Расстановка: Изгнанные родственники

Франк: Меня зовут Франк. Я знаю Берта Хеллингера уже довольно давно. Я разведен и у меня двое детей, двадцати одного года и четырнадцати лет, с которыми у меня, к счастью, очень хорошие отношения. У нас с Дагмар собственный дом, и после проведенных вместе тяжелых лет сейчас мы в куда более мирных отношениях. Как терапевт я очень часто использую метод семейно-системной терапии. Во время работы с пациентами я много раз замечал, как определенные аффективные ситуации

очень сильно волнуют меня, и боюсь, что у меня самого есть неразрешенные проблемы. На этом семинаре меня тоже очень трогают некоторые вещи. Например, судьба сестры Роберта, которой было суждено так рано умереть, или случай с подозреваемым военным преступником. Как-то раз я настолько сильно переживал, что даже не мог записывать/ и теперь мне непременно хочется узнать, какая динамика за этим кроется.

Б.Х.. Тогда ты должен расставить свою систему. В случае такой сильной динамики нужно немедленно этим заняться.

Франк: Я имею в виду семью, в которой я родился.

Б.Х.: Точно. Кто к ней принадлежит?

Франк: Мои отец, мать, старшая сестра, я сам (я второй ребенок), мой младший брат и самая младшая сестра.

Б.Х,: Был ли кто-то из родителей прежде женат, помолвлен или имел серьезные отношения до брака?

Франк: Нет.

Б.Х.: Кого-то еще не хватает?

Франк: Вообще-то, в нашей семье были люди, которых из нее изгнали.

Б.Х.: Начнем с основной семьи. Позже мы посмотрим, и если кого-то не хватает, добавим их в расстановку.

Рис. 5.1:

О - отец; М - мать; 1 — первый ребенок (дочь); 2 — второй ребенок, сын

(Франк); 3 — третий ребенок (сын); 4 — четвертый ребенок (дочь).

Б.Х.: Если при какой-либо расстановке все члены семьи смотрят в одном направлении, как здесь, то это значит, что некоторых людей там не хватает. На кого же они все смотрят? Кто должен стоять там, впереди? В семье твоей матери произошло что-нибудь особенное?

Франк: Да. Дедушка погиб в Первую мировую. Матери тогда было двенадцать. Кроме того, еще важно, что ее брат считался в семье паршивой овцой.

Б.Х.: Что именно ты имеешь в виду?

Франк: Во-первых, он был гомосексуалистом. В нашей семье это считалось серьезной проблемой. Кроме того, его считали очень неспособным, что также было большой проблемой в глазах семьи.

Б.Х.: Его мы сейчас и добавим в расстановку. Что еще случилось в семье матери?

Франк: Двоих братьев дедушки семья отослала в Америку из-за их неработоспособности. Один из них пил и считался неудачником, а другой вел слишком раскованный образ жизни.

Б.Х.: Как раз этих двоих здесь и не хватает. А брат матери просто сыграл роль их «заместителя» в системе. Их мы должны поставить сюда, перед остальными членами семьи. Значение этих двух лиц для системы определяется не их образом жизни, но судьбой. Тот факт, что их просто изгнали, отослав в Америку, в данном случае играет решающую роль.

Франк: Кстати, мой брат тоже уехал жить в Америку.

(Б.Х. добавляет в расстановку изгнанных из семьи.)

Рис. 5.2:

БМ — брат матери; СДМ — старший дядя матери; МДМ — младший дядя

матери.

Б.Х.: Что изменилось для отца?

Отец: Прежде мой взгляд терялся в пустоте, и я здесь просто «лежал в дрейфе». Сейчас же здесь передо мной все спокойно, стабильно, и я могу тут остаться.

Б.Х.: Как чувствует себя мать?

Мать: Мне плохо видно этих троих и хотелось бы их получше рассмотреть.

Б.Х.: Стань так, чтобы ты смогла их действительно хорошо видеть.

Мать: Да, сейчас все хорошо.

Б.Х.: Как чувствует себя самый старший ребенок?

Первый ребенок: Сейчас все стало лучше. Прежде передо мной все было настолько открыто, что оттуда могла прийти опасность, и мне казалось, что вся эта свора выставила меня вперед. Мне пришлось стоять впереди всех. Теперь все мои позитивные эмоции направлены на этих троих людей. С тех пор, как они здесь, я чувствую себя хорошо.

Б.Х. (играющему роль Франка): Как чувствует себя второй ребенок в этой констелляции?

Второй ребенок: Я еще не знаю, как я должен к этому отнестись и есть ли в этой ситуации что-то притягивающее или же отталкивающее.

Б.Х.: Какие у тебя чувства? Тебе лучше или хуже?

Второй ребенок: Лучше.

Б.Х.. • Как чувствует себя младший брат? Тот, которому хотелось эмигрировать в Америку.

Третий ребенок: Вначале мне было довольно хорошо. Я не знал, что происходит со всеми этими людьми там, позади меня. Я не чувствовал себя связанным.

Б.Х.: Ну, тогда мы и пошлем тебя сейчас в Америку!

Третий ребенок: Я бы с удовольствием сейчас же поехал! Как только эти трое людей пришли туда, я понял, что мне тоже туда нужно.

Франк: Кстати, мой младший брат постоянно ездит в гости к родственникам в Америку и хочет меня тоже туда перетянуть.

(Б.Х. ставит младшего брата к группе «изгнанников».)

Б.Х.: Как чувствует себя младшая сестра?

Четвертый ребенок: Я рада тому, что там, впереди, вообще кто-то стоит. Для меня было ужасным, когда там никого не было, потому что с семьей позади у меня не было абсолютно никакой связи, и я чувствовала себя очень потерянной. Сейчас мне кажется, что я как будто между этими двумя группами, но мне это не мешает.

Б.Х..■ Эта констелляция — только исходная позиция для нашей работы, и мы можем продолжить.

(Франку): В семье твоего отца было что-то особенное?

Франк: Мой отец был национал-социалистом, и я никогда не знал точно, чем он, собственно, занимался. Но, должно быть, у него была довольно высокая должность, потому что его так и не призвали на военную службу.

Б.Х.: После войны он был интернирован?

Франк: Да, его интернировали, и в течение многих лет он все ругался, как несправедливо обошлись с ним самим и с Германией.

