Глава 4. http://ficbook.net/readfic/37809

Purple

https://ficbook.net/readfic/37809

Автор: kodak-85
Переводчик: NirvanaMerilina (https://ficbook.net/authors/NirvanaMerilina)
Бета: Ellfella; Всесильный Хранитель; Black Inspiration
Фэндом: Naruto
Персонажи: Саске|Наруто
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст, AU
Предупреждения: Изнасилование
Размер: Макси, 155 страниц
Кол-во частей: 15
Статус: закончен

Описание:
Сложно спасать жизни других людей, когда ты так занят спасением своей.

Публикация на других ресурсах:
Только с разрешения переводчика.

Примечания автора:
Почему я пишу фанфики по Наруто, даже если они мне не по душе? Потому что мне раз пять рассказывали, что к чему и почему там, и меня все таки тронули Наруто и Саске. Плюс у меня есть свободное время, так почему бы и нет?

Глава 1 (Часть1)

Он не ожидал, что из всех домов ему достанется именно такой. Это было сложно даже назвать домом; пентхаус, расположенный на четвертом или пятом этаже двенадцатиэтажного здания, сверкающего и нового, как белое пятно в городе мусора и отходов.

Рюкзак цвета хаки с выгоревшими краями и сломанными пряжками давил на плечо. Футболка из-за пота приклеилась к телу, как липкая бумага. Наруто перешел последнюю улицу, ведущую к дому Учихи. Он шел с определенным заданием, держа в руке клочок бумаги — карту.
— Наруто, отнеси это ему, — слова его опекуна все еще звенели в ушах. — Никуда не сворачивай. Нигде не останавливайся. Прямо. К. Нему.
— Да понял я, понял, — отголосок его слов все еще звучал у него в голове, правда, уже не так ясно, он больше походил на сообщение автоответчика. — Никуда не сворачивай.

Ступив на неровную обочину, он заметил ярко-рыжий меховой коврик, свернувшийся около сточной трубы. Животное грациозно вытянуло лапы, впалый живот потемнел от времени, шерсть была грязно рыжей с отливом. Медный мех потяжелел от высохшей потрескавшейся крови, а его черные когти, казалось, все еще впивались в асфальт. Глаза существа были закрыты, рот – слегка приоткрыт, и, если бы не детали, Наруто подумал бы, что оно спит, но кисточка хвоста, похожая на гибкое тело змеи, превращала красивое животное в скелет.

Наруто подбежал к приоткрывшейся двери и прошел внутрь, задумавшись, каким-таким образом все же лис оказался здесь, так далеко от леса. Железная рама двери была без единого пятнышка — слишком уж новая для старого города.
Но что еще ожидать от великого протеже Учиха Саске.

Домашняя работа этой сволочи была где-то в рюкзаке Наруто. Четырнадцатилетний Саске, ни разу не пропустивший и занятия за целый год, отсутствовал уже третий день как, не потрудившись позвонить и сообщить причину. Непрошеный визит Наруто был просто подтверждением для учителей. Они хотели удостовериться, что самый лучший ученик вовсе не выбросился из окна, и заставили Наруто отнести домашнюю работу, которую брюнет, без сомнения, мог доделать до звонка во время классного часа. Это, в общем-то, озадачивало Наруто, поскольку Саске, когда поступил в Частную школу Клиффорда, даже слова не мог сказать на английском.

Он был мрачным задумчивым парнем, выделявшимся из толпы. Его иностранная речь была чем-то новым для школьников, как заедающая песня, которую проигрывают снова и снова по радио, пока не приестся. Во всяком случае, так было для Наруто. Для других она с каждым днем становилась все более болезненно-притягивающей, и было абсолютно очевидно, что подростку в тягость чужое внимание. Но с каких пор его желание что-то меняло?

Через три недели будет их выпуск из средней школы — маленький неприметный праздник, организованный больше для родителей, чем для учеников. Казалось, окончание школы было еще одной галочкой из списка, а вовсе не изучением основ математики и английского в течение четырех лет. Конечно же, его опекун Ирука будет там. Он был учителем в средней школе и был необычайно доволен, что Наруто смог получить проходной балл. Ну, проходной, если смотреть сквозь пальцы.
Честно говоря, Наруто плелся в самом низу списка, в то время как Саске был на его вершине, не боясь потерять свою позицию.

Парень был из Азии, возможно, в этом все дело, ну почему ему так надо было выпускаться, будучи первым? Когда он пришел, то и слова сказать не мог на английском, и, честно говоря, Наруто не был уверен, что сейчас дело обстояло лучше. Они были в абсолютно разных классах. Саске поступил в академический класс физики и математики, в то время как Наруто застрял с начальным этапом математики, языка и сочинений. И, даже будучи в общественных местах, они не перебрасывались ни словом. Да пусть где угодно. Блондин был уверен, что в арсенале Саске было множество обидных слов всех оттенков. Жаль, что на японском языке.

Эх, ну кому нужны слова, когда есть кулаки?

Были люди, которых Наруто просто не мог не любить. Его притягивало к ним, а их к нему, и это молчаливое притяжение было своеобразной прочной или же временной связью. Но были и другие люди, — которые вызывали неприятное чувство в желудке. Стоило им что-то сказать, и это заставляло кулаки сжиматься – каждый раз, когда их взгляды пересекались.

Саске был из последних.

Глаза Наруто потемнели при воспоминании об их первом столкновении. Прошла неделя, прежде чем ненависть в их глазах погасла и улеглась, но этого времени было недостаточно, чтобы пропало желание контакта. Чувство твердых костей против кулаков, одно на двоих дыхание, когда лица находятся в миллиметре друг от друга. Желание увидеть иностранную кровь, текущую по коже, и почувствовать свою собственную. Это была короткая стычка в полминуты, прежде чем дежурные оторвали их друг от друга, грубая ссора, включающая обмен колкостями и выдирание волос. В этом не было ничего хорошего, это все было показное. Они учились. Учились уклоняться со скоростью пули и бить резко, как ястреб, учились находить укромные места. Коридор рядом с классами математики и естествознания, после третьего урока каждый четверг из их шестидневного просиживания в школе. Заброшенный класс с табличкой «Ремонт», висящей уже год. Запутанная система возможных мест сплеталась в своеобразную паутину.

Их стычки все продолжались, и соотношение синяков постепенно увеличивалось в пользу Саске. Иногда Наруто избегал горячих точек, чтобы успокоить Ируку и взгляды друзей, смотревших с любопытством каждый раз, когда он появлялся со свежим багровым синяком вокруг глаза или на щеке.

Саске знал. Он обязан был знать. Он ухмылялся каждый раз, когда Наруто выбирал короткие пути, хоть и был уверен, что за ним никто не следит. Каким-то образом он просто знал. Эта сволочь просто знала.

Конечно же, Саске был не единственным в таких постоянных стычках с Наруто. Выбор был велик. Футбольные игроки, афроамериканцы в мешковатой одежде со своей дурацкой музыкой, костлявые детишки, которые больше лаяли, чем кусали, но были слишком быстрыми, чтобы уследить, куда они убежали, и уж тем более, чтобы их догонять. Таких экземпляров было много. Наруто предполагал, что виной этому его натура. Может, из-за его позерского имени, японского без каких-либо на то оснований. Может, из-за его небольшого роста, который позволял им смотреть на него свысока.

Как-то его учитель социологии сказал, что на одного друга приходится два недруга. Наруто хотел узнать, что такое быть почитаемым всеми, но пока что мог лишь мечтать об этом.

И к тому же, он явно застрял в этом враждебном обществе. Иногда ему хотелось, чтобы хоть кто-то подружился с ним. А пока ему оставалось лишь улыбаться и носить кличку, которой они наградили его. «Монстр». Во всяком случае, она ему подходила.
Монстры в глубине души – непонятые создания, они всегда умнее своих создателей.

Брови швейцара поднялись от удивления при виде Наруто. Легкая улыбка скользнула по губам последнего, он резко сбросил с плеча рюкзак, так что тот задел его бедро.
— Я пришел отдать Учихе Саске его домашку. Он у себя?

Швейцар выждал несколько секунд, фыркнул и пробубнил слишком уж формальным тоном для такого маленького городка:
— Молодой человек проживает на четвертом этаже. Лифт прямо по коридору, за ресепшном.

Наруто подождал под пытливым взглядом еще пару секунд, ожидая дальнейших инструкций. Не получив никаких, он просто неловко кивнул в ответ и быстрым шагом прошел мимо швейцара к коридору с приглушенным светом и рецепшну далее.

