Глава 9. Созвездие Сириуса

*Прим. переводчика. Название главы – Dog Star - игра слов. С одной стороны можно перевести как «Собака-звезда», делая намек на яркую личность Сириуса. С другой стороны, Сириус – это самая яркая звезда на небосклоне. Другое ее название – Dog Star – Созвездие Пса. *

Несколькими часами позже Северуса выдернул из состояния легкой дремоты грубый голос.
- Что ты тут делаешь? – Северус открыл глаза, чтобы обнаружить Сириуса Блэка, уставившегося на него с другой стороны кровати Гарри.
- Тише, - приказал Северус, бросая взгляд на Гарри, чтобы убедиться, что тот все еще спокойно спит. Гарри выглядел так, как будто бы за все время сна и не двинулся вовсе, и его лицо, по мнению Северуса, было слишком бледным.
- Отвечай на вопрос, - стоял на своем Блэк.
- По-моему, это очевидно, - сказал ему Северус. Иногда тупость Блэка просто поражала. Он наклонился вперед, чтобы снова легонько дотронуться до лба Гарри – проверить температуру, и другой рукой взял за запястье, чтобы проверить пульс.
- Что ты делаешь? – потребовал ответа Блэк.
- Это тоже вполне очевидно, - раздраженно рыкнул Северус. Лоб Гарри был слегка теплым, но с пульсом было все нормально. Зелья, которые они ему дали ранее, должны были справиться с любой инфекцией, но он подозревал, что потребуется еще.
- Он…? – начал Блэк, но остановился в неуверенности.
- В порядке, - сказал ему Северус. – Незначительная инфекция, как я подозреваю, но мы дали ему то, что может ей противостоять.
- Почему ты сидишь с ним, а не Поппи? – спросил Блэк.
Наконец-то хоть что-то похожее на разумный вопрос.
- У нее есть и другие пациенты, поэтому я вызвался посидеть с ним.
Но, очевидно, такой ответ не удовлетворил Блэка. Мужчина прищурил глаза.
- Почему ты? – надавил он снова.
Северус бросил на него раздраженный взгляд.
- Он мой муж. У меня есть все права, чтобы находиться здесь.
- Этот брак – одна большая шутка, и ты знаешь об этом, - прорычал Блэк.
- И все же он вполне законен, - подчеркнул Северус. – Что я не могу сказать о твоем опекунстве, поскольку ты все еще беглый преступник.
В глазах Блэка сверкнула ненависть.
- Поверь мне, Снейп, никто не сожалеет об этом больше чем я. Гарри следует быть с тем, кто его любит. Вместо этого он застрял с этими монстроподобными магглами, а теперь еще и с тобой.
- Любишь-не любишь, но ты не можешь защитить его, - напомнил ему Северус.
- И предполагается, я поверю, что ты сможешь? – скептически спросил Блэк. – Что ты поднимешь хотя бы палец, чтобы помочь сыну Джеймса Поттера?
- Верь, тому, что, черт побери, считаешь нужным, Блэк, - презрительно усмехнулся Северус. – Теперь ты ничего не сможешь с этим поделать.
Глаза Блэка поблекли от ярости.
- Правда? – прорычал мужчина, но тихий звук из кровати Гарри привлек их внимание.
Глаза Гарри сверкнули, и он повернулся к своему крестному, медленно открывая их. Без очков он вынужден был прищуриться, чтобы увидеть, что за человек смотрит на него, но когда понял, кто это, теплая улыбка осветила его черты лица.
- Сириус, - прошептал он, и глаза его засияли.
Северус почувствовал, как что-то, похожее на ревность, пронзило его, и ему потребовался всего миг, чтобы понять, почему. Он хотел, чтобы Гарри посмотрел на него так же. Чтобы обрадовался его приходу. Он так и сидел в состоянии, похожем на ступор, не веря, что он действительно это чувствовал, в то время как Сириус Блэк придвинулся к кровати и осторожно обнял молодого человека, лежащего в ней. Как такое было возможно, чтобы он так захотел того, что всего пару недель казалось ему совершеннейшей нелепицей?
- Гарри, как ты? – спросил Сириус, осторожно гладя Гарри по голове и убирая волосы с лица. Гарри подвинулся к нему ближе. Ревность вспыхнула с новой силой, и Северус делал все возможное, чтобы затолкать ее обратно.