Рис. 5.3

Б.Х.: Сейчас я переставлю членов семьи так, чтобы изгнанные остались в поле зрения матери, но исчезли из поля зрения детей.

Рис. 5.4 90

Б.Х.: Как чувствует себя мать?

Мать: Здесь, возле мужа, я чувствую себя хорошо.

Б.Х.: Как чувствует себя отец? _ч

Отец: Тоже гораздо лучше, чем прежде.

Б.Х.: Как чувствуют себя дети?

Все: Хорошо.

Б.Х. (Франку): Хочешь сейчас встать на свое место в констелляции? Ну, как тебе там?

Франк: Прекрасно.

Б.Х.: Это было бы правильным порядком в данной семье. Изгнанным оказано уважение, хотя они и не находятся в поле зрения остальных.

Франк: Мне совершенно не нравится, что мой дядя-гомосексуалист стоит рядом с остальными изгнанными и все трое — вместе.

Б.Х.: Один из членов семьи может сменить сексуальную ориентацию, если ему приходится замещать собою кого-то из членов семьи, изгнанного из нее в результате какого-либо проступка. Это тяжелая судьба, и у тебя нет права вмешиваться.

Франк: Хорошо. По-моему, было бы хорошо позволить будущему помочь нам разрешить все эти проблемы.

Б.Х.: Показать тебе, как нужно правильно смотреть в будущее? Все четверо детей отвернутся в другую сторону. Тогда они оставят родителей позади себя. Это значит, что родители останутся там, где они сейчас, а дети могут уйти. Это и есть будущее. Но будет неплохо, если вы еще немного побудете с родителями.

Рис. 5.5

Б.Х.: Хорошо. Это констелляция, решающая твою проблему. Зарисуй ее для себя. Иногда это очень помогает.

Члены семейной системы

Б.Х.: Кто принадлежит к семейной системе? Кто нужен терапевту для расстановки семьи?

Семейная система подразумевает группу людей, связанных друг с другом общей судьбой. Такая группа включает в себя несколько поколений, члены которых могут быть бессознательно сплетенными с судьбой других членов той же системы. Радиус действия какой-либо системы распознается по радиусу действия судеб, приведших к аффективным переплетениям в этой системе. К подобной группе принадлежат, как правило, следующие лица:

• Ребенок, его родные и сводные братья и сестры, как умершие, так и мертворожденные. Это самый низкий уровень.

• На следующем уровне находятся родители, их родные и сводные братья и сестры, включая умерших и мертворожденных.

• Одним уровнем выше находятся родители родителей, иногда кто-

нибудь из их родных братьев и сестер и редко — сводных.

• Иногда тот или иной из прадедов. Но это бывает тоже довольно редко.

• Из всех упомянутых выше особенно важны те лица, у которых была тяжелая судьба или с которыми другие члены системы обошлись несправедливо (например, при разделении наследства), или же они были изгнаны, отданы в чужие руки, презираемы или забыты.

• Затем идут (чаще всего это самые важные лица в констелляциях) все те, кто уступил в определенной системе свое место другим членам этой системы, даже если они не являлись их родственниками. Например, женщина или мужчина из прежней связи родителей и прародителей, даже если их уже нет в живых. Отец или мать сводных братьев и сестер также входят в констелляцию. Кроме того, все те люди, потери которых обернулись выгодой для какого-то члена системы. Например, когда кто-либо получил наследство в результате ранней смерти другого члена системы или в результате того, что этот человек был лишен наследства.

• К системе принадлежат и все те, с которыми обошлись несправедливо и благодаря которым кто-то в ней получил какую-либо прибыль, например, наемные работники. Но это правило действует только в случае действительно огромной несправедливости и ущерба.

Не принадлежат к системе родственники тех лиц, которые вошли в систему путем брака, то есть их дяди, тети, двоюродные братья и сестры.

Некоторые терапевты считают особенно важными тех членов системы, которые все время жили в одной семье с другими ее членами, например, бабушку или тетку. Но в случае переплетений никакой роли не играет то, насколько близко или далеко живет такой родственник. Наоборот, часто один из членов семьи может быть переплетен с судьбой другого ее члена, о котором первый даже никогда и не слышал.

Живые и мертвые, убийцы и их жертвы, связанные между собой общей судьбой

При расстановках семей постепенно выяснилось, что между живыми и мертвыми и между убийцами и их жертвами развивается глубокая связь, воздействующая не только на лиц, непосредственно вовлеченных в эти отношения, но и на их потомков. Например, вернувшиеся домой солдаты чувствуют себя связанными какой-то особенной связью со своими погибшими товарищами и — такого же рода связью - с врагами, которых они сами убили. Это ведет к тому, что тот или иной из потомков выживших солдат во время расстановки испытывает желание повернуться к погибшим товарищам и врагам их отцов и дедов, встать или же лечь возле них. При этом у них возникает ясно выраженная и странная тоска по смерти или же (в некоторых случаях) желание покончить с собой. Потомки солдат перенимают бессознательное или вытесненное желание их отцов и дедов быть со своими мертвыми товарищами и врагами.

Решение таких констелляций состоит в том, что потомки позволяют своим отцам и дедам (которых чаще всего уже тоже нет в живых) лечь рядом со своими мертвыми товарищами или врагами. Во время расстановок семей часто наблюдается трогательное «братание» людей, которые чувствуют себя состоящими на службе у сил, превышающих наши обычные идеи или суждения, или же их жертвами.

И живые, и мертвые осознают себя не способными противостоять судьбе, в союзе друг с другом подчиняются чему-то высшему, планы которого они не могут распознать, и относятся друг к другу с любовью и уважением, как совершенные души. В качестве мертвых они оставляют прошлое позади себя и сдаются в мире тому, что их сейчас со всех точек зрения объединяет. Подобные принципы действуют и по отношению к убийцам и их жертвам, например, убежденным национал-социалистам и тем, кого они презирали, преследовали и убивали. И убийцы и их жертвы ощущают себя пальцами какой-то сверхчеловеческой руки, которая, независимо от наших представлений о справедливости и несправедливости, управляет историей согласно законам, превосходящим наши надежды и желания и разоблачающим наши представления о добре и зле как слишком узкие.

