Теория, объединяющая определительный и прототипический подходы

Теория прототипов помогает нам понять, почему малиновки как птицы лучше, чем страусы. Но определительный подход объясняет, по­чему страус тем не менее является птицей. Прототипический подход помогает понять, почему форель «рыбнее» морского конька, но определи­тельная теория важна, если нам нужно объяснить, почему морской ко­нек намного «рыбнее», чем кит (который вообще не является рыбой). Возможно, нам удастся объединить оба взгляда на значение, а не выби­рать между ними.

Рассмотрим слово бабушка. Для этого слова существуют необходи­мые и достаточные признаки, так что здесь определительная теория впол­не подходит: бабушка — это мать одного из родителей. Но также может быть и прототип: бабушка — это женщина, которая печет пирожки, ста­рая и седовласая, с добрым огоньком в глазах. Когда мы говорим, что кто-то похож на бабушку, мы наверняка говорим о прототипических призна­ках бабушки, а не о генеалогии.

Во многих обстоятельствах мы полагаемся на наш прототип бабуш­ки — чтобы выделить бабушку из толпы, чтобы предсказать, как будет выг­лядеть чья-нибудь бабушка, и так далее. Но в других обстоятельствах мы

¹ См.: Rosch E.H., Mervis СВ., Gray W.D., Jonson DM., Boyes-Braem P. Basic objects in natural categories // Cognitive Psychology. 1976. Vol. 8. P. 382-439; Rosch E.H. Principles of categorization // Rosch E., Lloyd B. (Eds.). Cognition and categorization. Hillsdale, N. J.: Eribaum, 1978.

Глейтман Г., Фридлунд А, Райсберг Д. Язык

полагаемся на определение: если мы знаем некую добрую даму, седовласую и с огоньком в глазах, но у нее никогда не было детей, мы можем думать, что она похожа на бабушку, но не будем считать ее бабушкой¹.

Следовательно, люди имеют два частично независимых мысленных образа. бабушки. То же самое, вероятно, справедливо и для большинства других слов. Люди знают о прототипических признаках, ассоциируемых с понятием, и, вероятно, хранят список таких признаков как удобный спо­соб выделить вероятных кандидатов в бабушки. Но они также хранят определяющие характеристики бабушки (например, мать родителя). Эти определяющие характеристики устанавливают ограничения термина ба­бушка и говорят нам, как использовать прототип подходящим образом².

Объединение слов

в осмысленные предложения

Словарь взрослых людей содержит десятки тысяч слов, давая им возможность выражать огромное количество значений. Однако подлин­ная сила языка состоит в том, что мы способны объединять эти слова в словосочетания и предложения, чтобы выражать сотни миллионов различ­ных мыслей, хотим ли мы описать особенно красивый закат, попросить о прибавке к зарплате или сделать замечание по поводу трех пятнистых страусов на ферме Джо Смита.

Словосочетания (фразы) — это единицы, которые организуют сло­ва в осмысленные группы в рамках предложения, и, следовательно, они являются строительными блоками предложений. Предложения могут принимать множество форм, но простые предложения, которые мы ис­пользуем, вводят некоторую тему (субъект предложения), а затем пред­лагают какую-то информацию об этой теме (предикат предложения). Так что когда мы говорим «Девочка ударила по мячу», мы вводим де­вочку как тему, а затем мы утверждаем о девочке, что она ударила по мячу. Вот почему смысловые предложения часто называют утвержде­ниями.

В сущности, утверждение (суждение) описывает миниатюрный спек­такль, в котором глагол — это действие, а существительные — исполни­тели, причем каждое играет свою роль. В нашем утверждении о девоч­ке-ударе-мяче «девочка» — это действующее лицо, «мяч» — объект дей-

¹ См.: LakoffG., Johnson M. Metaphors we live by. Chicago: University of Chicago Press,
1980; Landau B. Will the real grandmother pleas stand up? The psychological reality of dual
meaning representation // Journal of Psycholinguistic Research. 1982. " Vol. 11. P. 47-62.

² См.: Miller G., Johnson-Laird P. Language and perception. Cambridge, Mass.: Harvard
University Press, 1976; Smith E.E., Medin D.L. Categories and concepts. Cambridge, Mass.:
Harvard University Press, 1Ш1; Armstrong, SX., Gleitman iA, Gleitman H. What some concepts
might not be // Cognition. 1983. Vol. 13. P. 263-308.

