Часть первая 1 страница

ГЛАВА 1

Суббота, 4 сентября 1999, 11.15

Гарри Фитчет закрыл глаза и медленно выдохнул, выпуская из ноздрей сигаретный дым.

— Бля! Наконец, отпустило.

Наконец-то выбрался из этой норы! Он терпеть не мог подземелий. Сейчас перед ним простиралась хотя бы Камден-стрит. Как его достала эта душегубка метро! Это осталось с детства: когда они классом ездили в Уэльс, он отстал от товарищей и заблудился в подземке. Всего на несколько минут, но этого оказалось достаточно. Фитчет бросил взгляд на часы: почти полдвенадцатого. Время подыскать паб, где можно пропустить пинту пива. Хотя в этом Лондоне вместо настоящего биттера часто подсовывают скисшую разбодяженную дрянь.

Тут ему в бок врезалась какая-то тетка — даже не сообразив, что произошло, он пробормотал слова извинения и постарался выровнять свой шаг со скоростью остальных пешеходов. В это время дня пешеходы обычно слонялись по магазинам, совершая массовые закупки. Шоппинг. «Какого хрена я извинялся?» — подумал он наконец и снова двинул как придется. Плевать ему на толпу. Пусть остальные застревают за спиной или обходят по сторонам. А он плевать хотел на эту кучу дерьма под названием Лондон. Чего можно ожидать в таком месте? Этот вопрос он адресовал себе чисто риторически. Гнусные края, а люди здесь и вовсе подонки. Всего полчаса как он здесь, а на душе уже дремучее дерьмо. Скорее бы обратно домой, в Бирмингем. Сегодня вечером он будет уже там. Хорошо хоть солнце. Можно себе представить, каково здесь в ноябре.

— Чья это долбаная идея была ехать сюда? — спросил он вслух.

— Да твоя же, — немедленно раздался ответ. — Сам же сказал: «Все так и ждут нас в Вест-Энде, так что если мы поедем на Камден, то скроемся на время с глаз долой и сможем опрокинуть пивка перед игрой».

Тут он остановился и развернулся.

— И я должен сказать тебе, Фитч, — продолжал голос, — что это была просто обалденная идея. То есть вместо того чтобы высматривать залетных, мы пошли пялиться на этих козлов и пидарасов.

Фитчет улыбнулся:

— Эх, Баз, сучий ты потрох. Сводил бы я тебя в Сохо, где обитают настоящие козлы и пидарасы.

Оба рассмеялись — Фитчет развернулся и снова отправился в ту сторону, куда шел. Молодчина Баз — это был парень, на которого можно было положиться — и из тех, кто всегда мог вовремя приколоться. Такие за словом в карман не лезли: и не только за словом, но при случае и за ножиком.

Сегодня подобралась приличная компания: сорок три человека, из них больше половины «хардкоры», крутые парни, и остальные «пионеры», числом 21. Драться умеют, но еще не проверенные в настоящей заварухе. Может, сегодня им как раз представится такой случай. Хотя бы для кого-то из них. Честно говоря, именно потому он и решил привести их сегодня на Камден. Сегодня не было игр национальной лиги, поскольку Англия играет в среду, а это, если ты находишься в Лондоне, означает проблемы. «Синие» в городе — и, значит, они автоматически первыми встанут под удар[7]. Кроме того, Фитч может и не поддерживать клуб лиги, а просто вести толпу, которая за него стоит, а они не первый год перетирали дела с большими клубами. Только за последний сезон им пришлось схлестнуться с какими-то фанами из «Арсенала»[8], прямо у дверей паба в Вест-Энде, и они реально отоварили их. Ну что ж, если Арсеналу показалось мало и они захотят добавки, Фитч с парнями готовы им помочь, только пускай сначала Gooners[9] отыщут их в городе. Таковы правила игры, и он не собирался облегчать им работу.

— Что за ерунда?

— В чем дело, Алекс? — остановился и развернулся Фитчет.

— Посмотри на вон того пацана. Он ползет за нами с самого Юстона. Мы вместе ехали в метро. По-моему, эта сука за нами шпионит.

