Глава 16

После полноценного многочасового сна вместе с очередным пасмурным утром к Лухану пришло понимание всей той ерунды, которую он надумал накануне. Он серьезно собирался платить своей кровью Сехуну за секс? Как бы это выглядело со стороны?

«Привет, ты случайно не занят? Трахни меня немного, пожалуйста, а потом можешь куснуть».

Парень перевернулся на бок, позволяя себе понежиться в постели и стараясь игнорировать ноющую скулу. Нет, он не отрицал, что ему нравится Сехун, нравится давно и до странной улыбки, появляющейся каждый раз, стоило парню появиться в поле зрения, но до вчерашнего дня Лухан был связан обещанием хранить верность. Теперь же он официально свободен и в поиске достойной кандидатуры для себя. Однако учитель не знал ничего о том, как к нему относится эта самая достойная кандидатура. Да, они проводили время вместе, и Лухан каждый раз был счастлив, но он же не мог знать, что в этот же момент творилось в голове у Сехуна. Вдруг тот только и мечтал о том, чтобы избавиться от навязчивого бремени?

Конечно, был хороший, а главное – логичный способ просто подойти и спросить, но Лухан боялся увидеть удивленное лицо, а потом насмешливое: «Что за чушь ты несешь?». К тому же, вдруг он опять все испортит? Перед глазами появился образ Муна, убивающий хорошее настроение.

Не смотря на то, что сегодня была пятница, Лухан решил воспользоваться добротой Чанеля и забить на уроки. Интересно, дети думают, что учителям реально нравится рассказывать одно и то же, пытаясь вбить в невоспринимающие головы хоть крупицы какой-то информации? Парень неспешно побрел в столовую, садясь в полном одиночестве за стол и благодарно кивая девушке в фартуке, которая принесла ему завтрак.

Мысли снова вернулись к Сехуну. Лухан понял еще несколько недель назад, что влюбился как школьник, но…

Но, но, но.

Сколько он может найти этих «но»? Сколько ему еще бояться сделать первый шаг?

Учитель задумчиво подхватил палочками одну рисинку, наблюдая за тем, как она медленно отрывается от полированного дерева и падает обратно в тарелку. Итак, плюсы того, что он признается Сехуну в своих чувствах: возможно парень ответит взаимностью. Минусы? Возможно он просто рассмеется, отмахиваясь от Лухана как от назойливого насекомого.

Да, как-то Лухан сегодня был не настроен серьезно размышлять. Он уставился перед собой, пытаясь найти причины признаться, и настолько увлекся поисками, что не заметил, как в столовой появился Минсок. Тот поздоровался, садясь рядом.

- Ну, как слетал в город, хотя я понял, что продуктивно, потому что вчерашнюю драку уже обсуждает вся школа, – привычно затараторил библиотекарь, уставившись на Лухана, но тот даже не шевельнулся, уставившись в стену. – Эй! Ты меня не слушаешь!

- А, да, классно, – промычал Лухан, не понимая ни слова из сказанного. Что же ему делать? А вдруг Сехун расскажет о влюбленности учителя Чанелю, и тогда директор на пару с завучем будут долго издеваться над ним, где-то лет десять, пока контракт не закончится. Или, если у Сехуна уже есть любимый или любимая, он приведет Лухана к ней или нему, и они вместе посмеются над учителем. А может даже…

- ЭЙ! – Минсок, явно недовольный отсутствием внимания, ударил по столу, и Лухан очнулся, подскочив. – Следующая загадка: каждый человек хочет, чтобы у него было этого больше, но когда получает, то становится несчастным.

- Еда? – ляпнул наугад Лухан, даже не раздумывая. Теперь он не боялся Минсока с его когтями и зубами, потому что Сехун всегда его защи…

Учитель уронил голову на стол рядом с тарелкой, все так же полной еды. Опять он ждет, пока прибежит Сехун и спасет его задницу. Такой бесполезный. Разве Сехуну нужен кто-то слабый, кто будет ему вечным ярмом на шее? Зачем ему заботиться о Лухане, если он может найти себе кого-нибудь получше? И как у учителя хватает совести так использовать человека, то есть вампира, то есть этернуса, который ему нравится? Разве это не чистый эгоизм?