Воздействие внутренней картины на семейно-системную динамику

Роберт: У меня есть еще один вопрос: как мне поступать по отношению к моей жене? Мне хочется действовать или что-то предпринять, а не просто ждать, как сейчас. Меня это беспокоит. Или же я должен продолжать искать решение проблемы с моей умершей сестрой? Но мне трудно отложить проблему с моей женой.

Б.Х.: Изменения в системах осуществляются путем правильной внутренней картины. Я приведу пример из другого курса.

После того, как я обратил внимание участников на то, что внутренняя картина оказывает свое воздействие, одна из участниц рассказала: «Когда два года назад в Вене я принимала участие в семинаре, посвященном методу семейного сценария, я сделала расстановку моей теперешней семьи. В первой констелляции мой самый младший сын, который родился через много лет после двух своих братьев, стоял между мною и моим мужем. Дело в том, что он спал с нами в одной кровати, несмотря на то, что был уже достаточно большим. Нам с большим трудом удавалось выдворить его из нашей спальни и даже приходилось закрывать дверь на ключ. Когда я вернулась домой из Вены...»

В этот момент я прервал ее и спросил: «Что именно произошло во время расстановки твоей семьи?»

Участница ответила: «Малыша поставили к двум старшим. А вернувшись домой, я спросила у себя, что мне сейчас делать. Но с тех пор он никогда больше не просился спать в нашей спальне. Я его ни о чем не расспрашивала, а он больше не приходит к нам и спит в своей собственной комнате. Я вспомнила об этом, когда ты сказал, что внутренняя картина оказывает воздействие».

Требуется особенная внутренняя дисциплина, чтобы доверять правильной внутренней картине и не уничтожить ее воздействия неосторожными речами и действиями. Только в этом случае мы можем повлиять на ситуацию, не совершая никаких действий.

Угроза самоубийства со стороны жены

Хартмут: Моя первая жена часто угрожала покончить с собой и даже предлагала сделать это вместе. Я все еще в ярости, так как ее угрозы самоубийства и предложение совместного самоубийства принудили меня в то время пойти на уступки, которые запутали всю мою жизнь. Я все еще никак не могу избавиться от возмущения, вызванного ее шантажом.

Б.Х.: В семейной терапии мы работаем по одному основному принципу. Каждую ссылку пациента на хорошее и злое в семье терапевт должен рассматривать с противоположной позиции. Ты зол, потому что твоя

жена пригрозила самоубийством. Спрашивается: кому в твоей семье следовало бы покончить с собой — тебе или твоей жене? Как насчет того, если бы это был ты? Когда пациент находится в состоянии такого аффекта, то есть подозрение, что его реальная ситуация является противоположной тому, о чем он рассказывает. Иначе аффективная реакция не была бы такой бурной.

Сейчас я предоставляю тебе немного времени, чтобы все обдумать.

Расстановка:

Дочь замещает бывшую невесту отца

Улла: Меня зовут Улла, я замужем. Моя тема — несбывшееся желание иметь детей. Скоро я встречусь с бывшей невестой моего отца, которая была у него до брака с моей матерью. Он не сдержал слова, а она ждала его и так никогда и не вышла замуж. Она живет недалеко от сестры моего отца, то есть моей тетки, в бывшей ГДР.

Б.Х.: Итак, эта невеста служит для тебя примером по семейно-сис-темному сценарию?

Улла: Я не знаю.

Б.Х.: Ты слышала, что я сказал?

Улла: Что эта невеста служит для меня примером.

Б.Х.: Точно.

Улла: Нет.

Б.Х.: Меняет ли твое «нет» что-либо в этой ситуации?

Улла: Конечно!

Б.Х.: Хорошо, расставь свою семью, и тогда ты сможешь это проверить.

Рис. 6.1:

О - отец; М - мать; 1 — первый ребенок, дочь (Улла); 2 — второй ребенок, сын; БНО — бывшая невеста отца.

Б.Х. (Улле): Твоя мать была замужем или помолвлена с кем-либо до брака с твоим отцом?

Улла: Нет. Но у нее было два выкидыша до моего рождения. После этого она испугалась, что у нее больше не будет детей, и поэтому начала принимать какое-то лекарство. С тех пор она находится в состоянии депрессии.

Б.Х.: Но ты все-таки родилась!

Улла: Да, сразу же после того, как она начала принимать этот лекарство. После моего рождения она принимала еще какое-то лекарство, а потом родился мой брат.

Б.Х. (группе): Когда при расстановке семьи муж и жена стоят напротив друг друга, как здесь, это значит, что брачных отношений между ними больше не существует.

(Отцу): Как чувствует себя отец?

Отец: Ужасно. У меня нет никакого контакта с моей женой, а слева и справа от меня - тоже пустота. У меня такое чувство, как будто меня кто-то сверлит сзади, а я не могу повернуться. Я чувствую себя ужасно, словно меня разорвали на части. Меня не любят и не обращают никакого внимания.

Б.Х.: Это справедливо.

(Группе): У него больше нет шансов. После того, как он отнесся к своей невесте подобным образом, он потерял все свои шансы. Здесь он все проиграл.

(Участнице, играющей роль матери): Как чувствует себя мать?

Мать: Я чувствую себя изгнанной, изгнанной моим мужем. Я рада, что мой сын тут, возле меня.

Б.Х.: Как чувствует себя сын?

Второй ребенок: В общем, неплохо. Как это ни странно, но мне здесь хорошо.

Б.Х. (Участнице, играющей роль Уллы): Как чувствует себя дочь?

Первый ребенок: Очень странно. Я не хочу иметь ничего общего со всеми этими людьми.

Б.Х. (группе): Нечто подобное могла бы чувствовать и бывшая невеста отца.

(Невесте): Как чувствует себя бывшая невеста отца?

Бывшая невеста отца: Когда ты поставил меня сюда, я подумала, что все-таки выиграла.

(Б.Х. ставит дочь рядом с бывшей невестой.)

Б.Х. (Участнице, играющей роль Уллы): Как ты себя сейчас чувствуешь? ₍

Первый ребенок: Когда ты справился о чувствах бывшей невесты, это было первым, что меня здесь действительно заинтересовало. Тогда я посмотрела в ее сторону, но сейчас это для меня очень неприятно.