Фитчет заметил молодого парня в бежевом спортивном костюме «адидас» — тот как раз нырнул в «Макдональдс» напротив. Если Алекс бил тревогу, к этому стоило прислушаться. Он столько раз спасал их от крупных неприятностей.

— Кто еще?

Он посмотрел на остальных, которые держались в зоне слышимости, но те лишь пожали плечами. Как всегда, кроме Алекса, никто ничего не заметил. В том числе и сам Фитчет. Вот почему Алекса так выгодно держать под рукой. У него был нюх — самое ценное свойство начальника штаба. Шестое чувство в отношении неприятностей, и потому он один стоил двадцати. Фитчет беспрерывно озирался, но ничего подозрительного не видел: всюду одни авто и пешеходы, слонявшиеся по магазинам толпы. Ни мобов[10], ни даже обычных футбольных фанов с шарфами и стягами. Вот одна из причин, по которой они отправились на Камден, а не по-обычному в «Вест Хэм». Все, что им надо было — пригубить пивка в стороне от прочих мобов и бдительного ока «Старины Билла»[11]. И затем короткий марш-бросок вниз по Лофтус-роуд, чтобы задать взбучку «рейнджерам»[12].

Посматривая по сторонам, он бросил взгляд на «бигмачницу». Если этот тип шпионил, значит, кто-то у них на хвосте, и парень уже названивает из ближайшего телефона, вызывая подкрепление. Скорее всего, у него есть и мобилка, и тогда подмога уже мчится на всех парах. Но кто это может быть? Да кто угодно: «Челси», «Арсенал» или «Шпоры». Единственное, в чем он был уверен, это не «Вест Хэм» и не хищники из южного Лондона. Да и не из северного. И уж наверняка не «рейнджеры». При одной мысли о том, что они могут встать на их пути, Фитчета разбирал смех.

— Если мы попадаем в чью-то ловушку, лучше выяснить заранее, кто нас туда заводит.

Он оглянулся на Насоса, черного верзилу, получившего такую кличку несколько лет назад, когда он прихватил с собой надувную куклу из секс-шопа во время поездки в Эвертон. Он вовсе не собирался с ней трахаться, просто нужно было в дороге положить что-то под голову. Так он и вошел с ней в историю: появившись на «фото дня» в газете с надувной бабой на плечах. Парень был слегка рёхнутый, но это шло ему только на пользу. К тому же это был один из самых сообразительных подонков и один из тех, на кого можно было всегда положиться. Фитчет кивнул ему без вопросов. Насос сиганул через металлическое ограждение и бросился по улице наперерез. Взвизгнули покрышки, раздались гудки и сердитые окрики таксистов, так что все в радиусе сотни ярдов оглянулись на происходящее.

— Блин, задолбали своей слежкой, всем надо знать, где ты находишься.

Как только его человек исчез за стеклянными дверями в бигмачницу, Фитчет стал внимательно наблюдать за отражением улицы в витрине магазина. Незаметный осмотр того, что творилось за спиной, только подтвердил догадки. Остальные последовали его примеру, смешиваясь с толпой. Недаром они шифровались — никаких шарфов, никакой атрибутики. У них не было цветов, маек, никакой символики, как у прочих фанов. Весь прочий мир рассматривал ту же самую игру в совершенно ином свете. Он загасил сигарету и закурил другую, непринужденно скалясь прохожим, спешившим по своим рыночным делам. Надо же — никому и в голову не придет, что он находится в центре грандиозной драки, которая может вспыхнуть с минуты на минуту. Сорок три парня, в любую минуту готовых затеять свару. Так много потенциальной ярости сверкало среди моря косности и застоя.

Глаза его были прикованы к дверям «Макдональдса». «Они ни хрена о нас не знают, — пронеслось в голове, — все эти ублюдки кокни живут в своем вонючем засранном мирке и понятия не имеют, что происходит снаружи. Самонадеянные уроды, думают, они самые крутые. А на деле полный отстой».

Он усмехнулся и стал всматриваться, намечая себе противника.

— Фитч, — чуть вздрогнув, он обернулся: Алекс сдержанно кивнул в сторону дороги.

