Борьба с рождеством в СССР и её провал

В дореволюционной России Рождество было одним из самых любимых праздников. Придя к власти в 1917 году, большевики вознамерились создать новый мир:
«Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим – кто был ничем, тот станет всем».

День 7 ноября стали считать первым днем новой эры и ежегодно праздновать как Новый год со всеми его ритуалами. При таком видении мира ни Богу, ни старым праздникам места в новой России не было, поэтому началась активная кампания борьбы с ними.

Александр Введенский написал строки, ставшие популярными: «Только тот, кто друг попов, елку праздновать готов»-1931г. Семен Кирсанов в стихотворении «Рождество» «Праздновать рождество – значит праздновать рабство с невежеством!.. Елки сухая розга маячит в глазища нам, по шапке деда Мороза, ангела – по зубам!»

Начиная с декабря 1931 года активная антирелигиозная пропаганда почти прекратилась. Дело в том, что, в соответствии с декретом Совнаркома СССР от 24 сентября 1929 года, страна перешла на пятидневную рабочую неделю (четыре дня рабочих, пятый – выходной, причем не совпадающий для большинства рабочих и служащих), при которой праздникам, за исключением революционных, места не было. Считалось, что переход на пятидневку вызван необходимостью рациональной организации труда, однако (судя по тексту декрета, это тоже планировалось) такой режим работы способствовал еще большему отдалению верующих от церкви. Неясно, насколько была эффективна пятидневка в экономическом плане, но просуществовала она только несколько лет, а затем Советский Союз постепенно перешел на шестидневную рабочую неделю. Возможно, что пятидневка была по-своему хороша и задачи по преобразованию экономики страны выполнила, но оставалась задача воспитания нового советского человека. Добиться этого при разобщенности людей вне производственного процесса было трудно. Вместе с тем известно, что праздники являются очень эффективным способом сплочения коллектива, средством воздействия на человека и управления им. Поэтому реабилитация новогодней елки скорее всего явилась продуманной акцией.

28 декабря 1935 года в газете «Правда» была опубликована статья П.П. Постышева «Давайте организуем к новому году детям хорошую елку»:
«В дореволюционное время буржуазия и чиновники буржуазии всегда устраивали на новый год своим детям елку. Дети рабочих с завистью через окно посматривали на сверкающую разноцветными огнями елку и веселящихся вокруг нее детей богатеев. Почему у нас школы, детские дома, ясли, детские клубы, дворцы пионеров лишают этого прекрасного удовольствия ребятишек трудящихся Советской страны? Какие-то, не иначе как «левые», загибщики ославили это детское развлечение, как буржуазную затею.
Следует этому неправильному осуждению елки, которая является прекрасным развлечением для детей, положить конец. Комсомольцы, пионер-работники должны под новый год устроить коллективные елки для детей. В школах, детских домах, в дворцах пионеров, в детских клубах, в детских кино и театрах – везде должна быть детская елка. Не должно быть ни одного колхоза, где бы правление вместе с комсомольцами не устроило бы накануне нового года елку для своих ребятишек. Горсоветы, председатели районных исполкомов, сельсоветы, органы народного образования должны помочь устройству советской елки для детей нашей великой социалистической родины.
Организации детской новогодней елки наши ребятишки будут только благодарны.
Я уверен, что комсомольцы примут в этом деле самое активное участие и искоренят нелепое мнение, что детская елка является буржуазным предрассудком.
Итак, давайте организуем веселую встречу нового года для детей, устроим хорошую советскую елку во всех городах и колхозах!»

Обратим внимание, что елка из рождественской превратилась в новогоднюю, а сама статья воспринимается как руководство к действию. Судя по развернувшейся кампании, все было согласовано заранее. В той же газете помещена заметка «Продажа елок на рынках Москвы», в которой буднично сообщается, что на некоторых рынках появились елки и их охотно раскупают жены рабочих, служащих, инженеров, командиров Красной Армии, дети и подростки. Далее сообщалось, что достать елки и игрушки к ним очень трудно, поскольку директора крупнейших рынков не разрешают их продавать, считая это нарушением каких-то никому не ведомых правил и «баловством».

В тот же день ЦК ВЛКСМ принимает постановление «О проведении вечеров учащихся, посвященных встрече нового 1936 года», фабрикам и заводам дается поручение подготовить детям подарки, а райлесхозам – заготовить елки. В следующем выпуске «Комсомольская правда» заранее осудила возможных противников новой кампании:
«Нет сомнения, что и сейчас найдется немало таких блюстителей „современности», которые сочтут детскую елку за буржуазный предрассудок и лишат детвору прекрасного удовольствия. Комсомольцы первые должны осудить этих „сухарей», уже немало навредивших делу воспитания здорового, веселого и жизнерадостного поколения».

Одновременно с устройством елок для детей власти стали поощрять коллективную встречу Нового года взрослыми.

Новый год мгновенно перешел из неофициального статуса в статус государственного праздника, а с 1 января 1948 года (Указ Президиума Верховного Совета СССР от 23 декабря 1947 года) первый день нового года стал нерабочим днем. А что же с Рождеством? Не то чтобы бороться с ним перестали – боролись, но не так шумно и крикливо, как раньше. И агитацию вели, и церкви закрывали… Так продолжалось вплоть до конца 80-х годов, а 7 января 1991 года Россия вновь на государственном уровне отметила православное Рождество Христово. Однако пройдет еще немало времени, прежде чем этот праздник займет свое особое место в нашей жизни, и, видимо, он будет во многом отличаться от дореволюционного Рождества: нарушилась преемственность традиции, изменились мы, к тому же привычная нам встреча Нового года разрушает нормальное течение рождественского поста, обязательного для верующих.