Рис. 6.2

Б.Х.: Подойди к ней поближе.

Первый ребенок: Хорошо, я попробую. У меня странное впечатление, будто она прислонилась ко мне, а мне приходится ее поддерживать. Я в замешательстве. Нет, так не пойдет!

Б.Х.: Как чувствует себя сейчас мать?

Мать: Лучше. Агрессивность исчезла.

Б.Х.: Кто должен бы был стать рядом с бывшей невестой отца?

Мать: Не знаю.

Б.Х.: Ты! Теперь пойди-ка туда!

(Мать становится рядом с бывшей невестой мужа. Дочь возвращается на свое место.)

Рис. 6.3

Мать: Сейчас все в порядке.

Б.Х.: Точно. Это и было причиной депрессии.

— 1463

(Группе): Она снова почувствует себя хорошо только при условии, что будет чувствовать себя солидарной с бывшей невестой мужа. Там ее место. (Бывшей невесте отца): А как ты себя чувствуешь? Бывшая невеста отца: Хорошо. (Б.Х. переставляет участников расстановки по-новому.)

Рис. 6.4

Б.Х.: Как чувствует себя отец?

Отец: Изгнанным. Но передо мной как будто открыто будущее.

Б.Х.: Сейчас ты чувствуешь себя лучше или хуже?

Отец: Как-то двояко.

Б.Х.: А как чувствует себя сейчас бывшая невеста?

Бывшая невеста отца: Справа от себя я ощущаю позитивную энергию. Мне это нравится. Но по отношению к моему бывшему жениху я все еще испытываю сожаление.

Б.Х.: Его ты больше не можешь получить.

Бывшая невеста отца: Кроме того, стоящие справа от меня привлекают мое внимание больше, чем он.

Б.Х.: Давай попробуем, как это будет, если....

(Б.Х. ставит отца и его бывшую невесту как пару напротив остальной семьи.)

Рис. 6.5 98

Б.Х: Как сейчас отцу?

Отец: В первый раз я почувствовал себя сносно.

Б.Х.: А как мать?

Мать: Я чувствую себя намного лучше.

Б.Х.: А как чувствует себя бывшая невеста?

Бывшая невеста отца: Хорошо.

Первый ребенок: Для меня такая констелляция — самая лучшая из тех, что до сих пор были. Но сейчас мне самое время уйти и встать на собственные ноги.

Б.Х. (Улле): Встань-ка сейчас сама в расстановку.

Улла (стоя на своем месте в расстановке): Мне здесь нравится.

Благоприятное место для детей

Ян: Когда в расстановке какой-либо семьи дети находятся во фронтальной позиции по отношению к своим родителям, это вызывает у меня ощущение конфронтации.

Б.Х.: Это просто твое личное впечатление. Сами участники не воспринимают это как конфронтацию. Родители представляют собой одну группу, а дети являются другой группой, и обе они стоят согласно очередности происхождения. Такая очередность семейных групп всегда образует круг, в котором они выстраиваются по часовой стрелке. Эта очередность сохраняется даже в том случае, если родители стоят в определенном пункте такого круга, а дети - напротив них. Ты мог наблюдать это только что во время расстановки семьи Уллы. Сначала идет отец, потом его бывшая невеста, затем его жена, потом первый ребенок и в конце — второй ребенок. Но то, как они расположены в констелляции, зависит от обстоятельств. Если дети, согласно динамике их системы, должны перейти в поле влияния отца, то они стоят ближе к отцу. А если же они должны перейти в поле влияния матери, то ближе к матери. В данном случае они должны стоять ближе к матери, и поэтому в расстановке их место не было прямо напротив нее. Но в других случаях, в отсутствии такой необходимости, дети стоят напротив своих родителей.

Ян: Раньше идеалом семьи для меня была такая картина, когда дети стоят не во фронтальной позиции, а скорее в полукруге справа от родителей.

Б.Х.: Нет, нет. И в тех случаях, когда родители и их дети стоят напротив друг друга, круг замкнут. Ситуация изменяется, когда кого-то не хватает. Тогда эти лица должны быть добавлены в расстановку между родителями и их детьми, как, например, умершая сестра-близнец матери.

Ян: Когда система так замкнута, каким образом дети могут освободиться из нее? Им это удастся, если они повернутся?

Б.Х.: Да, правильно. Когда приходит время освобождения, дети поворачиваются и уходят от родителей вперед. Родители же остаются на

своем месте и смотрят вслед своим детям с любовью. Это подходящая для всех констелляция.

Кстати, в жизни правильным порядком будет, если родители сидят за столом с одной стороны, а дети — напротив них согласно очередности рождения, то есть первый ребенок — справа с краю, второй — слева от него и так далее. Такой порядок расположения членов семьи за столом поддерживает в ней мир.

Бессознательная идентификация

с бывшим партнером одного из родителей

Утэ: Почему дочь начинает идентифицировать себя с бывшей невестой или женой своего отца, даже если она ее не знает?

Б.Х.: Человеку необязательно быть знакомым с тем лицом, с которым он идентифицируется. Это объясняется тем, что та энергия, которая подталкивает индивидуума к идентификации, возникает из системы и оказывает воздействие, даже если человек ничего не знает о том лице, которое он вынужден замещать. Иными словами, если у отца до брака были серьезные отношения с какой-либо другой женщиной, то можно предположить, что если позже в браке у него будет дочь, то ей придется играть роль этой женщины и замещать ее в семье, даже не замечая этого. А если у матери были серьезные отношения до брака, то ее сыну придется играть роль того мужчины, тоже не замечая этого. В результате дочь становится соперницей матери, но так, что ни она сама, ни мать об этом ничего не знают, и сын становится соперником отца, хотя ни он, ни отец ничего не замечают.

Давление на дочь, которое принуждает ее идентифицироваться с бывшей женой или невестой отца, уменьшается, если ее мать признает ту бывшую женщину и уважает ее, но в то же время сама становится между нею и своим мужем и полностью принимает его как мужа. Но независимо от отношения матери к бывшей жене или подруге отца у дочери всегда существует возможность освободиться от идентификации самостоятельно, если только она осознает эту идентификацию и скажет матери, пусть даже только про себя: «Ты — моя мать, а я — твоя дочь. Ты — единственная мать, которая мне подходит! С другой же у меня нет ничего общего!» Отцу же она должна сказать (пусть тоже только внутренне): «Это — моя мать, а я — ее дочь. Она — единственная мать, которая мне подходит! С другой же у меня нет ничего общего!»