—...Господин Учиха все еще посещает школу?

Наруто остановился на полдороге, резко развернув голову. Учиха забил на школу? Ну да, конечно. А президент Буш на собственном опыте нашел лекарство от рака груди.

— Ага. А что, не должен?

Его начинало раздражать, что его не воспринимали как взрослого человека.
— Спросите его сами.

— Отлично! — сорвался Наруто. Он развернулся, не собираясь останавливаться, даже если к нему обратятся. Но этого не случилось, и он добрался до двери лифта, по непонятной причине запыхавшись.

Лифт шел гладко, но у Наруто появилось впечатление, что его желудок приклеился к первому этажу. Когда двери открылись, Наруто выдохнул, чуть не сломав грудную клетку.

И он не знал, почему так.

Саске проживал в комнате 409. Первые восемь комнат находились с одной стороны огромного коридора, образовывая тем самым комплекс. 409 и 410 – супер-люксы, в последнем шел ремонт. По десять комнат на этаж, все расположены абсолютно одинаково. Все, без сомнения, стоили больше зарплаты Ируки за десять лет. Количество денег, которые люди тратили на жилье, вызывало отвращение.

Ему было отчасти интересно, узнает ли он, чем родители Саске зарабатывали себе на жизнь, он прошел по небольшому узкому коридорчику только с двумя дверьми. Постучал в первую, ожидая ответа.

Он ждал.

Прошло еще десять секунд, Наруто, моргнув, нахмурил брови, и опять постучал.

И все равно никакого ответа.

После пятой попытки, больше похожей на звук от молотка, Наруто задумался, не оставить ли домашку около двери. Парень же может выйти и сам ее забрать? Но это поручение дала ему мисс Ганди. Именно мисс Ганди всегда любила наговаривать на него и звонила его опекуну, проверяя, выполнил ли он задание.

Сейчас ему приходилось лизать ее задницу. Так, во всяком случае, Наруто говорил себе.

Пугающее, ощутимое любопытство когтями проникало все глубже и глубже в его кожу, вызывая желание прощупать обстановку

Прежде чем он смог остановить себя, блондин повернул ручку незапертой двери и проскользнул в люкс.

С тех пор как Учиха въехал сюда, Наруто чувствовал, что даже капля краски не коснулась стен, хоть видимых доказательств тому и не было, даже наоборот. Они были такими же консервативно белыми, — обычная бесцветная основа, которую семьи перекрашивали, как им заблагорассудится. Но эти так и остались белыми. Пол был покрыт стандартным дешевым голубым ковром, который тоже обычно заменяли. На стенах не было никаких фотографий в рамках. В зале — телевизора, ну, Наруто предположил, что это зал. В углу на пустом дубовом столе стоял только компьютер, и тот был выключен. Пустой кофейный столик, напротив — двухместный диван.

И что самое главное — только одна пара обуви около двери.

Наруто снял свою, поставил ее около черных туфель и медленно прошел дальше, рассматривая все по пути. Небольшой коридорчик. Три закрытых двери. Еще одна закрытая комната около зала. И еще одна возле столовой, со столом и только одним стулом без седушки. Огромная кухня с множеством, как предполагал Наруто, пустых шкафчиков, высоким холодильником, посудомоечной машиной, нижними шкафчиками, тостером, микроволновкой, как будто их только распаковали, и углублением для двух удобных кресел. Одно из них пустовало, на другом спал парень, уронив голову на стол.

Наруто не видел лица Саске, но по размеренному мягкому дыханию можно было понять, что он спит. Его обычно уложенные волосы (Наруто предполагал, что для этого требовалось непомерное количество геля) растрепались по столу. Черная обтягивающая футболка смотрелась непривычно, поскольку он всегда носил безупречную белоснежную рубашку — Наруто только таким его и видел. На Саске были широкие вельветовые шорты, ступни — голые, с поджатыми пальцами там, где они касались пола.

Наруто до этого момента никогда не замечал, насколько худым был парень. Они были в том возрасте, когда организм начинал интенсивно развиваться, ну или надо было подождать еще год. Саске принадлежал к первой категории, Наруто — к последней. Подросток с темными волосами был сантиметров на двадцать выше блондина — явная привилегия при их стычках.

Но все же... высокий или нет, он был уж слишком худым.

Его руки состояли только из жил, мышц и костей — ничего лишнего. Футболка обтягивала впалый живот, а колени были похожи на выпирающие дверные ручки. Шорты едва прикрывали их. Удивительно, как такая тонкая упругая кожа могла защищать своего владельца. Наруто подошел ближе, склонился над столом, бросил взгляд на закрытые глаза с небольшой синевой под ними. Лицо парня из-за дневного света, льющегося из окна кухни, выглядело уставшим и походило на череп.

Наруто вспомнил, что во время каникул с Ирукой на Багамах два года назад они посетили небольшой магазинчик для туристов в квартале от их курорта. Там продавались куклы вуду. Их сморщенные головы отпечатались в памяти. Там было множество других безделушек, сделанных так, что они разбивались практически сразу после покупки. Одна из них была с белой головой и с мягкими черными волосами, он никогда не видел таких волос. Но когда он протянул руку, чтобы коснуться их, Ирука ударил его по ней, говоря что-то о подделках и вытащил его из магазина, лишив шанса прикоснуться к кукле.

Но сейчас никто его не остановит. Наруто не контролировал свою руку, она сама потянулась, чтобы легонько погладить, дойдя до затылка, его пальцы застыли, словно его укусила ядовитая змея.

Волосы были такими чертовски мягкими. Как будто кончики перьев. Приятные, шелковистые, гладкие, даже в беспорядочном состоянии. Наруто не мог устоять, чтобы еще раз не притронуться к ним, в этот раз немного уверенней. Прядки, словно вода, скользили по грубым пучкам пальцев, как будто жили своей собственной жизнью.

Снова и снова, от корней к затылку; волосы ускользали сквозь пальцы, падали на стол, легко подчинялись ласке, ну, кроме упрямых волос на затылке, которым не нравилось такое обращение. Это зачаровывало. Завораживало. А на солнце они отливали темно-синим оттенком. Загипнотизированный мягкостью и красотой волос, Наруто уселся около парня, продолжая гладить того, с кем намного чаще дрался, чем обменивался словами.

Это было простое любопытство. Все равно, что повнимательней рассмотреть лезвие за секунду до того, как оно перережет тебе горло. Изучить сложную рукоятку, пробежаться пальцами по холодной, гладкой стали клинка, проверить симметрию под определенным углом.

Но здесь еще что-то было. Что-то схожее с контролем. Словно мягкие прикосновения успокаивали разъяренного зверя, превращали в неподвижную, хрупкую мраморную фигуру. Мощь лилась сквозь его пальцы.

А потом его запястье схватили холодной рукой, пальцы оцепенели, так и оставшись в волосах. На секунду он встретился с пустыми темными глазами, их черную радужку, как и при драках, затопил огонь и бешеная ярость.

Хватка, лишь на мгновение став сильнее, резко ослабла, позволив руке в его волосах ускользнуть. Учиха Саске устало посмотрел на него, прежде чем заговорить.

Наруто ожидал криков, тщательно подобранных ярких выражений, за которыми бы последовал удар в лицо.
Но то, что сорвалось с губ его врага, было абсолютно непонятной речью. Теперь его глаза были спокойными, а его губы напоминали тонкую линию. Наруто опять заметил утонченность лица Саске. Его собственное лицо, как и у многих его друзей, все еще было по-детски пухленьким, но Саске уже выглядел больше как шестнадцатилетний, чем мальчишка, достигший половой зрелости.

Блондин моргнул.
— Что?
Он, воспользовавшись моментом, сделал несколько шагов назад, увеличивая небольшое расстояние между ними. Ему вдруг стало нечем дышать, словно в комнате не хватало кислорода.

Саске ухмыльнулся и повторил вопрос более медленно. Но все равно невнятно. Запоздало Наруто понял, что он говорил на японском.

— Я что, похож на японца, придурок? — вырвалось у него. Наруто скрестил руки, пытаясь спрятать дрожащие пальцы под мышками. Может, он и не заметил, а может, просто забыл. После сна реальность в первые несколько минут была всегда немного размытой, так ведь?