Неторопливо повернув голову, он заметил небольшую группу парней, устремившихся к ним. Парней пятнадцать, в возрасте от шестнадцати до двадцати пяти, в прикидах, но по одежде было не понять, кто это. Универсальная униформа хулиганов. Так, с шиком, одеваются те, кто вышел подраться.

— Кто это?

— Хрен знает, — откликнулся прозорливый Алекс, — но нас они пока не заметили. По-моему, сейчас они зацепят Насоса.

Фитчет так же не спеша обернулся в сторону «Макдональдса». Неожиданность — главное достоинство уличного бойца.

— Баз, давай со своими ребятами зайди в тыл. Дэйв, отрежьте им отступление. А мы с Алексом и Ником выйдем с ними потолковать.

Все это он бросил за спину точно приказ, и войска подчинились ему безропотно.

— Они нас так и не заметили, — шепнул Алекс — будто начштаба, консультирующий командира, — и Насос еще не вышел.

Фитчет мельком осмотрел поле предстоящего сражения и снова остановил взор на бигмачнице.

— Будьте наготове, как только он покажется, иначе...

— Фитч, но там их много! Это толпа!

Фитчет встретился глазами с Ником. Будь на месте кто другой, он бы мог подумать, что парень струсил. Но только не Ник. Фитчет доверял ему как себе — это был боец из боевого ядра фирмы, не первый год знакомый Фитчету. Ник выносил его из портсмутской заварухи с фирмой «657 Crew»[13], когда его забили до потери сознания. Такое не забывается.

— Дружище, у нас нет выбора. Мы не можем оставить Насоса им на растерзание.

Ник усмехнулся и тоже посмотрел в сторону «Макдональдса».

— Не знаю, не знаю. Это еще вопрос, может, нам придется оттаскивать от них Насоса, чтобы он кого-нибудь не грохнул. К тому же он хитрая бестия. Ну, сейчас начнется потеха.

Трое мужчин рассмеялись, сохраняя спокойствие. Каждый понимал, что Фитчет прав. Если они зайдут за Насосом, у них не останется выбора, кроме как с боем вытаскивать его наружу. Чем это закончится, понятно заранее.

— Идем. — Кучка парней остановилась на секунду у входа в «Макдональдс» и проследовала дальше, мимо красных и желтых неоновых вывесок, прозрачных витрин и смеющихся ребятишек. И мимо Насоса.

— Вот зараза, — вырвалось у Алекса. — Я был уверен, что они зайдут в бигмачницу.

Фитчет стал высматривать База и пятнадцать ребят, которых тот увел за собой.

— Куда они запропастились, мать их?

Но уже увидел куда, не успел договорить этих слов. Они смешались с толпой и невидимо приближались к противнику.

— Уже не смешно, — заметил Алекс. Трое смотрели на происходящее. Две бригады шли на столкновение и неуклонно сближались, готовые схлестнуться прямо на многолюдной улице, посреди северного Лондона. Оставались считанные секунды.

И тут ухо взрезал свист. Они оглянулись: у дверей «Макдональдса» стоял Насос. С мобильником в одной руке, другой он удерживал за воротник парня.

— Вот он, сука! — довольно кричал негр. Его бирмингемский акцент финкой прорезался сквозь уличный шум. — Отсижывался в сральнике!

Фитчет оглянулся на толпу, от всей души надеясь, что противник не услышит воплей негра, но понимал, что надежда эта пустая.

— Гребаный дебил, — подвел он итог. — Как думаешь, Алекс, остальных они тоже заметили?

— Нет. Пока нет. Зато мы уже нарисовались.

Враги остановились, возбужденно что-то обсуждая, и взгляды, которые они бросали в их сторону, говорили о том, что их тройка и Насос по другую сторону уже выделены из толпы. Фитчет пытался дать знак Насосу, но тот был слишком увлечен своей добычей, пытавшейся вырваться из его крепких черных рук.

— Идут, — сказал Ник спокойным голосом, без тени испуга. — Прямо к нам!

Фитчет увидел это, бросив взгляд за спину. Он хотел предупредить Насоса, но противник уже высыпал на улицу — визг тормозов заглушил его крик. И бибиканье «кэбби»[14], один из которых впилился в минивэн. На этот раз водители воздержались от замечаний. Сидели тихо, как мыши, понимая, что иначе им не поздоровится. Парни были крутые. Никто не хочет нарваться на встречу с хулс.

