Января, суббота. В субботу мне пришлось, как я и обещала, идти на квиддич

В субботу мне пришлось, как я и обещала, идти на квиддич. Клаудия была в восторге и без остановки говорила о том, как ей будет не хватать таких вот суббот, кода мы окончим университет. Эмиль, решивший подождать нас в нашей же комнате, был внешне спокоен, но вот в его глазах я видела бешенное нетерпение. Наверное, такое же было в моих, когда мне еще нравился Дик, и я думала о предстоящей встрече с ним.
Мы прошли к трибунам, на которых всегда сидели, и я замерла от удивления, увидев рядом с нашими местами профессора Снейпа.
- Здравствуйте, профессор Вейнс! – радостно воскликнула Клаудия, которая считала, что раз у неё он больше ничего не вел, она могла позволить себе некоторую фамильярность в общении. – Давненько вас здесь не было видно!
- Я бывал на некоторых матчах, но сидел на профессорских трибунах.
С моего языка почти сорвался вопрос, что же помешало ему сесть там сегодня, но я промолчала, ожидая, пока Клаудия обойдет меня и сядет рядом с профессором.
- Герми, ты чего зависла? – спросила в свою очередь подруга, ожидая, пока место рядом с ним займу я.
- Гермиона, - процедила я, - и я жду, пока ты пройдешь.
- Нет-нет, иди ты!
- Я не могу допустить, чтобы Эмиль всю игру сидел рядом с тобой и слушал твою болтовню, - сказала я.
- А профессора тебе не жалко? –смеясь, спросила Клаудия, плюхаясь однако на сидение рядом со Снейпом.
- Нет, - тихо буркнула я, так и не узнав, услышал ли кто-нибудь мой ответ.
Игра еще не началась, и я правым ухом слушала лепет Клаудии о том, как ей не нравится одна из новых лекций, а левым – вздохи Эмиля, звучавшие каждый раз, когда Дик, разминаясь, пролетал мимо нас.
- Ой, смотри! – вдруг крикнула Клаудия, едва не оглушив меня. – Вон на той трибуне напротив – Алекс… как его фамилия… Томпсон, или что-то в этом роде.
Я со скучающим лицом взглянула на подругу.
- Ты помнишь, ты нравилась ему на втором курсе!
- Не помню, - ответила я.
- Да, ну точно, вы еще тогда в кино вместе ходили.
- Ах. Один раз. И из этого ты, как всегда, сделала выводы, что я ему нравилась.
- Конечно! А то, что он больше не пригласил тебя – так это понятно. Некоторые мужчины боятся умных женщин.
- И поэтому они встречаются с тобой, - саркастично ответила я.
С правой стороны от Клаудии послышалось хмыканье. Я намеренно не стала смотреть на профессора, хотя, наверняка, на его лице сейчас блуждала ухмылка.
- Ох, ты моя острячка, - Клаудия чуть толкнула меня плечом, - неудивительно, что многие в тебя влюбляются, с таким язычком.
- Никто в меня не влюбляется, - проговорила я мрачно.
- Влюбляется, - уверенно ответила Клаудия, приобняв меня.
- В твоих фантазиях! – ответила я зло, чуть оттолкнув её.
Клаудия недовольно вздохнула, отстранившись от меня, и буркнув «Злючка», принялась наблюдать в бинокль за разминающимися игроками.
- Гермиона, мне кажется, ты намеренно строишь стену между собой и другими людьми, - вдруг заявил Эмиль, и я медленно повернулась к нему.
- А ты, значит, психоаналитик?
Он тут же замолчал, и мне стало немного совестно. Между нелюдимостью и грубостью все же должна быть граница. Ведь я не хочу стать профессором Снейпом!
Однако и извиняться, признавая тем самым свою неправоту, мне не хотелось. Тем более, раз Снейп был рядом, мне нужно было поддерживать образ холодной безразличной леди.
- Лучше скажи мне, как закончился вечер в четверг? Кеннет не доставал тебя.
Эмиль дернул плечами.
- Что это значит? – спросила я, не поняв жест.
- Ну… так. Но это неважно. Ничего особенного.