Уголок губ Саске немного дернулся, и губы сместились в одну сторону.
— Разве твое имя не... — сказал он с небольшим акцентом. В " разве" р больше походила на л, словно он картавил, и получалось что-то вроде " Ллазве твое имя не". Но голос был низким, должно быть, со сна. Или в этом возрасте он был более зрелым, чем Наруто. Или он вообще солгал о своем возрасте.

— Что с ним не так? — фраза прозвучала немного разочарованно после нескольких секунд, потраченных на осмысление слов с акцентом. Его опекун был японцем, но у него не было родственников, живущих там, и Наруто никогда не слышал японского. Ирука, говоря свободно на нем, полностью отказался от идеи научить Наруто хоть паре слов.

— Разве оно не японское, идиот?

Ну да. Так и было.

— Мой опекун так меня назвал. И что с того?

Саске хмыкнул, пробормотал что-то слишком тихо для Наруто, чтобы понять сказанное в переплетении двух языков, и, оттолкнувшись от кресла, встал. Наруто, не отрывая глаз, приподнял голову и сделал еще один шаг назад. Проигнорировав его, Саске направился к холодильнику, открыл его, оценивая содержимое, прежде чем бросить через плечо:
— Что решил пить, добе?

— Что? Леши... а, решил.

— Я то же самое сказал.

Наруто хмыкнул.
— Кстати, у тебе хреновый акцент. Ничего не могу разобрать из твоих слов.

Ухмыльнувшись исподтишка, Саске едва слышно ответил:
— К этому можно привыкнуть.

Нахмурившись, Наруто пожал плечами, не зная, что об этом думать. Он имел в виду всех или конкретно Наруто? Саске тем временем бросил ему оранжевую банку. Блондин
посмотрел на Фанту:
— Ты любишь оранжевую шипучку?

Саске что-то пробормотал, и Наруто усомнился, что он понял его вопрос. Он повернул металлическое ушко, открывая банку, сделал большой глоток, смывая неприятный вкус во рту. Сладкая жидкость ему нравилась, но, забрав с горьковатый привкус, она вызвала еще большую жажду. Наруто, заметив, что был натянут как струна, решил воспринимать все проще, и сделал еще пару глотков. Банка была холодной, и его ладони уже не так потели.
Как будто сам воздух стал чище, спокойнее, легче. Наруто почувствовал энергию окружающего мира, никогда не ощущаемую доселе.

Он словно попал в другой мир. Оранжевый свет струился через тягучий и сладкий воздух, пустота вызывала чувство клаустрофобии, и тихий шепот необычного голоса...

Этот мир больше не принадлежал Наруто. Он принадлежал...

Саске вытащил для себя бутылочку воды, и Наруто смог заглянуть в холодильник, прежде чем дверца закрылась. Там была неполная бутылка молока, немного яиц, помидоры, обтянутые сеткой, и еще несколько продуктов, которые можно по пальцам пересчитать. Он был пустой, слишком пустой по сравнению с холодильниками, которые Наруто видел.

Подальше затолкнув мысль о том, что их холодильники были схожи, Наруто задал вопрос, в тот момент беспокоивший его больше всего. То, что любой нормальный человек спросил бы сразу, после того как проснулся, обнаружив ненавистного противника, нависшего над ним.

— Ты не хочешь узнать, что я тут делаю?

— Хн.
Саске, тем временем открутив крышку бутылки, сделал большой глоток, и, вытерев рот тыльной стороной руки, спросил:
— Домашняя работа, так?

— Откуда ты знаешь?

— Ирука-сан очень хороший человек, — сказал Саске немного пренебрежительно, и что-то в его голосе сделало из этих слов подобие комплимента, как будто проявление заботы — это плохо. И Наруто подумал, что для брюнета так оно и было.

— Ты не хочешь узнать, как я сюда попал?

Саске ухмыльнулся.
— Через дверь? — надменно спросил он.

— Да! — сказал Наруто, ставя баночку содовой на стол, к которому он подошел. — Кто, спрашивается, оставляет дверь открытой? А? Ты спишь за столом. Любой мог зайти и...

— И что? — с сарказмом прошептал Саске. — Гладить меня до смерти?
Сердце Наруто замерло, желудок сделал кульбит, он старался унять дрожь в ногах, боясь, как бы они не подогнулись от страха.

Саске продолжил, словно это было в порядке вещей.
— У меня здесь нет ничего важного, — сказал он с сильным акцентом, Наруто по пути пропустил половину его слов. — Здесь нет ничего особенно ценного для воров. — Тонкая полоска брови приподнялась. — И еще моя дверь не открыта нараспашку. Закрыта. Обычно стучатся.

— Я стучался! — настоял Наруто. — Не моя вина, что ты не услышал.

Саске махнул рукой, проигнорировав его слова, и прислонился спиной к дверце холодильника.

Чтобы заполнить повисшую тишину, Наруто спросил:
— Когда вернутся твои родители?

— Не твое дело.

Наруто зло посмотрел на Саске:
— Это был простой вопрос, придурок. Можно было не отвечать, если ты не хо...

— К скольки тебе надо вернуться к твоим? — перебил Саске, отодвигая бутылку с водой и засовывая большие пальцы в карманы шортов.

— У меня нет родителей, — резко ответил Наруто. — Я живу с Ирукой. Я должен вернуться, как только отдам тебе домашку.
Вспомнив об этом, Наруто наклонился над портфелем, чтобы вытащить бумаги и покончить с этим.
— Подожди, сейчас, вот они.
Но когда Наруто поднял глаза, он увидел пару ног у своего лица. Запрокинув голову, он посмотрел на Саске, спокойно наблюдавшего за ним.
— Эй, чел, ты когда-нибудь слышал о личном пространстве?

Саске не интересовал смысл слов Наруто, и в следующий момент его рюкзак, перелетев через порог, приземлился где-то около дивана — спасибо руке Саске.

— Эй! — Наруто тут же вскочил на ноги и в следующий момент с силой оттолкнул Саске на пару шагов назад, рефлекс, выработанный уже больше как год. Вот оно. Он нарывался на драку, бессознательно ожидая именно этого. Он сжал кулак, вытянув вторую руку в направлении рюкзака.
— Пойди и принеси обратно.

Саске невозмутимо смотрел на него, не обращая внимания на толчок.
— Нет. Они мне не нужны.

— Да мне посрать на бумаги, — огрызнулся Наруто. — Иди и принеси мне чертов рюкзак.

— Нет, — повторил Саске.

— У тебя проблемы со слухом?! Ты, высокомерный ублюдок, я сказал...

— Мне все равно, что ты сказал. — Последовала небольшая пауза, и Саске повернулся к нему спиной. — Почему ты еще здесь?

— Я все еще здесь, чтобы отдать тебе бумаги по твоей тупой отработке за пропущенные уроки, потому что тебе сложно оторвать задницу от стула и прийти в школу! Просто пойди и принеси мне мой рюкзак, и я свалю отсюда! — Он опустил руку, и та, как и первая сжалась в кулак.

Саске хмыкнул.
— Нет. Ты не хочешь, чтобы я принес тебе рюкзак.

— Не хочу? — едко переспросил Наруто. Сарказм, как тягучий сироп, сочился из его слов. — И чего же я тогда хочу, а?

Саске в противовес на это заявил:
— Я уже некоторое время ждал твоего прихода. — Наруто слишком отвлекся, наблюдая за Саске, который направлялся к его брошенному рюкзаку, чтобы заметить странное утверждение. — Нет, правда. Никогда не думал, что домашняя работа станет поводом для тебя, из всех людей... — Его следующие слова потонули в иностранной речи, и Наруто сощурился, чувствуя неладное, когда Саске открыл его сумку, равнодушно шаря в царившем там беспорядке. Блондин позволил ему найти задание, стоя как вкопанный. Он почувствовал, что если последует за Саске — это будет странно, что лучше ему пока подождать в сторонке, пока Саске не вытащит листы бумаги.

— Это они? — Саске махнул ими. Раздался тихий шелест бумаги. Наруто кивнул, из-за удивления пропустив мимо ушей ужасный акцент парня. Он и сам, если брать во внимание его грамматику и произношение, не был образцом для подражания, да и вообще...

Его мысли оборвались, так как Саске вдруг разрезал ножиком пачку на две части, начал вытаскивать по два — по три листка, рвать их на мелкие кусочки, а те разлетались в разных направлениях, падали на пол у его ног, у дивана, застревали под ножками столика...

Широко раскрыв глаза, Наруто мог только и смотреть, как Саске спокойно избавился от рюкзака, бросив его на диван; но рюкзак, отскочив от высокой спинки как мертвое тело, шлепнулся на одну из подушек.