- Рад тебя видеть, - признался Гарри. – Я скучал по тебе.
- Я тоже скучал по тебе, - сказал Сириус. – Мне так жаль, что я не мог быть здесь, с тобой.
- Я получил твои письма, - сказал ему Гарри. – Они помогли. Ты сможешь остаться?
- Я останусь, - пообещал Сириус. – Так долго, как смогу. Пока я остаюсь незамеченным, все будет в порядке. Ремус тоже приедет.
- Хорошо, - Гарри улыбнулся снова, адресуя свою улыбку отсутствующему оборотню, и Северус снова почувствовал острую боль, сковывающую сердце.
- Альбус рассказал мне, что случилось, - мягко сказал Сириус Гарри. – Ты чувствуешь себя лучше?
- Я в порядке, Сириус, - успокоил его Гарри, хотя Северус был почти уверен, что мальчик все еще испытывает сильную боль. Раны, которые он получил, еще не полностью затянулись. Без сомнения, все его мускулы болели от напряжения битвы и от ускоренного заживления, через которое им пришлось пройти. – Дамблдор и Северус спасли меня.
Глаза Северуса расширились от слов Гарри, и он не был уверен, что шокировало его больше – признание того, что он сделал или то, что Гарри назвал его по имени. Сириус, очевидно, тоже был шокирован его словами.
- Северус? – недоверчиво переспросил он.
Ресницы Гарри снова дрогнули, и стало очевидно, что он перебарывает дремоту. – Не деритесь, ладно? – прошептал он. – Не хочу, чтобы вы дрались. – И внезапно Северус понял, и слова, и то, почему было произнесено его имя. Он защищал его! Этот сопляк, полумертвый, лежащий здесь, на самом деле пытался защитить его. Он защищал его от гнева своего крестного, или возможно просто защищал своего крестного от того, чтобы тот все-таки не совершил преступление, за которое был бы осужден. В любом случае, он вставал между ними – заставляя Сириуса признать и долг жизни и брак – те узы, которые связали их.
- Гарри? – растерянно спросил Сириус. Но молодой человек уже крепко спал. Разочаровано вздохнув, Сириус нагнулся и легонько поцеловал его в лоб. Затем, взяв стул, сел рядом с кроватью напротив Северуса.
- Знаешь, если ты когда-нибудь причинишь ему боль, я порву тебе глотку, - сухо сказал Блэк.
- Я понял, - мягко согласился Северус.
- Хорошо. – Сириус сложил руки и установился на него.
Северус вздохнул. День, похоже, обещал быть долгим.
Несколькими часами позже, после ужина Северус Снейп стал свидетелем странной сцены. Конечно, он ожидал прибытия Ремуса Люпина – Блэк сказал это Гарри. По правде говоря, Люпин выглядел почти так же, как в последний раз, когда Северус видел его. Но что он никак не ожидал увидеть, так это то, как при виде его Блэк немедленно подпрыгнул, пересек комнату и пылко обнял. И точно так же Северус не мог объяснить болезненный взгляд на лице Люпина, когда тот неуклюже вернул объятье. К тому времени, как Блэк отступил, и на его лице расплылась широкая улыбка, все признаки дискомфорта исчезли с лица Люпина, сменившись на выражение сочувствия к Гарри.
- Как он? – тихо спросил он Блэка.
Блэк подвел его к кровати. Его рука почти собственническим жестом легла на плечо Люпина. Увидев удивленный взгляд Северуса, Люпин вспыхнул. Блэк, похоже, этого не заметил.
- Северус, - поприветствовал его Люпин кратким кивком и занял место, которое только что покинул Блэк. Северус подозревал, что он сел только чтобы избавиться от руки, которую Блэк положил на плечо.
- Ремус, - вернул приветствие Северус, сохраняя свой тон подчеркнуто вежливым, насколько он вообще был способен. Он был немного сбит с толку поведением, которое только что лицезрел, придя к выводу, что в отношениях двух Мародеров что-то существенно изменилось.