- Ум, Лухан, – внезапно вздохнул Минсок, прикасаясь острым когтем ко лбу парня. – Чем больше ты раздумываешь, тем больше становишься несчастным, больше изводишь себя и перестаешь обращать внимание на всех остальных.

Библиотекарь явно обиделся, молча возвращаясь к завтраку.

- Прости, – почувствовал укол совести Лухан. – Ты прав. В последнее время я просто запутался.

Внезапно его осенила одна идея, и он прикусил губу, раздумывая, можно ли задать этот вопрос без опасных последствий в виде подколов на ближайшее десятилетие.

- Минсок, ты не знаешь, Сехун ни с кем не встречается? – учитель выпалил это на одном дыхании, не глядя в явно ошарашенные глаза сфинкса.

- Хе, – выдохнул тот, а на лице начала появляться широкая улыбка того типа, которые так не любил Лухан. – Хе-хе-хе.

- Очень смешно, – буркнул учитель, заливаясь краской.

- Ага, – согласился Минсок, не переставая хихикать и откровенно пялиться на покрасневшее лицо Лухана. – Еще как.

- Так ты знаешь или нет? – вспылил учитель, отворачиваясь. Он уже сто раз успел пожалеть, что задал этот вопрос.

- Без понятия, меня он в известность не ставил, но вот ты молодец, не теряешь времени даром. Только с Сехуном драку потом не устраивайте, или хотя бы не в школе, а то слишком уж много радости ученикам.

- Стоп. Ты что, знаешь о том, что вчера произошло? – замер Лухан.

- Все знают, такое сложно было пропустить, особенно твои мужественные крики и междометия, – заржал Минсок пуще прежнего.

Лухан вскочил, вылетая из столовой. Какой позор. Мало того, что расставание с Муном вышло не самым удачным, так теперь об этом еще и вся школа знает. Весь путь до собственной комнаты парню казалось, что на него были устремлены насмешливые взгляды всех проходящих мимо, и когда он наконец запер дверь, то привалился к ней, переводя дыхание и ожидая, пока со щек сойдет румянец.

Учитель ненавидел такие неловкие ситуации, но, сказать честно, пора бы было уже привыкнуть, что в этой школе практически нет места понятию «частная жизнь обычного человека». Небось у половины здешних монстриков есть супер-слух, супер-нюх и супер-интеллект, который они проявляют везде, кроме его уроков. А кто-то может и сквозь стены умеет видеть, кто их знает.

Махнув на свой очередной провал рукой – все равно уже ничего не исправишь, Лухан вернулся к главному предмету своих размышлений. Сехуну.

- Ну что здесь сложного? – уговаривал он сам себя, отчаявшись через десять минут взвешивания всех «за» и «против». – Подходишь, заглядываешь в глаза, и говоришь…

А что говорить-то, чтобы не звучало как неловкое признание влюбившейся младшеклассницы главному красавчику школы, но и не выглядело как сухое уточнение факта? Лухан стал перед зеркалом в ванной.

- Привет, – решительно сказал он, думая, что выглядит как псих с недосыпом, которым он собственно и является. Какой «привет»? Может он еще скажет «Добрый день»?

- Добрый день, сэр. Не изволите ли вы со мной совершить акт коитуса с возможным продолжением общения на более близком платоническом уровне?

Лухан захихикал, включая холодную воду и умывая горящее лицо. Да, Сехун точно тогда обронит свой монокль от такой неслыханной дерзости. Поняв, что вариант с заранее заготовленной речью – вообще не вариант, парень, понурившись, вернулся в комнату.

Кто может знать, есть ли у Сехуна кто-нибудь? Только директор или Бэкхен, раз уж они типа семья. Однако желания идти к Чанелю у Лухана было столько же, как и шансов на то, что внезапно в комнату прискачет Сехун верхом на единороге, подхватит Лухана и увезет в далекие края, например в Китай.

Парень с надеждой покосился в сторону двери, но ни Сехуна, ни единорога там ожидаемо не было. Поэтому Лухан вздохнул, собрал волю в кулак, и пошел в библиотеку. Почему? Да потому что раз Минсок сказал, что от обилия мыслей ничего хорошего не будет, пусть сам и помогает думать.

