💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Евгений Онегин 7 страница

Без притязаний на успех,

Без этих маленьких ужимок,

Без подражательных затей...

Все тихо, просто было в ней,

Она казалась верный снимок

Du comme il faut... (Шишков, прости:

Не знаю, как перевести.)

XV

К ней дамы подвигались ближе;

Старушки улыбались ей;

Мужчины кланялися ниже,

Ловили взор ее очей;

Девицы проходили тише

Пред ней по зале, и всех выше

И нос и плечи подымал

Вошедший с нею генерал.

Никто б не мог ее прекрасной

Назвать; но с головы до ног

Никто бы в ней найти не мог

Того, что модой самовластной

В высоком лондонском кругу

Зовется vulgаr. (Не могу...

XVI

Люблю я очень это слово,

Но не могу перевести;

Оно у нас покамест ново,

И вряд ли быть ему в чести.

Оно б годилось в эпиграмме...)

Но обращаюсь к нашей даме.

Беспечной прелестью мила,

Она сидела у стола

С блестящей Ниной Воронскою,

Сей Клеопатрою Невы;

И верно б согласились вы,

Что Нина мраморной красою

Затмить соседку не могла,

Хоть ослепительна была.

XVII

" Ужели, - думает Евгений: -

Ужель она? Но точно... Нет...

Как! из глуши степных селений..."

И неотвязчивый лорнет

Он обращает поминутно

На ту, чей вид напомнил смутно

Ему забытые черты.

" Скажи мне, князь, не знаешь ты,

Кто там в малиновом берете

С послом испанским говорит? "

Князь на Онегина глядит.

- Ага! давно ж ты не был в свете.

Постой, тебя представлю я. -

" Да кто ж она? " - Жена моя. -

XVIII

" Так ты женат! не знал я ране!

Давно ли? " - Около двух лет. -

" На ком? " - На Лариной. - " Татьяне! "

- Ты ей знаком? - " Я им сосед".

- О, так пойдем же. - Князь подходит

К своей жене и ей подводит

Родню и друга своего.

Княгиня смотрит на него...

И что ей душу ни смутило,

Как сильно ни была она

Удивлена, поражена,

Но ей ничто не изменило:

В ней сохранился тот же тон,

Был так же тих ее поклон.

XIX

Ей-ей! не то, чтоб содрогнулась

Иль стала вдруг бледна, красна...

У ней и бровь не шевельнулась;

Не сжала даже губ она.

Хоть он глядел нельзя прилежней,

Но и следов Татьяны прежней

Не мог Онегин обрести.

С ней речь хотел он завести

И - и не мог. Она спросила,

Давно ль он здесь, откуда он

И не из их ли уж сторон?

Потом к супругу обратила

Усталый взгляд; скользнула вон...

И недвижим остался он.

XX

Ужель та самая Татьяна,

Которой он наедине,

В начале нашего романа,

В глухой, далекой стороне,

В благом пылу нравоученья,

Читал когда-то наставленья,

Та, от которой он хранит

Письмо, где сердце говорит,

Где все наруже, все на воле,

Та девочка... иль это сон?..

Та девочка, которой он

Пренебрегал в смиренной доле,

Ужели с ним сейчас была

Так равнодушна, так смела?

XXI

Он оставляет раут тесный,

Домой задумчив едет он;

Мечтой то грустной, то прелестной

Его встревожен поздний сон.

Проснулся он; ему приносят

Письмо: князь N покорно просит

Его на вечер. " Боже! к ней!..

О буду, буду! " и скорей

Марает он ответ учтивый.

Что с ним? в каком он странном сне!

Что шевельнулось в глубине

Души холодной и ленивой?

Досада? суетность? иль вновь

Забота юности - любовь?

XXII

Онегин вновь часы считает,

Вновь не дождется дню конца.

Но десять бьет; он выезжает,

Он полетел, он у крыльца,

Он с трепетом к княгине входит;

Татьяну он одну находит,

И вместе несколько минут

Они сидят. Слова нейдут

Из уст Онегина. Угрюмый,

Неловкий, он едва-едва

Ей отвечает. Голова

Его полна упрямой думой.

Упрямо смотрит он: она

Сидит покойна и вольна.

XXIII

Приходит муж. Он прерывает

Сей неприятный tete-a-tete;

С Онегиным он вспоминает

Проказы, шутки прежних лет.

Они смеются. Входят гости.