— Судя по всему, ты потерял бумаги по пути, Узумаки-кун, — Саске дерзко улыбнулся, он опять произнес его имя с какой-то странной приставкой, собственно, он со всеми так говорил. — Как безрассудно с твоей стороны.

Слова не успевали оформиться во рту и покидали его плотные губы слишком быстро, чтобы из них получилось сообразное предложение. После этой чуши, которая не была ни английской, ни японской речью, щеки Наруто заалели от ярости. Ирука обвинит его. Вся школа будет против него. В итоге они решат, что он спустил бумаги по сточной трубе, или что он провел вечер, играя в игры, а вовсе не пошел к Саске с бумагами. Каким-то образом из-за этой сволочи, все так и будет. Каким-то образом все так и будет, уж Саске постарается.

— Ты полный урод. — Наруто тяжело дышал, голубые глаза прищурились. — Они во всем обвинят меня, ты понимаешь это? Они, черт возьми, спихнут все на меня, кретин. — Не важно, что оскорбления были как горох об стену. Так он выпускал пар. Ногти впивались в ладонь, оставляя полумесяцы ран, отдавая тупой болью, но он никак не мог заставить себя расслабиться, остыть.

Направляясь к нему, Саске ухмыльнулся, немного наклонил голову, как избалованная маленькая сволочь, и Наруто хотел прострелить ее, прямо через уголок губ, который был немного натянут, в отличие от другого. Он думал об этом, пока парень угрожающе не навис над ним. Снисходительный задрот, ублюдок, говнюк, скотина...

Нет, он, правда, понятия не имел о личном пространстве. Наруто отшатнулся, когда Саске оказался совсем рядом, не оставив ему места и времени для хорошего удара или пинка. Он пятился назад, потеряв ощущение пространства, когда обнаружил руку, схватившую ворот его рубашки, и то, что стол сильно впился ему в позвоночник. Спина выгнулась, было неудобно, но в ту же секунду в нем поселилось смутное чувство тепла и странного покалывания. Он был шокирован не надвигающейся опасностью и болью, а тем, что Саске большим пальцем правой руки медленно поглаживал воротник его школьной белой рубашки.

Когда Наруто, отрывая взгляд от руки, посмотрел в его глаза, он все понял.

Он не был так уж глуп. Намного проще прикинуться дурачком, чем строить из себя умника. Он был где-то посередине, и такой выбор упрощал ему жизнь.

Лучше пускай его называют дураком, чем задротом, это звучит не так оскорбительно, даже забавно.

Так он всегда думал, но сейчас интуиция подсказывала лишь одно.

Дракой здесь дело не обойдется.

Неужели это так?

Он предполагал, что любой может привыкнуть к дракам. Можно научить свое тело абстрагироваться от боли. Это что, такой новый план? Загонять его в неудобное положение? Или же брюнету просто лень хорошенько врезать ему? Или же уверенная рука около его шеи была достаточной угрозой, настоящей, парализующей угрозой, и Саске решил, что Наруто будет более осторожным?

Он не собирался осторожничать. Он даже не нервничал. Ему было чертовски неудобно. Но, как говорится, — счастье в неведении...

— Откуда ты узнал, что я приду? — прозвучал его гениальный вопрос. Во всяком случае, он застал Саске врасплох. На долю секунды парень нахмурился, обдумывая, прикидывался ли Наруто дурачком, намеренно обманывая его, или, правда, пришел по просьбе учителя. Он прикоснулся пальцами к его ключице и слегка надавил. Наруто лишь моргнул. Но, когда палец черкнул по коже, останавливаясь на горле, ресницы блондина дрогнули.

Довольный такой реакцией, Саске ответил:
— Рано или поздно ты бы нашел повод. А этот просто идеально подходит. — В комнате стояла мертвая тишина. — Я переезжаю, — раздраженно прошипел Саске. В глазах Наруто плескалось непонимание. — Я уезжаю в конце этой недели.

Глава 1 (Часть2)

— Господин Учиха все еще посещает школу?

Вдруг эти слова приобрели абсолютно другое значение.

Школа. Школу. Все еще посещает школу.

«Я переезжаю».

Все еще посещает школу?

«В конце этой недели».

Так вот значит что, он уезжает. Это ставило все на свои места. Саске был слишком хорош, чтобы посещать эту школу. Не то чтобы слишком хорош, но он выделялся. Его ограничивал языковой барьер. Он был слишком мрачным, слишком тихим, слишком необщительным, чтобы подходить таким отбросам. Он был чересчур наблюдательным и невозмутимым. Он показывал свои эмоции только в их стычках и даже тогда осторожничал, в любой момент был готов остановиться и сбежать. Он выглядел старше своих одноклассников и был слишком развитым, чтобы учителя могли чему-то его научить. Слишком самоуверенным, но иногда он бросал неясный ревнивый взгляд на других учеников, и можно было только гадать, что он пытается скрыть за маской.

И почему-то только Наруто это интересовало. Печально.

Когда указательный палец скользнул по небольшой ямке к кадыку, Наруто еще немного отодвинулся. Недовольный, что манипуляции Саске перешли грань дозволенного, он сказал первое, что пришло ему в голову:
— Слава богу. — Он наблюдал, как рука соскользнула с его груди и замерла у бедра ее владельца.

Саске потерял дар речи. Наруто впервые был свидетелем такой растерянности. Потом она перешла в неодобрение с небольшим оттенком разочарования. И наконец, понимание, и самодовольная маска, которую Наруто так хорошо знал, вернулась на место, как стрелка компаса, замершая у пометки «Север».

Это выражение заставляло его ненавидеть брюнета еще больше. Как будто ему нужен был лишний повод.

И когда ублюдок стал смеяться, у Наруто начали чесаться кулаки. Он сжимал их так сильно, что единственное, что могло вырвать это желание, — боль от зубов, впившихся в кожу… или просто хороший удар.

Он выбрал правильный вариант — чувство, когда его кулак встретился с твердой костью, принесло ему огромное удовольствие. Затем пришла боль и осознание, что ему не спустят этого с рук.

Учиха отступил на несколько шагов, но Наруто был чертовски доволен собой — ублюдок наконец перестал смеяться. Со склоненной головой он вытер губы тыльной стороной руки, потом опустил ее, устремив свой взгляд на пятно, словно никогда раньше не видел крови. Явный шок отражался в каждом его движении, и все же, когда он посмотрел на Наруто, темные глаза были спокойными.
Саске сказал:
— Ты ударил меня.

— Ты заслужил это. Не смейся надо мной, больной. Люди подумают, что ты псих… Все узнают, что кроется за маской.

— За маской? — безучастно повторил он. — Похоже, что у меня есть маска, Узумаки?

Незамедлительное " да" застряло в его горле, когда, присмотревшись повнимательней, Наруто заметил — что-то было не так в выражении лица Учихи. Он научился этому у своего опекуна, умеющего доводить людей, заставлять их показывать свои настоящие эмоции. Желание слиться с толпой свидетельствовало о трусости, а выделится — о врожденном стремлении к свободе, проявлявшемся в течение всей жизни человека. Но перед ним сейчас стояло единственное исключение из всех правил. Его черты отражали пугающую смесь непонимания и превосходства. Его темные глаза были чуть больше, чем нужно, и в сочетании с болезненно бледным лицом делали его чертовски привлекательным, подчеркивая тонкие черты лица, так что те казались идеальными, словно на картинке из манги или как у злодея в фантастическом анимационном фильме, выполненном при помощи компьютерной графики.

Он походил на безумного. Тихопомешанного, вынуждающего свою жертву отступать, пока она сама не напорется на нож за спиной.

Саске сплюнул кровь на пол у ног Наруто, и какое-то тянущее чувство подсказывало меньшему ростом парню, что это пятно было только началом, и ковер явно придется выбросить. Он содрогнулся, подумав, кто потеряет больше крови.

Нет, не так. Наруто боялся, что этим кем-то будет он. И, без сомнений, так оно и будет, если он не свалит. Сейчас же.

— Ты здесь в безопасности.

Наруто без труда распознал ложь. Саске сейчас находился в трех шагах от него и неторопливо сокращал расстояние между ними, делая небольшие шаги. Медленно, как танцор, он направлялся по дешевому ковру. Пронизывающий взгляд напоминал Наруто, что выход находился за Саске, что Наруто придется обойти его, чтобы туда добраться.

— В безопасности от чего? — спросил он.

