POV Tom. Утро прошло в сборах: самые лучшие джинсы, любимая футболка, толстовка с капюшоном и обязательно черные очки

Утро прошло в сборах: самые лучшие джинсы, любимая футболка, толстовка с капюшоном и обязательно черные очки, закрывающие почти половину лица. С некоторых пор данный аксессуар стал непременным атрибутом моего внешнего вида. В таком виде я мало походил на прежнего Тома Трюмпера.

На трассу приехал вовремя. Встав в стороне от основной толпы, с замиранием сердце следил за ездой Билла и громко хлопал, когда тот одержал победу. Чувство гордости и восхищения волной прокатилось в душе. Проследив за возвращением парня домой, слегка помедлил, решаясь. Нелегко встретиться с тем, кого любишь, и кто считает тебя погибшим. Четыре месяца – немалый срок. Но сердце знает, что он любит по-прежнему, а речь победителя только подтвердила догадку.

Перед самой дверью провел рукой по лицу, словно отгоняя страх. Сейчас… Звонок… Открывшаяся дверь… Мой Билл…

Глаза в глаза. Неотрывно. Билл не моргает, кажется, даже не дышит. Я точно также только смотрю, не решаясь приблизиться, прижать.

«Родной мой, солнышко». Вместо объятий делает шаг назад, в глубину коридора и тут же сползает по стене. Едва успеваю подхватить на руки. Вполне понимаю его состояние – шок. Как самое хрупкое стекло несу в спальню. Невольно обращает на себя внимание большое фото в рамке на прикроватной тумбочке – наше фото. Господи, как же мы страдали.

Оставив драгоценную ношу на постели, поспешно ищу алкоголь. Несколько капель коньяка на губах – и Билл пошевелился, открыл глаза. Сфокусировав на мне внимание, молчит. Карие темные глаза неверяще смотрят на меня.

Отставляю бутылку в сторону, наклоняюсь, нависаю над хрупким телом брюнета и вдыхаю родной, забытый запах. Корица и ваниль. Ты не изменил себе.

Словно в первый раз, робко, осторожно приникаю к губам, вспоминая их сладость. Эмоции захлестнули штормом в 10 баллов, обрушились резко, сметая на пути все преграды. Две соленые капли смешались в одну и осели на губах. Это даже нельзя считать поцелуем – скорее, легкое касание.

- Томми, неужели это ты? Живой… Я не верю. Это сон. Приятный сон.

- Нет, малыш, я так же реален, как ты. Я вернулся.

- Но..но..вертолет…

- Меня не было в нем.

- Черт, я ненавижу тебя, Трюмпер! Как ты мог?

Дальше на меня вылился поток нецензурных слов, вперемешку с ударами куда придется и слезами.

- Тише, любимый, - прижимал к себе вздрагивающее тело. – Теперь всё будет хорошо. Никто нас не разлучит.

Билл затихал в плотном кольце рук, успокаивался. Я даже не пытался сейчас что-то объяснить. На это у нас будет время. Вместо слов поцеловал своего парня. Жадно, отрывисто, страстно. Воздуха не хватало, да он и не нужен был – сейчас мы дышали друг другом, наслаждались.

Насытившись, я рассказал обо всем, что произошло и выслушал версию Каулитца. А потом… за несколько месяцев мы так истосковались, что теперь наверстывали упущенное с бешеной скоростью. Уснули только под утро, утомленные близостью, опьяненные своей любовью.

Эпилог

- Билли, вставай! Мы проспали! Через несколько часов приедут гости, а у нас ничего не готово.

