Рейс 5: Техас – Флорида и обратно.

Это был шестой звонок.

Первый был две недели спустя. Разговор не получился. Дженсен только успел сообщить, что это он, как в разговор вклинились резкие гудки, крики, грохот. Шла погрузка, и Джаред, сказав, что перезвонит, отключился. Затем Дженсен полдня ждал звонка. Затем перестал ждать и даже удивлялся – зачем позвонил? Чего ждал? Джаред перезвонил вечером. Разговор был короткий, неловкий: привет-пока.

Техас – Флорида и обратно. И так пять раз. Купер знал, что Дженсену нравятся южные штаты, горячее солнце, «десятка». Но сейчас влажное дыхание Луизианы, Флориды сводили его с ума. Таллахасси, Джексонвилл, Орландо – дорога, изъезженная вдоль и поперек. Все то, что раньше так нравилось, сейчас раздражало, липло к телу, захлестывало удушливым жаром, тяжелыми тропическими запахами. Хотелось вырваться из этой мангровой петли куда-нибудь в открытые просторы центральных штатов, в Скалистые горы, в северные леса, где легче дышится. Ему не хватало воздуха, свободы, чего-то через край, чтобы захлестнуло и несло и чтобы не останавливаться.

Через день Эклз возвращался домой, это было большой удачей. Но квартира, которая его обычно радушно ждала и манила после поездок – не обустроенным бытом или особым уютом и теплом, а фактом своего существования, что есть место – дом, который не едет с тобой, а ждет где-то там, незыблемо, недвижимо – почему-то не казалась такой уж желанной. В другое время он бы радовался коротким прогонам и возможности регулярно возвращаться, но не сейчас. В мозг настойчиво ввинчивалась мысль, что все в его жизни устроено неправильно: и работа – годами на колесах, и друзья, которые не друзья вовсе, а так, приятели, и эта пустая квартира, в которой он в последнее время не мог найти себе места.

И в одно солнечное, палящее, выжигающее мозги утро он набрал тот накарябанный на чеке телефон. А через неделю – еще раз. Джаред никогда не разговаривал с ним сразу после звонка. Бросал «я перезвоню» и перезванивал вечером, говорил глухо, по всей видимости, закрывая трубку рукой. Коротко, сбивчиво перечислял места, дороги, где они побывали, откуда что взяли и куда отвезли. Долго молчал, не отключался, нервно вздыхал и быстро сбрасывал звонок после того, как Дженсен начинал: «Ну ладно…».

Это был шестой звонок. Шестой звонок Джареда, но не Дженсена. После предыдущего, пятого, он решил, что больше звонить не будет. А зачем? Слушать нервный шепот, вздохи и срывающийся голос? Но Джаред его удивил. Позвонил сам и бодро сообщил, что у них было три дня отдыха, а сейчас они едут через Луизиану в Вашингтон, что на обратном пути повезут мягкие игрушки для медицинского центра в Мемфисе.

- Ты представляешь, целая фура мягких игрушек!

Он радовался так, будто Санта Клаус везет целый контейнер мишек, зайчиков и других лохматых зверушек ему, Джареду, в подарок.

- Да понял. Сами выгружать будете?

- Конечно, такую мелочь мы всегда сами грузим. А ты разве нет?

- Нет. Вас же двое. Представь, сколько я один буду этих зайчиков кидать?

Дженсен продолжал разговор, а в голове прокладывался маршрут. Они едут по «двадцатке», часов через пять остановятся заправиться, перекусить. Скорее всего, это будет трак-стоп «Флаинг Джей», не доезжая до Джексона, штат Миссисипи. А он, Дженсен, едет по параллельной «десятке» навстречу, и если он у Хаммонда уйдет вправо, на север, то есть вероятность, что они окажутся на одной стоянке в одно время.

- Джаред, вы хоть остановки делаете или так и гоните до пункта назначения, не вылезая?

- Делаем, но редко. Сегодня только перед Джексоном остановимся, а потом до утра ехать будем.

Бинго!

- Ну ладно, пока.

Дженсен практически видел растерянное лицо Джареда, но больше про плюшевых мишек слушать не хотел. Он прибавил газа и через полтора часа свернул у Хаммонда на север.

Когда синий Фрейтлайнер въехал на стоянку, Дженсен уже полчаса гонял по столу полупустую кружку кофе. Он помахал рукой проходящим мимо окон Джареду и Барни. И если последний радостно ответил, то Джаред, как ни старался, не мог скрыть удивления.

