Рейс 2: Техас – Калифорния.

С Купером Дженсен познакомился четыре года назад. Эклз тогда работал в транспортной компании и копил деньги на собственный трак. А Купер всегда был сам по себе. Иногда он отслеживал поездки ребят из Теннеси – может, перекидывал свои заказы, может, еще по какой договоренности с владельцами компании, в которой работал Дженсен, и они переговаривались, согласовывая детали. Позже, когда Эклз купил трак, Купер начал подкидывать ему заказы. И делал это до сих пор, несмотря на то, что за это время у Дженсена образовалось достаточное количество и своих постоянных клиентов.

Купер сам когда-то гонял по дорогам Америки, но потом осел в Канзас-Сити, приобрел несколько машин, нанял водителей, быстро оброс заказчиками и нередко приглашал таких, как Дженсен, одиночек для доставки груза. Брал свой процент – как без этого, но все были довольны. К Куперу еще любили обращаться, потому что он был классный логист – мог найти груз в любом конце Штатов, чтобы не идти порожняком, возвращаясь после дальней поездки.

Дженсен иногда заезжал к нему, они любили выпить, поболтать. Судя по всему, у Купера к Дженсену тоже было особое расположение – Эклза пригласили в дом и представили жене и детям – двум крошечным девочкам. При дамах он все же умел вести себя прилично и не напиваться. Дженсен обычно покупал девочкам конфеты и всегда передавал привет жене Купера по телефону, а та, в свою очередь, передавала Дженсену домашние пироги, индейку или картофельную запеканку. Эклз в таких случаях чувствовал себя неловко, комкал пакет, не зная, куда деть подарок, но потом с удовольствием съедал угощение.

В Далласе он заехал к родителям, потом домой – в Остин. Отдохнул пару дней и, забрав груз из Хьюстона, направился на Западное побережье в маленькое местечко на границе с Мексикой.

Недалеко от Соноры расположилась большая тракстоянка, где можно было поесть и передохнуть. Поставив машину и зайдя в кафе, он увидел группу знакомых водителей за столом.

- Дженсен, давай к нам.

Он присоединился к компании. Ребята собирали колонну, чтобы проехать южные штаты с ветерком. Идея была простая: все выстраиваются в колонну и несутся со скоростью девяносто миль в час вместо пятидесяти пяти разрешенных. Так они пролетают всю «десятку» от Техаса до Калифорнии, а там – кто куда. У первого – ведущего колонну – самая трудная задача: он главный – за ним весь караван, он устанавливает скоростную планку и его штрафуют, если колонну засекают копы. Остановить они смогут только одного, а остальные благополучно проезжают дальше. Поэтому договорились перестраиваться каждые пять-десять миль, чтобы риск быть пойманным поделить на всех.

Пока Дженсен ждал заказ, к ним присоединились еще три водителя. Они придвинули столы, шумно обсуждая предстоящий прогон по «десятке». Среди них оказался Барни, водитель того синего Фрейтлайнера с праздника. Дженсен сделал стойку, повертел головой – нет, нигде не видно его напарника. Может, они только тогда были сменщиками, на одну поездку? Он и сам иногда так делал – брал кого-нибудь, если сроки поджимали. Черт, теперь, он даже если встретит того парня – не узнает, лица-то не видел, вернее, не помнил, да и фигуру не разглядел, только что высокий был, а здесь таких хватает.

Обсуждали штаты. Техас – лучшее место для тракеров. Полиция почти не тормозит, дороги хорошие, «десятка» проходит далеко от границы, не то что в западных штатах. Там, где дорога близко к мексиканской границе, ездить одно мучение, каждые десять миль – пост, копы ловят нелегалов, тормозят, проверяют груз, кабину, так никогда к заказчику вовремя не успеешь.

- Барни, а что Джареда не видно, остался дома?

- Да нет, здесь он, масло проверяет. Сейчас подойдет.

Дженсена разговор заинтересовал.

- Вы домой-то успели заехать?

- Ага, было три денька.

