Чувствовалось что, Градов основательно подготовился к приему заказа.

К удивлению Василия Ивановича Соколов и, как ни странно, особенно Градов, охотно согласились подождать полчаса. Более того, Соколов поблагодарил за подсказку, где можно хорошо провести отпуск. Место это, как он сказал, понравилось им настолько, что они, очевидно, будут строить себе рядом с Покровкой дачи. Словом, начало сдачи заказа, вопреки всем опасениям, проходило вполне мирно.

Слушая Соколова, Василий Иванович нетерпеливо вглядывался в дорогу, ожидая Викентия.

Судя по беспрестанным посматриваниям по сторонам и поглядыванию на часы, Градов тоже явно кого-то поджидал.

И – странное дело! – как только перед клубом остановилось такси, и из него вышел Викентий, Василий Иванович с Градовым, увидев его, одновременно воскликнули:

- Ну, наконец-то!

Викентий слегка замялся, не зная, к кому из них идти в первую очередь, но, перехватив тайный жест Градова, направился к клубу.

Василий Иванович извинился перед Соколовым и бросился ему вслед.

Владимир Всеволодович опередил его буквально на пару шагов.

- Вот, пожалуйста, - сказал им Викентий, протягивая медную монету, на одной стороне которой был изображен Тиберий, а на другом – рог изобилия. – Коммагена. Первый век нашей эры!

- Как Коммагена? – ахнул Василий Иванович. – Мы же просили – Эдессу!

- Вот зарезал, так зарезал! – покачал головой Владимир Всеволодович.

- Ничего подобного, - возразил Викентий. – Поверьте мне на слово это – та самая монета, которая вам нужна. Можете взять ее на комиссию и отдать мне деньги потом, если вдруг окажется, что это не так. А сейчас, простите, меня ждут!

И он направился… к стоящим у мерседеса Градову с Соколовым.

Ничего не понимая, Василий Иванович тоже подошел к ним.

- Мы ничего не понимаем в античных монетах. И поэтому решили прибегнуть к помощи консультанта, – сразу же предупредил его Соколов и спросил, показывая на Викентия. – Надеюсь, этой нашей кандидатуре вы доверяете?

- Конечно! – улыбнулся Василий Иванович, приветливо кивая Викентию. Но тот почему-то закашлял и отвернулся.

- Вот и отлично! – подытожил Соколов и благодушно разрешил: - Ну, а если у нас возникнут спорные моменты, можете пригласить своего доверенного человека.

- Только не Владимира Всеволодовича! – подал голос Градов, и Василий Иванович внутренне сжался – что-то не то было в поведении Викентия и Градова…

Стараясь не обращать на это внимания – ведь, если разобраться, заказ был предназначен не для них, он достал из портфеля и протянул Соколову папку с машинописью повести.

Тот неторопливо развязал тесемки, полистал ее, шевеля толстыми губами, и одобрительно сказал:

- Ничего не скажешь – солидно. И – интересно. Надеюсь, моему отцу это понравится!

- Это еще надо доказать! – начал было Градов, но Соколов властно остановил его:

- Поверим, так сказать, на слово – писательское! – пошутил он и поинтересовался: - Ну, а что там у нас с монетами?

- Вот, пожалуйста! – с готовностью протянул альбом-кляссер Василий Иванович.

- Ничего не скажешь, хороши… - разглядывая монеты, похвалил Соколов.

И тут раздался возмущенный голос Градова:

- Позвольте! А почему здесь города и государства, упоминаний о которых нет в Евангелии? Так вы нам можете представить монеты со всего мира!

- А разве апостольская проповедь не обошла всю Ойкумену – как называли римляне и эллины тогдашний мир? И потом, вы ведь сами сказали собрать монеты, связанные с христианством.

- Но…

- Оставь, что ты придираешься к человеку? Надо было сразу давать точное указание! – поморщился Соколов. - Если что действительно не то или не так, давай по существу!

- Можно и по существу!

Градов неожиданно достал из сумочки маленький альбомчик и развернул его. В нем тоже оказались монеты.

- Наше условие было, чтобы это были лучшие монеты в стране. А тут, извольте полюбоваться! – сказал он и принялся показывать их Соколову. – Вот посмотрите на монету Тира, которую нам предлагает Василий Иванович, и сравните ее с этой?

- Да, вроде, обе хороши! – пожал плечами Соколов.

- Не скажите! – стараясь не смотреть на Василия Ивановича, подал голос Викентий, которого, незаметно подтолкнул в бок Градов. – На первой монете две буквы явно не прочеканены и трещина на гурте.

- Но стиль-то ведь лучше? – возмутился Василий Иванович. – Штемпеля для моей монеты явно резал талантливый эллинский мастер. А эту, наверное, делал какой-нибудь скифский раб из-под палки надсмотрщика!

- Может, и так, - уклончиво согласился Викентий. – Что касается стиля, это вопрос спорный. Тут, как говорится, на вкус и цвет товарищей нет! Но так как вторая монета бесспорно без дефектов, я считаю, что она превосходит по качеству первую…

Та же участь после этого постигла еще несколько монет. И только в одном случае можно было согласиться с Викентием.