Саске хватило наглости закатить глаза, помотать головой и обозвать его чем-то, без сомнения, оскорбительным на японском, прежде чем он потребовал:
— Перестань притворяться.

— Я не притворяюсь. Я вообще не понимаю, почему ты думаешь, что я притворяюсь.

— И перестань лгать, — добавил он. И еще: — Я знаю, почему ты здесь.

— Ага. Отдать тебе, ненормальный, домашку, которую ты разодрал в клочья, дебил, и я тут уж совсем ни при чем.

— Я знаю, ты здесь не из-за домашней работы. У тебя все равно проблемы в школе. Зачем же брать на себя обязательства и приносить ее мне, когда ты даже свою еще не закончил?

Наруто, который продвинулся на несколько сантиметров вперед, расцепил пальцы, впившиеся в стол, и сполз с него в сторону, все это время не отрывая глаз от стены за спиной Саске. Дверь. Он был уже наготове. В любое другое время он бы сполна насладился хорошей дракой, но только если есть запасной выход. И только не здесь, не в его доме. Не в Его доме.

Ему нужно было сваливать.

Саске не понимал, что происходит, бровь дернулась вверх, потом он немного нахмурился в замешательстве. Он абсолютно ничего не понимал, но честно говоря, Наруто был в таком же положении.

Прочистив горло, блондин заявил:
— Думаю, возникло недоразумение.

— Нет, здесь нет никакой ошибки, — прошипел Саске. — Я знаю, почему-у…

— Нет, я думаю, ты не знаешь, — отрезал Наруто. — Я даже представить себе не могу, какие у тебя мысли по этому поводу, но я здесь по просьбе. Ирука не смог больше никого найти, так что послал меня, понятно? Тебе не нужны бумаги, я понял, отлично. Мог бы просто так и сказать. Я пришел, доставил их, теперь ухожу. — Он сделал уверенный шаг вперед, но остановился на втором.

Злость.

Черт, он никогда не видел кого-то настолько разъяренного.

Он прошипел что-то на своем японском сквозь зубы, и это очень напомнило Наруто шипение кобры, которую он видел по Энимал Плэнет. Змея укусила парня, держащего ее на вытянутую руку, впилась клыками. Тогда это его позабавило, сейчас же это было абсолютно не смешно. Он расставил немного ноги, готовясь к бою, если придется, и спросил:
— А ты думал, что я здесь делаю? А? — У него была одна догадка, слишком далекая для здравомыслящего человека, он не осмеливался произнести это, чтобы голос не дрогнул или чтобы его не ударили от дерзости в живот.

Но то, как Саске на него смотрел…

Зрачки Саске сузились в маленькие точки.
— Ты думаешь, это смешно? — прорычал он. — Думаешь, это все шутка? — Даже его плохой английский больше не смешил Наруто. Сейчас, впервые за много лет, в нем зародилось скользкое чувство страха.

— Ну, тебе уж точно не смешно, — выдохнул Наруто. Он попытался превратить это в шутку, но его губы лишь нервно дернулись — и застыли.

Тишина затянулась, никто не решался заговорить. Дыхание Саске было затруднено, словно он пробежал несколько кругов вокруг здания, а Наруто вообще едва мог дышать. Чего хотел от него Саске? Чего он от него ожидал?

Чего хотел от него сейчас?

Наруто не понял, что после произнес Саске. Это было тихое шипение на японском, короткое предложение, которое он не смог уловить, не смог по лицу Саске понять значение слов до того, как он набросился на него.

Когда Наруто вначале вошел в дом, принадлежащий другому человеку, первое, что он почувствовал — запах. Запах одного человека, но слишком сильный, обволакивающий его плотной паутиной. Тот особый запах, свойственный только ему, как у всех людей — своеобразная смесь личных вещей, растений, животных, стирального порошка, которым они пользуются, еды, которую готовят, все это смешалось в один запах, к которому Наруто привык за полчаса. Он не мог чувствовать запах своего дома, свой собственный запах, и узнать свой собственный вкус. Это было его частью, как его плоть и кровь.

Саске попил воды после того, как непонятно сколько проспал за столом. Это, правда, был его настоящий вкус? Нетронутый, чистый. Потому что Наруто поклялся бы на могилах своих друзей, на могиле каждого, кого бы он проведал, что он никогда в своей жизни не сможет привыкнуть к этому вкусу, к запаху его кожи, резко ударившему ему в нос.

Целовать Саске — все равно, что глотать пепел.

Но он солгал бы, сказав, что это был поцелуй. Холодные обветренные губы грубо прошлись по его, клыки несколько раз впились в мягкую плоть. Острый скользкий язык проскользнул в его рот, минуя зубы, изучая его вкус. Рука удерживала голову, вцепившись в челюсть, не давая Наруто сомкнуть зубы. Нарастающая боль и отвращение вырвали из Наруто стон, жадные пальцы фиксировали челюсть в открытом положении. Кулак вырвался из руки Саске, попав в грудную клетку, а когда Саске склонился над ним, Наруто попытался оттянуть его за волосы. Саске зашипел от боли, отрываясь от губ, отпуская челюсть Наруто, прежде чем схватить его вторую руку, впившуюся в волосы. А ведь недавно блондин удивлялся их мягкости. Рука удерживала его запястья, вторая разжала его челюсти, и так поцелуй продолжился. Брюнет пытался повторить то, что видел так много раз, но у него не совсем получалось, и он старался сильнее.

Вкус стал тяжелым и волнующим. Он не был отвратительным, но напоминал Наруто вкус пепла около камина, если бы он слизнул его языком, или золы от выпавших углей — приятный лесной запах, которого они лишились. Именно таким был его вкус.

Наруто больше не сможет смотреть на огонь без содрогания души.

Из-за сильно запрокинутой головы ему было сложно дышать. Лицо расслабилось, мысли спутались, остановились на моменте, когда они смотрели друг на друга, стоя на приличном расстоянии. Мозг отключился, реальность попрощалась со здравым смыслом.

Язык Саске вернулся в рот владельца, скользнул по нижней губе Наруто, прошелся по верхней и скрылся за зубами. Глаза светились радостью, встретившись со стеклянными глазами Наруто.

— Я так и знал, — прошептал он, теплое дыхание пленника коснулось его лица. — Я знал, ты чувствуешь то же самое. — Он отпустил лицо Наруто, задержав пальцы на челюсти, нежно прикасаясь к нему, прежде чем оставить легкий поцелуй на его губах. Наруто не ответил, и Саске принял это как приглашение. Без колебаний он еще раз поцеловал Наруто и, прикрыв дрожащие веки, застонал от удовольствия.

Когда его запястья отпустили, а рука Саске легла на его бедро, Наруто ударил его. И укусил, сильно, так, что вкус пепла смешался с металлическим вкусом крови. Все равно что пить апельсиновый сок после того, как почистил зубы. Мерзкий вкус заставил его поморщиться, но он терпел, пока Саске не оттолкнул его.

Расстояние между их разгоряченными телами опять увеличилось до двух шагов. На лицах — смесь из чистого шока, оскорбления, предательства.

Наруто подумал, что это переходит все границы.

— Да что, — прошептал он, — с тобой не так?
Он был серьезен, ему нужен был настоящий ответ. Он ничего не понимал, и частично не хотел ничего понимать. Это просто безумие. Саске не мог быть серьезным. Он, наверное, ударился головой. Он так или иначе повредил себе мозг, поэтому…

Губы горели, челюсть начинала болеть, когда Саске заговорил.
— Я думал…

Когда он не закончил, Наруто сделал это за него:
— Что бы ты там не думал, ты меня неправильно понял, ясно? Я не, я имею в виду, перестань, чувак, мне не… мне не нравятся парни, понятно? Не понимаю, с чего ты мог взять все это, надеюсь, теперь ты все понял? Я прав?

Саске не обращал на него внимания. Он что-то тихо говорил сам себе. Блондин ясно расслышал слова " провоцировал меня" из его предложения, и не смог удержаться:
— Провоцировал тебя? С чего ты так думал, идиот? Я тебе поводов не давал! Я не хотел иметь с тобой ничего общего, дьявол, мы просто дрались, придурок. Без… без поцелуев и подобного дерьма! Мы же не флиртовали, черт тебя подери! Я не гей, ясно?