- Не пойму, вы родственники или соседи? Все время вместе – живете рядом?

Конечно, когда обсудили дороги, можно поговорить о доме, о семье. Обычно в этом месте Дженсену становилось скучно, но определенно не сегодня. Барни продолжил рассказывать:

- Его мать – моя двоюродная сестра, но у нас с Джаредом разница семь лет, так что мы как братья. Он у меня в гараже все свое детство провел. А вот и он.

Дженсен поднял голову. В кафе вошел парень. Эклз быстро окинул его взглядом: высокий, джинсы, футболка, челка на глаза – ничего особенного. Немного смущенно улыбаясь, подошел к столу, поздоровался. Явно его многие знали, отвечали, пожимали руку. Повернулся к Дженсену, замер, кивнул и сел рядом с Барни. Он или не он?

Разговор продолжился. Джаред ел молча, на Дженсена не смотрел, да и на других не смотрел. Только к Барни иногда поворачивался и что-то быстро говорил. В общем, вел себя обычно. Но не для Дженсена. Ему надо было обязательно посмотреть в глаза этому Джареду, чтобы понять, а тот как назло от тарелки головы не поднимал. Возбуждение и азарт все больше охватывали Эклза. Он пытался придумать, как заставить Джареда посмотреть на себя. Ведь они сейчас разъедутся, а он так и не узнает: было у него что-то с этим парнем или не было. Почему-то казалось очень важным это выяснить.

Джаред поел, встал и вышел на улицу. Дженсен посидел еще несколько минут для приличия и тоже вышел – куда тот мог пойти? Никого не видно… на стоянку? И пошел к стоянке: мимо кафе – медленно, кивнув сидящим за окном, затем – быстро, переходя на бег. Выскочив к фурам, он по инерции пронесся несколько метров и с трудом затормозил. Быстро оглядев траки, он увидел, как захлопывается дверца синего Фрейтлайнера и долговязая фигура складывается в глубине. Дженсен нервно прошелся вдоль машин. Как выманить парня, он не знал, не мог же он залезть в кабину чужого трака. И самое главное, никакое чутье ему не подсказывало – с ним он тогда был за сценой или нет? А этот Джаред ему помогать не собирался, спрятался в кабине – лежит сейчас, видео смотрит или играет во что. А он тут, как дебил, бегает между машинами, придумывая, как посмотреть тому в глаза. Можно подумать, это что-то даст – посмотрит и получит телепатический ответ: да, мистер Эклз, это мы с тобой трахались на празднике. Оборжаться. И что в нем такого особенного? Лицо как лицо, обычный, неразговорчивый, фигуру не разобрать под этими мешковатыми тряпками, а Дженсен старался. Должен же он понять, что его заставило снять штаны и заняться сексом практически на глазах у толпы тракеров с их семьями. Да их бы нахуй убили, не дожидаясь суда и следствия! Или он так допился, что инстинкт самосохранения к чертям сгорел. Нет, в это верить не хотелось, должно что-то быть, и он непременно узнает… или спалится, если это окажется не тот парень.

Водители подтянулись на стоянку, расселись по машинам и тронулись в путь. Колонна образовалась из двенадцати машин. Между Зверем и синим Фрейтлайнером было несколько фур, но Дженсен и не пытался встать прямо за ним. Он видел, как Барни садился за руль, а Джаред так и не показался. И когда Эклз отставал, пропуская колонну, уступая место ведущего следующему, то видел, что Барни все еще за рулем – один. Может, его племянник спит, может, он всю ночь рулил или трахался, сволочь, а теперь дрыхнет, а Дженсен, по сути, первый раз в своей жизни вел слежку за каким-то незначительным парнем, не мог выкинуть его из головы, и это раздражало.

До Аризоны пронеслись с ветерком. Только в Нью-Мексико их тормознул патруль, и разбираться с ним остался водитель золотистого Интернационала. Глубокой ночью все дружно зарулили на тракстоянку, первую после Тусона, и, потягиваясь, выбирались из машин – отлить, поесть, умыться. Настроение у всех было хорошее: проскочили основные посты у границы, можно расслабиться, отдохнуть. Дженсену хотелось заглотить что-нибудь и завалиться в койку. Многие оставались здесь на ночевку.