Впервые он увидел Ремуса Люпина в большом зале во время их сортировочной церемонии. Он заметил маленького мальчика с волосами медового цвета, который отчаянно желал остаться незамеченным. Мальчик стоял вдалеке от остальных первогодок, стыдливо опустив голову, бросая нервные взгляды на окружавших его людей, даже не находя в себе смелости присоединиться к взволнованным перешептываниям остальных. И тут началась сортировочная церемония, и Северус увидел то, что, как ему казалось, он запомнит на всю жизнь. Назвали имя Сириуса Блэка, и самоуверенный мальчишка с важным видом вступил на платформу, чтобы надеть сортировочную шляпу. Ремус Люпин поднял голову и влюбился в мгновение ока. Это выглядело так, как будто, посмотрев на Сириуса Блэка, он увидел солнце, луну и звезды первый раз в жизни. Даже в таком нежном возрасте как одиннадцать лет Северус понял, что произошло, и где-то в глубине души он понял еще одно – что никто и никогда не посмотрит на него так же. Сириус Блэк, конечно же, ничего не заметил. Он был слишком занят тем, что узнал, что распределен в Гриффиндор, к громогласной радости его новых однокурсников. Не заметил он и горящего желанием взгляда мальчика, который проводил его глазами до стула. Вскоре после этого сортировочную шляпу поместили на голову Ремуса Люпина, и последовала долгая пауза, в ходе которой шляпа размышляла, куда его отправить. Северус наблюдал за этим, каким-то непостижимым образом понимая, что произойдет дальше, и обнаружил, что смотрит с чем-то похожим на удивление на выражение полного счастья, появившегося на лице того мальчика, когда шляпа также отправила его в Гриффиндор.
После этого он упустил его из виду, его самого на сортировке отправили в Слизерин, где его поприветствовали свои сверстники. И, несмотря на всю свою драматичную историю с Мародерами, никогда не забывал этот первый момент – и часто ловил себя на том, что искал отражение того чувства в глазах Ремуса, когда тот смотрел на Сириуса Блэка. Таких эмоций, как эти, не существовало в его мире, и, видя их в глазах Ремуса, он как будто смотрел на отражение другой жизни.
Насколько он знал, в течение семи лет, которые они были в Хогвартсе, преданность Ремуса Блэку не исчезла. Но, Блэк так и не понял этих чувств, и не ответил ни на преданность, ни на любовь, так ясно дожидавшихся его, вместо этого выбирая кандидатов из многочисленной толпы поклонников.
И также Северус помнил полностью опустошенный взгляд на лице Ремуса Люпина, когда Сириуса Блэка увели в Азкабан – как будто бы его мир полностью рухнул, и Северус полагал, что для оборотня так и было. Его друзья были мертвы, и любовь всей его жизни была осуждена за их убийство. То, что он пережил последующие годы, было чудом.
Но сейчас что-то изменилось, и Северус не мог понять, что именно. Увидеть Ремуса Люпина стыдливо ускользающего от прикосновений Блэка, вместо того, чтобы греться в лучах его вниманий? Или, возможно, этот мужчина не мог больше переносить поддразнивания. В том, как Блэк бросился навстречу Ремусу, в его ищущем, глубоком взгляде, направленном на оборотня, было что-то отчаянное – и оборотень не смог или не захотел отвечать на этот взгляд.
«Очень интересно», - подумал Северус и задумался о том, что же такого случилось, что могло так изменить положение вещей. Разумеется, ему было все равно. Это было не более, чем праздное любопытство, ведь он наблюдал за ними долгие годы, так, как если бы он начал читать книгу и хотел бы узнать, чем она заканчивается просто потому, что уже посвятил столько времени чтению, что чувствуешь себя обязанным узнать, что же случится на последней странице. Разумеется, не потому, что тебя это как-то волновало.
Немногим позже в комнату вошли Рон и Гермиона и радостно поприветствовали Мародеров. Северус лишь презрительно улыбнулся. Собрание гриффиндорцев. Отвратительно. Он подумал, что это отличный момент, чтобы предоставить их самим себе. Ему также необходимо было взять некоторые вещи Гарри из его комнаты – когда Гарри выпишут, ему понадобится чистая одежда. И если он застрянет здесь надолго – он был бы рад книге.
Поднявшись, он направился к двери.
- Тише, - проворчал он остальным и покинул комнату. Ответом ему послужили гневные взгляды, и с мгновение он подумывал о том, чтобы снять баллы с Гриффиндора только лишь потому, что он мог это сделать. Но он этого не сделал – в последний момент вспоминая, что нравится ему это, или нет, но он обязан Рону и Гермионе. Они защищали Гарри как никто другой. По крайней мере, это заслуживало некоторой любезности с его стороны, по хотя бы до следующего занятия зельями.
