Объявляется во всенародное известие

Жалуем сим имянным указом с монаршим и отеческим нашим
милосердием всех, находившихся прежде в крестьянстве и
в подданстве помещиков, быть верноподданными рабами
собственной нашей короне; и награждаем древним крестом
и молитвою, головами и бородами, вольностию и свободою
и вечно казаками, не требуя рекрутских наборов, подушных
и протчих денежных податей, владением землями, лесными,
сенокосными угодьями и рыбными ловлями, и соляными озёрами
без покупки и без оброку; и свобождаем всех от прежде чинимых
от злодеев дворян и градцких мздоимцов-судей крестьяном и всему
народу налагаемых податей и отягощениев. И желаем вам спасения душ
и спокойной в свете жизни, для которой мы вкусили и претерпели
от прописанных злодеев-дворян странствие и немалыя бедствии.

А как ныне имя наше властию всевышней десницы в России
процветает, того ради повелеваем сим нашим имянным указом:
кои прежде были дворяне в своих поместиях и водчинах, — оных
противников нашей власти и возмутителей империи и раззорителей
крестьян, ловить, казнить и вешать, и поступать равным образом так,
как они, не имея в себе христианства, чинили с вами, крестьянами.
По истреблении которых противников и злодеев-дворян, всякой может
возчувствовать тишину и спокойную жизнь, коя до века продолжатца будет.

Дан июля 31 дня 1774 году.

Божиею милостию, мы, Пётр Третий,

император и самодержец Всероссийский и протчая,

и протчая, и протчая.

Ещё до начала битвы 15 июля Пугачёв объявил в лагере, что от Казани направится в Москву. Слух об этом мгновенно разлетелся по всем ближайшим деревням, поместьям и городкам. Несмотря на крупное поражение пугачёвской армии, пламя восстания охватило весь западный берег Волги. Переправившись через Волгу у Кокшайска, ниже села Сундырь, Пугачёв пополнил свою армию тысячами крестьян. К этому времени Салават Юлаев со своими отрядами продолжил боевые действия под Уфой, отряды башкир в пугачёвском отряде возглавил Кинзя Арсланов. 20 июля Пугачёв вступил в Курмыш, 23-го беспрепятственно въехал в Алатырь, после чего направился к Саранску. 28 июля на центральной площади Саранска был зачитан указ о вольности для крестьян^[22], жителям были розданы запасы соли и хлеба, городскую казну «ездя по городовой крепости и по улицам… бросали набегшей из разных уездов черни». 31 июля такая же торжественная встреча ожидала Пугачёва в Пензе^[23]. Указы вызвали в Поволжье многочисленные крестьянские мятежи, всего разрозненные отряды, действовавшие в пределах своих поместий, насчитывали десятки тысяч бойцов. Движение охватило большинство поволжских уездов, подошло к границам Московской губернии, реально угрожало Москве.

Издание указов (фактически — манифестов об освобождении крестьян) в Саранске и Пензе называют кульминацией Крестьянской войны. Указы произвели сильнейшее впечатление на крестьян, на скрывающихся от преследований старообрядцев, на противоположную сторону — дворян и на саму Екатерину II. Воодушевление, охватившее крестьян Поволжья, привело к тому, что в восстание было вовлечено население численностью более миллиона человек. Они ничего не могли дать армии Пугачёва в долговременном военном плане, так как крестьянские отряды действовали не далее своего поместья. Но они превратили поход Пугачёва по Поволжью в триумфальное шествие, с колокольными звонами, благословением деревенского батюшки и хлебом-солью в каждом новом селе, деревне, городке. При подходе армии Пугачёва или отдельных её отрядов крестьяне вязали или убивали своих помещиков и их приказчиков^[24], вешали местных чиновников, жгли поместья, разбивали магазины и лавки^[25]. Всего летом 1774 года были убиты не менее 3 тысяч дворян и представителей власти.

Во второй половине июля 1774, когда пламя Пугачёвского восстания приближалось к границам Московской губернии и угрожало самой Москве, встревоженная императрица вынуждена была согласиться на предложение канцлера Н. И. Панина о назначении его брата, опального генерал-аншефа Петра Ивановича Панина, командующим войсковой экспедицией против мятежников. Генерал Ф. Ф. Щербатов был изгнан с этого поста 22 июля, и указом от 29 июля Екатерина II наделила Панина чрезвычайными полномочиями «в пресечении бунта и восстановлении внутреннего порядка в губерниях Оренбургской, Казанской и Нижегородской» ^[26]. Примечательно, что под командованием П. И. Панина, получившего в 1770 году за взятие Бендер орден св. Георгия I класса, отличился в том бою и донской хорунжий Емельян Пугачёв.

Для ускорения заключения мира были смягчены условия Кучук-Кайнарджийского мирного договора, и освободившиеся на турецких границах войска — всего 20 кавалерийских и пехотных полков — были отозваны из армий для действий против Пугачёва. Как заметила Екатерина, против Пугачёва «столько наряжено войска, что едва не страшна ли таковая армия и соседям была». Примечателен тот факт, что в августе 1774 г. был отозван из 1-й армии, находившейся в придунайских княжествах, генерал-поручик Александр Васильевич Суворов, в ту пору уже один из успешнейших российских генералов. Панин поручил Суворову командование войсками, которые должны были разбить основную пугачёвскую армию в Поволжье.