Вот крупной солью светской злости

Стал оживляться разговор;

Перед хозяйкой легкий вздор

Сверкал без глупого жеманства,

И прерывал его меж тем

Разумный толк без пошлых тем,

Без вечных истин, без педантства,

И не пугал ничьих ушей

Свободной живостью своей.

XXIV

Тут был, однако, цвет столицы,

И знать, и моды образцы,

Везде встречаемые лицы,

Необходимые глупцы;

Тут были дамы пожилые

В чепцах и в розах, с виду злые;

Тут было несколько девиц,

Не улыбающихся лиц;

Тут был посланник, говоривший

О государственных делах;

Тут был в душистых сединах

Старик, по-старому шутивший:

Отменно тонко и умно,

Что нынче несколько смешно.

XXV

Тут был на эпиграммы падкий,

На все сердитый господин:

На чай хозяйский слишком сладкий,

На плоскость дам, на тон мужчин,

На толки про роман туманный,

На вензель, двум сестрицам данный,

На ложь журналов, на войну,

На снег и на свою жену.

....................

....................

....................

....................

....................

....................

XXVI

Тут был Проласов, заслуживший

Известность низостью души,

Во всех альбомах притупивший,

St.-Рriest, твои карандаши;

В дверях другой диктатор бальный

Стоял картинкою журнальной,

Румян, как вербный херувим,

Затянут, нем и недвижим,

И путешественник залетный,

Перекрахмаленный нахал,

В гостях улыбку возбуждал

Своей осанкою заботной,

И молча обмененный взор

Ему был общий приговор.

XXVII

Но мой Онегин вечер целый

Татьяной занят был одной,

Не этой девочкой несмелой,

Влюбленной, бедной и простой,

Но равнодушною княгиней,

Но неприступною богиней

Роскошной, царственной Невы.

О люди! все похожи вы

На прародительницу Эву:

Что вам дано, то не влечет,

Вас непрестанно змий зовет

К себе, к таинственному древу;

Запретный плод вам подавай:

А без того вам рай не рай.

XXVIII

Как изменилася Татьяна!

Как твердо в роль свою вошла!

Как утеснительного сана

Приемы скоро приняла!

Кто б смел искать девчонки нежной

В сей величавой, в сей небрежной

Законодательнице зал?

И он ей сердце волновал!

Об нем она во мраке ночи,

Пока Морфей не прилетит,

Бывало, девственно грустит,

К луне подъемлет томны очи,

Мечтая с ним когда-нибудь

Свершить смиренный жизни путь!

XXIX

Любви все возрасты покорны;

Но юным, девственным сердцам

Ее порывы благотворны,

Как бури вешние полям:

В дожде страстей они свежеют,

И обновляются, и зреют -

И жизнь могущая дает

И пышный цвет и сладкий плод.

Но в возраст поздний и бесплодный,

На повороте наших лет,

Печален страсти мертвой след:

Так бури осени холодной

В болото обращают луг

И обнажают лес вокруг.

XXX

Сомненья нет: увы! Евгений

В Татьяну как дитя влюблен;

В тоске любовных помышлений

И день и ночь проводит он.

Ума не внемля строгим пеням,

К ее крыльцу, стеклянным сеням

Он подъезжает каждый день;

За ней он гонится как тень;

Он счастлив, если ей накинет

Боа пушистый на плечо,

Или коснется горячо

Ее руки, или раздвинет

Пред нею пестрый полк ливрей,

Или платок подымет ей.

XXXI

Она его не замечает,

Как он ни бейся, хоть умри.

Свободно дома принимает,

В гостях с ним молвит слова три,

Порой одним поклоном встретит,

Порою вовсе не заметит:

Кокетства в ней ни капли нет -

Его не терпит высший свет.

Бледнеть Онегин начинает:

Ей иль не видно, иль не жаль;

Онегин сохнет - и едва ль

Уж не чахоткою страдает.

Все шлют Онегина к врачам,

Те хором шлют его к водам.

XXXII

А он не едет; он заране

Писать ко прадедам готов

О скорой встрече; а Татьяне

И дела нет (их пол таков);

А он упрям, отстать не хочет,

Еще надеется, хлопочет;

Смелей здорового, больной,

Княгине слабою рукой

Он пишет страстное посланье.

Хоть толку мало вообще

Он в письмах видел не вотще;

Но, знать, сердечное страданье

Уже пришло ему невмочь.

Вот вам письмо его точь-в-точь.

Письмо Онегина к Татьяне

Предвижу все: вас оскорбит

Печальной тайны объясненье.

