На службе стоял! – согласился старец. - Но в храме не был!

По дороге домой Василий Иванович захотел, как можно скорее, обрадовать Настю и, в ожидании электрички, позвонил ей прямо со станции.

Он уже собрался опустить в щель 15 копеек и сказать: «Все, мы свободны!», как неожиданно услышал короткие гудки.

- Занято?! – удивился Василий Иванович. – Странно…

Настя никогда никому не звонила, и он еще раз набрал номер.

На этот раз междугородняя связь, как это иногда бывает, преподнесла ему сюрприз. Телефон снова оказался занят, но в течение двух-трех секунд слышались голоса. Один из них – плачущий и повторяющий: «Нет, нет и нет!», был очень похож на Настин. А другой… на Градова!

«Нет, этого не может быть… Я просто ошибся номером!» – решил Василий Иванович и – электричка уже приближалась – не стал больше звонить.

Отыскав в вагоне свободное место, он сел, достал из портфеля полученную от старичка-искусствоведа книгу, раскрыл ее и… очнулся от объявления очередной остановки.

Поняв, что проехал свою станцию, он выскочил из вагона, пересел на встречную электричку, снова углубился в чтение. И – бывало, что он проезжал на автобусе мимо, но чтобы два раза подряд, такого еще не случалось – опять пропустил остановку!

Оказавшись, наконец, в своем городе, он, ни минуты не выбирая, куда идти в первую очередь, вышел на площади и пошел к храму.

Увы! Старца, с которым ему так нужно было побеседовать, судя по тому, что в церковном дворе было безлюдно, на этот раз, кажется, не было.

Вздохнув, Василий Иванович направился к воротам. И вдруг из окошка книжной лавки послышался женский голос:

- Простите, вы - Василий Иванович?

- Да… - недоумевая, ответил он.

- Историк?

- Историк!

- Ой, как хорошо, что я вас узнала! – Василий Иванович подошел ближе, и увидел в окошке радостно улыбавшуюся ему женщину. - Отец Пафнутий велел передать вам, чтобы вы зашли к нему в келью.

- Так он – здесь?!

- Да, батюшка немного приболел и никого сегодня не принимал. Но для вас сделал исключение! Вы заходите прямо без стука!

Василий Иванович, благодарно кивнув, быстро прошел к домику в углу двора и открыл дверь…

Старец лежал на своей узкой жесткой кровати.

- А, здравствуй-здравствуй! – слабым голосом сказал он. - Садись, отдохни! У тебя ведь сегодня был непростой день…

- Да, - уже не удивляясь тому, что старец знает, каково ему было в клубе, присел Василий Иванович. - Но утром, как вы и сказали, был в храме на службе.

- Все верно, на службе стоял! – согласился старец и вдруг, словно прислушавшись к чему-то, добавил: - Но в храме не был!

- Как это? – не понял Василий Иванович. – Да я до самого конца, пока не вынесли крест, не уходил!

- Это верно, - подтвердил старец. – Но был ты совсем не в храме.

Василий Иванович встревоженно посмотрел на старца – что это с ним? Может, он так болен, что у него – бред?

Но тот вдруг улыбнулся и сказал:

- Ты про Василия Блаженного знаешь, надеюсь?

- Да, но только лишь то, что в Москве есть храм, названный в честь него.

- Ну, хоть благодаря этому помнят о нем сейчас… А когда он хоть жил, тебе ведомо?

- Нет…

- А еще учитель истории! И чему сейчас только детей учат?.. Ну ладно, скажу. Он жил во времена Иоанна Васильевича Грозного. Однажды стоял царь на службе и размышлял о том, что хорошо бы начать большое строительство на Воробьевых горах. Клиросные уже Херувимскую песнь спели. Там есть такие слова: «Всякое ныне житейское отложим попечение». После них ни о чем строжайше нельзя думать, кроме, как о службе! А царь все думал о стройке. После службы встретил его Василий Блаженный и говорит:

- Что это ты, православный государь, в день Божий на службы не ходишь?