Быстро приняв душ и сменив одежду, слегка перекусив и собрав одежду Гарри, он вернулся. Он починил очки Гарри, на мгновение задумываясь о возможно более постоянном решении проблемы плохого зрения, и затем направился в больничное крыло. Когда он вошел, Поппи выгоняла четырех гриффиндорцев на ночь, к большому недовольству Блэка. Северус, проигнорировав их, вошел в комнату и снова занял место рядом с Гарри. Это вывело Блэка из себя.
- Почему он может оставаться с ним? – жалобно запротестовал он.
- Ты не можешь, потому что все вы разбудили мальчика, когда ему нужен был сон, а потом еще и взволновали, - сообщила им Поппи. – Северус может оставаться, потому что я знаю, что не сделает ничего подобного. Теперь, вон! Вы можете увидеть его утром.
Она буквально вышвырнула их за дверь и захлопнула ее у них перед носом. Северус посмотрел на нее, и она устало вздохнула.
- Взволновали? – потребовал он ответа, не уверенный, что ему понравилось, как это прозвучало. Гарри снова спал, но его лицо выглядело порозовевшим.
Поппи лишь покачала головой.
- Да что с них взять, с гриффиндорцев? – спросила она. – Захотели узнать все чудовищные подробности битвы. Никому их них и в голову не пришло, что Гарри пока не хочет говорить на эту тему. Мальчик никогда не хотел разговаривать о таких вещах; надеюсь, теперь они это поняли.
Северус нахмурился. Поппи была права относительно сдержанности Гарри в разговорах о любого рода насилии. Это было одной из причин, почему они никогда не знали, что его семья жестоко с ним обращалась. Северус подозревал, что Гарри предпочел бы забыть их, сделать вид, что этого просто не происходило. Он не получал никакого удовольствия в приукрашивании такого рода событий в типично гриффиндорской манере. Гарри видел провалы там, где другие видели героизм. Гарри видел смерть и проклятье там, где другие видели победу и славу.
- Я буду в соседней комнате, если тебе что-то вдруг понадобится, Северус, - сказала ему Поппи. – Я дала Гарри еще одно зелье от инфекции, и оно сильно подействовало на его раны, прежде чем он заснул. Он проспит всю ночь. Но если будут какие-то изменения, зови меня немедленно. Если устал, то можешь поспать на той кровати, - она указала на кровать, стоящую рядом с Гарри.
- Спасибо, Поппи, - сказал Северус. – Со мной все будет в порядке.
Она кивнула и пожелала ему спокойной ночи. Северус сел на свое место.
Прошло три часа, прежде чем он заметил, что сон Гарри перестал быть спокойным. Он нагнулся, посмотрел на лицо мальчика, видя признаки напряжения, проскальзывающие по его чертам – сжавшиеся губы, нахмуренные брови. Он не совсем был готов к такому, запоздало понимая, что за всеми беспокойствами, они совсем забыли про зелье сна-без-сновидений – то, что он принимал постоянно, ночь за ночью после первого кошмара, который прервал Северус.
Неуверенный, что же конкретно ему делать – он не хотел будить Гарри, когда тот так отчаянно нуждался в сне – Северус протянул руку и нежно дотронулся до лица мальчика. Он не хотел оставлять его на растерзание кошмарам – особенно сейчас, когда понимал, что конкретно он видит в снах. Мертвых, сказал он. И сейчас еще больше мертвецов преследовали его.
- Гарри, все в порядке. Ты в безопасности, - мягко прошептал он, и его рука легонько коснулась лица мальчика. К его удивлению, Гарри прижался к ней, а черты лица разгладились. Северус поразился перемене и уставился на лицо спящего. Может, он подумал, что он был его крестным? Может, он представил, что это его крестный сидел рядом с ним и инстинктивно принял эту помощь?
Или, может он просто так отчаянно хотел, чтобы к нему хорошо относились, что любое нежное прикосновение привело бы к такой реакции. Почему-то эта мысль совсем не понравилась Северусу. Что-то внутри него дрогнуло, и он отодвинулся, убирая руку с лица Гарри. Ему не следовало этого делать. Разве он не обещал себе, что позволит себе привязаться к нему во что бы то ни стало? Может, ему следует позволить Блэку занять это место? Но все же, Блэк и остальные гриффиндорцы только лишь расстроили Гарри, несмотря на все предупреждения.