Фитчет усмехнулся в глубине души. Приятный момент — страх пополам с экстазом. Предвкушение драки. Адреналин начинает колбасить. Будто врубился в розетку. Дыхание — короткими уверенными толчками, и желудок проталкивается к горлу. Как это называется... Экстрим? Сказочное ощущение. Магическое, не похожее ни на что земное. Он посмотрел на товарищей, зная, что те испытывают то же самое, а потом на дорогу, выискивая там растворившиеся в толпе войска. Дэйв с ребятами уже подтягивались, они остановились в полета ярдах посмотреть, как дальше развернутся события. Никакого страха, только здравый смысл. Они знали о численном перевесе и в случае необходимости были бы тут как тут. Фитчет видел в стеклянной витрине приближение врага.

— Ну что, ребята, поехали, — процедил он. — Давайте, подойдите и покажите нам...

Их враг шел в классическую футбольную засаду, даже не понимая, что происходит. Фитчет приблизился через толпу пешеходов к металлическому барьеру, занимая удобную позицию.

— Се-вер-ные гады! Се-вер-ные гады! — Дикий мат кокни с режущим слух акцентом. Так они себя подбадривали. Дескать, семеро одного не боимся. Пятнадцать против четверых.

И все же Фитчет хранил спокойствие.

Пусть подойдут поближе, думал он. Тогда у них не будет пути назад. Он опять оглянулся. Насос уже отпустил свою добычу и бежал к ним наперерез через дорогу, распугивая машины. Враг был захвачен врасплох. Никто не ожидал, что негр выпрыгнет оттуда: он с ходу отоварил одного справа, отчего противник кубарем перекатился через багажник черного такси. Несколько секунд — и вокруг него возникла куча мала, здоровенный негр исчез в свалке тел. Мелькали кулаки и ботинки: удары сыпались, как в старых мультиках Энди Кэппа.

Теперь они были у барьера. Погано. Фитчет не заметил этого. Они проталкивались сквозь толпу прохожих «кошёлок», внезапно сообразивших, что попали в передрягу. Итак, субботнее утро начиналось с драки. Будет о чем поговорить потом в пабе. Новый предмет для обсуждений. Фитчет сунул руку в карман. Черный баллончик появился в его ладони. Сцапав одного из противников за ворот, он раскрутил его, хлестнув в лицо из баллончика красной струей, после чего предусмотрительно шагнул в сторону и отбросил тело. Парень заорал от нестерпимой боли, когда красный перец стал въедаться в глаза. Фитчет двинулся вперед, уходя от распыленного облака, на миг зажмурившись и не дыша. И тут закричали: «Селектор!» Баз и его ребята. Страх появился на лицах врагов, когда они поняли, что угодили в засаду. Они поняли, что столкнулись не с кем-нибудь, а с «Селектором», одной из самых беспощадных групп уличных бойцов в Англии. И теперь им крышка.

Фитчет перепрыгнул легко, как бабочка, через барьер и встал там посреди потока машин — точно Наполеон рабочего класса. Сражение разворачивалось, как в фильме, — словно бы он просматривал все это дома на видеокассете, выключив звук. Все будто бы отодвинулось на задний план: улица, поток машин, движение пешеходов, северный Лондон с его обычной пошлой панорамой — все это стало фоном. Остались лишь серые тени до­мов, улиц и прочего. И парни, такие юркие, молотив­шие руками по сторонам, их летавшие в воздухе ку­лаки, сыпавшиеся на противника. Миллер, обычно спокойный тип, чье поведение граничило с робос­тью, становился после начала «игры» настоящим зверем: вот он захватил чью-то шею и с разбегу впилил свою жертву головой в фургон микроавтобуса. Стиви, юный неопытный «фантомас», уже отчаяв­шийся отличиться в подходящей заварухе, вцепился в кадык какому-то коротышке из кокни. Малыш Джонни стащил кого-то с Насоса и одним ударом в табло отправил на дорогу, запруженную транспор­том, после чего навалился сверху. Следующий удар коленом в поясницу заставит помнить о себе еще не­сколькими днями мучительных болей. Молодец па­рень, приемы уличного боя схватывает на лету. Его парни всыпали противнику перцу. Не зря он учил их. «Челси», «Сандерленд», «Лестер», «Миллуолл», «Форест» — они уделали их всех.