- Давно не виделись, приблизительно с тех пор, как ты, покраснев до ушей, подскочил и убежал из столовой со скоростью разозленного дракона, – тепло поприветствовал его Минсок. – Если ты пришел за книгой с рецептом приворотного зелья, то она на самой верхней полке третьего стеллажа, а благодаря тебе лестницу я выкинул.

- Я из-за твоей лестницы чуть не убился, – возмутился Лухан, а потом, подумав, добавил чуть потише: - А что, правда есть приворотное зелье?

- Да, но по свойству оно больше похоже на афродизиак с длительным периодом действия, и то, для совсем уже отчаявшихся, хотя ты на них как раз похож.

- Спасибо, – недовольно буркнул парень. – Достань мне книжку, пожалуйста.

Минсок фыркнул, привычно стягивая с себя футболку.

- А почему ты просто не сделаешь прорези для крыльев? – отстраненно спросил Лухан, уже раздумывая, где он найдет котел для зелья, и как вообще его сварит, если повар из него весьма посредственный.

- Не хочу, чтобы все то время, когда я без крыльев, мне дуло в спину, и раньше я просто прорывал одежду. Кстати, что-то ты уже не особо стесняешься.

Лухан, окинув оценивающим взглядом без преувеличения красивое тело библиотекаря, безразлично пожал плечами. Его мысли целиком и полностью сейчас занимал вовсе не Минсок, будь он хоть идеалом красоты.

Пока парень парил над полом, выискивая нужную книженцию, Лухан задумчиво хмурил брови. Даже если он и сможет приготовить приворотное зелье и оно не будет по действию напоминать химическое оружие, каким образом он заставит Сехуна выпить эту гадость? А вдруг парень отравится, тогда что? Поступить как Джульетта и заколоть себя чем-нибудь? Что же делать?

- На, сам поищи в оглавлении, – Минсок все еще махал крыльями, удерживаясь в воздухе. Он протянул Лухану старую толстую книгу, на которой тонким слоем лежала пыль.

- Спасибо, но я передумал.

- Да твою ж… – оскалился библиотекарь, опускаясь на пол. – Я не понял, ты сам хоть понимаешь, чего ты хочешь, разобрался в себе или нет?

- Да, то есть, нет, – Лухан жалобно свел брови к переносице, а Минсок всунул книгу ему в руки.

- Либо иди вари зелье, либо нащупай наконец у себя яйца, пойди и признайся ему, потому что ты умудрился меня достать всего за десять минут, и сейчас я прекрасно понимаю Кенсу, и только мысли о том, что Чондэ опять будет бурчать у меня над ухом три недели, останавливают меня от разрушения ближайшей стены.

- Да как ты не понимаешь?! – взорвался Лухан, бросая книгу на ближайший стол. – Я пришел к тебе, чтобы попросить о помощи, ты же у нас умный и всезнающий, а ты, вместо того, чтобы дать совет, пытаешься мне втюхать книжонку с приворотным зельем, которое просто херня! Посмотри на Сехуна и на меня. Я – обычный человек, который только и делает что ноет, требует помощи и бегает жаловаться на свои проблемы, а он – тот, кому не повезло за меня эти проблемы решать. Да я наверное у него в печенках уже сижу! А если у него есть парень или девушка? Вдруг я разрушу их отношения своими дурацкими вопросами? Может, он вообще не воспринимает меня так, как я воспринимаю его! И стоит мне сказать что-то лишнее, как он отдалится от меня и вообще перестанет со мной общаться, и что мне тогда делать? Ну вот и как я могу просто взять и признаться!?

- У него спроси, истеричка.

Повисла недолгая, но оглушающая тишина.

- Он у меня за спиной, да? – Лухан умоляюще посмотрел на Минсока в надежде услышать «нет», но взгляд парня был прикован к чему-то, а точнее к кому-то, кто явно стоял за учителем.

Если Лухан думал, что превращение его отношений с Муном в достояние общественности было неловким моментом, то он глубоко ошибся. Даже тот случай в школе, когда он нарисовал карикатуру на самую злобную, старую и отвратительную училку, а потом вместо парты друга случайно кинул бумажку под ноги этой самой училке, был не таким провальным. А ведь потом его к директору вызывали с бабушкой и дедушкой, и учитель рисования сдержанно похвалил мальчика за такое точное анатомическое изображение человеческого тела. «Таких совпадений в жизни не бывает, – насмешливо шепнуло сознание. – Но ты же у нас победитель».

