Про мужской клуб кинолюбителей.

Просьба отнестись к этой штуковине особо серьезно, потому что она несет в себе, можно сказать, совет о том, как следует читать всю эту книгу, воспринимать практически все, что я произнесу или запечатлею на бумаге. Все события действительно имели место (ну, разве что, в моей голове), и из фраз практически ничего не выемлено.

Пустой спортивный зал. Посередине кругом стоят раскладные стулья. На улице уже давно темно, фонари разбивают свои лучи среди хлопьев падающего снега. В зале включаются трещащие лампы, яркий свет поначалу слепит. В помещение входит семь человек, кто-то уже снял плотные куртки и пальто, а кто-то только вытряхивал снег из морщин грубых кожаный складок. Все семеро были мужчинами за сорок лет. На дворе стоял вечер пятницы, и шестеро из них только освободились с работы, но сразу, как и каждую неделю до этого, первым делом встречались на крыльце школы. Седьмой из них был охранником в этой школе и, как только все подошли, по обыкновению закрыл на замок двери, и повел присутствующих в подготовленный спортзал.

Через несколько минут они уже повесили куртки на спинки стульев, и сидели, грея руки теплом одноразовых стаканов с кофе.

– Все посмотрели новые два фильма и три серии? – Задал первую точку седой мужчина с усами лет шестидесяти. Он был председателем клуба кинолюбителей. Все закивали, кто-то опуская теплые стаканы на пол под стулья. – И как вам рецензии?

– Ну, это просто что-то невообразимое. Можно подумать, за одну прошедшую неделю они успели отупеть. – Сказал один из присутствующих – сморщенный лысый восьмидесятилетний мужичок. Где-то здесь начинается душевная полемика и соглашения, приятный мелодичный звон из настроенных, похожих мнений, ради которого семеро и собрались. Среди их позиций не было больших различий, поэтому следить за принадлежностью фразы тому или другому участнику нет особого смысла. Можно даже сказать, что это был монолог одного человека, сидящего на семерых стульях – того же охранника школы.

– Вы видели, что один смазливенький написал? Подождите, я достану распечатку и процитирую, чтоб наверняка: «…Не имеет большого смысла смотреть этот фильм, поскольку действие разворачивается в восемнадцатом веке, а картина, которую рисует философ, была написана только в начале девятнадцатого. И, разумеется, не им. То есть он не копирует известную картину, как может показаться незнакомому с датами обычному зрителю, а «создает» ее, что, конечно же, абсурдно. К тому же, если остановить кадр в самом кабинете, где проводил время герой, можно заметить корешки книг о психологии и религии, принадлежащих тому же девятнадцатому и даже двадцатому векам. Это говорит об абсолютном хронологическом несоответствии. Режиссеру, что, было жалко денег на привлечение консультантов-искусствоведов? Почему они никак не оглянутся назад и не увидят, что идут по ложному пути, создавая некачественные картины? В общем, опираясь на вышеизложенные факты, я подвожу итог: два балла из пяти. За всепронизывающую атмосферу Голливуда»… Нет, вы это слышали?

– Хронологию ему подавай! Индюк напыщенный!

– Ага, затюканный студент-второкурсник факультета живописи считает, что разглядел суть, и давай эту суть пропагандировать. Он что, девушек клеит своими нигилистическими рецензиями? Зачем жопу то так рвать?

– Да ладно если бы один, а ведь таких – срез целого поколения – «Разоблачители»!

– А ты ему объясни, что любое произведение искусства по своей природе, по сути, по определению – уже гротескно. Оно выпячивает одни грани окружающей жизни и скрывает другие. А этим, видите ли, нужен сверхреализм! Правдоподобности хотите – в окно смотрите!

– Господи Боже, да ведь если человек рисует картину, которую только через сто лет напишет гений, не значит ли это, что человек этот опередил время?!