В кафе столы были приварены к стене – не сдвинуть, но, рассевшись тут и там, водители радостно перекрикивались, возбужденные удачной поездкой. Шумные тракеры окончательно разбудили официантку, и она забегала между столами, быстро принося все, что успевал приготовить ночной повар. Дженсен под общее настроение тоже оживился, болтал с соседями за столиком, улыбался, поедая нехитрые кулинарные шедевры придорожного кафе.

И тут он увидел…

Барни с племянником сидели за соседним столиком лицом к Дженсену. Напротив них – два горластых мужика, они рассказывали анекдоты, заигрывали с официанткой и громко смеялись над своими же шутками. Джаред поднимал на них глаза, улыбался краешками губ, затем опускал голову, закрываясь челкой. Его опущенная голова Дженсену уже примелькалась, и он почти на нее не реагировал, так, иногда проверял, не чаще чем раз в полминуты. Эклз трепался со своими соседями, смеялся со всеми над анекдотами горластых, улыбался официантке, и она ему тоже, тепло и немного грустно. Горластые весельчаки явно пытались зацепить непрошибаемого Барни, но тот не сдавался и что-то лениво с усмешкой отвечал. Племянник после каждого его ответа улыбался шире, голову поднимал выше. Дженсен хотел послушать: о чем они там, на что так реагирует Джаред, но ему мешал общий шум и грохот посуды.

Вот тогда он и увидел, как Джаред широко улыбнулся, закинул голову назад и засмеялся во весь голос. Его смех, переходящий в быстрый ответ, за ним опять смех… Эклз застыл, пожирая взглядом смеющегося парня. «Отвернись, отвернись, блядь!» - Дженсен давал себе команды одну за другой, но выполнить их был не в состоянии. Он смотрел на Джареда, как тот поворачивает голову, забрасывает рукой челку, открывая высокий лоб, смеясь, откидывается назад, словно хочет продемонстрировать все зубы разом и шею – длинную, красиво вылепленную шею. Дженсен сглотнул. Джаред как будто уловил это движение и посмотрел на него, быстро опустил голову, улыбка погасла, и буквально на глазах его лицо и шея покрылись красными пятнами, а потом и уши запылали. ОН!!!

В голове застучало. Джинсы неожиданно стали тесными. Руки вспотели. «Хочу. Просто до одурения хочу!»

Дженсен есть больше не мог, сквозь сжатое горло с трудом протолкнул глоток воды. Он старался не смотреть на соседний столик, специально отвернулся в сторону, но это не помогало. Краем глаза он все равно цеплял картинку: Джаред голову не поднимал, медленно ковырялся в тарелке и больше не смеялся.

Несколько тракеров вышли покурить. Дженсен пошел с ними. Постоял, в три затяжки спалил сигарету. На улице было душно, ни единого дуновения ветерка. Возбуждение, накатившись жаркой волной, не проходило, а только скручивало сильнее. Возбуждение от узнавания, от осознания, что он тоже узнал, что он знал все это время, что он тогда согласился и хотел, и что сейчас он сидит там, опустив голову, и хочет так же, как Дженсен; и нет никакой возможности… блядь, блядь!

Эклз распахнул дверь и зашел обратно в кафе, не к столикам, а в туалет – умыться, намочить голову, залить холодную воду за шиворот, чтобы стекало по спине…

Открылась дверь, и навстречу из туалета, оттягивая мокрый воротник, вышел один из горластых весельчаков. Они успели развернуть плечи, чтобы проходя мимо не столкнуться в тесном коридоре. Как только Дженсен вошел и дверь за ним захлопнулась, из кабинки, застегивая ремень на ходу, вышел Джаред. Они застыли. Дженсен, не отводя глаз, отметил про себя: раковина слева, две кабинки справа и у обеих открыты дверцы – никого, позади Джареда стена. Еще одна секунда на вдох, и в следующий момент он вдавил Джареда в стену, прижимаясь всем телом, раздвигая ноги коленом, ища губами шею, рот.