Лухан почувствовал, как снова, который уже раз за этот день, его лицо покрывает стыдливый румянец, делая учителя похожим на налившийся помидор посреди грядки. Он прикрыл глаза, пытаясь судорожно придумать выход из положения. Очень привлекательным вариантом было «бежать куда подальше, не оглядываясь, и спать на краю кровати в надежде, что тебя съест монстр», но в реальности монстры не прячутся под кроватью, они стоят напротив без рубашки, демонстрируя издевательскую улыбку в больше чем тридцать два зуба.

«Сва - ли», – произнес беззвучно Лухан, взглянув на Минсока, и тот насмешливо фыркнул, забирая свою футболку и выходя из библиотеки.

Когда раздался холопок двери, сердце Лухана ухнуло куда-то вниз, забившись с удвоенной скоростью. Во рту внезапно пересохло, а страх начал плести свою паутину из сомнений. Он медленно развернулся, заставляя конечности двигаться, хотя у парня возникло чувство, что они вырезаны из цельного, несгибаемого дерева. И когда он наконец пересекся взглядом с Сехуном, Лухану внезапно захотелось самому хлебнуть приворотного зелья или еще какой-нибудь отравы. Сехун смотрел серьезно и внимательно, ясно давая понять, что отшутиться или убежать у Лухана в этот раз не получится.

Учитель глубоко вздохнул, понимая, что этот разговор все равно должен был произойти, рано или поздно. Пусть будет рано.

- Прости, – выдавил из себя парень. Слова неожиданно нашлись, и говорить оказалось легче, чем он себе представлял. – Сехун, прости за то, что не пошел сразу к тебе. Я просто хочу знать, что ты думаешь, потому что я в растерянности. Ты мне нравишься, и я не имею ни малейшего понятия, что теперь со всем этим делать.

Парень развел руками, словно под «всем этим» подразумевалась библиотека, но она была ужасно маленькой по сравнению с чувствами, которые теснились в Лухане и буквально распирали его изнутри.

- Сехун, скажи мне честно, я тебе нравлюсь? – как бы учитель ни старался, вопрос вышел уж слишком детским, а голос на последних словах дрогнул.

- Да, – просто ответил парень, подходя к Лухану, сердце которого радостно затрепетало от этого ответа, учащая удары еще больше.

Сехун протянул руку, опуская ее на щеку парня и поглаживая неповрежденную скулу, а потом ладонь скользнула к затылку, зарываясь в мягких волосах и перебирая их. Лухан поднял голову, привставая на носочки и прикрывая глаза. Он простоял в этом положении всего несколько секунд до того момента, как почувствовал теплое дыхание Сехуна, а потом губы парня нежно прикоснулись к его собственным. Лухан счастливо выдохнул, обхватывая парня за шею и целуя гораздо настойчивей, чувствуя, как широкие ладони ложатся на его поясницу, обнимая. Он не мог оторваться от таких желанных губ, прерывая поцелуй лишь за тем, чтобы мельком взглянуть на лицо Сехуна и убедиться, что все происходит на самом деле. Время перестало существовать, куда-то исчезая под тихий, на грани слышимости стон Лухана, который внезапно почувствовал, что еще немного, и он потеряет малейшую связь с реальностью. Парень нехотя отстранился от Сехуна, склоняя голову ему на плечо и чувствуя, как ладонь скользит по спине вверх, возвращаясь к мягким волосам.

- Ты будешь со мной встречаться? – хрипловато спросил Сехун прямо у него над ухом, и Лухан вздрогнул из-за мурашек, мгновенно пробежавшихся по всем нервным окончаниям.

- Да, – он вздохнул, думая, что теперь связь с реальностью налажена на все сто и можно вернуться к тому, на чем они остановились. Лухан снова прикоснулся к покрасневшим губам парня, заставляя их приглашающе распахнуться.

- Замечательно, я очень рад, что мне не придется помогать Лухану варить зелье, потому что сам он не справится, но не могли бы вы куда-нибудь переместиться? – кашлянул сзади Минсок, и учитель укоризненно посмотрел на него, встречаясь взглядом с учениками младшего класса, которые толпились за спиной библиотекаря с книгами в руках.