Гарри опять заметался во сне, это было лишь вопросом времени. Напряжение вернулось, и Северус подумал о том, чтобы все-таки его разбудить. Вместо этого он дотронулся до него, убрал волосы со лба, взял одну из его рук в свои. И снова мальчик затих и успокоился. Странно, подумал он. Нет сомнений, что мальчик пришел бы в ужас, если бы проснулся и увидел, что ненавистный мастер зелий прикасается к нему подобным образом. И нет сомнений в том, что Блэк просто взорвался бы от ярости, если бы вошел и увидел, что Северус Снейп держит руку его крестника. Он также не сомневался, что все гриффиндорцы умерли бы от смеха, если бы узнали, что только лишь на мгновение, на одно крошечное нелепое мгновение, Северус Снейп захотел, чтобы один зеленоглазый герой посмотрел бы на него так же, как Ремус Люпин однажды посмотрел на Сириуса Блэка.
-------------------------------
Северус проснулся несколькими часами позже и обнаружил, что они с Гарри больше не были одни. Альбус Дамблдор стоял в ногах кровати Гарри и задумчиво смотрел на обоих. Альбус улыбнулся, когда понял, что Северус проснулся, и его взгляд моментально упал на руку, которую Северус все еще держал поверх руки Гарри. Смущенный, Северус немедленно убрал ее.
- Ему снились кошмары, - объяснил он тихим шепотом, не желая, чтобы старик подумал что-то еще.
Альбус кивнул, и его взгляд снова стал задумчивым, когда он посмотрел на Гарри. Теперь мальчик спал достаточно спокойно, дыхание было медленным и ровным.
- Ты заботишься о нем, Северус? – неожиданно спросил Альбус.
Северус был крайне удивлен постановкой вопроса и уставился на него в недоумении.
- Что?
Старик лишь улыбнулся снова, почти снисходительно.
- Ты заботишься о нем? Я знаю, ты защитишь его, но ему нужно больше чем это. Ему нужна эмоциональная сила и стабильность.
Северус недоверчиво уставился на старика, думая, правда ли тот спрашивал то, о чем он подумал.
- Альбус, если это то, что вы ищете, вы явно ошиблись адресом. Я не хороший человек. Уизли был бы куда лучшим вариантом, он бы избаловал его своим вниманием.
Альбус улыбнулся на это.
- Ты лучше, чем притворяешься, Северус. – Он вздохнул и покачал головой. – Но нет, это не то, что я имел в виду. Его не нужно баловать.
- Альбус, что не так? – Северус знал мужчину достаточно долго, чтобы понять, что того что-то беспокоит.
Директор задумчиво пригладил бороду.
- Все в порядке, - успокоил он его. – Ничего такого, просто я беспокоюсь за Гарри. Он многое на себя взвалил. Мы все, я думаю, но он… - Он снова покачал головой. – Ты говорил с ним? – спросил он Северуса. – О его семье?
Зрачки Северуса сузились.
- Немного, - признался он. – Кстати, я собирался поговорить с вами об этом. Их надо наказать, за то, что они сделали.
Альбус развеял его сомнения небрежным взмахом руки.
- Я об этом уже позаботился, мой мальчик, - объяснил он. – Я их как следует проклял.
- Насколько хорошо? – потребовал ответа Северус. У него было несколько собственных идей, и он был несколько разочарован, узнав о том, что не сможет воплотить их в жизнь.
Что-то ярко вспыхнуло в глазах Альбуса, что-то мстительное, и Северус почувствовал странное облегчение от мысли, что Альбус Дамблдор может получать удовольствие от такой мелочной вещи, как месть.
- Ну, для начала, у них произошло обострение клаустрофобии, самое странное на всем белом свете. Неизлечимый случай. Я бы поставил на то, что теперь за всю оставшуюся жизнь они не смогут найти дома или здания во всем мире, достаточно большого, чтобы они чувствовали в нем комфортно.
Северус подумал об этом, каково было маленькому мальчику, провести так много лет запертым в маленьком чулане. Запертым в темноте.