Барни, усевшись за столик, тут же начал рассказывать, что на выезде из Далласа идет ремонт дороги и как его лучше объехать, и на какие трак-стопы на «двадцатке» лучше не заезжать. Дженсен включился, они оживленно обменивались новостями.

На щеке у Джареда темнели две бурые полосы. Взгляд Дженсена постоянно возвращался к ним, хотелось протянуть руку, стереть, а заодно и потрогать его кожу, гладкую, почти безволосую, с маленькими островками неровной щетины. Дженсен сглотнул. Джаред нервно дернулся, повернулся к Барни, проверяя реакцию и пряча глаза одновременно. Тот обернулся в ответ и засмеялся:

- Джаред, да у тебя боевой раскрас на лице, а я думаю, чего Дженсен на тебя так смотрит?

Джаред подскочил и побежал в туалет. Барни усмехнулся.

Джаред вернулся через пять минут, умытый, сияющий, с мокрыми пятнами на рубашке и на джинсах. Сел за стол, быстро проглотил оставшееся на тарелке и начал постепенно заводиться, бросая взгляды на собеседников. Дженсен как ни в чем не бывало облокотившись на спинку соседнего сидения, обсуждал с Барни цены на горючее в соседних штатах и качество масла различных компаний. Джаред нервничал. Он не слушал, смотрел во все глаза на Дженсена и ждал.

- Джаред, ты тогда про навигатор спрашивал, – наконец сжалился Дженсен. – К нему новые приложения вышли, хочешь, покажу? Барни, вы еще тут сколько будете? Полчаса?

Барни одобрительно закивал, разламывая курицу руками.

- Мы быстро, ты ешь.

Они молча дошли до черного трака Дженсена, забрались в кабину. Эклз полез за сумкой на верхнюю полку.

- Давай помогу, - Джаред потянулся туда же, помогая вытащить сумку.

Эклз толкнул его плечом:

- Я сам, - и запутался… в руках, в длинном ремне сумки, в плечах, волосах, в застегнутой на все пуговицы рубашке…

- Присядь ты, наконец, нас же со стоянки увидят.

Это он умудрился сказать между поцелуями, задиранием рубашки Джареда, сдергиванием джинсов. Думал, что они быстро подрочат и разбегутся, но Джаред завертелся на койке, стаскивая штаны ниже.

- Хочу, давай.

Опять он командует! Попробуй не подчинись. Пока Дженсен лихорадочно раскатывал презерватив, Джаред сполз коленками на пол, лег грудью поперек кровати и приглашающе качнулся. Один взгляд на это приглашение окончательно вышиб мозг, и Дженсен, уже ни о чем не думая, вдавил член. Джаред был узкий, цеплялся руками за стену, пытаясь не уползать вверх. Выйти и по-человечески его растянуть Эклз не мог – он просто забыл, как это делается – продолжал проталкиваться, и большее, на что он был способен, это гладить Джареда по спине, приговаривая:

- Джей, малыш, расслабься, сейчас будет хорошо, ну еще чуть-чуть, пусти.

Не останавливаясь, он умудрился протиснуться до самого конца. Дал возможность Джареду пару раз вздохнуть и, чуть отодвинувшись, начал вбиваться быстро, короткими толчками, резко дергая на себя, догадываясь, что для парня это слишком, но ничего поделать не мог. Он даже не понимал, чувствует тот что-то или нет. От желания свело скулы, скрутило так, что хотелось орать, пробить насквозь не только Джареда, но и стену кабины, и всю фуру – все двадцать метров пропороть собой вот от этого тесного входа и до задней двери прицепа. И уже практически в агонии, чувствуя подступающий оргазм, Дженсен протянул руку и быстро-быстро стал дрочить, ускоряясь, пока не услышал хриплый стон и не почувствовал общие судороги, переходящие от одного к другому.

Дженсен натянул штаны и повалился на кровать, затаскивая Джареда к себе.

- Ты как?

Он придерживал Джареда, не давая упасть, пока тот, приподняв бедра и опираясь на лопатки, старался застегнуть непослушные молнию и ремень. Джаред что-то невнятное промычал и повернулся к Дженсену. Тот его подтащил выше и поцеловал. Так, как хотел с самого начала, как хотел утром, сворачивая со своей трассы, как хотел еще две недели назад. Завитки волос на шее были влажные, и Дженсен с удовольствием перебирал их, накручивая на пальцы, пока целовал мягкие, желанные губы.

Джаред с охом выпрыгнул из кабины и пошел в сторону своего трака на заплетающихся ногах. Черт, нехорошо получилось – слишком быстро, но нереально круто.