Том вскочил с кровати и понесся в душ. Уютный дом в пригороде Берлина, построенный по проекту Каулитца, ожидал гостей. Спустя час одетые и причесанные парни весело переговаривались в просторной светлой кухне, колдуя у плиты. За окном лежал снег, был канун Рождества, на празднование которое парни пригласили к себе Нила, Рафа и Дригера с семьей. Мама Билла тоже должна была приехать – Георг обещал заехать за ней вместе с Маргарет. Густава нелегко было заставить бросить банк, но ребята справились и с этой задачей, ожидая прибытия друга с девушкой. В доме топился камин, украшенный традиционными рождественскими носочками для подарков. Веранда и окрестные деревья пестрели разноцветными мигающими лампочками. В гостиной стояла огромная, до самого потолка, елка, увешанная шариками и гирляндами. На самом верху алела звезда.

Ровно в назначенное время раздался звонок в дверь и радостный Том пошел открывать её, оставив любимого парня расставлять последние тарелки на столе.

Брюнет услышал веселый перезвон голосов и улыбнулся – его мечта иметь семью сбылась.

- Алекс, - воскликнул Том и подхватил на руки мальчика. Тот самый веснушчатый ребенок, спасший их жизни в Париже, сумел все-таки добраться до Нила. Именно его адрес Трюмпер написал той ночью на листке бумаги. Вопреки всем границам и расстояниям ребенок приехал к старику, принявшему его как внука. Нилу с самого начала полюбился умный, добрый и ласковый мальчуган. А сам Алекс просто обожал старого вояку как деда. Они с радостью приняли предложение Тома и Билла провести у них рождественские каникулы.

- Дядя Том! – парнишка называл Тома только так, несмотря на протесты. За эти месяцы ребенок заметно возмужал и больше не пугал болезненной худобой.

- Нил! – парень уже обнимал старика.

- Томас, сынок, - Нил был не меньше взволнован и обрадован встречей. Посторонний не смог бы заметить волнение, отразившееся в изборожденных морщинами глазах, но Трюмпер чувствовал это и крепче обнял своего доброго ангела-хранителя.

- А где же Билл? – хором спросили гости.

- Я здесь, - отозвался из кухни брюнет. Пока Алекс и Нил усаживались в комнате, Каулитц закончил с сервировкой стола и тоже приветствовал их.

Вскоре приехали остальные участники торжества и в доме то и дело раздавался смех, шутки. Женщины уединились на кухне, где под руководством Маргарет заканчивали последние приготовления. Георг и Густав слушали рассказ Нила о том, как он познакомился с ребятами и Алексом. Хозяева дома вместе с мальчиком сидели рядом, то и дело вступая в разговор, перебивая друг друга и улыбаясь.

Вечером, поднимая бокалы, дружная компания благодарила судьбу за встречу. Прозвучало немало тостов, прежде чем наступило Рождество. Алекс первым раскрыл подарки, которыми гости буквально засыпали ребенка. Среди прочих огромным долгожданным сюрпризом стал новенький ноутбук. Парнишка так и уснул в обнимку с ним.

Взрослые разошлись далеко за полночь, наговорившись и зная, что впереди еще немало часов размеренной и тихой жизни.

Ребята долго думали, что же презентовать Нилу. Единодушным было решение о покупке плантации. Той самой, которую старик охранял. В коробке лежали все документы на владение, а также фотография с подписью от двух парней, посетивших его весенней ночью под проливным дождем. Глаза старика на миг стали влажными. «Два ангела», - в который раз повторил Нил, любовно прижимая фото к груди.

Билл подарил Тому медальон – точно такой же, что был у него, только большего размера.

- На удачу, - прошептал он, целуя любимого в губы.

А Том подарил своему парню ключи от той самой машины, на которой Билл изначально ездил в команде Фокса. Радости брюнета не было предела – все его мечты сбывались.

Парни еще долго сидели у камина, обнявшись, согреваясь теплом друг друга. Наверное, каждый из них вспоминал погоню, соединившую воедино судьбы. Нил обрел сыновей и внука. Алекс - любящего деда. Билл и Том обрели друг друга. Их погоня за жизнью стала погоней за любовью.

А за окном тихо падал снег, укрывая белым одеялом уютный домик, осеняя его благодатью и любовью.

Конец.

25.08.2009