– Да-да, точно! Коли кто-то имеет в своей библиотеке еще не написанные труды, в библиотеке – символе знаний – это же явная отсылка к тому, что он обгоняет чертово время, уже имеет в своей голове представление о еще не открытом! Это же символизм, мать его! Когда пьяный мужик на весь кинозал кричит: «Да если б так взорвалось, он бы не выжил! Фильм – дешевка!», его еще можно понять – моча в голову ударила. Но когда, казалось бы, человек с образованием в области изучения искусства, признанный обществом критик повторяет, слово в слово, то же самое – не значит ли это, что, будучи студентом, он плохо учился, будучи собирателем здравого смысла, он где-то оступился? Огненная волна, плавящая двери, не оставляет и царапины на теле спецагента не из-за неграмотности режиссера в вопросе взрывов, а из-за, прежде всего, космической воли к жизни самого героя! Из-за его осознания, что если он сейчас умрет – его крест никто не сумеет донести! Когда человек теряет пять литров крови и продолжает идти – значит, что он хочет жить! Он не сдается, не падает в ослабленном состоянии (хотя у него сейчас минус два литра крови), потому что жаждет жить, как будто месяц был в пустыне без воды! Символизм, чистые символы!

– Люди, увы, не видят символизма. Они видят только «ошибки», потому что заметить ошибку, оплошность – значит, возвыситься над режиссером, над командой многобюджетного фильма! Они, значит, хотели спрятать, скрыть, затолкать под складки, за границы показанного, но у них ничего не вышло, ведь мой зоркий глаз все выследил – какой же я молодец!

– Верно, у человека не хватает смирения на то, чтобы пропустить «ошибку», обратить на нее внимание, вынести урок из увиденного! Ты заплатил за билет, потратил время, и только от тебя зависит – получить удовольствие или ходить и плеваться ядом брюзжания! Если ты видишь что-то, что само залазает в твои глазные яблоки и говорит: «не отворачивай взгляд!», то, действительно, не стоит отворачивать взгляд! Но и вырывать это вместе с глазами и с криками: «я победил навязчивого змееныша!» тоже не стоит! Примени это себе на пользу, вынеси полезный для себя совет! Увидь это в правильном для тебя свете, раз в глаза бросилось! Ведь здесь волнами пляшет не объективный мир, а только твое внутреннее благополучие, мерек тебя возьми!

– Микрофон, попавший в кадр, – обязательно со съемочной площадки! Почему же он не может попасть туда из самого мира, показанного картиной?! Или самолет в средневековье – воображение есть?!

– Если полтергейст поднимает кровать, а под ней виднеются приспособления для крепления и вращения – нельзя ли взять и списать это на то, что даже призраку, могучему духу нужны действительные физические законы и конкретные методы для осуществления своих действий?! Не воздух же, трамтарарам, силу будет прикладывать к тяжеленной кровати!

– Да хотя б просто показать, что тот или иной жанр пытается пробить ростки, выжить! Разные новые сюжеты ищут клева! Воспринимать фильм как метафильм – фильм о создании фильма, об истории вкладов денег в те или иные сферы! История, история кинематографа – одна из ее точек!

– В фильме про домонгольскую Русь мужик выбивает валенки, когда Орда только виднеется на горизонте. Все, все знатоки сразу же берут в руки громкоговорители и начинают трещать, мол, войлок и валенки на Русь занесли именно монголы, до их нашествия валенок не было! Фильм не соответствует исторической действительности! Это бездарщина! А что если этот валенок в руке мужика говорит о ранних, дозавоевательских отношениях Монголии и Древней Руси?! Или о параллельности развития двух стран?! О заднеплановой, бытовой дружбе двух стопроцентных, вечных врагов?! Или это мажущий по интеллигентным глазам намек на то, что Русь не потеряла в самобытности, ничего не приобрела от Орды, как сейчас принято считать?! Что она сама по себе была самодостаточной?! Делай выводы, черт возьми! Тебе нужны решения накопившихся в последнее время проблем или потешенное самолюбие, возбуждающееся при отправлении картинки в рубрику «Топ-10 киноляпов» в захолустьях интернета?!

– Коль ищешь ляпнину – в мозгах дык дырина!

– Или еще – предсказуемость финала! Это просто статью в уголовном кодексе надо делать – за оглашение, что, дескать, раз финал предугадываем, фильм – какикас. Если финал такой, как ты подумал, не значит ли это, что вся картина пронизана тем, что называется «законы причины и следствия»? Просто возьми и начинай делать выводы относительно этих логических закономерностей в обычной жизни! Бросил камень в поезд – он отскакивает в тебя! Украл деньги у бандитов – расплатился своей жизненкой! Не слишком ли предугадываемо? Но никто не замечает этих правил в окружающей действительности! Зато у фильмов рейтинги ниже плинтуса, «потому что они не несут ничего нового, даже не трогают за душу»! А может просто нечего трогать-то?!