- Как это не хожу? – изумился царь. - Я и сейчас со службы иду.

Покачал с упреком головой святой Василий Блаженный:

- Все верно, государь, со службы ты идешь, а в храме-то и не был. А был на Воробьевых горах!

Старец посмотрел на Василия Ивановича и улыбнулся:

- Так и ты утром всю службу провел в своем клубе.

- Ваша правда! – со вздохом кивнул Василий Иванович и признался: - Непросто выполнять то, что вы говорите! Поначалу, правда, было легко. То же правило – читал, как на крыльях. А потом… Все хочется побыстрее его закончить, мысли стали одолевать, что только зря время теряю!

- Как это зря? Это лишь кажется, что, читая правило и посещая храм, ты что-то теряешь! Что за это время можно сделать что-то полезное, нужное. Полезное, может, и да. Но душеполезное ли? И потом, если внимательно посмотреть, то увидишь, что Господь сторицею восполняет затраченное тобой время. И все дела словно сами собой управляются, и весь день потом, как на крыльях летаешь. А что поначалу было легко, а потом стало сложнее – так и на это ответ есть. В начале Господь помогал тебе Своею благодатью, а потом дал возможность и потрудиться самому. Ведь Царство Небесное не лежа на печке-лавочке, а трудом берется.

Старец отпил глоток воды из стоявшей рядом на табурете кружки и со вздохом продолжил:

- Иной пять языков выучит, три института окончит, ночи не спит – диссертации пишет – чтобы преуспеть в земной, временной жизни. А тут речь о Небесном и вечном! Разве для этого не стоит потрудиться?

- Конечно, стоит! И я, как бы это трудно и, простите, иногда нудно не было – продолжу читать правило и ходить в храм, - согласно кивнул Василий Иванович.

- Правильно! – с одобрением посмотрел на него старец. – И вот тебе еще одно мое домашнее задание: в следующее воскресенье, а еще лучше раньше, да-да, в среду, - подумав, уточнил он, - тебе непременно следует исповедаться и причаститься!

- Зачем? – удивился Василий Иванович. – Я, вроде, и так, без грехов – честно живу!

Старец даже приподнялся, услышав эти слова.

- Так ты у нас святой? – шутливым тоном спросил. – Тогда мы давай тебя в храме вместо иконы поставим! А что, люди будут креститься и молиться перед тобою! Нет, дорогой! – обрывая себя, уже серьезно продолжил он. – Не правильно мыслишь. А чтобы ты мыслил правильно, я расскажу тебе такую историю.

Старец снова лег поудобнее и начал:

- Умер один человек. И вдруг воскрес, и в гробу уже, весь в слезах, дрожа от ужаса, говорит: «Позовите скорее священника!» Пришел священник, и тот ему: «Батюшка, исповедуй меня скорее, а то бесы пришли за мной и стоят сейчас с хартией, на которой записаны все мои грехи». Прочитал батюшка положенные молитвы и говорит: «Кайся, сын мой!» Начал тот каяться и тут лицо его стало просветляться. Слезы высохли, а на губах появилась улыбка. «Что с тобой? Что ты видишь и почему радуешься?» – спросили его люди. «Да как же не радоваться? – ответил он. Какой грех я ни называю, он тотчас исчезает из хартии. Сказал: «Лгал» - и нет слова «ложь». Назвал «воровство», и его тоже словно и не было! Вот теперь бесы стоят с пустой хартией и не знают, что с ней делать. Предъявить-то мне больше нечего! Сказал он это, лег и со счастливой улыбкой и светлым лицом уже навечно отошел к Господу…

Старец помолчал и вопросительно посмотрел на Василия Ивановича:

- Ну, а ты как думаешь пройти воздушные мытарства и предстать пред Господом на Страшном Суде, не исповедуясь и не причащаясь?

- Да, ничего я уже не думаю – конечно же, исповедаюсь и причащусь! – улыбнулся Василий Иванович и вздохнул: - Знаете, я ведь сегодня всю дорогу читал об этих воздушных мытарствах! Читал и думал: чему мы учим детей? На что тратим целые уроки, четверти, полугодия, годы?! Вот чему учить надо!!!