«Что ж за день-то такой?» – подумал Лухан, краснея и стараясь сохранить беспристрастное выражение на лице одновременно. Вышло явно не очень, потому что Сехун сдавленно хихикнул, покосившись на парня.

- Хочешь погулять? – спросил парень, стоило им оказаться в коридоре.

«Хочу трахаться», – пролетело в голове у Лухана, но и погулять было хорошо, поэтому он кивнул, хватая Сехуна за руку и идя с ним к выходу из школы, однако что-то пошло не так.

- Так мы… далеко не уйдем, – выдохнул между поцелуями Сехун.

Лухан только согласно угукнул и прижал несопротивляющегося парня к ближайшей стене, благо, они уже были в ненастоящем здании школы, поэтому вокруг не было ни пары любопытных глаз. Лухану приходилось крепко держать Сехуна за шею, и он впервые с раздражением думал о чертовой разнице в росте. В голову пришла гениальная идея, как решить эту проблему, и Лухан, схватив парня за руки, положил их себе на бедра.

Вскоре Лухан сам оказался прижат к ближайшей стене, а между его широко разведенных ног стоял Сехун, напирая и поддерживая, когда щиколотки учителя то и дело пытались соскользнуть с его поясницы. Лухан уже откровенно терся о парня возбужденным членом и бесстыдно стонал в поцелуи, чувствуя себя свихнувшимся котом в марте.

«Но знаете, что? Этот охрененный вампир – мой парень! Мой собственный парень! Поэтому я имею на него полное право», – патетически обратился Лухан к внутренней совести, попытавшейся напомнить о правилах приличия.

- Мы… – снова начал Сехун, оторвавшись от покрасневших губ, но Лухан буквально прорычал:

- Никаких прогулок! – он лизнул такие же покрасневшие губы напротив, впиваясь в них поцелуем.

- Мы будем трахаться прямо здесь? – Сехун смог закончить предложение только через пару минут, а Лухан в ответ сокрушенно простонал, мельком оглядывая пустующий коридор.

Перспектива секса на холодном и далеко не чистом кафеле не слишком его привлекала, но перспектива отходить от Сехуна больше, чем на несколько сантиметров, не привлекала еще больше.

- Комната далеко, – жалобно произнес Лухан, вжимаясь в парня и несильно покусывая напряженные мышцы шеи. Когда его язык мягко скользнул по выпирающему кадыку, ладони Сехуна крепко сжали бедра, пытаясь отстранить от себя, но Лухан протестующе замычал.

- Сейчас урок, поэтому неси меня так, – капризно сказал он, подаваясь вперед и ясно давая понять, что не уйдет далеко с таким возбуждением. Ладонь Сехуна неожиданно легла сверху, с нажимом проводя по вставшему члену сквозь джинсы. Лухан откинул голову назад, ударяясь о стену, и зашипел: – Ты издеваешься?

- Еще не начинал, – серьезно ответил Сехун, но глаза выдавали его с головой, и Лухан попытался сделать такое же серьезное лицо:

- Тогда я жду.

В ответ его перехватили поудобнее и оторвали от стены, лишая опоры. Парень зажмурился и вцепился в Сехуна, боясь, что вот-вот упадет, но ладони, как и сам Сехун, казались настолько надежными, что Лухан вскоре расслабился, запуская одну руку под рубашку парня и поглаживая спину, сгорая от нетерпения рассмотреть и потрогать все без мешающихся тряпок.

- Где ключ? – Сехун остановился у двери в комнату учителя, целуя того глубоко и медленно. Для Лухана, внутри которого всё скручивалось и зудело от предвкушения и неудовлетворенности, которому сейчас хотелось всего, быстро и сразу, это было пыткой.

- В кармане, – недовольно ответил парень, тяжело дыша.

Ладонь Сехуна снова оказалась в опасной близости от паха, но его пальцы лишь скользнули по бугорку в джинсах, очертя контуры. Лухан готов был удариться пару раз головой о ближайшую стену, потому что если Сехун продолжит так же медлить и играть, он просто позорно кончит в штаны, как неопытный школьник.