Тогда дочь будет в состоянии любить мать как свою мать, а мать может любить свою дочь как дочь, не боясь найти в ней соперницу. Кроме того, дочь может внутренне открыться отцу и любить его как своего отца, и отец в состоянии открыться дочери и любить ее как дочь, не пытаясь найти в ней бывшую жену или подругу.

То же самое действует в случае с сыном. Давление, принуждающее его замещать бывшего мужа или друга матери путем идентификации, уменьшается, как только его отец признает и начнет уважать этого мужчину как занимающего в системе более высокий ранг, чем он. Но в то же время он становится между ним и своей женой и принимает ее полностью как жену. Независимо от поведения отца по отношению к бывшему мужу или другу матери сын всегда может самостоятельно избавиться от идентификации, как только осознает эту идентификацию и скажет отцу, пусть только внутренне: «Ты — мой отец, ая- твой сын. Ты — единственный отец, который мне подходит! С другим же у меня нет ничего общего!» А матери: «Он — мой отец, а я — его сын. Он — единственный отец, который мне подходит! С другим же у меня нет ничего общего!»

Тогда сын будет в состоянии любить отца как своего отца, а отец сможет любить сына как сына, не боясь найти в нем соперника. Кроме того, сын сможет внутренне открыться матери и любить ее как свою мать, и мать в состоянии открыться сыну и любить его как сына, не пытаясь найти в нем бывшего мужа или друга.

Бессознательная идентификация с бывшим партнером одного из родителей иногда ведет к психозу, особенно в тех случаях, когда сын вынужден замещать бывшую жену или подругу отца, потому что в семье нет дочери, или же в случаях, когда дочь вынуждена замещать бывшего мужа или друга матери, так как в семье нет сыновей.

Воля Бога и человек

Рут: Меня зовут Рут, я пастор, но в последние годы многое в моей жизни изменилось, так как я была избрана членом управляющего комитета церкви и приняла на себя больше административной ответственности. Я знаю, что мне еще нужно найти свое место среди них, и это настолько занимает меня, что я даже вижу это во сне.

Б.Х.: Так как ты последней вошла в состав этого комитета, ты должна сначала приобрести авторитет в глазах других, пока не сможешь достичь влияния на дела комитета. Поэтому тебе следует еще некоторое время позволить другим членам комитета принимать решения самостоятельно и соглашаться с ними.

Рут: Все время, пока мы здесь работаем труппой и ты говоришь с нами, я физически присутствую здесь, но мысленно как будто заседаю в управляющем комитете нашей церкви.

Б.Х.: Давай я расскажу тебе о ситуации в церковных администрациях. Они отличаются тем, что мало надеются на Бога, но выполняют большую часть своей работы, опираясь лишь на собственные способности. Если же Бог есть, церковной администрации необязательно так много мучиться и планировать.

Ты, конечно, знаешь библейского Петра. В «Деяниях апостолов» есть одно место о нем: когда он стоял перед судом в Иерусалиме, фарисей по имени Гамалиил произнес мудрые слова. Ты помнишь, что именно он сказал?

Рут: Я знаю, что ты имеешь в виду.

Б.Х.: «Если это предприятие и это дело от человеков, то оно разрушится само, а если от Бога, то вы не сможете разрушить его».

Рут: Я еще не закончила.

Б.Х.: Вижу. Когда ты осознаешь все это, то сможешь занять свою позицию в таком комитете, как будто тебя там в реальности нет, а поступая подобным образом, ты сможешь оказывать воздействие на события, не совершая каких-либо действий.

Рут: В принципе я, конечно, согласна, но мне что-то мешает каждый раз, когда я придерживаюсь такой позиции.

Б.Х.: Ты хочешь понять пути Господни. Но, возможно, что как раз в тех случаях, когда нам что-то не удается, просто выполняется Его воля. Кто знает?

Рут: Это волнует меня, но я не понимаю, в чем здесь дело. Почему это так?

Б.Х.: Существует еще одно соображение по этому поводу: как может кто-то вмешиваться в дела Бога? Выражаясь теологически или философски, какой человек со злыми намерениями в состоянии пойти против Бога или препятствовать Ему в чем-то? И какой человек с добрыми намерениями в состоянии это делать?

Рут: Я не понимаю, почему мне сейчас хочется плакать.

Б.Х.: Это я могу тебе сказать. Я вспоминаю наш последний сеанс, когда мы говорили о влиянии событий, произошедших с тобой в самом раннем детстве.

Рут: Я все время думаю об этом.

Б.Х.: Ты должна распрощаться с мечтой маленькой девочки о том, что силой своей любви она может вернуть отца с войны, то есть ты должна распрощаться с мечтой о том, что подобное в твоих силах. Насколько я помню, это было твоей проблемой. Как раз эту проблему тебе следует решить немедленно. Я имею в виду прощание с твоей красивой мечтой. Ты понимаешь, как все это взаимосвязано?

Рут: Нет, еще не совсем. И, кроме того, с тех пор, как ты рассказал о внутренних картинах, у меня постоянно возникают противоречивые чувства.

Б.Х.: Прежде я тоже бывал на административных церковных конференциях, где иногда позволял себе мимоходом сказать что-то, что я считал правильным. Тогда остальные недоверчиво качали головами, а через год кто-то из них произносил то же самое и остальные поддерживали его, как будто то, что он сказал, само собой разумеется. Быть свидетелем того,

как человеческие слова могут незаметно оказывать воздействие, приносит тайное удовольствие. Таким образом, ты можешь тайно оказывать влияние в подобных группах. Но эти слова должны действительно отражать внутреннюю истину положения!

Мать, страдающая наркоманией, и ее ребенок

Клаудия: Я пишу заключение об одной девочке четырех с половиной лет и ее матери-наркоманки и для этого мне нужно точно сформулировать текст.

Б.Х.: А что с отцом этой девочки?

Клаудия: Он не живет с ними. Отец заботился о ребенке каждый раз, когда мать была на лечении в клинике. Но когда она его оставила, он нашел себе другую — женщину с двумя детьми. Б.Х.: О чем идет речь в заключении? Клаудия: С кем должен остаться ребенок. Б.Х.: С отцом.