Тема 15. Познавательные процессы: виды и развитие

ствия, а «ударила» — само действие. Работа слушателя, таким образом, состоит в том, чтобы определить, какие актеры играют различные роли в спектакле и каков его сюжет¹. Сделать это было бы гораздо проще, если бы все предложения выражались в стандартной последовательности: дей­ствующее лицо, действие, объект действия. Но, разумеется, предложения могут принимать и многие другие формы («По мячу ударила девочка»; «С мячом произошло следующее: девочка ударила по нему»). Таким об­разом, задача слушателя: точно раскрыть, кто что с кем сделал, — может стать весьма сложной. <...>

Фразовая структура

Количество предложений, которые можно создать, по-разному объе­диняя слова, практически бесконечно. Но существует и огромное коли­чество комбинаций слов, которые мы никогда бы не произнесли. Можно подумать, что различие между приемлемыми предложениями («Мальчик бежал по дороге») и неприемлемыми («Дороге мальчик по бежал») — это вопрос смысла: предложение должно быть осмысленным, чтобы быть приемлемым. Но это совершенно неверно. Многие грамматически пра­вильные предложения абсолютно не поддаются толкованию: «Бесцвет­ные зеленые мысли неистово спят». Это предложение бессмысленно, по­тому что абстрактные мысли не имеют цвета, а зеленые вещи не бесцвет­ны. Но оно кажется грамматически правильным в том смысле, в каком следующее предложение таковым не является: «Спят зеленые неистово мысли бесцветные».

Таким образом, отсутствие смысла отличает предложения от не­предложений. Это различие обусловлено рядом формальных правил. Правила, определяющие, как нужно объединять слова и словосочетания, называются правилами синтаксиса (от греч. «построение, порядок»). Изучение синтаксиса было одной из принципиальных забот лингвистов и психолингвистов в течение последних десятилетий, причем по большей части обсуждались идеи Ноама Хомского².

Правила синтаксиса устанавливают, какие элементы должны быть включены в предложение и в каком порядке эти элементы могут появ­ляться. Эти правила также определяют, как группируются слова. Рас­смотрим простое предложение «Маленькая девочка ударила по мячу». Оно естественным образом разделено на две части: именное словоеоче-

¹ См.: Healy A.F., Miller О A. Romantic love conceptualized as an attachment process //
Journal of Personality and Social Psychology. 1970. Vol. 52. P. 511-24.

² См.: Chomsky N. Reflections on language. N. Y.: Pantheon, 1975; Chomsky N. Rules
and Representations. N. Y.: Columbia University Press, 1980; Chomsky N. Barriers. Cambridge
Mass.: MIT Press, 1986; Sells P. Lectures on contemporary syntactic theories. Stanford, Calif.:
Center for the Study of Language and Information, 1985; Radford A. Transformational
grammar: A first course. N. Y.: Cambridge University Press, 1988.

Глейтман Г., Фридлунд А, Райсберг Д. Язык

тание (маленькая девочка) и глагольное словосочетание (ударила по мячу). Лингвисты изображают это расчленение предложения с помощью древовидной схемы, называемой так из-за своего ветвистого вида:

. Предложение.

/ \

именное глагольное

словосочетание словосочетание

Эта запись — удобный способ показать, что предложения можно считать иерархией структур (см. рис 3).

Каждое предложение можно разбить на словосочетания, которые, в свою очередь, можно разбить на слова. Нисходящие ветви дерева соответ­ствуют все более мелким единицам структуры предложения. Вся древо­видная схема называется описанием фразовой структуры предложения. Рис. 3 показывает фразовую структуру предложения «Маленькая девоч­ка съела яблоко».

Рис. 3. Фразовая структура предложения «Маленькая девочка съела яблоко» Изображение такого рода показывает типы частей речи (например, суще­ствительное или глагол), из которых состоит каждое словосочетание. Нако­нец, оно показывает слова предложения. Если мы прочтем эти слова (ниж­ний ряд схемы) слева направо, мы получим фактическую последователь­ность слов в описываемом предложении. Таким образом, схема изобража­ет фактические слова, которые произносят говорящие и слышат слушатели