И тут появился их лидер. Но какие понты! — сразу понятно, кто перед ними, без всякой отличи­тельной символики и цветов. Появившись в толпе своих бойцов, он стал наводить порядок.

— Стоять, сучьи дети! Сейчас мы их всех натянем! Лондон растаял в сером тумане, стал неотчетлив и неосязаем. И Фитчет, перепрыгнув через черный капот, бросился на главаря как бешеное животное. Резкий удар лбом в переносицу — и все лицо окра­силось кровью. Затем фирменный удар локтем: в правую челюсть, с тошнотворным хрустом. И вот их вожак завален — победа!

— Уходим-уходим-уходим! — раздались отча­янные крики. Противник бежал с поля боя, волоча раненых. Прямо навстречу поджидавшему Дэйву

с его ребятами. Где их ждали новые пинки, тычки и затрещины. Окончательное унижение. Всего-то две минуты понадобилось. И вот победители ста­ли отступать с поля сражения. Покидать в спеш­ном порядке. Инстинктивно. От замерших прохо­жих, завороженно созерцавших эту сцену и рас­свирепевших таксистов, которых достало, что все бросаются им под колеса. И главное — убираться подальше, пока тебя не запомнили в лицо. Войска рассыпались на пути Фитчета.

— Ну, ребята, это было здорово. Повеселились на славу.

Фитчет обернулся и увидел, что причина всех проблем — рядом. Из носа юшка.

— Насос, сучий потрох, — рассмеялся он. Напряжение ушло, адреналин снова оттек в ре­зервуары, где он будет храниться до другого случая.

— Откуда взялись эти раздолбай? — поинте­ресовался Насос.

— Какая тебе разница, откуда! Главное — кто они? Что за хрен с горы?

— Этот сучий потрох был споттером «Арсена­ла», — заявил Насос, пользуясь данными, полу­ченными от пойманного разведчика.

— Мы еще встретимся, — пообещал Ник. — У тебя же осталась его мобила?

Насос достал мобильный телефон из кармана и нажал кнопку повторного набора, прежде чем передать «трубу».

— Кто это?.. Ну что, петушок, у меня для тебя новости. Кажись, мы встретили твоих ребят на Кам­ден-стрит и только что поговорили. Да, я думаю, это твои ребятишки. Похоже, им немного моча удари­ла в голову. Так что они теперь слегка не в себе.

Затем он внимательно прислушался к тому, что отвечал невидимый собеседник и, скривившись напоследок, выбросил трубку на дорогу, под колеса машин.

— Научись сначала разговаривать, ублюдок!

— Они из «Арсенала»? — спросил Фитчет.

— И близко не лежали. Gooners, поддержка «Арсенала», дожидались нас в Вест-Энде, но там их перекрыли мусора. Похоже, кто-то стуканул. Ну а эти вышли на нас по ошибке — они искали кого-то другого. Зато теперь еще долго будут помнить, — сказал Баз, — но нам лучше отсюда сматываться, пока не поздно.

Фитчет посмотрел на Алекса, в то время как шум приближающихся сирен сотрясал воздух, а замершие машины еще давали неплохую возможность вовремя смыться с поля сражения.

— Назад, в сабвей. До следующей ветки, там забиваем стрелу на Морнингтон-крескент.

Алекс оглядел его:

— Рубашку лучше выбросить.

Фитчет посмотрел: в самом деле, своей расквашенной вдребезги физиономией вождь бригады залил ему всю рубаху от «RALPH LAUREN».

— Вот задница, — процедил он.

И они стали сматываться. Вождь, генерал, и его войска. Еще одна победа под боевым стягом команды.