Клаудия: Даже если девочка большую часть времени будет проводить только с его родителями?

Б.Х.: Нет. Он должен принять ее в свою новую семью. У его новой подруги двое детей, и если он сейчас войдет в эту новую семью вместе со своей дочерью, то оба партнера будут в равновесии, что поможет их отношениям. Это полезно не только отношениям отца девочки с этой женщиной, но и самому ребенку.

Клаудия: Значит, ребенок не должен оставаться со своей матерыо-наркоманкой?

Б.Х.: Нет, ребенок не должен с ней оставаться. Клаудия: А что ты можешь посоветовать в случае, если мать выздоровеет через год или два?

Б.Х.: И в этом случае ребенок должен остаться с отцом. Клаудия: Даже если этот ребенок - девочка? Б.Х.: Она все равно должна остаться с отцом.

Клаудия: А как насчет права на посещение ребенка? Как часто должно быть позволено матери посещать дочку?

Б.Х.: Как мать она имеет полное право на это. Это право должно сохраняться. Но пока она страдает наркоманией, для ребенка существует определенная опасность. Поэтому нужно найти разумное решение. Только если она избавится от этой зависимости, она может свободно пользоваться своим правом.

Клаудия: А что мне делать, если новая семья отца девочки не понимает и не принимает болезнь ее матери? Я рассматриваю пристрастие этой женщины к наркотикам как болезнь. Но новая семья отца девочки считает ее мать ничего не стоящей личностью, которой нельзя доверять.

Что приводит к наркотической зависимости

Б.Х.: Человек может стать зависимым от наркотиков в тех случаях, если мать дала ему понять: то, что дает ему отец, ничего не стоит и он должен брать все только от нее. Тогда ребенок мстит матери тем, что берет от нее так много, что это его разрушает. Значит, пристрастие к наркотикам является местью ребенка матери за то, что она препятствует ему принимать что-либо от отца. Понимаешь?

Клаудия: Да, понимаю, но я хотела спросить о другом. Хотя, я думаю, это тоже очень важно знать. Я спросила, что я могу сделать для ребенка или его матери, если семья, в которой будет расти девочка, совершенно не уважает ее мать. Как я могу повлиять на эту ситуацию?

Б.Х: Ты могла бы, например, объяснить отцу ребенка, каким образом развивается пристрастие к наркотикам. Тогда он посмотрит на все другими глазами. Кроме того, ты могла бы сказать ему, что для девочки будет хорошо, если он будет уважать и любить в ней ее мать.

Вот тебе еще один пример. Одна женщина заставила мужа пойти к терапевту, чтобы наконец попытаться получить хоть какую-то помощь. Он был простым человеком и работал в сфере услуг. Сама она уже много раз участвовала в различных семинарах, прошла индивидуальную терапию... Тогда муж пришел наконец на один из моих семинаров, я его увидел и немедленно спросил: «Что ты здесь делаешь? Взглянув на тебя, любой скажет, что с тобой все в порядке. Я думаю, тебе здесь нечего делать!» Мужчина обрадовался моим словам. Но несколько дней спустя он заметил, что не понимает, почему у него нет никаких проблем, принимая во внимания то, что он никогда не видел своего отца. Тот погиб на войне за пять недель до его рождения. Тогда я предположил, что он не чувствовал, что ему недоставало отца, так как мать, вероятно, очень любила и уважала своего мужа. «Да, — ответил мужчина, — она его любила и уважала».

(Группе): Сейчас я покажу вам расстановку, которая у нас тогда получилась.

Рис. 7.1:

+0 — отец, погиб на войне; М - мать; С — сын (пациент).

Б.Х.: Такой была та расстановка. Мать этого человека сказала: «Я чувствую себя так, будто одна половина меня — это мой муж». Тогда я поставил мужа позади жены.

Рис. 7.2

Б.Х.: В этой расстановке женщина сказала: «Теперь мы - одно целое». Сын был счастлив. Так всегда бывает, когда родители уважают друг друга. Каждый из них может заместить другого.

Мать: Я чувствую то же самое.

Б.Х. (сыну): Как ты себя чувствуешь?

Сын: Я чувствую приятную теплоту.

Б.Х.: Сын не страдал от отсутствия отца, потому что мать уважала его.

(Группе): У детей все в порядке психологически, когда отец любит и уважает жену в детях и когда мать любит и уважает мужа в них. Только тогда дети чувствуют себя цельными личностями. Поэтому в случае развода ребенок должен остаться с тем из родителей, кто любит и уважает партнера в детях. Это, как правило, муж. Но женщины могут тоже удостоиться этого права.

Клаудия: Каким образом?

Б.Х.: Если и они будут любить и уважать партнера в детях.

Тэя: У меня еще один вопрос о пристрастии к наркотикам. Ты сказал, что пристрастие к наркотикам отражает верность ребенка отцу и возникает из-за того, что мать говорит ребенку, что от отца не следует ожидать ничего хорошего. Но ты еще сделал одно очень важное замечание, которое я, к сожалению, забыла, а именно замечание о том, что происходит внутри человека при наркотической зависимости.

Б.Х.: Ребенок принимает от матери так много, что это становится даже вредным для него. В этом и состоит пристрастие к наркотикам. Поэтому таких пациентов следует лечить только мужчинам-терапевтам. Женщины-терапевты просто не в состоянии вылечить такого больного. Это возможно только в том случае, если они будут уважать отца пациента. Только при таких условиях они смогут быть его заместителем, как в нашем примере.

Дагмар: Это вообще в принципе так или же существует разница между тем, страдает мужчина или же женщина пристрастием к наркотикам?

Б.Х.: Принципиально такой разницы не существует.

Дагмар: Значит, дело всегда в том, что мать ребенка-наркомана дает ему понять: все то, что он получает от отца, ничего не стоит, и он не должен ничего принимать от отца, а только от нее. А если сам отец страдает какой-либо зависимостью, например, если он алкоголик, и мать говорит сыну: «Твой отец — никчемный человек»?