- Если он обидел тебя, ты скажи, и я…
- Гермиона, - прошептал Эмиль еле слышно, - я, может, и гей, но вполне могу за себя постоять.
Честно говоря, у меня такого впечатления не сложилось, но и судить о силе мага, ни разу не увидев его в деле – неверно.
- Герми…она… Гермиона! – воскликнула Клаудия, и я перевела взгляд на неё, - Там та американочка, в которую влюблен Дик! Посмотри!
И Клаудия принялась пихать мне в руки бинокль. Я чуть покосилась на Эмиля – тот сидел с отсутствующим выражением лица.
- Клаудия, мне не интересно, - ответила я, отталкивая бинокль. – Мне все равно, в кого там он влюблен…
- Ах да, тебя же теперь интересует другой человек, - многозначительно произнесла Клаудия.
Я насторожено посмотрела на неё. Почему-то я чувствовала, что сейчас она ляпнет что-то…
- Тебе же теперь нравится Тот-кто-не-тот-за-кого-себя-выдает!
Я замерла с открытым ртом, пытаясь подобрать слова и не сорваться на крик.
- Я не говорила, что он мне нравится, - ответила я возмущенно, - я сказала, что мне казалось, что он мне немного нравился, но когда я узнала, кто он на самом деле, наваждение прошло.
- Вы всегда так непостоянны в связях с мужчинами? – вдруг раздался голос профессора Вейнса.
Я чуть нагнулась вперед, чтобы из-за Клаудии увидеть его. Он смотрел на меня без тени насмешки.
- Простите?
- Я спросил, вы всегда…
- Извините за дерзость, сэр, - прервала я его, - но вам не кажется, что этот разговор вас не касается? Это приватная беседа, и то, что вам поневоле приходится слышать её, не дает права вмешиваться.
- А в чем дело, мисс Грейнджер? – со злой ухмылкой спросил Снейп. – Правда глаза режет?
Я почувствовала, что снова готова сорваться и наговорить глупостей. Поэтому я медленно выпрямилась, трижды глубоко вздохнула, и предпочла просто проигнорировать вопрос.
- Игра началась! – радостно возвестила Клаудия, что, впрочем, и так стало ясно по реву трибун.
Первые несколько минут матча я пыталась следить за игрой, но вскоре мне это наскучило. Я стала смотреть по сторонам, разглядывать пришедших и, наконец, просто играть с кончиком шарфа.
- Не понимаю, зачем вы тратите свое время, мисс Грейнджер, - громко произнес профессор Вейнс, чтобы я услышала его несмотря на сидящую между нами Клаудию, - если вам это не доставляет никакого удовольствия. Вы могли бы применить время с пользой и, например, поработать над дипломом.
Поскольку вопрос не казался мне провокационным, я ответила:
- У меня есть распорядок дня, в котором выделен час потехе и время – делу, сэр. Но благодарю за то, что вы переживаете о моей учебе.
- Хотя, я ведь мужчина, я вряд ли смогу понять любовь девушек к наблюдению за маячащими перед глазами потными юношами, увлеченными погоней за одним мячиком, и побегом от другого.
Я хмыкнула – стало ясно, что профессор только разминался перед тем, как нанести решающий удар.
- Да, сэр, это так. Есть вещи, которые не всем дано понять, - ответила я учтиво.
- Впрочем, о вас я был лучшего мнения. Я был уверен, что вы не тратите себя на то, чтобы потакать прихотям этих пустоголовых мальчишек.
- Знаете, профессор Вейнс, было лучше, когда вы пытались оскорбить мои умственные способности. Обвинять меня в беспорядочных связях, ветрености и льстивости – это настолько глупо, что даже обижаться смешно.
- А вы смейтесь, - отозвался Снейп, - у вас в жизни не так много для этого поводов.
- Какая трогательная забота о моей скромной персоне, - холодно произнесла я, повторяя его же собственные слова.
- Может, нам поменяться местами? – с энтузиазмом предложила Клаудия, видя наше с профессором страстное желание пообщаться.
- Нет! – в один голос со Снейпом ответили мы, и подруга заметно огорчилась.