— Весь год… — голос Саске был надтреснутым, пустым, далеким. Каким-то образом меньше чем за минуту, Наруто Узумаки превратился из жертвы в злодея. Ему это абсолютно не нравилось, в животе появилось неприятное чувство. — Весь этот год…

— И что, ты думал, это было? — хрипло спросил Наруто. — Жесткая прелюдия? Перестань! Слушай, ты мне даже не нравишься, так что…

Как двухтонный молоток, кулак врезался в его живот, и он согнулся пополам от боли, вырвавшей ужасающий стон. В легких не осталось воздуха, он задыхался. Саске ударил его со всей силой, и Наруто пришлось осознать, что брюнет всегда сдерживал себя в их драках. Саске наблюдал, как он на дрожащих ногах отступил к столу, наваливаясь на него, хватаясь за живот, раздираемый болью. Равнодушные черные глаза выглядели зловеще, с какой-то спокойной злостью ждали реакции блондина, давая минуту передохнуть. Когда Наруто наконец выпрямился, приготовившись к следующей атаке, Саске сократил оставшееся расстояние между ними, крепко прижимаясь к Наруто всем телом. Его пальцы схватили руки Наруто, и он наклонился, так что их носы соприкоснулись. Блондин заметил, что кожа Саске была теплой, а щеки немного заалели. Может, он заболел. Наруто молился, чтобы Саске был просто болен, болен, болен, болен.

— Ты. Меня. Провоцировал, — медленно заключил Саске, делая ударение на каждом слове, чтобы до Наруто наконец дошло, хоть тот так и не понял ничего. Абсолютно ничего.

— Нет. Я. Такого. Не. Делал, — выплюнул он.

— Чего же ты тогда от меня хотел? — спросил Саске. — Чтоб я был твоим другом? — Он произнес последнее слово с таким отвращением, словно от самой идеи его тошнило. — Соперником? Могу им быть, если так хочешь. Я всегда готов избить тебя, — он заявил это так прямолинейно, что живот Наруто сделал неприятный кульбит. — Я всегда буду здесь. — Его теплое дыхание со вкусом пепла коснулось губ Наруто, он должен был остановить то, что вскоре могло произойти. — Я буду для тебя кем угодно, если ты будешь для меня тем, кем захочу я, нэ?

— В этом-то вся и проблема, ублюдок, — возразил Наруто. — Мне ничего от тебя не нужно. Абсолютно ничего. Так что отпусти меня, черт возьми.

Саске ухмыльнулся:
— Неверный ответ, придурок.

Он запустил пальцы в копну золотистых волос, потянул за них, вырывая недовольно шипение. В ту же секунду вторая рука пригвоздила руки Наруто над головой.

Волоски стали дыбом, когда Учиха легонько подул на его ключицу.
— Неверно, Узумаки. Всем нам что-то нужно. — Наруто почувствовал прикосновение теплых влажных губ к коже.

— Каждый что-то хочет, — он словно сам себя уверял в этом. — Справедливо, если один из нас получит то, что хочет. И так как, судя по всему, ты ничего не хочешь…

Когда до Наруто наконец-то дошел смысл сказанного шепотом, он выкрикнул:
— Постой, урод! Не смей... Какого черта ты делаешь?

Блондин мог только наблюдать за темными волосами Саске, пока его губы атаковали беззащитную шею, зубы впивались в кожу, влажный язык пробовал ее на вкус. Он начал с правой стороны, оставляя дорожку из укусов и поцелуев от ямки к ключице.
— Саске, прекрати! — Он засасывал небольшие участки кожи, прежде чем больно укусить, и успокаивал шершавым языком, оставляя на ней мокрые дорожки. Наруто задыхался от его близости. — Отъебись от меня, отстань, урод! — Саске потянул его за талию, поясница Наруто оказалась на краю стола, и, боясь упасть, он развел ноги. Саске крепко прижался к нему всем телом, удобно пристроившись между них, не давая ему возможности ударить. — Отпусти меня! Сволочь, — прошипел Наруто. — Мне ничего от тебя не нужно, и особенно это!

— Тогда не нужно было меня провоцировать, — оторвавшись от своего занятия, сказал Саске, а после оставил на его шее огромный засос. В ответ на это Наруто закусил припухшую губу и попытался высвободиться из захвата. Зубы Саске впились в шею, и он только сильнее навалился на него.

— Дети в школе правду говорят, — наконец-то заявил Саске. Его голова все еще была опущена, слова сочились ядом. — Ты сам во всем виноват. Сам виноват, что дело дошло до этого. Это твоя вина, — сказал он и добавил еще что-то на японском. Он сказал еще пару слов шепотом, так, что Наруто пришлось напрячь слух, чтобы услышать: — Ты на самом деле монстр.

Наруто не смог найти подходящий ответ, он неуклюже дернулся, пытаясь отодвинуться. Саске повернул его голову направо, для лучшего доступа к шее, и Наруто задумался над иронией своего положения. Саске выделялся из всех не только внешностью и явным безразличием к окружающему миру. Он даже смотрел на Наруто по-другому. Горьковатая ненависть, надменность, с которой он избивал его, боль, когда блондин наносил удар, вырванное одобрение в тех нечастых случаях, когда Наруто оказывался сверху. Он относился к нему как к равному. Признавал его.

Блондин всегда хотел признания от кого-то вне его семьи, вне людей, которые спали с ним под одной крышей. Признание Саске имело несколько иную форму, но Наруто слишком хотел этого.

" Все чего-то хотят".

Почему же он только сейчас начал понимать, удивился он. И что более важно, было ли это желание его признанием? Неправильное, больное, извращенное, но все же желание. Саске желал Наруто.

Но Наруто хотел чего-то другого. Уж точно не этого. И когда он почувствовал, как пальцы начали расстегивать верхнюю пуговицу его рубашки, он заехал подбородком по голове Учихи. Удар стал причиной пульсирующей боли в подбородке, но вырвал из Учихи стон, наполненный болью.

— Прекрати, — прошептал Учиха, обращаясь как к пятилетнему ребенку, дергавшему его за рукав. Он таки оставил шею Наруто в покое, принявшись за пуговицы на рубашке. У него получилось высвободить первую пуговицу, и он перешел ко второй, быстро опускаясь вниз. Наруто сжал кулаки, всячески пытаясь высвободить их из плена руки Учихи. Слова застряли в его горле. Что он мог сказать в такой ситуации? Попросить прекратить, как какая-то девчонка? Обматерить его, как малое дитя… хотя он именно так себя и чувствовал. Брюнет склонился над ним, словно он был старше его, словно он был его учителем, и поступал, как считал правильным.

Саске расстегнул последнюю пуговицу, и, не теряя ни минуты, завел руки Наруто ему за спину, крепко удерживая их пальцами, прежде чем сорвать рубашку с плеч. Пока Саске связывал его запястья хрустящей рубашкой, лицо блондина уткнулось в изгиб бледной шеи, теплой, с капельками пота. Ему с трудом удалось приоткрыть саднившую челюсть, и он тут же с силой впился в нее. Саске зашипел, но не прекратил своих действий. Когда он закончил, то дернул Наруто на себя. Голубые глаза поймали его победный взгляд, Саске довольно ухмыльнулся.

— Ты хоть знаешь, что делаешь? — вырвалось у Наруто.

— Я знаю, что собираюсь сделать, — ухмылка стала шире, пальцы поддели пряжку ремня на школьных штанах Наруто и медленно потянули на себя, так что ступни Наруто оказались в нескольких сантиметрах от пола. Пальцы попытались найти опору в виде коврика.

— Ублюдок, осторожней! Я сейчас упа…

Глухой удар.

Наруто застонал от боли, перед глазами поплыли точки, голова раскалывалась в месте удара о деревянную поверхность стола. Он грохнулся с него с руками, связанными за спиной, шея начала болеть. Пальцы онемели; он задумался, целы ли они вообще. Наруто удивился, почему ковер из синего вдруг превратился в ярко-фиолетовый, и почему на потолке так много ярких лампочек, ведь комнату освещали лишь лучи вечернего солнца. Он задумался, когда же Ирука начнет беспокоиться. И будет ли задействована полиция, а может, уже? И сколько времени он уже здесь? Час, два, а может, неделю? И вот еще вопрос — когда Саске его отпустит, и отпустит ли вообще? И как далеко он собирается зайти?

Он растерянно лежал на полу, голова кружилась, тело устало от постоянной борьбы. Саске пытался что-то найти на кухне, но Наруто не знал, что. Он открывал шкафчики и ящички, петли скрипели, дверцы хлопали. Наруто прополз немного к двери, из-за чего футболка, которую он поддевал под рубашку, немного задралась. Ремень почему-то вдруг ослаб, словно он потерял 5 кг за утро, ступни вспотели.