Б.Х.: Тогда мать должна сказать сыну: «Я люблю твоего отца, и если ты станешь таким, как он, я ничего не имею против». Воздействие этих слов удивительно: когда мать уважает отца, тогда у сына нет никаких причин для того, чтобы стать алкоголиком. Но этот метод, который следует применять в таких случаях, является прямо противоположным тому, что обычно встречается на практике.

Томас: Значит, по твоему мнению, массовый рост проблем наркомании во всех странах Запада связан с этим?

Б.Х.: Именно. Значение мужчин в современном западном обществе уменьшается. Женщины все чаще испытывают к ним презрение, и поэтому увеличивается число наркоманов. Это и есть та цена, которую приходится платить за то, что женщины как бы лишают мужчин их значимости в обществе. Это просто нормальный процесс.

Пристрастие к наркотикам как самонаказание

Гертруда: До тех пор, пока ты не произнес фразу «пристрастие к наркотикам», я верила, что у меня нет никаких наболевших проблем. Но мой отец был алкоголиком, а мать все время говорила мне, что я точно такая, как отец. Но она говорила это скорее из страха, что я тоже могу стать алкоголичкой. И в самом деле, у меня в течение какого-то времени были довольно серьезные проблемы с алкоголем, а сейчас — с никотином.

Б.Х.: Однажды у меня была пациентка, на первый взгляд, без каких-либо психологических проблем, но позже ей стало очень плохо. У нее был приступ психоза, она начала пить. Поэтому она захотела пройти несколько сеансов психотерапии у меня. Я согласился. Обнаружилось, что ребенком она однажды видела свою мать, лежащую пьяной на полу, и отца, беспомощно стоявшего возле нее, Тогда она очень рассердилась на мать. Я посоветовал ей: «Представь себе, что твоя мать лежит здесь на полу. Теперь ляг рядом с пьяной матерью и смотри на нее с любовью». Она это сделала и почувствовала любовь к матери. Таким образом она смогла освободиться от принуждения к самонаказанию. Что-то похожее ты можешь применить в твоем случае с отцом. Тебе надо только представить себе его пьяным и лечь, стать или сесть рядом с ним, и все это в воображаемом присутствии матери, и посмотреть на него с любовью.

Гертруда: Значит, мать должна быть там?

Б.Х.: Да, в этой воображенной картине.

Гертруда: Отец всегда был очень агрессивным.

Б.Х.: Это меня не интересует. Я дал тебе решение твоей проблемы, и этого достаточно. Когда уже известно решение, больше не нужно говорить о каких-то дополнительных проблемах.

Интуиция связана с любовью

Б.Х. (Гертруде): Интуиция у человека срабатывает лишь тогда, когда его ум направлен на решение проблемы, потому что только при таких условиях он направлен и на любовь, и на уважение. Тогда человеку больше не нужны истории о ком-либо. Но когда у нас возникает любопытство и мы хотим больше узнать о нашей проблеме, интуиция подводит. Интуиция зависит от уважения и любви.

(Группе): Угрожающее жизни пристрастие к наркотикам — например, когда кто-то принимает очень сильные наркотические средства, такие, как героин, — это иногда замаскированная попытка самоубийства. Часто такой человек подчиняется динамике, знакомой нам из семейно-системных переплетений: «Я следую за тобой», или: «Лучше я, чем ты», иногда также: «Я умру вместе с тобой».

Приведу пример. У меня была молодая пациентка, принимающая героин, которая мне рассказала, что у ее матери рак и она умирает. Тогда мы с ней сделали расстановку, при которой дочь и мать стояли на некотором расстоянии напротив друг друга. На меня произвело большое впечатление то, с какой глубокой любовью дочь смотрела на мать. Она протянула к ней руки и сказала: «Я пойду с тобой». Было очевидным, что дочь хотела умереть вместе с матерью.

Исцеление путем движения любви к матери

У/иэ: Твои слова о том, что поклон перед матерью мог бы вытянуть меня из могилы, все время волнуют меня. Сейчас я чувствую себя немного лучше, но еще очень слабой. У меня начались боли в области таза и в грудной клетке. Сейчас эти боли немного уменьшились. Сначала, когда я вспомнила о матери, мои представления... Я все еще об этом думаю... Я очень...

Б.Х.: Мне не нужны никакие описания родителей, потому что это ни к чему не приводит. Важны только события.

Утэ: Первый раз в жизни я подумала о том, что моя мать могла бы покончить жизнь самоубийством в каких-то экстремальных обстоятельствах, по крайней мере, у нее могла возникнуть такая мысль. И это ново для меня.

Б.Х.: Значит, мы нашли суть твоей проблемы.

(Утэ плачет.)

Утэ: Раньше я испытывала все это по-другому. Б.Х.: Видишь, как ты ее любишь?

(Группе): Сейчас у Утэ возникает болезненное чувство, которое всегда появляется, когда у пациента снова открывается детская любовь. Утэ: Для этого мне нужно очень много сил.

Б.Х.: Нет, ничего не говори! Это хорошее чувство, которое действует само по себе. С этим я оставляю тебя.

(Утэ поднимается со стула и собирается выйти из комнаты.) Б.Х.: Нет, останься здесь! Так для тебя будет лучше. Здесь ты в безопасности. Сядь рядом со мной. Прислонись ко мне. (Она всхлипывает.)

Б.Х.: Дыши глубоко, открытым ртом! Обними меня обеими руками! Да, так. Вот так лучше. Дыши с силой, открытым ртом. Выдыхай с силой. Как ты называла свою мать, когда была маленькой? «Мама»? «Мамочка»?

Утэ: Мама. Б.Х.: Скажи: «Мама!» Утэ: Мама! Мама! Б.Х.: Дорогая мама! Утэ: Дорогая мама!

(Б.Х. обнимает ее, пока всхлипывания не затихают,) Б.Х.: Как ты чувствуешь себя сейчас? Утэ: Благодарной.

Б.Х. (группе): Мы только что наблюдали прерванное движение любви ребенка к матери, которое достигло цели. Вы заметили, насколько это было больно? Насколько глубоко? И как человек скрывает и защищает в себе это? Насколько он боится вернуться назад еще раз?