ГЛАВА 2

Понедельник, 6 сентября, 07.05

Пол Джарвис припарковал свой «БМВ» и выбрался наружу. Подхватив портфель с пассажирского сиденья, он хлопнул дверцей и нажал кнопку сигнализации на брелке. Машина удовлетворенно бибикнула и мигнула индикаторами ему вослед. Он шел по почти пустой подземной стоянке к лифту. Любил он утро понедельника, но не такое. Сегодня, накануне игры, ему не скоро попасть домой. Впрочем, сейчас это не имело значения.

Он нажал кнопку вызова и подождал несколько секунд, после чего ожесточенно надавил еще несколько раз.

— Чертов лифт! — выругался он вслух, поглядывая в сторону двери, ведущей на лестницу, и тут же раздумал совершать столь опрометчивый поступок. До его кабинета шесть этажей, а он даже чашки чая не выпил, не говоря уже о завтраке: с утра во рту ни маковой росинки.

— Уборщики, сукины дети, опять заблокировали дверь, — прокомментировал он, снова решительно утопляя кнопку в стене.

В это время за спиной раздался шум мотора. В подземный гараж въехал голубой «форд эскорт», швартуясь тютелька в тютельку возле его «БМВ». «Ишь, задница, — подумал он. — Держу пари, второй раз так у тебя не получится. Что-то я до фига ему места оставил». Он повернулся, когда двери лифта раскрылись перед ним и, пробормотав напоследок: «ну, спасибо», вошел в кабину и нажал «шестерку» на панели. Двери медлили, и он еще раз ударил по кнопке.

— Ну, давай же, сукин сын, — прошипел он.

Он не собирался ждать того, кто приехал следом за ним. Перед хаосом наступающего дня хотелось хоть последние минуты провести в одиночестве. Были, конечно, и другие причины. Да и вообще — он ждал, подождут и следующие. Пусть и»с тоже этот день медом не покажется. К тому же им руководило еще одно мелочное чувство, одно из тех, что доставляют мелкие повседневные радости в этой жизни: вылезти из лифта, надавив напоследок на все кнопки. Мальчишество, но никуда от этого не уйдешь. И вот двери стали наконец закрываться, когда совсем близко прозвенел женский голос:

— Подождите меня!

— Блин, — прошипел он и вставил ногу в щель между створками. Сквозь щель он разглядел женщину, оживленно семенившую ему навстречу. Фигурка что надо, в районе тридцати, довольно симпатична и к тому же блондинка. Длинные волосы стянуты в пучок на затылке черной лентой, и сама с ног до головы в черном («мой любимый цвет!»). Запах ее духов проник в лифт еще до того, как туда забралась она, и он заранее был уверен, что сейчас она нажмет кнопку четвертого этажа. Джарвис глубоко, но почтительно вздохнул, захватив при этом полные легкие парфюма и не привлекая к себе лишнего внимания. «Вот это да!» — пронеслось у него в голове.

— Привет, — сказала она, сверкая лучезарной, белозубой улыбкой, голосом, в котором был едва заметен южный акцент. — Спасибо, что подождали. Ужасный лифт, не правда ли? Когда его наконец починят?

Джарвис улыбнулся и тихо поблагодарил Бога за то, что тот послал ему это чудное видение в начале рабочего дня, чтобы наконец-то погрузиться в рабочую атмосферу. Это было как пинок на счастье.

— Извините за вопрос, — сказал он, — но как, черт побери, можно выглядеть так хорошо в понедельник утром?

Она посмотрела на него и засмеялась, краснея.

— Много внимания и любви со стороны мужа и еще тонна макияжа.

Джарвис хохотнул в ответ и щелкнул пальцами.

— Проклятье, — сказал он. — Когда вернетесь домой, передайте, что ему повезло.

Лифт остановился, и она с улыбкой смотрела на него, пока открывались двери.

— Так и сделаю, — заявила она, — но, по-моему, он и так знает. Пока.

Двери закрылись за ней, и лифт продолжил свой путь наверх.

— Еще бы, — пробормотал он, — если он не полный идиот.