В поле зрения появилась пара ног. Глаза прошлись по его фигуре — Саске выглядел еще худее, чем раньше, если такое вообще возможно. Широкая грудная клетка была еще плохо развитой. Узкие бедра, тонкая талия, бледная кожа с мягкими черными волосками. Голые худые плечи, переходящие в белую шею, приподнятая голова с самодовольным выражением лица.

Саске медленно подошел к нему. Именно тогда Наруто заметил, что у него было в руках. Одна вещь ни в какие рамки не вписывалась; бутылочка была похожа на оливковое масло — сквозь замысловатый стеклянный сосуд просвечивал золотистый цвет. Другая — внушала ужас; блестящий острый столовый нож, не слишком большой, но тонкое лезвие полностью компенсировало размер.

Ну вот и все, подумал Наруто. Определенно все. Он просто ненормальный.

Наруто зло и громко бросил это ему в лицо, но Саске лишь опустился рядом на колени, ставя одну ногу меж колен Наруто. Он отложил бутылочку, и, к ужасу Наруто, оставил нож.

— Ты больной ублюдок, — прошептал Наруто. У него болели связки от постоянного крика. — Что ты намылился делать? Это незаконно, ты, кусок дерьма, черт тебя подери, это незаконно. Они посадят тебя за решетку, ты конченый урод, а я буду смеяться и…

— Можешь трепаться сколько угодно, — спокойно заявил Саске; в глазах — ни намека на боль. – Слова — это все, что у тебя осталось, — с насмешкой сказал он. Саске поднял нож, так, чтобы он был в поле зрения испуганных голубых глаз, для пущего эффекта проведя кончиком по гладкой щеке. Наруто вздрогнул. Саске повел ножом дальше, ниже, надавливая так, чтобы не порезать, но Наруто чувствовал угрозу. Блондин не смел пошевелиться. Саске медленно провел ножом по горлу Наруто, и тот задержал дыхание, пока нож не достиг выреза майки. Он почувствовал, как холодное лезвие соскользнуло с плеча; Саске убрал нож. Учиха поддел им бретельку майки и резко дернул, разрывая на две части.

Наруто беспомощно смотрел, как Саске повторяет то же и с другой бретелькой. Потом он приподнял его майку, разрезал ее низ и отложил нож. Взяв два конца в руки, он быстрым движением разорвал ее, сорвав с Наруто.

Внимание Наруто было приковано только к ножу, и он не заметил выражения лица Саске. Как только он положил нож рядом с бутылочкой масла, его рука опять схватила лицо Наруто, пальцы впились в щеки, надавили на челюсть с двух сторон. Как и раньше, боли сопутствовала какая-то извращенная нежность. Наруто вскрикнул, прежде чем теплые губы накрыли его рот.

В этот раз Саске не набросился на его губы — это больше походило на поцелуй. Он медленно прижимал свои губы к слегка приоткрытым губам Наруто, осторожно пробовал его на вкус. Плавно накрывал губы пленника, приподнимаясь, изменяя угол. Рука прошлась по бедру, палец зацепил ремень брюк, немного потянул вниз, добиваясь, чтобы Наруто лег на спину. Саске накрыл его своим телом, не отрываясь от губ Наруто, продолжая ласку уже более уверенно; поцелуй стал страстным, как ранее.

Саске с неохотой отстранился. Он легонько прикусил нижнюю губу Наруто, прежде чем посмотреть ему в глаза.

Немного отдышавшись, Наруто зло плюнул в него.

Саске пальцами вытер лицо и в отместку ударил тыльной стороной руки почти с такой же силой, как ранее в живот. Он склонился, устраиваясь поудобней, и потянулся еще за одним поцелуем. Саске продолжил игру языков, сильно толкнувшись бедрами. Несмотря на рот, накрывший губы Наруто, крик разорвал тишину в тусклом свете комнаты. Движение повторилось, бедра двинулись вперед, и обратно, Саске потерся эрекцией о вялый член Наруто. Рука скользнула за спину, к талии блондина, предплечье легло на поясницу, с каждым толчком прижимая бедра Наруто ближе, так чтобы их члены терлись друг о друга.

Секунды шли, поцелуй становился более влажным, толчки стали реже. Долгие, медленные, мощные сменялись безжалостно-быстрыми, заставляя дрожать их обоих, вырывая у Наруто стоны. Воздуха не хватало, и в какой-то момент поцелуй прервался. Тогда же губы Саске оказались на шее Наруто, он кусал, лизал кожу, пока на ней не появились засосы. Поцелуи за ушком, язык оставил след на подбородке, потом к ямке у горла, и все сопровождалось ритмичными толчками, на которые тело Наруто, вопреки его желанию, начало отвечать. Безжалостное трение вперемешку с полной беспомощностью. «Я ничего не могу сделать, даже с пятисекундным перерывом, паузой, все равно, ничего, так какой смысл тогда…». Желание росло, и он чувствовал свою возбужденную плоть напротив плоти Учихи. Он всхлипнул, отворачиваясь, не в силах сфокусироваться даже на стене. Грудь в капельках пота скользила по его, издавая характерный звук, такой же, как поцелуи Саске на его шее.

Брюнет наверняка заметил реакцию его тела и внутреннюю борьбу блондина, и движения стали быстрее, укусы – сильнее, настойчивей. И Наруто вдруг осознал, что начинает отвечать ему. Постепенно, для начала напрягая мышцы ног, «я все равно ничего не могу сделать, так что хоть на минуту…», пока он не вскинул бедра, отрывая их от пола, так, чтобы его возбужденный орган касался члена Саске, наслаждаясь звуками, покидавшими рот обычно такого тихого парня. Было так хорошо, его телу было так хорошо, хотя на задворках разума он понимал, что «это неправильно-неправильно-неправильно», но тяжесть внизу живота настойчиво напоминала о себе, и «что, если, хоть на минутку, что, если…, ведь я все равно не могу ничего сделать, я отвечу ему?».

Это длилось не более трех минут, но Наруто показалось, что прошла вечность. Комната заполнилась стонами, всхлипами, постоянным трением джинс о вельвет. Звуки влажных поцелуев смазались из-за того, что Саске грубо вбивался в тело все еще не смирившегося партнера, который не мог сфокусироваться ни на чем, кроме твердого члена, тершегося о его. Они нашли свой ритм, длинные медленные толчки бедер о бедра, руки, приподнимающие спину Наруто, бедра, следующие им навстречу.
У него болели плечи, руки горели, и он практически не чувствовал их. Жар, внизу живота все пылало, и он как мантру повторял слова, что «это только один раз, это ничего не значит», и они затухали, как и свет в комнате.
Он кончил быстрее Саске, в последний раз прильнул к нему всем телом и тут же упал на пол. Теплая жидкость пропитала его джинсы, материя неприятно липла к телу. Глаза плотно закрыты, тело пронизывали волны оргазма, ожидая разрядки Саске. Он ускорил темп, двигаясь как одержимый, и в эти десять бесконечных секунд на Наруто нахлынуло липкое понимание того, во что он себя втянул. Саске с силой вжался в него, застонал, навалился всем телом, не давая Наруто вздохнуть под своим весом. Пальцы впились в угловатые бедра, небольшие бессмысленные толчки все продолжались, принося затухающее удовольствие.

Теплое и яркое.

Это не было похоже на вспышку яркого света. Пик наслаждения отличался от удовольствия после мастурбации. Чувство, одно на двоих, сводящее с ума. Грязное, порочное, но пьяняще приятное. Словно… ослепительный свет, а если закрыть глаза, то все будет цвета…

Глава 1 (Часть3)

Саске пошевелился. Руки болели, Наруто явно растянул мышцы, спина горела из-за трения о ковер. Его шея наверняка вся была в засосах, ублюдок за это заплатит, это ведь незаконно, отвратительно, возмутительно, и слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Саске сел на колени около него, оценивая его состояние. Рука без ведома владельца прошлась по мягкому животу Наруто, блестящему от капелек пота.

— Тебе нужно сбросить вес, — прошептал он. — Еще ребенок, да?

— Мне четырнадцать, — выдавил Наруто. Он слишком устал, чтобы отвечать связными предложениями. — Я не ребенок.

— Недалеко ушел. — Саске запнулся. — Мне шестнадцать.

Наруто продолжал смотреть на него, никак не отреагировав на эту информацию. Она не сильно шокировала; во всяком случае, Саске и так выглядел старше всех детей в его классе.