Проблема прерванного движения к любимому человеку и ее решение

В случае диагноза прерванного движения ребенка к одному из родителей, которое должно быть доведено до конца, лучше всего может помочь сама мать этого ребенка, потому что прерванное движение, как правило, направлено именно к ней. Для матери это не трудно, если ребенок еще маленький. Тогда она должна обнять ребенка, прижать его к себе с любовью и держать так долго, пока любовь, которая была превращена прерыванием в гнев и печаль, не сможет снова свободно течь в виде любви к матери, а ребенок не будет в состоянии расслабиться в ее руках.

Если ребенок уже большой, мать тоже может помочь ему закончить прерванное движение и исправить его последствия с помощью объятий. Только в этом случае объятия должны быть будто перенесены в про-

шлое, в тот момент, когда произошло прерывание. При этом важно, что движение ребенка к матери как будто продолжится в тот момент, когда оно было прервано вначале и приведено к своей тогдашней цели. Иными словами, речь идет о том ребенке из прошлого, все еще желающем обнять ту мать. Поэтому и ребенок, и мать во время объятий должны снова стать теми ребенком и матерью и чувствовать ток, как тогда. Для терапевта вопрос состоит в том, что же является средством, позволяющим объединить мать и ребенка. Приведу пример. Одна из моих пациенток, мать взрослой дочери, была озабочена своими отношениями с ней, так как дочь избегала и редко навещала ее. Я посоветовал матери представить себе, что она обнимает дочь так, как мать обнимает своего ребенка, когда тот в удрученном состоянии, но она не должна делать этого физически, а хранить такую исцеляющую картину в своей душе до тех пор, пока она сама по себе не воплотится в физическое действие. Позже клиентка рассказала мне, что через год ее дочь вернулась домой, тихо и с любовью прижалась к ней, а она долго и тоже с любовью держала ее в объятиях. Потом дочь поднялась и ушла. При этом никто не произнес ни слова.

Решение проблемы

с помощью заместителей родителей

В тех случаях, когда родители отсутствуют, другие люди могут их заместить. Для маленького ребенка такими людьми могут быть родственники или другие ответственные за ребенка лица. Для взрослых ими могут быть терапевты, знакомые с проблемой. В любом случае такой помощник или терапевт должен дождаться подходящего момента. Он словно внутренне объединяется с матерью или отцом ребенка и исполняет свой долг в качестве их заместителя и как будто по их заданию. Он любит ребенка любовью родителей и отводит поток любви ребенка, который кажется направленным на него самого, мимо себя — к его родителям. Как только ребенок внутренне наконец присоединился к родителям, терапевт или помощник тихо покидает сцену. Таким образом он, при всей интимности этого аспекта терапии, сохраняет дистанцию и остается внутренне свободным.

Терапия с помощью глубокого поклона

Что касается взрослых, нуждающихся в терапии детской травмы, вызванной прерванным движением любви ребенка к родителям, исцеление иногда усложняется тем, что пациент презирает своих родителей или упрекает их в чем-то, так как считает себя лучше их, или желает быть лучше, чем они, или же хочет получить от них что-то другое, луч-

ше того, что они были в состоянии ему дать. В подобных случаях исцеление с помощью глубокого поклона предшествует терапии при помощи объятий.

Этот глубокий поклон является внутренним процессом. Но он станет более глубоким и полным энергии, если будет совершен в реальности, например, когда в группе понимающих помощников будет расставлена родительская семья ребенка, и «ребенок» опустится на колени перед участниками, играющими роли своих родителей, поклонится им до самого пола, вытянув вперед руки с раскрытыми ладонями, и останется в этой позиции до тех пор, пока не будет готов сказать одному из них или обоим: «Я уважаю тебя» или «Я уважаю вас обоих». Иногда он добавляет еще: «Мне жаль», или: «Я этого не знал», или: «Не сердитесь на меня», или: «Мне вас очень не хватало», или же просто: «Пожалуйста!». Только тогда «ребенок» может подняться, приблизиться к ним с любовью и с любовью же обнять их, говоря при этом: «Дорогая мама», «Дорогая мамочка», «Дорогой папа», «Дорогой папочка» или просто: «Мама», «Мамочка», «Папа», «Папочка», в зависимости от того, как он называл родителей в детстве.

Очень важно, чтобы в течение всего этого процесса участники, играющие роли родителей, ничего не говорили и, главное, не старались приблизиться к «ребенку» во время поклона, но приняли его уважение, как если бы были его настоящими родителями, — до того момента, пока то, что их разделяло, не растаяло бы. Они могут обнять «ребенка», только когда он уже обнимает их.

Терапевт, проводящий расстановки, управляет этим процессом. Он принимает решения о том, нужно ли осуществить только движение «ребенка» к родителям или еще и предшествующий ему глубокий поклон. Он говорит «ребенку» слова, которые тот должен произнести во время поклона или объятия. Кроме того, он обращает внимание на сигналы сопротивления со стороны «ребенка» и помогает ему преодолеть сопротивление, например, советуя глубоко дышать, слегка приоткрыв рот и опустив голову вниз. Сопротивлением считаются все ослабляющие чувства, выражающиеся путем плача или неясных звуков при таком дыхании. Терапевт призывает ребенка противостоять слабости, отдаться силе и дышать без каких-либо звуков. Все, что ослабляет клиента, способствует повторному прерыванию потока чувств «ребенка», вместо того чтобы лечить его. Иногда, в случае необходимости, терапевт кладет руку между лопаток клиента, чтобы осторожно поддержать его движение и дать возможность почувствовать себя в безопасности. Когда же он замечает, что «ребенок» еще не вполне готов оказать уважение родителям, то прерывает процесс. Он может остановить процесс и после поклона, не совершая каких-либо последующих действий, — например, если ребенок совершил что-то плохое по отношению к родителям и в долгу перед ними.

Если при расстановке оказывается, что пациент не способен поклониться и совершить движение к родителям, тогда тот, кто играет его роль в расстановке, замещает его и-здесь: говорит и делает вместо него то, что требуется. Такой вариант может оказаться даже более действенным для пациента, чем когда он сам совершает это.

Движение через родителей дальше

Движение любви к родителям находит свое завершение, если оно идет через родителей дальше. Когда это движение завершено, мы воспринимаем его, как полное согласие с нашей судьбой и принятие нашего происхождения и его последствий. Теперь «ребенок» может встать рядом с родителями с достоинством, на одном уровне с ними — не выше и не ниже.