма­ешь он по­бедит Ри­ту? Да ты тро­нул­ся!

- Ешь! Ешь! Ешь!

- Смот­ри­те за дверью, я не хо­чу, что­бы нам ис­порти­ли тут всю по­теху! Став­лю де­сят­ку на то­щего! - и сра­зу за этим, - Двад­цать на Ри­ту!

По­том кто-то зак­ри­чал:

- Где мои жа­реные кре­вет­ки? Я по­терял мои жа­реные кре­вет­ки!

Бы­ло жар­ко, бы­ло шум­но, и ка­ким-то об­ра­зом, ко­торый бы­ло труд­но объ­яс­нить, бы­ло как до­ма. Воз­никла не­види­мая связь, ко­торой я не чувс­тво­вал в прош­лых про­хож­де­ни­ях че­рез пет­лю. Я по­чувс­тво­вал на вкус то, что при­несёт бу­дущее, и, вне­зап­но, все мел­кие со­бытия, ко­торые про­ис­хо­дят в на­ших жиз­нях, ме­лочи дня при­об­ре­ли важ­ность. Толь­ко тог­да, ок­ру­жён­ный всем этим шу­мом, чувс­тву­ешь се­бя хо­рошо.

На­конец, мы при­кон­чи­ли все уме­боши, на­ходив­ши­еся в вед­ре. Ри­та съ­ела пос­леднюю. Я ут­вер­ждал, что это ничья, но так как Ри­та съ­ела пер­вую сли­ву, она нас­то­яла на сво­ей по­беде. Ког­да я воз­ра­зил, Ри­та ус­мехну­лась и пред­ло­жила вы­яс­нить это за дру­гим вед­ром уме­боши. Труд­но ска­зать, что оз­на­чала эта ус­мешка. То ли, что она дей­стви­тель­но со­бира­лась про­дол­жать есть, то ли нем­но­го тро­нулась от пе­ре­из­бытка кис­лой пи­щи. Го­рил­ла из 4-ой ро­ты при­тащил ещё вед­ро крас­ных фрук­тов из Ада и грох­нул его на се­реди­ну сто­ла.

К это­му мо­мен­ту я чувс­тво­вал се­бя уже по по­яс сде­лан­ным из уме­боши, так что я под­нял бе­лый флаг.

Пос­ле это­го я по­ведал Ри­те обо всём. О Й­она­бару, ко­торый ни­ког­да не за­тыка­ет­ся, о сер­жанте Фер­релле, одер­жи­мом тре­ниров­ка­ми, о со­пер­ни­чес­тве меж­ду на­шим и 4-ым взво­дом. В свою оче­редь, Ри­та рас­ска­зала мне ве­щи, о ко­торых не ус­пе­ла со­об­щить во вре­мя прош­лой пет­ли. Без дос­пе­хов, Су­ка но­сила зас­тенчи­вую улыб­ку, ко­торая очень ей шла. Кон­чи­ки её паль­цев пах­ли ма­шин­ной смаз­кой, ма­рино­ван­ны­ми сли­вами и нем­но­го ко­фе.

Не знаю, как и ка­кие флаж­ки я ус­та­новил, но на 160-й пет­ле на­ши с Ри­той от­но­шения дос­тигли глу­бины, не­дос­ти­жимой ра­нее. На сле­ду­ющее ут­ро кап­рал Й­она­бару прос­нулся не в сво­ей кой­ке. Он прос­нулся на по­лу.