Василий Иванович, ошеломленный таким предательством, даже не нашел, что возразить, но тут вспомнил про монету Эдессы, которую не успел положить в альбом и продолжал держать в кулаке.

- Что же вы тогда скажете по поводу этой монеты? – спросил он.

Викентий заметался взглядом с монеты то на Василия Иванович, то на Градова… И, очевидно, последний заплатил ему меньше, чем он мог получить за свою монету, а может, ученая совесть, наконец, подала в нем голос, сказал:

- Только то, что этот дупондий[14] Коммагены тематически и по времени гораздо ближе к христианской теме, чем то, что у вас! - кивнул он на желтевшую под пленкой монету в альбомчике Градова.

- А при чем тут Коммагена, когда в повести, как я смотрю, упоминается город Эдесса? – насторожился тот, внимательно изучая во время всего разговора текст повести.

Василий Иванович почувствовал, что внутри у него словно что-то оборвалось.

«Вот и все – проиграл! И зачем я только зашел в этот храм? – с досадой подумал он. - Что я скажу теперь Насте?»

Но Викентий неожиданно сказал:

- Дело в том, что Эдесса при императоре Тиберии входила в состав области Коммагена. Эта монета легко датируется по цифрам в его многочисленных титулах. Она девятнадцатого-двадцатого года нашей эры. И, собственно, вполне могла ходить в то время, когда царь Авгарь получил убрус с изображением Христа и приказал повесить его в городских воротах.

- Видишь, каково спорить с учеными? – усмехнулся Соколов, с упреком глядя на своего заместителя.

- Вижу! Но посмотрю, что они смогут возразить вот на это! - ответил тот, достал из нагрудного кармана пакетик, развернул его и, торжествуя, показал… денарий Тиберия. Тот самый – Ашота Телемаковича!

Первым желанием Василия Ивановича было броситься к телефону-автомату и вызвать милицию.

Но Градов быстро остудил его пыл.

- Вот, случайно приобрел у случайных людей! Не пожалел ничего, чтобы лично сделать подарок вашему отцу, - сказал он Соколову, и Василий Иванович понял, что никакая милиция тут не поможет. Попробуй теперь доказать, где он его взял…

Викентий же, мельком сравнив денарий Тиберия в альбоме Василия Ивановича с тем, что показывал Градов, твердо сказал:

- Этот на несколько порядков выше. И по сохранности, и по стилю. Тут не может быть двух мнений.

- Есть еще третье мнение! Научное! – весомо сказал Василий Иванович и, порывшись подрагивающими руками в портфеле, протянул Соколову журнал с книгой «Закон Божий»..

- Что это? - не понял тот.

- Статья, доказывающая, что денарием кесаря вполне мог быть, и даже наверняка был им денарий императора Августа.

Василий Иванович показал Соколову на денарий в своем альбоме и потом для сравнения дал посмотреть на его изображение в книге:

- Вот этот!

- Спорный вопрос! – заявил Градов.

- Возможно, – с трудом сохраняя спокойствие, пожал плечами Василий Иванович. – Но, тем не менее, с поддержкой такой статьи в авторитетном научном журнале я могу с равным правом утверждать, что денарием кесаря была не ваша, а моя монета!

И не давая Градову опомниться, с несвойственной для него настойчивостью, протянул Соколову переданный ему другом резерв:

- А это монеты взамен тех, что вам по каким-либо причинам не понравились. Вот – святой Константин Великий, его мать – святая Елена, и еще Византия, с изображением Иисуса Христа и Пресвятой Богородицы.

- Простите, - вмешался Градов. – А какое время описывается в вашей повести?

- Первый век! – с готовностью ответил Василий Иванович.

- А эти монеты какого времени?

- Четвертого и десятого!

Чувствовалось, что Градов основательно подготовился к приему заказа.

- И на каком же основании вы пытаетесь всучить нам эти совершенно не подходящие во времени монеты?

- А на основании моих сносок! – ответил Василий Иванович, взял повесть из рук Градова и показал: - Вот, вот и вот!

Изучив сноски, Градов дал знак Викентию, что его миссия закончилась, и обменялся с Соколовым заговорщицкими взглядами.

Наступила неловкая пауза, которую, кашлянув, нарушил сам Соколов.

- Все это, конечно, хорошо… И, тем не менее, в этом заказе есть некоторые пробелы! – сказал он.

- Серьезные упущения и явные неточности! – поддакнул Градов.

- Бесспорно, вы немало потрудились. Но поймите и нас. Мы не можем платить такие большие деньги за не до конца выполненный заказ! – продолжил Соколов, и Василий Иванович понял, что Градов, преследуя какие-то свои цели, чтобы лишить его квартиры, а может, и даже уничтожить, умело сыграл на скупости своего начальника. Судя по всему, тот решил сэкономить на оплате заказа. Но кто знал, насколько дальше пойдет Градов?..

И тут он увидел выходящего из клуба помощника генерального прокурора.

Спасительная мысль пришла ему в голову.

- Вы говорили, что я тоже, если у нас возникнут разногласия, могу позвать своего консультанта? – спросил он.

Градов собрался возразить, но Соколов великодушно наклонил голову:

- Говорили, не отрицаем. Приглашайте!