Тот шумно задышал, напрягся в явной попытке отодвинуть, оттолкнуть. Но Дженсен не дал ему ни единого шанса, ворвался языком в рот, потерся о бедро, жестко вдавливая, схватил за загривок, чтобы не дергался. Пара размазанных поцелуев по щеке, укус за ухо, и Джаред застонал. Все. Эклз поплыл.

Когда он услышал шаги, приближающиеся к туалету, они практически трахались, не снимая одежды – еще несколько толчков и он кончит. Но опыт не пропьешь, зря он в себе сомневался. Буквально за одну секунду он втолкнул Джареда в дальнюю кабинку, сам повернулся к раковине и включил воду. Кто-то из тракеров зашел. Дженсен старательно умывался, заливая воду на макушку и шею. Мужик прошел мимо, заперся в кабинке, и Эклз, не оглядываясь, вышел из туалета, из кафе, мимо курящих, за угол, еще раз за угол, в темноту. Быстро расстегнул ремень, ширинку, два раза дернул и кончил, отчаянно рыча сквозь закушенные губы.

Прогулка до холма и обратно привела его в чувство. Он вернулся, прошел мимо светящихся окон и пустых столиков за ними – все уже разошлись. Слышался шум моторов, часть фур уезжала. Оставшиеся водители стояли у дороги, договаривались и завтра часть пути проехать вместе. Эклз посмотрел на синий трак и заметил фигуры в кабине. Значит, они остаются на ночевку – неожиданно для пары сменщиков. Тогда, получается, завтра они опять поедут вместе.

Дженсен не сразу уснул. Вертелся, представлял, что дверь кабины сейчас откроется и Джаред залезет к нему… Они не сказали друг другу и пары слов, но что-то было в этом парне, что ужасно притягивало. Секс? А что еще кроме секса? И как же теперь его выловить для этого самого секса?

***

Утром Дженсен узнал, что с синим Фрейтлайнером им не по пути. Как только они доедут до Калифорнии, ему на юг, к границе, а Барни с племянником – в Лос-Анджелес. Но он умудрился выяснить, планируют ли они остановиться в Эл-Эй и где.

- Я там следующий груз получаю. Где лучше устроиться на ночлег, чтобы ноги наконец вытянуть?

Это было вранье чистой воды. Он уже столько раз побывал в Городе ангелов, что запросто мог экскурсии водить и составить справочник по всем отелям и злачным местам. Но Барни с удовольствием рассказал: где они остановятся и как бедняге Джареду трудно спать в кабине, при его-то росте, и что при каждой возможности тот ищет нормальную кровать для ночлега.

Дженсен еще по пути созвонился с Купером и – о да! – в Эл-Эй нашелся груз, но везти его нужно было на север, вдоль побережья – не самый лучший маршрут, но Эклз так обрадовался, что сразу согласился.

День затянулся. Сначала возникли проблемы с приемом груза. Долго согласовывали, созванивались, досылали недостающие документы, так как весь груз должен был идти дальше в Мексику небольшими грузовичками. Потом его остановил пограничный патруль, пока проверили кабину и документы, еще ушло время. Приехал он к указанному отелю только поздно вечером, уставший, задерганный не столько непредвиденными задержками – это-то как раз была норма – сколько ожиданием предстоящей встречи.

Он был совершенно уверен, что они сегодня встретятся, но при этом внутри все больше закручивало и дергало – а вдруг сорвется? Они уедут или Джаред передумает и останется на ночь в кабине… хотя, как он может передумать, если даже не подозревает о том, что Дженсен собирается затащить его к себе в номер? Ему еще как-то сказать об этом надо, намекнуть, поймать момент, чтобы рядом никого не было. Вот это был вопрос, да. А то, что Джаред согласится, Дженсен ни минуты не сомневался. Его реакция в туалете… до сих пор колотит! О таком любовнике можно только мечтать, чтобы так реагировал, твоювбогадушу, даже представлять больно: скулы сводит и руки потеют, и стоит. Целый день, блин, стоит!