– Да даже обычная фраза уже несет в себе просто космос смысла. Тут и лингвистика, и словообразование, которые человек без труда может вытащить даже без специального диплома. Если язык не несет в себе образов, то его называют «без о бразным» или, что будет более понятно – «безобр а зным»! Два слова, а как заставляют задуматься, разве нет? О пустоте голов, о деградации, обо всем – нужно лишь применить свой взгляд. В каждой малюсенькой буковке содержится смысл вселенной, просто ты не замечаешь. Если тебе скучно при просмотре фильма – виноват только ты сам, потому что не можешь себя занять! Начни задумываться о значении слов – хотя б воображалку поупражняешь, а то она у тебя совсем запылилась!

– Причем есть еще одна важная нотка зрительского восприятия – эпическая предвзятость. Предположим, показывают фильм с вот таким сюжетом. Студент приезжает из глубинки в огромный космополис, и ему дают общежитие. Парень хочет большой и светлой (знак товарной марки) любви, поэтому едет на вокзал и снимает девушку легкого поведения – провинциальный дурачок у черта на куличках. Но за неимением собственной машины, где можно организовать «тыры-пыры», он везет проститутку в свою общагу. Час на метро, потом два часа на электричке, пересадка на автобус, и еще пешком пол часа. В итоге он еще «не приступил», а набежало на тысяч пятнадцать монеток. И тут, казалось бы, почти-почти, а комендант не пускает проститутку к нему в комнату! Конфликт! У парня разочарование в жизни, в людях! И этот студент убивает коменданта… эм… семисвечной канделяброй! Тюрьма! Конец! Фильм о вечной тяге к прекрасному, об извращенности любви в призме серых городских стен, о забитости приезжих, о разврате, о жестокости мира, о холоде столицы, о степени людского непонимания друг друга. Хомо хомини люпус эст! И что характерно, этот фильм будет наверняка признан гениальным «за смелое освещение накопившихся в менталитете проблем». В газетах напишут хвалебные рецензии, среди интеллектуалов эта картина будет ходить под жанром «артхаус», что значит как бы высшая точка искусства! И всем как бы насрать, что проститутку можно снять где-нибудь поближе, на метро она не поедет, до общежития так долго не добираются, подсвечник теперь хрен найдешь – ведь это все гениальные авторские ходы такие! Но вот если такая же фигня будет в фильме, который не претендует на подлизывание жоп интеллигенции, а просто боевичок, то сразу же начнутся срачи о неправдоподобности! Что делать с этим сраным миром, если мы утопаем в говне, а Бог, который пытается даже в «бессмысленном» попкорновском трэшаке открыть нам луч света, остается неуслышан?!

– Давайте перекурим.

Четверо приняли предложение и, накинув куртки, вышли на крыльцо. Охранник протянул каждому пачку, все вытащили по сигарете, запалили от одной зажигалки, и начали выпускать струйки дыма в морозный трещащий воздух. Снежинки разлетались в стороны, натыкаясь на серые потоки, поднимающиеся прямо в вечернее небо. Ни одной звезды видно не было – но это нормально для такого огромного, загазованного, электрифицированного города. Трое остались в спортзале, и кто-то пошел подтягиваться на турники, а кто-то попивал остывающее кофе. От окон отражался свет, и фонари на улице угадывались только интуитивно.

Через двадцать минут все снова были в зале. Двое подводили канат под белый экран на одной из стен, который они все вместе купили и повесили несколько лет назад. Охранник только принес проектор из своего шкафа под замком, и его устанавливали на раскладной столик, параллельно протягивая пилот с питанием и подключая к ноутбуку. Когда канат довели по рее на потолке до экрана, один из семерых взобрался до него и начал опускаться, держась за нижний край – его еще предстояло раскрыть. Стулья поставили полукругом, чтобы все сидели лицом к экрану. Когда все приготовления были сделаны, кто-то достал из широкого кармана своей куртки, висевшей на стуле, новый купленный диск с недавно показанным фильмом, вставил в компьютер и запустил. Охранник выключил свет и сел на свое место с краю. Начался показ.

Через два часа фильм закончился, семеро сложили стулья, свернули экран, помогли отнести все по положенным местам. Когда вышли на крыльцо, они попрощались друг с другом, и каждый пошел в свою сторону, с благоговением на лице, нарушая вечернюю тишину улицы разве что хрустящими шагами по свежевыпавшему снегу.