- Даже сидя на расстоянии от меня, эта леди умудряется вызывать во мне раздражение, - заявил профессор, - Я боюсь представить, что случится, если она сядет рядом.
- Может быть, вы лопнете от размеров вашего раздувшегося эго? Мне кажется, у вас обостряется любовь к себе, когда я рядом, - ответила я.
- Когда вы рядом, у меня обостряется любовь ко всему. Потому что всё остальное вдруг кажется прекрасным, по сравнению с вами.
- Вот сейчас вы перегнули палку, - заявила Клаудия, поскольку у меня достойного ответа не нашлось.
- Вашего мнения никто не спрашивал, мисс, - отозвался Снейп сердито.
Но Клаудию было не так легко напугать.
- Гермиона – моя подруга, и я не позволю кому попало обижать её. Она красавица! Только очень неуверенна в себе. И вы это видите, и пытаетесь воспользоваться этой слабостью, чтобы посильнее задеть её. Так вот, должна вам сказать, вы ведете себя как пятилетний мальчик, которому нравится девочка, и он дергает её за хвостик, пытаясь привлечь внимание. Только имейте в виду, слова могут оказаться больнее. И если вы хоть немного ПОНАСТОЯЩЕМУ беспокоитесь о Гермионе, то сейчас же начните вести себя как взрослый мужчина.
Снейп выслушал Клаудию молча, как, собственно и я, и ответил:
- Вы слишком много на себя берете, мисс Маринеску. Вам стоит научиться держать свои мысли при себе, а не доносить их до каждого, готового слушать, рискуя нарваться на неприятности.
- Вот только не надо мне угрожать! – воскликнула Клаудия безрассудно.
Я начала опасаться за будущее здоровье моей подруги, и попыталась остановить её. Но ту уже несло.
- Может, я и разговариваю много, и, может быть, я не такая умная, как Гермиона, но есть кое-что, что я знаю о вас двоих совершенно точно!
Здесь она сделала театральную паузу, и оба, и я, и профессор, вопросительно подняли брови.
- Я вижу больше, чем вы все думаете, - сообщила она многозначительно, и вдруг закричала, - ДАААА!!! Молодцы! Мы победили!
Я все-таки лишилась слуха на несколько секунд, и это были самые благословенные секунды в моей жизни. Затем мы все начали выбираться с трибун, и профессор потерялся где-то в толпе. Когда мы подошли к выходу из раздевалок, чтобы дождаться Джейсона, Дика и остальную команду, я обратилась к подруге:
- Клаудия, спасибо, конечно, что ты заступилась за меня, но тебе не стоило этого делать.
- Да что он мне сделает? – спросила она. – Я поступила так, как поступила бы с любым самодовольным мужиком, посмевшим тебя обидеть, и не важно, кем он там работает.
- Клаудия, это важно для меня! – простонала я. – Он мой научный руководитель. Мне не нужны лишние неприятности с ним.
- Мне кажется, ты слишком поздно об этом вспомнила. Ваши отношения давно вышли за все приемлемые рамки, так что можно об этих рамках просто забыть.
Я фыркнула.
- Они не вышли! Не за все, по крайней мере…
- Гермиона, Гермиона. Какая у тебя интересная личная жизнь… - пробормотала Клаудия.
- А это правда, что ты встречаешься с профессором Вейнсом? – спросил вдруг Эмиль, который подошел к нам как раз в тот момент, когда Клаудия огласила свою последнюю мысль.
Я удивленно посмотрела на него.
- В каком смысле?
- Ну, все говорят, что вы тайно встречаетесь.
- Кто все? – спросила я с угрозой в голосе, уперев руки в боки.
Эмиль чуть отступил назад.
- Ну… на факультете… ребята… какие-то…
- Кто распустил эти гнусные сплетни?
Я перевела взгляд на Клаудию, но та невинно пожала плечами. Я снова сурово посмотрела на Эмиля.
- Я не знаю, я просто услышал от кого-то, а сегодня вы так с ним разговаривали, что я подумал…
- Как мы разговаривали? – вопросила я, возводя глаза к небу.