Подъехав к отелю, Эклз с облегчением увидел на стоянке синий Фрейтлайнер. Не уехали. Ладно, с этим порядок, теперь номер. Дженсен попросил крайний. Обычно он их не очень любил брать из-за шума работающих моторов на стоянке, но сегодня именно такой ему и нужен, он помнил – парень шумный, не хотелось привлекать внимание тракеров. Бросил вещи, быстро – душ, даже не дрочил – все для него, более тщательно побрился. Теперь пора искать золушку, да и поесть не мешало бы, а то с утра кроме двух сэндвичей ничего во рту не было.

Дженсен переоделся, посмотрел на себя в зеркало. Если бы не Джаред, сейчас бы уже точно в каком-нибудь клубе зависал. Волновался, как перед первым свиданием.

Ни Барни, ни Джареда в отеле не оказалось. Их трак стоял без признаков жизни. Где их искать? Дженсен узнал, где ближайшее кафе, и отправился туда.

Когда он подходил к кафе, навстречу ему с другой стороны улицы показались Барни, Джаред и еще один водитель – смутно знакомый. Барни радостно помахал Дженсену, показывая, что они тоже идут в кафе, мол, «пойдем с нами». Он кивнул, и сразу отлегло – нашелся.

Стол быстро оказался заставлен тарелками. Дженсен практически заглотил кусок мяса, даже вкуса не почувствовал. Джаред ел, как будто дегустировал: отрезал небольшие кусочки, долго жевал, внимательно смотрел на тарелку – что за фигня? Сейчас пошлет. И Дженсена понесло. Он рассказывал дорожные байки, приключения на заправках, на перегонах, истории с грузом, с заказчиками. Мужики ржали, добавляли свои истории. Джаред оттаял – расправил плечи, смеялся, смотрел в глаза, не прятался. Эклз не мог остановиться: когда столько слушателей, язык сам мелет без устали. Он чувствовал себя актером на сцене, во всех лицах сразу. Особенно когда видел восторженные глаза Джареда, его смеющийся рот. Черт, он хотел этот рот! Офигенный, сексуальный, совсем не маленький рот.

Барни сообщил, что пока он был на разгрузке, Джаред успел смотаться к морю – поплавать, и что если есть что-нибудь интересное на остановках, то Джей там обязательно побывает.

«Мой любопытный мальчик!»

- И давно ты за рулем?

Дженсен не удержался. Иногда, в какие-то моменты, ему казалось, что Джаред –совершенный пацан, так юно он выглядел, и даже мелькнула идиотская мысль – вдруг несовершеннолетний?

- Год.

Эклз кивнул. Все правильно. Значит двадцать два, где-то так. Лицензию на вождение траков дают после двадцати одного года.

Когда они только сели за стол, Дженсен заметил, что у Джареда мокрые кончики волос завиваются на шее и сам он свежий, сияющий. Смотреть на него было чертовски приятно, особенно после того, как тот расслабился и перестал ковырять вилкой в тарелке. Стал нормально есть, нормально отвечать, смеясь закидывать голову назад, открывая шею. Дженсен представлял, как тот пахнет морем и на вкус как соленая морская вода с водорослями, и слюна собиралась во рту, мешала говорить. Еще посидит тут, глядя на него, и свихнется. Пора заканчивать этот балаган.

- А вы что делаете вечером? Я слышал, тут клуб есть, может, со мной?

- Нет, я не по этой части, - Барни предсказуемо отказался.

Когда мужик весь вечер про жену и двоих детей рассказывает, очевидно, что в клуб его не затащишь. Другой тракер тоже собирался выспаться перед завтрашней дорогой.

- Нет, спасибо, - а вот отказ Джареда оказался неожиданностью.

- Давай, Джей, сходи, - Барни ласково пихнул Джареда. – Что тебе возле меня сидеть? Один точно не пойдешь, сходи хоть с Дженсеном. Он, видно, парень опытный, покажет тебе, что да как. Все повеселишься.