- Так ты и учи! - удивился старец.

- Я попробовал. Не дают. Запрещают в школе говорить о Боге.

- А ты все равно говори! И детям, и взрослым! А ну-ка, возьми листочек, что на столе лежит!

Василий Иванович взял лист, заметив, что, судя по коротким строчкам, на нем было написано стихотворение, и протянул старцу. Но тот остановил его и, удобней устроившись на кровати, сказал:

- Читай!

Василий Иванович кивнул и начал:

Пусть ноги устали, болит твоя грудь,

И спину ты можешь едва разогнуть,

И пусть бы хотелось тебе отдохнуть,

Работы так много еще впереди,

Иди и буди!

Иди и буди ты уснувших людей,

Скажи им, что враг среди Божьих полей,

Их хочет засеять травою своей…

Когда их разбудишь, тогда отойди…

Иди и буди!

Иди и буди равнодушных людей,

Глаголом их жги вдохновенных речей,

Зови их к подножью святых алтарей…

Буди равнодушных, их сна не щади…

Иди и буди!

Пока еще враг ожидает зари,

Пока не погасли совсем алтари,

Пока не свалился, иди, говори…

Работы так много еще впереди,

Иди и буди!

- Все прочитал? – увидев, что Василий Иванович замолчал, спросил старец.

- Да! – показывая листок, подтвердил тот.

- Надо же, когда я сам себе читаю, то оно мне кажется намного длиннее! – усмехнулся тот и сказал: - Положи этот стих себе в карман и читай всегда, когда трудно или не хочется делать что-нибудь для спасения своей души или назидания ближнего. Ну а теперь иди!

Василий Иванович поклонился старцу, открыл дверь и замялся на пороге, увидев небо, которое все, казалось, состояло из огромной, низко нависшей над городом тучи.

- Что там такое? – окликнул его старец.

- Кажется, сейчас будет сильный ливень!

- Не будет, - улыбнулся старец и уверенно добавил: - Пока ты в дороге, дождя не будет!

Он взял с полочки свернутую шелковую ленту и протянул ее Василию Ивановичу:

- Вот, возьми!

- Что это? – не понял тот.

- Нательный пояс с 90-м псалмом. Он начинается словами «Живый в помощи Вышняго в крове Бога Небесного водворится!», из-за чего бабушки зовут его «Живые помощи». Конечно, лучше знать этот псалом на память и читать в час опасности или беды. Но пока ты не знаешь его наизусть, носи хотя бы так. Ну, а теперь иди! Иди - и буди!

Василий Иванович послушно вышел во двор, подставил ладонь и увидел, как на нее упали три крупные капли.

- А говорит, не будет! Вот тебе и старец… – разочарованно подумал он и вышел за ворота. Туча по-прежнему тяжело нависала прямо над ним. Но дождя, как ни странно, пока еще не было.

Дошел до остановки. Пока автобуса не было, позвонил Насте. На этот раз сразу пошли длинные гудки, и трубку взяла Настя. «Мы – свободны!» – сообщил он, наконец, ей. Но она почему-то даже не обрадовалась. И голос у нее почему-то был грустный… «Ты как будто даже не рада?» – спросил он. «Нет, что ты! – вздохнула в ответ Настя. - Просто устала от всего этого!» И посоветовала как можно скорее зайти куда-нибудь, а то вот-вот начнется сильный дождь.

Но дождя не было!

Василий Иванович сел в автобус, проехал почти полчаса...

Не было дождя!!

Прошел еще минут пятнадцать от остановки до дома…

Дождя не было!!!

И только когда зашел под козырек подъезда, за спиной раздался страшный удар грома, и сплошной стеной пошел дождь. Туча, словно мстила за то, что ее так долго заставили ждать. Вода низвергалась на землю сплошным потоком. Засверкали молнии. Загрохотал, почти не переставая, гром. Началась страшная гроза. И такой грозы он еще не видел в своей жизни.