- Они также боятся темноты, - подумав, добавил Альбус. – Не могут ее терпеть. Кричат от ужаса, когда гаснет свет. Их мозг рисует разного рода кошмары, прячущиеся во мраке.
Провести всю жизнь, чувствуя себя запертым и боящимся вещей, которые появляются ночью. Он удовлетворенно кивнул.
- И голод? – потребовал он. Он бы не позволил оставить это без внимания. Гарри, возможно, навсегда останется такого же небольшого роста из-за плохого питания в детстве. За это им также стоит ответить пожизненным наказанием.
- Ах, - кивнул Альбус. – Похоже, они полностью потеряли чувство вкуса. Они не могут почувствовать вкус, не могут наслаждаться пищей. И, насколько я понимаю, все трое достаточно любили покушать – особенно двое мужчин. Я думаю, это было одно из немногих удовольствий, которое осталось у них в жизни. О, они могут почувствовать запах, страстно желать чего то, но никогда не смогут утолить эту жажду.
Северус улыбнулся – это было подходящим наказанием. Он бы придумал что-то менее изощренное – слепота или же вечное кипение крови, и, может быть, вши. Но, возможно, Альбус был прав – это наказание больше соответствовало преступлению.
- Гарри многое не договаривает, но я подозреваю, что они били его больше, чем он сказал, - сказал Северус директору. – Я знаю, что его дядя часто кидал в него разные предметы. – Это действительно заслуживало физической кары – он будет просто счастлив позволить Вернону Дурслю узнать, каково это – быть избитым кем-то, сильнее его самого.
- Я бы не возражал, чтобы их заперли в Азкабане до конца жизни, Северус, - тихо сказал Альбус. – За то, что они сделали с мальчиком, которого я оставил на их попечение, я бы, возможно, сам их убил.
Северус посмотрел на директора, не в состоянии поверить, что тот признал такое. В глазах старика мерцал огонек грусти.
– Но я также знаю, что Гарри выше всего этого, - объяснил старик. – И как бы ты или я, или Сириус Блэк не хотели бы причинить им боль, Гарри никогда бы не простил нас или себя, если бы с ними случилось что-то по-настоящему ужасное.
И конечно Альбус был прав, но Северусу это не понравилось.
- Чертовы гриффиндорцы, - тихо выругался он.
- Благородные гриффиндорцы, - поправил его Альбус. – И у Гарри, помимо других качеств, есть благородство, которого хватит не на одного человека.
- Другие качества? – нахмурился Северус, подозревая, что директор на что-то намекал.
Глаза Альбуса озорно сверкнули.
- Он, возможно, никогда об этом не упоминал, но сортировочная шляпа хотела отправить его в Слизерин. Гарри отговорил ее.
Удивленный до предела, Северус мог только тупо уставиться на мужчину. Слизерин? Гарри Поттер в Слизерине? Невозможно! В мальчике нет ни унции хитрости… но тогда как он смог оставить в неведении главу Слизерина относительно его жизни и воспитания все эти годы, никогда даже не намекнув, что он вовсе не тот, кем кажется. Он держал свои кошмары в секрете от всех своих любимых гриффиндорских последователей. И все эти последние недели он снова и снова доказывал, что он слишком умен – обращая слова Северуса против него самого.
Черт! Гарри Поттер в Слизерине. Что-то невероятное, не могу поверить. Неудивительно, что Вольдеморт боялся мальчика. Подожди-ка…
- Отговорил ее? Как, во имя Мерлина, можно отговорить сортировочную шляпу сделать что-то? Это магический артефакт. Он не может сомневаться, быть нерешительным.
Альбус улыбнулся.
- Забавно, не так ли? И, тем не менее, это произошло.
Северус дал себе немного времени, чтобы осмыслить эту новость, снова бросая взгляд на мальчика. Здесь было что-то странное.
- Я немного почитал, - внезапно сказал Альбус, меняя тему разговора. – Мне было интересно узнать о заклинании, которое он использовал. Глас Короля.
- Никогда о нем не слышал, - признался Северус. – Но Грейнджер не была бы самой собой, если бы не нашла что-то подобное.
- Да, - согласился Альбус. – Хотел бы я знать, что они еще такого раскопали?
- Что ты нашел об этом заклинании?