Они ввалились в комнату, и стоило Сехуну пинком закрыть дверь, как Лухан громко простонал, больше не ограничивая себя. Он сам не заметил, как оказался на кровати, судорожно стягивая с себя футболку и выкидывая ее куда подальше, а потом хватаясь за рубашку нависшего над ним Сехуна. Тот опустился к ключицам Лухана, оставляя поцелуи, но не сдержался и прикусил острую косточку, тут же чувствуя, как натянулись мышцы шеи, и спускаясь к яремной впадине, заставляя парня откинуть голову на подушку и прогнуться.

Лухан подумал, как же хорошо, что завтра выходной и не надо будет хрипеть на уроках сорванным голосом под насмешливые взгляды учеников, но следом пришла мысль, что завтра же выходной, а это значит, что ни один из парней не уйдет из постели дальше, чем до ванны.

Парень опустил руки, прикасаясь кончиками пальцев к кромке штанов Сехуна и дразняще водя, перескакивая теплыми подушечками с ткани на кожу и заставляя Сехуна коротко постанывать. Лухан провел ладонями вверх, ощущая рельеф пресса и зажмуриваясь от удовольствия, когда горячие губы накрыли его сосок. Он нетерпеливо потянулся к пуговице на своих джинсах, расстегивая ее, дергая вниз молнию и наконец удовлетворенно выдыхая, больше не ощущая сдавливающей ткани. Однако сверху легла ладонь Сехуна, крепко сжимая у основания и медленно двигаясь вверх. Нижнее белье неприятно потерлось о нежную кожу, и Лухан тихо вскрикнул, пытаясь уйти от прикосновения. Сехун тут же вернулся к губам парня, мягко и извиняюще целуя, и попутно пытаясь стянуть собственные брюки.

Когда застежка поддалась с третьего раза и Сехун оказался абсолютно голым, Лухан бесстыдно скользнул взглядом вниз по его телу и не смог удержаться от пошлой широкой улыбки, опуская руку на возбужденный член и чувствуя, как он приятно лежит в ладони. Сехун приподнялся, быстро стягивая с парня последний предмет одежды и широко разводя его ноги. У него перехватило дыхание от вида идеально выбритого лобка и напряженного члена с влажно блестящей головкой, однако он замер, и Лухан почувствовал, как его настроение тут же переменилось.

- Ты так готовился к встрече с Муном? – в голосе Сехуна была неприкрытая злость с каплями угрозы, но от низкого тембра Лухан только возбудился еще больше, не вслушиваясь в вопрос. Он подался вперед, выпрашивая прикосновение, и низко простонал, когда длинные пальцы замерли, скользнув по гладкой промежности. – Ну?

- Ты дурак, – Лухану тяжело давались слова, особенно когда Сехун, тяжело дышащий, обнаженный и возбужденный Сехун нависал над ним, а его глаза блестели опасней и притягательней, чем обычно. – Я просто надеялся, что ты догадаешься о том, как я хочу тебя, гораздо раньше.

- Уверен? – выдохнул парень, а Лухан, почувствовав, как медленно, но настойчиво в него проникают пальцы, мог лишь хватать раскаленный воздух комнаты широко раскрытым ртом.

- Найди того… – пальцы двинулись обратно, и Лухан на секунду задохнулся, однако вцепился в сознание изо всех сил, надеясь, что его хватит хотя бы на одну фразу, – кто может читать, ах! мысли, и спроси у него, потому…

Сехун не стал его дослушивать, накрыв губы поцелуем и ловя каждый громкий стон, которые практически беспрерывно наполняли комнатку. Лухан обхватил парня, притягивая еще ближе к себе, соприкасаясь с ним грудью и двигая бедрами, стремясь получить всё как можно быстрее.

Его подрагивающие пальцы замерли, впиваясь короткими ногтями в широкую спину, когда Сехун мягко двинулся, не останавливаясь, пока не вошел в него полностью. Лухан смотрел в потолок широко раскрытыми глазами, облизывая пересохшие губы и шумно дыша, пока Сехун, замерев, покрывал поцелуями четкую линию челюсти, переходя на небольшое ушко и прикусывая его. Его руки поглаживали широко разведенные напряженные бедра до того момента, пока Лухан сам не подался вперед, давая понять, что лучше бы парню поторопиться. Тогда пальцы, пробежав по телу вверх, остановились на ребрах, переходя на спину и ласково обнимая.