Какое горькое презренье

Ваш гордый взгляд изобразит!

Чего хочу? с какою целью

Открою душу вам свою?

Какому злобному веселью,

Быть может, повод подаю!

Случайно вас когда-то встретя,

В вас искру нежности заметя,

Я ей поверить не посмел:

Привычке милой не дал ходу;

Свою постылую свободу

Я потерять не захотел.

Еще одно нас разлучило...

Несчастной жертвой Ленский пал...

Ото всего, что сердцу мило,

Тогда я сердце оторвал;

Чужой для всех, ничем не связан,

Я думал: вольность и покой

Замена счастью. Боже мой!

Как я ошибся, как наказан.

Нет, поминутно видеть вас,

Повсюду следовать за вами,

Улыбку уст, движенье глаз

Ловить влюбленными глазами,

Внимать вам долго, понимать

Душой все ваше совершенство,

Пред вами в муках замирать,

Бледнеть и гаснуть... вот блаженство!

И я лишен того: для вас

Тащусь повсюду наудачу;

Мне дорог день, мне дорог час:

А я в напрасной скуке трачу

Судьбой отсчитанные дни.

И так уж тягостны они.

Я знаю: век уж мой измерен;

Но чтоб продлилась жизнь моя,

Я утром должен быть уверен,

Что с вами днем увижусь я...

Боюсь: в мольбе моей смиренной

Увидит ваш суровый взор

Затеи хитрости презренной -

И слышу гневный ваш укор.

Когда б вы знали, как ужасно

Томиться жаждою любви,

Пылать - и разумом всечасно

Смирять волнение в крови;

Желать обнять у вас колени

И, зарыдав, у ваших ног

Излить мольбы, признанья, пени,

Все, все, что выразить бы мог,

А между тем притворным хладом

Вооружать и речь и взор,

Вести спокойный разговор,

Глядеть на вас веселым взглядом!..

Но так и быть: я сам себе

Противиться не в силах боле;

Все решено: я в вашей воле

И предаюсь моей судьбе.

XXXIII

Ответа нет. Он вновь посланье:

Второму, третьему письму

Ответа нет. В одно собранье

Он едет; лишь вошел... ему

Она навстречу. Как сурова!

Его не видят, с ним ни слова;

У! как теперь окружена

Крещенским холодом она!

Как удержать негодованье

Уста упрямые хотят!

Вперил Онегин зоркий взгляд:

Где, где смятенье, состраданье?

Где пятна слез?.. Их нет, их нет!

На сем лице лишь гнева след...

XXXIV

Да, может быть, боязни тайной,

Чтоб муж иль свет не угадал

Проказы, слабости случайной...

Всего, что мой Онегин знал...

Надежды нет! Он уезжает,

Свое безумство проклинает -

И, в нем глубоко погружен,

От света вновь отрекся он.

И в молчаливом кабинете

Ему припомнилась пора,

Когда жестокая хандра

За ним гналася в шумном свете,

Поймала, за ворот взяла

И в темный угол заперла.

XXXV

Стал вновь читать он без разбора.

Прочел он Гиббона, Руссо,

Манзони, Гердера, Шамфора,

Madame de Stael, Биша, Тиссо,

Прочел скептического Беля,

Прочел творенья Фонтенеля,

Прочел из наших кой-кого,

Не отвергая ничего:

И альманахи, и журналы,

Где поученья нам твердят,

Где нынче так меня бранят,

А где такие мадригалы

Себе встречал я иногда:

Е sempre bene, господа.

XXXVI

И что ж? Глаза его читали,

Но мысли были далеко;

Мечты, желания, печали

Теснились в душу глубоко.

Он меж печатными строками

Читал духовными глазами

Другие строки. В них-то он

Был совершенно углублен.

То были тайные преданья

Сердечной, темной старины,

Ни с чем не связанные сны,

Угрозы, толки, предсказанья,

Иль длинной сказки вздор живой,

Иль письма девы молодой.

XXXVII

И постепенно в усыпленье

И чувств и дум впадает он,

А перед ним воображенье

Свой пестрый мечет фараон.

То видит он: на талом снеге,

Как будто спящий на ночлеге,

Недвижим юноша лежит,

И слышит голос: что ж? убит.

То видит он врагов забвенных,

Клеветников, и трусов злых,

И рой изменниц молодых,

И круг товарищей презренных,

То сельский дом - и у окна

Сидит она... и все она!..

XXXVIII

Он так привык теряться в этом,

Что чуть с ума не своротил

Или не сделался поэтом.