«Барни, я у тебя в долгу», – пронеслось в голове. Джаред не выказывал никакого интереса к походу в клуб. Да и так за милю видно – не клубный парень. Но Дженсен туда и не собирался. Ему бы Джареда от напарника оторвать. Чего ж он так сопротивляется? Подставляться на улице – это пожалуйста, а теперь решил назад сдать? Или жалеет?

- Ладно, - обреченно вздохнул Джаред.

Есть!

- Конечно, иди, погуляй, я тебе завтра поспать дам.

«Барни, я бы тебя сейчас расцеловал, но ты меня неправильно поймешь. Мужик, я тебя почти люблю!» - Дженсен ликовал.

- Зайдем? Я только рубашку поменяю, - кивнул в сторону мотеля.

Они попрощались и вышли на улицу.

***

Он зашел за Дженсеном в номер, встал в дверях.

- Может, дверь закроешь?

Эклз начал расстегивать пуговицы. Джаред, сделав шаг внутрь, прикрыл дверь. Ничего. Абсолютно. Пустой взгляд равнодушного парня, не заинтересованного не только в нем, сексуальном гомоориентированном самце – а именно так о себе думал Дженсен – но и в походе в любой самый расчудесный клуб.

Дженсен расстегнул рубашку, бросил на стул. Джаред спокойно ждал. Отвернулся, обвел комнату взглядом. Эклз звякнул пряжкой, расстегнул молнию, и только когда он начал стаскивать джинсы, брови Джареда поползли вверх. Лицо и шея моментально покрылись пятнами, он часто задышал, рука начала шарить по стене в поисках дверной ручки. Вот это точно не планировалось. Эклз вдавил его в дверь, перехватив руку, притянул голову, поцеловал, не давая Джареду ни дернуться, ни возразить. Думать, что там пошло не так, не было ни сил, ни возможности. Он быстро повернул ключ в замке, оторвал уже застывшего парня от стены, крутанув, повалил на кровать и, пытаясь удержать рот, перехватывая руки, стащил с него футболку, джинсы. Джаред не сопротивлялся, но и не отвечал, покорно позволял вертеть себя как угодно. Дженсена слегка раздражала такая пассивность, но парень хорошо отреагировал на подталкивания, встал на колени, не зажимался, быстро приспособился, даже прогнулся навстречу, прежде чем замычать и кончить в руку Дженсена, предваряя его шумный оргазм.

Хуйня. Дженсен покосился на обнаженное тело рядом. Джаред лежал, чуть отвернувшись к окну – жертва домашнего насилия, блин. Весь его вид говорил: все, можно идти или надо дождаться, когда отпустят? Держать, в общем-то, не хотелось. Но как же секс? В смысле, нормальный, для взаимного удовольствия, бурный, обжигающий секс, на который рассчитывал Дженсен. Как же все те стоны за сценой и в туалете кафе? Что не так?

- Джаред?

Эклз придвинулся к нему, провел рукой по груди, тот закрыл глаза. Дженсен наклонился, лизнул сосок, втянул его губами, дразня языком самый кончик. Тело под рукой окаменело, но сосок реагировал правильно – упруго торчал вверх, жутко смущая своего хозяина. У того глаза были зажмурены, губы сжаты, тело напряжено, он позволял себя ласкать, трогать везде, но в ответ – ни единого движения. Обреченность, покорность, на ласки реагирует, но так себя сдерживает, что, можно считать, и не реагирует совсем.

Второй раз не очень отличался от первого. Слабый, сдерживаемый стон в конце, губы онемевшие, руки, приваренные к простыне. Можно было просто подрочить – и то впечатлений было бы больше.

Глядя на застывшее тело в брызгах спермы, Дженсен не выдержал:

- Ты хочешь уйти?

Джаред, наконец, повернулся. Смотреть ему в глаза не хотелось.

- Там в душе полотенце.

Парень встал, зашел в ванную, оделся, через три минуты вышел из номера.

Что это было?