Двери лифта раздвинулись, и он увидел перед собой знакомую картину. Как он ненавидел эти американоподобные открытые офисы — улья, изобретенные Новым Светом. Никакого интима. Море столов, сотня компьютеров и всеобщий хаос, освещенный тысячью неоновых ламп. Даже выходить не хотелось. Он знал, что стоит переступить порог — словно магическую черту, проведенную мелом по полу, — и он снова окажется во власти чар, потеряет чувство времени и забудет все, кроме службы. Тогда начнется новая рабочая неделя. Даже стоять в кабине лифта, вдыхая остатки духов, казалось занятием неизмеримо более приятным, Чем рыться в этом бумажном море.

— Эй, ты что там застрял? — окликнул его мужской голос.

— Сон досматриваю, — ответил он.

— Ну так освобождай кабину и досмотри его за столом.

Джарвис вышел из лифта, усмехаясь. Крепко сбитый человек лет сорока стоял перед ним в белой сорочке, под которой оттягивалось пивное брюшко, вместительное, как топливный бак автомобиля.

— Здорово, Алекс, — сказал он. — Как выходные?

— Неплохо. На сей раз никакого футбола. Слышал о разборке на Камден?

Джарвис покачал головой:

— Даже не видел. Сначала чай.

Человек сменил его в лифте, и двери стали закрываться. Джарвис задержал их рукой, раздвинув в стороны.

— Как тебе запах?

Мужчина потянул носом и облизнулся.

— Эта красотка ехала со мной всего минуту назад.

Тот еще раз потянул носом с видом дегустатора.

— «Шанель». Я тащусь. И кто она?

— Не знаю, — ответил Джарвис. — Блондинка, симпатичная. Работает на четвертом. Я такой еще не видел.

Мужчина посмотрел на него насмешливо:

— Лет тридцати? Волосы пучком? Стройная фигурка?

— Она. И кто это?

— Не знаю, я такой еще не видел. Оба рассмеялись.

— Ах ты, блудодей! — сказал Джарвис и, просунув руку в лифт, быстро пробежал пальцами по клавиатуре, так что все кнопки оказались нажаты, тормозя кабину на каждом этаже.

— «Месть моя скорая, и она не заставит себя ждать!» — торжествующе воскликнул он, отпуская створку. Лифт пошел вниз, сопровождаемый глухими проклятьями толстяка за металлической оболочкой. Развернувшись на каблуках, он решительно зашагал в офис.

Стол его был довольно небольшим — чтобы не складывали слишком много работы. Слева, на подносе с надписью «мусор», лежала небольшая стопка зеленых папок, которыми теперь можно было смело подтирать зад. Рядом два стаканчика с остатками кофе: один полупустой, другой полон до краев и уже покрылся загадочной зеленоватой субстанцией. На ручках обеих чашек кто-то приклеил листочки с надписью: «Помой меня, скотина» красными чернилами. В самом центре стола ноутбук, а справа, на подносе с надписью «Неотложка», три папки и две видеокассеты. Со вздохом он опустился на рабочее место. С пятницы здесь оставалась всего одна папка. Значит, предстоит работенка. Сперва он опорожнил обе чашки в цветочный горшок соседа, после чего бросил их в мусорник. «Вот и порядок», — подумал он. Затем выудил из лотка две новые папки и обе кассеты. Обычно в понедельник поднос был забит доверху. Но поскольку сейчас затишье, никаких игр премьер-лиги нет, дома играют только QPR[15] и «Ориэнт», выходные, очевидно» прошли в относительном спокойствии в сравнении с субботней лихорадкой, которая охватывает столицу в разгар футбольного сезона. Джарвис выбрал папку потоньше. Обычный рапорт с игры «Ориэнта». Умеренный и весьма спокойный. Словом, типичный «Ориэнт», пробормотал он. Сунул рапорт обратно в папку, подписался и бросил ее на поднос с «мусором». Схватив вторую, он тут же заметил, что она будет заметно потяжелее, к тому же ее украшала грозная надпись: «Рапорт о перемещениях болельщиков в районе Куинз-Парк, игра „Рейнджеры против Бирмингем Сити”. Лофтус-роуд 04-09-99».

Он в раздумье посмотрел на папку и затем отложил ее.

— Нет, такое нельзя читать натощак, — заявил он вслух во все еще пустом офисе. — Мне нужно что-нибудь для разгона.