Признаться: то-то б одолжил!

А точно: силой магнетизма

Стихов российских механизма

Едва в то время не постиг

Мой бестолковый ученик.

Как походил он на поэта,

Когда в углу сидел один,

И перед ним пылал камин,

И он мурлыкал: Веnеdеttа

Иль Idol mio и ронял

В огонь то туфлю, то журнал.

XXXIX

Дни мчались; в воздухе нагретом

Уж разрешалася зима;

И он не сделался поэтом,

Не умер, не сошел с ума.

Весна живит его: впервые

Свои покои запертые,

Где зимовал он, как сурок,

Двойные окны, камелек

Он ясным утром оставляет,

Несется вдоль Невы в санях.

На синих, иссеченных льдах

Играет солнце; грязно тает

На улицах разрытый снег.

Куда по нем свой быстрый бег

ХL

Стремит Онегин? Вы заране

Уж угадали; точно так:

Примчался к ней, к своей Татьяне

Мой неисправленный чудак.

Идет, на мертвеца похожий.

Нет ни одной души в прихожей.

Он в залу; дальше: никого.

Дверь отворил он. Что ж его

С такою силой поражает?

Княгиня перед ним, одна,

Сидит, не убрана, бледна,

Письмо какое-то читает

И тихо слезы льет рекой,

Опершись на руку щекой.

ХLI

О, кто б немых ее страданий

В сей быстрый миг не прочитал!

Кто прежней Тани, бедной Тани

Теперь в княгине б не узнал!

В тоске безумных сожалений

К ее ногам упал Евгений;

Она вздрогнула и молчит;

И на Онегина глядит

Без удивления, без гнева...

Его больной, угасший взор,

Молящий вид, немой укор,

Ей внятно все. Простая дева,

С мечтами, сердцем прежних дней,

Теперь опять воскресла в ней.

XLII

Она его не подымает

И, не сводя с него очей,

От жадных уст не отымает

Бесчувственной руки своей...

О чем теперь ее мечтанье?

Проходит долгое молчанье,

И тихо наконец она:

" Довольно; встаньте. Я должна

Вам объясниться откровенно.

Онегин, помните ль тот час,

Когда в саду, в аллее нас

Судьба свела, и так смиренно

Урок ваш выслушала я?

Сегодня очередь моя.

XLIII

Онегин, я тогда моложе,

Я лучше, кажется, была,

И я любила вас; и что же?

Что в сердце вашем я нашла?

Какой ответ? одну суровость.

Не правда ль? Вам была не новость

Смиренной девочки любовь?

И нынче - боже! - стынет кровь,

Как только вспомню взгляд холодный

И эту проповедь... Но вас

Я не виню: в тот страшный час

Вы поступили благородно,

Вы были правы предо мной:

Я благодарна всей душой...

XLIV

Тогда - не правда ли? - в пустыне,

Вдали от суетной молвы,

Я вам не нравилась... Что ж ныне

Меня преследуете вы?

Зачем у вас я на примете?

Не потому ль, что в высшем свете

Теперь являться я должна;

Что я богата и знатна,

Что муж в сраженьях изувечен,

Что нас за то ласкает двор?

Не потому ль, что мой позор

Теперь бы всеми был замечен,

И мог бы в обществе принесть

Вам соблазнительную честь?

XLV

Я плачу... если вашей Тани

Вы не забыли до сих пор,

То знайте: колкость вашей брани,

Холодный, строгий разговор,

Когда б в моей лишь было власти,

Я предпочла б обидной страсти

И этим письмам и слезам.

К моим младенческим мечтам

Тогда имели вы хоть жалость,

Хоть уважение к летам...

А нынче! - что к моим ногам

Вас привело? какая малость!

Как с вашим сердцем и умом

Быть чувства мелкого рабом?

XLVI

А мне, Онегин, пышность эта,

Постылой жизни мишура,

Мои успехи в вихре света,

Мой модный дом и вечера,

Что в них? Сейчас отдать я рада

Всю эту ветошь маскарада,

Весь этот блеск, и шум, и чад

За полку книг, за дикий сад,

За наше бедное жилище,

За те места, где в первый раз,

Онегин, видела я вас,

Да за смиренное кладбище,

Где нынче крест и тень ветвей

Над бедной нянею моей...

XLVII

А счастье было так возможно,

Так близко!.. Но судьба моя

Уж решена. Неосторожно,

Быть может, поступила я:

Меня с слезами заклинаний

Молила мать; для бедной Тани

Все были жребии равны...