- Кроме того факта, что он никак не мог его применить? – спросил Альбус, и в его голосе читалось удивление. Северус лишь закатил глаза. Ну да, конечно. Как будто это бы остановило Гарри Поттера. Альбус вздохнул и покачал головой, и задумчивое выражение лица снова вернулось. Северус понял, что что-то действительно сильно беспокоит старика.
- Что, Альбус?
Альбус покачал головой.
- Они были неправы насчет того, почему оно вышло из употребления, - просто объяснил он. – Мне еще нужно кое-что уточнить. Некоторые старые тексты трудны даже для меня.
- Тогда как Грейнджер выучила это заклинание? – спросил Северус. – Вы не думаете, что ее переводческий талант превосходит ваш собственный?
- На самом деле, я не был бы этому удивлен, - сказал Альбус. – Но это не то, что я имел в виду. Книга, в которой они нашли это заклинание, имеет его латинскую транскрипцию. Да что там, это заклятие есть в огромном количестве книг. Нет смысла его оттуда убирать. Оно совершенно бесполезно.
- Бесполезно? – нахмурился Северус, не желая прямо сейчас размышлять об оценке Альбуса способностей Гермионы. – Этих Пожирателей смерти что-то контролировало.
- Да, - кивнул Альбус. – Забавно, не правда ли? Он натянуто улыбнулся, кивая головой. – Присматривай за ним, Северус, - сказал он ему. – Нам нужен мистер Поттер, и сейчас, больше чем когда бы то ни было.
И с этими словами он повернулся и вышел, оставляя Северуса наедине со своим спящим мужем. Северус решил, что как только представится возможность, он проведет собственное расследование. Но, опять же, он подозревал, что это и было как раз той причиной, почему Альбус рассказал ему об этом.
------------------------------------------------
Тада! Обещанное краткое содержание примечаний автора Josephine Darcy к этой главе:
В отношениях Северус-Гарри произошел важный сдвиг. Однако Северус целиком еще не осознает всех этих изменений, считая свое отношение к Гарри просто долгом, и ничем большим. Для Гарри этот сдвиг тоже произошел, но он пока даже на подсознательном уровне этого не понял. Так что для тех, кто ожидает горячего секса в душе – вам еще долго ждать. Это романс – все происходит медленно и постепенно.
О Дурслях – эта история одна из немногих, где мы видим мстительного Дамблдора – и это, по моему мнению, ему подходит. Они заслуживают тюрьмы, но Гарри стал бы страдать из-за этого.
Но для Дурслей это еще не конец – они появятся в истории, правда гораздо позже – некоторые обстоятельства заставят их появиться в Хогвартсе. И их не слишком радушно примут.
О кольцах – Гарри и Северус носят их на правой руке, хотя для Америки и частично для Англии это не типично – там рука левая (большинство мужчин вообще до Второй мировой войны не носили кольца, это была прерогатива женщин). Что касается других стран – там, в большинстве своем, кольца носятся на правой руке, все зависит от страны и религии. В фике же правая рука была взята из понятий символизма (в этой истории вообще будет много символизма). В некоторых частях Англии кольцо носится на правой руке. Я считаю, это от поверия, что левая рука – «рука дьявола» - всего 50 лет тому назад школьникам еще запрещали ею писать, частично по этой причине. А поскольку Волшебный мир в культурном своем развитии остался позади маггловского мира – многие поверия сохранились, и поэтому я оставила обручальные кольца на правой руке
*прим. переводчика – но все еще непонятно, почему на среднем пальце, а не на безымянном??
«Левый» на латыни читается как «Синистра» (sinistra) и переводится с английского как «зловещий». Кстати, вскоре в фике ожидается появление профессора Синистры – что повлечет за собой интересные открытия относительно брака для Гарри.
------------------------------
Прим. переводчика
Эх, обещала перевести комменты автора коротко, но увлеклась. Читатели, ваше мнение, комменты на ваш взгляд интересны, стоит в дальнейшем переводить?
Поскольку комментов так много получилось, буду краткой – спасибо бете Рюзаки за ее неоценимую помощь! Всем читателям – спасибо за внимание и отзывы. Лично мне эта глава показалась очень трогательной, а над некоторыми пассажами я почти что роняла слезы на клаву (интересно, мое мнение с чьим-то совпадет?:))
В любом случае остаюсь при своем – а именно, прошу не забывать отмечаться, отсылать пожелания, предложения и тапки (на хогвартс.нет до востребования;)))!
До следующего раза!