- Ну… как… не как студент с преподавателем… а как…
- Как люди, не безразличные друг другу, - помогла ему Клаудия.
- Что за глупости! Мы ругались.
- Милые бранятся – только тешатся, - парировала Клаудия.
- Иди ты к черту. У тебя все в кого-то влюблены, и все кому-то нравятся, - ответила я, отворачиваясь от обоих.
- Извини, но если бы ему было плевать на тебя, он бы тебя не провоцировал. А если бы тебе было плевать на него – ты бы не бесилась, и не отвечала ему, - заявила подруга самодовольно, - я же сказала, я вижу больше, чем вы думаете. Гермиона, я никогда не ошибаюсь, когда дело касается любви.
Я повернулась к ней и скептически посмотрела на неё.
- Извини, Эмиль, ты не оставишь нас на мгновение, - попросила я, не отрывая взгляда от Клаудии.
Эмиль радостно кивнул и отошел в сторону.
- Никогда не ошибаешься, да? – спросила я, медленно подходя ближе к Клаудии и глядя ей прямо в глаза. – Никогда? А известно ли тебе, что я совершенно не нравлюсь Эмилю? И что по твоей милости я выставила себя перед ним полной дурой, сообщив, что никогда не отвечу ему взаимностью?
Клаудия не казалась ошеломленной – лишь слегка удивленной.
- Значит, он влюблен в кого-то другого, - сказала она. – Что ты так расстраиваешься, тебе же он все равно не нравится!
Я сжала кулаки и попыталась сделать три глубоких вдоха. Немного полегчало.
- Я больше не хочу об этом разговаривать, - сказала я, жестом подзывая Эмиля.
- Хорошо, потому что я только что вспомнила одну потрясную новость, - сказала Клаудия довольно, - видите вон ту рыжую? На прошлой неделе ребята застукали её в раздевалке вместе с Гилбертом Брунингом, они развлекались там, пока шла тренировка по квиддичу, и команда вернулась в раздевалку в самый-самый момент…
Я закатила глаза.
- Господи! Кто такой Гилберт Брунинг?
- Ооо, ну я же тебе рассказывала! Это…
К счастью, жизнеописание Гилберта Брунинга мне пришлось дослушать лишь до середины – из раздевалки вышла сборная университета. Вокруг послышались радостные крики – все восхваляли победителей. Затем огромная толпа двинулась в сторону Бладжера. Я не верила, что все в нем поместятся, однако я определенно недооценивала заведение. Там разместились не только команда и болельщики Стоунхенджа, но и некоторые игроки и группа поддержки команды соперника.
Большую часть вечера я скучала, лишь иногда развлекая себя коротким разговором с Джейсоном или наблюдением за людьми вокруг. Но в какой-то момент получилось так, что я оказалась рядом с Диком. Мы начали разговаривать о книгах, и я, убедившись, что Эмиль занят беседой с Клаудией, сказала:
- Я сейчас читаю одну очень интересную книгу магловского автора. Там очень увлекательный сюжет о том, что могло бы произойти, если бы Гитлер не родился. Но это не исторический роман и не философский труд, а именно художественное произведение. Я от него просто в восторге – чувствуется, что мистер Фрай – автор – не только настоящий талант в области литературы, но еще и очень хорошо разбирается в истории…
- Гитлер? Я слышал о нем от отца… - произнес Дик задумчиво, - кажется, он был пособником Гриндевальда?
Я чуть нахмурилась.
- Это не доказано… но не в этом и суть. Просто я хотела сказать, что книжка действительно хорошая. Правда, главный герой – гей и любовная линия романа развивается между главным героем и другим молодым человеком…
Выжидательно посмотрев на Дика, я не добилась от него никакого комментария.
- Для меня это не имеет значения, но некоторые настроены очень негативно по отношению к гомосексуалистам, - проговорила я как бы невзначай.
Дик пожал плечами.
- Я ни разу не встречал гея. И пока это не произошло, я отношусь к ним совершенно безразлично, - ответил он, и было очевидно, что он говорил правду.
Так я обрела уверенность в том, что Эмилю действительно не светит счастье с Диком.