Я вышла замуж. Вы должны,

Я вас прошу, меня оставить;

Я знаю: в вашем сердце есть

И гордость и прямая честь.

Я вас люблю (к чему лукавить?),

Но я другому отдана;

Я буду век ему верна".

XLVIII

Она ушла. Стоит Евгений,

Как будто громом поражен.

В какую бурю ощущений

Теперь он сердцем погружен!

Но шпор незапный звон раздался,

И муж Татьянин показался,

И здесь героя моего,

В минуту, злую для него,

Читатель, мы теперь оставим,

Надолго... навсегда. За ним

Довольно мы путем одним

Бродили по свету. Поздравим

Друг друга с берегом. Ура!

Давно б (не правда ли?) пора!

XLIX

Кто б ни был ты, о мой читатель,

Друг, недруг, я хочу с тобой

Расстаться нынче как приятель.

Прости. Чего бы ты за мной

Здесь ни искал в строфах небрежных,

Воспоминаний ли мятежных,

Отдохновенья ль от трудов,

Живых картин, иль острых слов,

Иль грамматических ошибок,

Дай бог, чтоб в этой книжке ты

Для развлеченья, для мечты,

Для сердца, для журнальных сшибок

Хотя крупицу мог найти.

За сим расстанемся, прости!

L

Прости ж и ты, мой спутник странный,

И ты, мой верный идеал,

И ты, живой и постоянный,

Хоть малый труд. Я с вами знал

Все, что завидно для поэта:

Забвенье жизни в бурях света,

Беседу сладкую друзей.

Промчалось много, много дней

С тех пор, как юная Татьяна

И с ней Онегин в смутном сне

Явилися впервые мне -

И даль свободного романа

Я сквозь магический кристалл

Еще не ясно различал.

LI

Но те, которым в дружной встрече

Я строфы первые читал...

Иных уж нет, а те далече,

Как Сади некогда сказал.

Без них Онегин дорисован.

А та, с которой образован

Татьяны милый идеал...

О много, много рок отъял!

Блажен, кто праздник жизни рано

Оставил, не допив до дна

Бокала полного вина,

Кто не дочел ее романа

И вдруг умел расстаться с ним,

Как я с Онегиным моим.

Конец

ПРИМЕЧАНИЯ К ЕВГЕНИЮ ОНЕГИНУ

1 Писано в Бессарабии.

2 Dandy, франт.

3 Шляпа a la Bolivar.

4 Известный ресторатор.

5 Черта охлажденного чувства, достойная Чальд-Гарольда. Балеты г. Дидло

исполнены живости воображения и прелести необыкновенной. Один из наших

романтических писателей находил в них гораздо более поэзии, нежели во всей

французской литературе.

6 Tout le monde sut qu'il mettait du blanc; et moi, qui n'en croyais rien,

je commencai de le croire, non seulement par l'embellissement de son teint

et pour avoir trouve des tasses de blanc sur sa toilette, mais sur ce

qu'entrant un matin dans sa chambre, je le trouvai brossant ses ongles avec

une petite vergette faite expres, ouvrage qu'il continua fierement devant

moi. Je jugeai qu'un homme qui passe deux heures tous les matins a brosser

ses ongles, peut bien passer quelques instants a remplir de blanc les creux

de sa peau.

(Confessions de J. J. Rousseau)

Грим опередил свой век: ныне во всей просвещенной Европе чистят ногти

особенной щеточкой.

7 Вся сия ироническая строфа не что иное, как тонкая похвала прекрасным

нашим соотечественницам. Так Буало, под видом укоризны, хвалит Лудовика XIV.

Наши дамы соединяют просвещение с любезностию и строгую чистоту нравов с

этою восточною прелестию, столь пленившей г-жу Сталь. (Cм. Dix annees

d'exil.)

8 Читатели помнят прелестное описание петербургской ночи в идиллии Гнедича:

" Вот ночь; но не меркнут златистые полосы облак.

Без звезд и без месяца вся озаряется дальность.

На взморье далеком сребристые видны ветрила

Чуть видных судов, как по синему небу плывущих.

Сияньем бессумрачным небо ночное сияет,

И пурпур заката сливается с златом востока:

Как будто денница за вечером следом выводит

Румяное утро. - Была то година златая,

Как летние дни похищают владычество ночи;

Как взор иноземца на северном небе пленяет

Слиянье волшебное тени и сладкого света,

Каким никогда не украшено небо полудня;

Та ясность, подобная прелестям северной девы,

Которой глаза голубые и алые щеки

Едва отеняются русыми локон волнами.