Он встал и побрел из конторы в направлении служебного кафе.

Где-то посреди завтрака по динамику раздался голос дежурного:

— Детектив-инспектор Джарвис, вас срочно ждут на рабочем месте.

Он посмотрел на часы.

Что за черт?

Всего без пятнадцати восемь, а его дежурство начинается с восьми. Он смел, что оставалось на тарелке, на ломтик хлеба и, одним глотком допив чай, направился к лифту.

Еще не успев дожевать свой самодельный бутерброд, он увидел на выходе из лифта парочку посетителей, теперь хмуро ожидавших у его стола. Один из них — его шеф, главный детектив-инспектор Питер Аллен, другой был ему неизвестен. У него возникло нехорошее предчувствие: они просматривали ту самую нераскрытую папку, что-то обсуждая. Сглотнув остатки бутерброда, он ускорил шаг.

— Доброе утро, шеф.

— А, Пол, вот и ты. Перед тобой старший инспектор Морган из Кенсингтона.

Джарвис посмотрел в лицо второму типу: физиономия, которую дружелюбной не назовешь.

— Вы ознакомились с рапортом о субботнем происшествии на Камден-стрит?

Джарвис кивнул. Снова Камден, когда же это кончится? Должно быть, на этот раз что-то серьезное, раз привлекло такое внимание со стороны начальства.

— Нет еще, шеф, я только что пришел. — Джарвис заметил, что гость дергает головой, — значит, дело серьезное и шутки в сторону. — А что случилось? — спросил он.

Аллен кивнул гостю — и человек в форме заговорил:

— Я расскажу вам, что случилось, детектив-инспектор. На моего сына было совершено нападение средь бела дня. Какие-то подонки из «брамми»[16]. Он чуть не лишился зрения. Теперь я хочу видеть того, кто это сделал, на скамье подсудимых.

Джарвис перевел взгляд на Аллена.

— Просмотри как следует рапорт и кассеты, Пол. Сделай все к обеду.

— Само собой, шеф.

Человек в форме одарил напоследок Джарвиса красноречивым взором, и оба вышли, оставив его наедине с лежавшей на столе папкой. Так вот оно что: сынок какой-то шишки пострадал в уличной драке, и папаша алчет возмездия.

— Еще один хрен с горы, — пробормотал он. — Да кто ты такой, чтобы указывать мне, что делать и чего не делать?

Он пролистнул папку. Ничего особенного. Обычная пьянь-брань в общественном месте. Семь выдворенных с трибун во время матча и один арестованный. Джарвис пожал плечами. Совсем неплохо для Бирмингема, клуба с таким числом разъездных фанов. Особенно с их мобом, «Селектором». Так что не было особых причин посылать туда кого-то из своих ребят, ничего экстраординарного не ожидалось. Он продолжал читать и дошел до приложения «а»: донесение о происшествии на Камден-хай-стрит. Оно было довольно немногословным. Просто служебная записка. Жалкое количество свидетелей и всего два заявления. Одно от прохожего, задержавшегося на месте событий, и второе от восемнадцатилетнего субъекта по имени Барри Морган, доставленного в больницу с повреждениями сетчатки глаза в результате применения баллончика с красным перцем.

Он перечитал еще раз: два заявления были настолько непохожими, словно были составлены о разных происшествиях. Свидетель описывал драку, внезапно разгоревшуюся у входа в «Макдональдс» и затем охватившую всю Камден-хай-стрит, до самой станции метро. Все происходило в течение двух минут и сопровождалось невнятными описаниями. Версия Барри Моргана строилась на факте, что он ходил в магазин за покупками и был атакован группой преступников — судя по акценту, не местных. Джарвис усмехнулся. Достаточно он начитался таких заявлений за годы работы, чтобы сразу понять — Барри Морган не из тех молодых людей, которых можно застать врасплох. «Странно, что ты еще не написал, будто шел купить мамочке подарок на день рождения, Знаем мы таких Барри Морганов», — подумал Джарвис и перешел к видеокассетам. На обеих кассетах были проставлены серийные номера камер наблюдения и надпись: «Камден-хай-стрит 04-09-99. 11.00-13.00».