— Когда я приехал в Америку, меня оставили на второй год, — сказал Саске.

— У меня изо рта по утрам плохо пахнет, — с сарказмом ответил Наруто. — Так как, судя по всему, сейчас время признаний.

Саске проигнорировал выпад.
— Тебе не интересно, зачем я приехал?

— Да. Нет. — Наруто попытался изменить позу, лечь так, чтобы в руки начала поступать кровь. — Мне интересно, когда ты вернешься.

— Я не вернусь, — холодно ответил Саске. — Это временный дом.

— Меня это должно волновать?

— Разве нет?

— Нет. — Наруто вздохнул, игнорируя огорченный вид Саске. — Слушай, я никому не скажу, что ты сделал, ладно? Закроем на это глаза, забудем об этом. Можешь катиться в любой город, который подойдет твоим гейским замашкам, а я останусь спокойно гнить здесь. Пойдет?

— Я никогда такого не делал, — медленно признался Саске, как будто Наруто спрашивал. Когда Наруто попытался приподняться на локтях, вторая рука легла ему на грудную клетку, заставляя лечь его обратно. — Всегда хотел, чтобы мой первый раз был с тобой, — продолжил он, как будто ничего и не было. — Это чертовски… банально… но это правда.

— Да, знаешь, ты слишком много хочешь.

Наруто мысленно добавил биполярность к уже немалому списку его искаженной личности. Саске перестал нежничать, резко схватил его одной рукой за бедро, а второй
вцепился чуть ниже шеи.

— Ты думаешь, ты тут вообще ни при чем? — прошептал Саске с глазами холоднее льда. — " Перестань, Саске", " Отстань, Саске", " Отпусти меня, Саске", — добавил он. — Ты слишком многого хочешь. Думаешь, буду ждать твоего согласия? Ты слишком многого хочешь от меня, а я, в конечном счете, не получаю ничего.

— Я не собираюсь ни на что соглашаться! — отрезал Наруто. Он начинал беспокоиться. — Я же сказал, что не хочу этого, но ты не слуша...

— И что же тогда вот это?

— Что-о-о мм!?

Саске грубо обхватил его член через джинсы, прижимаясь рукой, добиваясь протяжного стона, сорвавшегося с губ Наруто, дернувшегося от хватки. Не ожидав такого, тело дернулось навстречу, потакая желаниям Саске. Голова запрокинута, губа закушена, чтобы не закричать, непослушные бедра начали двигаться, хотелось еще трения, еще этого тепла со вкусом пепла, впитывающегося в его кожу. Он знал, что в течение всей ночи, и наутро тоже, привкус останется, а поцелуи других людей не будут такими, они останутся горьковато-обычными, и он будет рубить деревья, сжигать леса, только чтобы ноздри почувствовали этот пьянящий и чарующий запах.

Саске опять заговорил.
– Вот что я имею в виду. Твое тело и душа думают по-другому. И нечестно с твоей стороны не отдать мне их. – Он прищурился. – Все или ничего, добе. Что выбираешь?

— Не-е… арр! — Он запрокинул голову, не зная, что ответить. Разум был затуманен возрастающим желанием, он хотел большего от Саске, получить больше, намного больше, принять Саске, позволить ему...

— Отлично.

Неважно, что собирался сказать Наруто – в следующий момент у него не было такой возможности. Рот заткнули черным плотным куском материи, блондин едва уловил, что это был кусок рубашки Саске, прежде чем его засунули ему в рот. Губы неприятно саднили от неприятной материи, сковывающей его челюсть, Саске перестал поглаживать его член через джинсы, собираясь действовать дальше.

Но он ошибся, решив, что получил разрешение на что он там хотел. Наруто поднял ногу, и в следующую секунду впечатал ее в грудь парня, выбивая из легких весь воздух. Саске отшатнулся всего на пару сантиметров, прежде чем схватить лодыжку блондина, нажимая на нее. Он согнул его ногу в колене, крепко удерживая, чтобы Наруто опять не оттолкнул его. Он оказался в довольно странном положении и не мог теперь сопротивляться, Саске воспользовался его замешательством, и в следующую секунду зубы Наруто впились в кляп. В глазах начало щипать, они наполнились слезами, голосовые связки болели. Изо рта вырвалось какое-то приглушенное бульканье, переходящее в хныканье. Он пошевелился, пытаясь унять боль в руках, но это было сложно из-за его положения, он практически касался коленом своей груди, а второй ногой был вынужден обвивать талию Саске, удерживающего ее там. Он смотрел во все глаза, как эта рука медленно поползла вверх.

Она прошлась по коленной чашечке, пальцы очертили ее контур, скользнули на внутреннюю сторону бедра, временами останавливаясь, сжимая кожу. Когда кончики пальцев последовали глубже, Наруто ожил.

— Пожалуйста! – он попытался выкрикнуть слово через ткань, но получилось какое-то приглушенное «Оааауаа!». Просьба была слишком тихой, вряд ли Саске расслышал его. И даже если расслышал, он не остановился. Он все время смотрел в широко открытые блестящие глаза небесного цвета, желая увидеть там наслаждение, хоть какой-то признак согласия. Но в них был лишь страх.

Потому что Наруто наконец-то начал осознавать безысходность ситуации и тот факт, что Саске может сделать – и сделает – с ним все, что пожелает. На этот раз мнение блондина не в счет.

Страх, от которого холодеет кровь, и беспомощность. Знакомое чувство, как будто ему снится кошмар, и неважно, какая обстановка, его всегда словно вырывают из реальности. Перекрывают дыхание, выхватывают из сна, отрывают от Ируки, семьи, словно он никогда их не увидит, все исчезнет. И он знает, что это сон, но не может найти выход, проснуться. То же самое он чувствовал сейчас.

Никакой разницы.

В глазах все плыло, губы дрожали, Наруто еле сдерживался, чтобы не заплакать. Слезы потекли по щекам, он не смог удержать их. Для Саске в этом не было ничего страшного. Он даже выглядел в какой-то степени довольным. Улыбка скользнула по его лицу, он протянул руку, прикасаясь к щеке Наруто.

— Это нормально, плакать, — заверил его Саске. – Когда кто-то плачет для тебя – это честь.

«Да я не плачу для тебя! – Зло думал Наруто. – Я плачу из-за тебя, идиот. Ты пугаешь меня. Ты добился своего, я в ужасе! Я до смерти напуган! У тебя получилось достаточно напугать меня.

Я в ужасе».

Покончив с пуговицей и молнией, Саске приступил к стягиванию джинсов с его бедер с парня. Он сдернул их, так что задница Наруто оказалась на шероховатом ковре, и отпустил его ноги, чтобы сдернуть их. Когда его ноги задрали вверх, спина оказалась прижатой к полу, а Саске склонился, становясь на колени, Наруто получил отличную возможность.

Шелест.

Джинсы вместе с синими клетчатыми боксерами полетели на пол, издав едва слышный звук. Наруто воспользовался паузой Саске, когда тот оценивающе опустил глаза на тело Наруто, вслепую ударив пятками. Он практически не видел, куда бьет, но надеялся на хороший удар в голову. Пятки все-таки впечатались в тело парня. Наруто был доволен, так как одна, похоже, попала в плечо, а другая, черкнув по коже, угодила в ключицу.

Саске застонал от боли, на долю секунды сгибаясь пополам. Наруто, с ногами, прижатыми к груди, готовый для следующего удара, пошевелил затекшими руками, в тот же момент старший парень склонился, раздвигая его ноги. Прохладные руки скользнули по ляжкам, прежде чем поймали его лодыжки.

Блондин в ужасе увидел, что боль, перекосившая лицо, сменилась надменной усмешкой. Саске приятно удивился жалким попыткам пленника. Он вцепился в правую лодыжку Наруто, выворачивая ее, надавливая все сильнее и сильнее, еще немного – и она легко сломается. Наруто вскрикнул, пытаясь приподнять корпус, перевернуться на правый бок, лишь бы уменьшить раздирающую боль.

Цепкие пальцы отпустили лодыжки, переместившись на бедра, переворачивая его, пока лицо не уткнулось в пол. Наруто моргнул, от удивления резко вдыхая пыльный запах ковра, который словно никогда не пылесосили.

Он застыл, когда голая грудь прижалась к его спине, больно надавив на связанные руки. Саске пробормотал ему что-то на ушко, прежде чем сказать на английском:
— Глупый. Просто сдайся. – Нижняя часть Са