Тогда над Невой и над пышным Петрополем видят

Без сумрака вечер и быстрые ночи без тени;

Тогда Филомела полночные песни лишь кончит

И песни заводит, приветствуя день восходящий.

Но поздно; повеяла свежесть на невские тундры;

Роса опустилась;..............

Вот полночь: шумевшая вечером тысячью весел,

Нева не колыхнет; разъехались гости градские;

Ни гласа на бреге, ни зыби на влаге, все тихо;

Лишь изредка гул от мостов пробежит над водою;

Лишь крик протяженный из дальней промчится деревни,

Где в ночь окликается ратная стража со стражей.

Все спит...................

Въявь богиню благосклонну

Зрит восторженный пиит,

Что проводит ночь бессонну,

Опершися на гранит.

(Муравьев. Богине Невы)

10 Писано в Одессе.

11 См. первое издание Евгения Онегина.

12 Из первой части Днепровской русалки.

13 Сладкозвучнейшие греческие имена, каковы, например: Агафон, Филат,

Федора, Фекла и проч., употребляются у нас только между простолюдинами.

14 Грандисон и Ловлас, герои двух славных романов.

15 Si j'avais la folie de croire encore au bonheur, je le chercherais dans

l'habitude (Шатобриан).

16 " Бедный Иорик! " - восклицание Гамлета над черепом шута. (См. Шекспира и

Стерна.)

17 В прежнем издании, вместо домой летят, было ошибкою напечатано зимой

летят (что не имело никакого смысла). Критики, того не разобрав, находили

анахронизм в следующих строфах. Смеем уверить, что в нашем романе время

расчислено по календарю.

18 Юлия Вольмар - Новая Элоиза. Малек-Адель - герой посредственного романа

M-me Cottin. Густав де Линар - герой прелестной повести баронессы Крюднер.

19 Вампир - повесть, неправильно приписанная лорду Байрону. Мельмот -

гениальное произведение Матюрина. Jean Sbogar - известный роман Карла Нодье.

20 Lasciate ogni speranza voi ch'entrate. Скромный автор наш перевел только

первую половину славного стиха.

21 Журнал, некогда издаваемый покойным А. Измайловым довольно неисправно.

Издатель однажды печатно извинялся перед публикою тем, что он на праздниках

гулял.

22 Е. А. Баратынский.

23 В журналах удивлялись, как можно было назвать девою простую крестьянку,

между тем как благородные барышни, немного ниже, названы девчонками!

24 " Это значит, - замечает один из наших критиков, - что мальчишки катаются

на коньках". Справедливо.

В лета красные мои

Поэтический аи

Нравился мне пеной шумной,

Сим подобием любви

Или юности безумной, и проч.

(Послание к Л. П.)

26 Август Лафонтен, автор множества семейственных романов.

27 Смотри " Первый снег", стихотворение князя Вяземского.

28 См. описания финляндской зимы в " Эде" Баратынского.

Зовет кот кошурку

В печурку спать.

Предвещание свадьбы; первая песня предрекает смерть.

30 Таким образом узнают имя будущего жениха.

31 В журналах осуждали слова: хлоп, молвь и топ как неудачное нововведение.

Слова сии коренные русские. " Вышел Бова из шатра прохладиться и услышал в

чистом поле людскую молвь и конский топ" (Сказка о Бове Королевиче). Хлоп

употребляется в просторечии вместо хлопание, как шип вместо шипения:

Он шип пустил по-змеиному.

(Древние русские стихотворения)

Не должно мешать свободе нашего богатого и прекрасного языка.

32 Один из наших критиков, кажется, находит в этих стихах непонятную для нас

неблагопристойность.

33 Гадательные книги издаются у нас под фирмою Мартына Задеки, почтенного

человека, не писавшего никогда гадательных книг, как замечает Б.М.Федоров.

34 Пародия известных стихов Ломоносова:

Заря багряною рукою

От утренних спокойных вод

Выводит с солнцем за собою, - и проч.

Буянов, мой сосед,

................

Пришел ко мне вчера с небритыми усами,

Растрепанный, в пуху, в картузе с козырьком...

(Опасный сосед)

36 Наши критики, верные почитатели прекрасного пола, сильно осуждали

неприличие сего стиха.

37 Парижский ресторатор.

38 Стих Грибоедова.

39 Славный ружейный мастер.