Размеренного и неспешного ритма первым не выдержал Лухан, зашипев и запустив ладонь в черные волосы, портя привычно идеальную прическу. Он нетерпеливо двигался навстречу, и Сехун прекрасно понял намек, перехватывая парня покрепче и срываясь на быстрый темп.

Лухан практически задыхался, хватаясь за парня, как за единственную надежную опору. Он не мог вздохнуть полной грудью, потому что сильные толчки выбивали лишь рваные стоны и тонкие крики, которые Лухан пытался безрезультатно сдержать. Чувствуя, как завязывается тугой узел внизу живота, парень разочаровано хныкнул, опуская руку, чтобы сжать член у основания и продержаться еще чуть-чуть, но Сехун был быстрее, начиная двигать ладонью одновременно с собой, и Лухан почувствовал, как по телу проходит дрожь, заставляющая все мышцы напрячься. Он зажмурился, но тут же заставил себя распахнуть глаза, и в тот момент, когда лицо Сехуна оказалось слишком близко, Лухан не выдержал, кончая.

Не отойдя от оргазма, он потянулся к лицу парня, покрывая его короткими поцелуями, пока его руки продолжали лохматить мягкие волосы, уничтожая остатки прически. Когда Лухан добрался до покрасневших губ, Сехун громко простонал, замирая и вздрагивая.

После он аккуратно упал рядом с Луханом, пытаясь отдышаться и утягивая парня за собой, заставляя лечь сверху.

- Эй, – протянул тот, ощущая широкие ладони на своей заднице, но не имея ничего против.

- Закажем кровать побольше, – объяснил Сехун, пока Лухан расслабленно лежал, дыша ему в шею.

- Мне и так хорошо, – пробормотал парень, и Сехун незаметно ухмыльнулся, а его пальцы скользнули между ягодиц, мягко надавливая и снова проникая внутрь. Лухан застонал, подаваясь назад, а потом втягивая парня в очередной поцелуй. – А так еще лучше.

***

- Ну наконец-то, – всплеснул руками Чанель. – Наконец-то Сехун оказался в нужное время в нужном месте, а то бы еще полгода тянули.

- Рад за них, – сухо бросил Бэкхен. – Чанель, ты понимаешь, что у нас проблемы? Хватит отвлекаться на всякую ерунду, пока мы в опасности.

- А что ты предлагаешь мне сделать, дорогой? – удивленно уставился на него директор. – Сейчас мы можем только ждать.

- Или поехать в Совет и принести извинения.

На последних словах лицо Чанеля словно окаменело, превратившись в застывшую маску. Когда он перевел взгляд на Бэкхена, тот еле заставил себя остаться стоять на месте.

- Я не приношу извинений, – отрезал директор, вставая из кресла и подходя вплотную к парню. – Если я что-то делаю, то не жалею об этом.

- Я знаю, – горько сказал Бэкхен, пытаясь отвернуться, но крепкие пальцы на подбородке не позволили это сделать. Чанель заставил смотреть прямо себе в глаза, и завуч вскоре не выдержал, часто-часто моргая, чтобы слезы не побежали по щекам.

- Я чувствую тебя, – прошептал Чанель, отпуская парня и прижимаясь губами к его виску. – Бэкки, пожалуйста, не надо. Все будет хорошо.

Его пальцы на удивление нежно прикоснулись к щеке Бэкхена, поглаживая. Чанель никогда не извинялся, но в каждом правиле есть исключение. Он легко приподнял парня, словно тот был пушинкой, и вернулся с ним к креслу, усаживая к себе на колени.

- Мы с этим справимся, как всегда, – Чанель говорил тихо и уверенно, обнимая Бэкхена и укачивая его, словно ребенка. – Сколько мы пережили вместе, сколько нам грозило опасностей? Сейчас не такая уж кошмарная ситуация. Я смогу тебя защитить.

- А Сехуна? – пробормотал Бэкхен, хватаясь за лацканы пиджака и как-то отрешенно любуясь видом своих красивых, ухоженных бледных пальцев на фоне жесткой черной ткани.

Чанель поднял одну ладонь парня, целуя каждый пальчик.

- И Сехуна.

Бэкхен прижался к директору, чувствуя легкие поглаживания и с каким-то цинизмом думая, насколько хорошо то, что у Чанеля все-таки недостаточно силы.