Глава девятая. Путь Странника

Единственным источником света в длинных узких коридорах и обшарпанных комнатах была светящаяся плесень, причудливыми узорами расползшаяся на отсыревших обоях. Ее слабый, чуть зеленоватый свет не рассеивал тьму, а наоборот, сгущал притаившиеся по углам тени, превращая их в черные бездонные ямы. Странник давно утратил представление о времени, плутая по бесконечному, полному жутких тайн, дому ночных кошмаров. Порой он вспоминал о своем разговоре с Лизонькой, о том, как не поверил ее словам, и, покинув детскую, сразу отправился на поиски тоннеля, который служил входом в дом. Девочка предупреждала, что выйти через этот ход невозможно, но пленник хотел удостовериться в этом лично. С той поры минула бездна времени. Странник устал, его мучила жажда и могильный, пронизывающий тело насквозь холод, но он продолжал упорно идти вперед.

Около года назад ему уже довелось пережить отчаянное путешествие по лабиринту ужаса, и он хорошо представлял, в какое страшное место забросила его судьба. Очень давно силы зла свили гнездо под кровом обычного дома и превратили его в безжалостное, питавшееся кровью и душами чудовище. Монстра удалось смирить, но пугающие иллюзии по-прежнему безраздельно царили в холодных, отсыревших комнатах старого здания. На самом деле это был просторный трехэтажный особняк, но колдовское наваждение превратило его в бесконечный лабиринт из комнат, залов, лестниц и коридоров. Странник знал, что выбраться из этого гиблого места можно было человеку с чистым сердцем и сильной волей. Только обладая этими качествами, человек мог преодолеть иллюзию, найти выход из лабиринта зла. Однако сохранить душевное равновесие, сутками блуждая по бесконечному лабиринту, было почти невозможно.

- Я спокоен, никакие трудности не могут лишить меня спокойствия, - проговорил он и сел на пол, прислонившись спиной к влажной стене. – Я немного отдохну, а потом пойду вперед и найду выход из этой западни.

Он закрыл глаза, попытался представить безмятежное голубое небо и величественный, безграничный океан. Вскоре он уже видел себя покачивавшемся на упругих волнах, но тут внимание Странника привлекли едва слышные голоса. Усталость исчезла, он мгновенно вскочил на ноги и замер, напряженно прислушиваясь.

- Можно я поиграю с ними, маменька? Мне так скучно, так скучно… - звенел вдалеке мелодичный голос Лизоньки.

- Пустите! – отчаянно вскрикнула незнакомая женщина, а потом все стихло.

Странник уверенно пошел вперед. С того момента, как появилась конкретная цель, двигаться стало намного легче – коридоры больше не оканчивались тупиками, а лестницы не вели в пустоту. Воля изменяла этот иллюзорный мир, перекраивая его так, как хотел этого Странник. Вскоре он вышел в просторный довольно хорошо освещенный зал и невольно отпрянул назад, вздрогнув от неожиданности и испуга.

- Господи… – в ужасе прошептал он, а потом все же заставил себя еще раз взглянуть на то, что находилось в глубине зала.

Черная воронка напоминала огромный человеческий глаз. Он пристально и сурово, не отрываясь, смотрел на Странника. Мужчина немного отошел в сторону, но взгляд страшного глаза не отпустил, намертво впившись в его лицо. Преодолев ужас, Странник заставил себя приблизиться к страшной воронке. Она занимала простенок между двумя колоннами и имела метра полтора в поперечнике. Воздух возле нее слегка вибрировал, а сама воронка поглощала свет. В центре она была угольно черной и напоминала зрачок гигантского глаза. Пол перед воронкой испещряло множество больших и маленьких следов.

- Теперь все понятно… - Странник нагнулся, рассматривая отпечатки ног. – Это и есть вход, о котором говорила Лизонька.

Мужчина медлил. Возможно, за черным зрачком воронки его ждало спасение, но может быть и неминуемая гибель. Что если девочка говорила правду, и живой человек не мог пройти сквозь эту преграду, преодолеть подрагивавшую пелену воздуха? Он подошел ближе, протянул руку, прикоснувшись к таинственному, не мигающему «зрачку». Острая боль пронзила пальцы, и Странник почувствовал, как из его руки капля за каплей начинает вытекать жизнь. Черный глаз затягивал ее все глубже, и если бы не отменная реакция Странника, он бы вряд ли смог вырваться из смертельной ловушки. Мужчина отскочил от воронки, с испугом посмотрел на свою руку – она побелела и была холодна как лед.

- Вот в чем дело…

Странник попытался пошевелить пальцами, начал растирать их здоровой рукой. Он испытывал сильную боль, но его тревожило другое – избранный путь привел в тупик и теперь надо было искать другой способ спасения. Лизонька не солгала – ни одно живое существо не могло выйти сквозь черный глаз воронки. Магическая завеса убивала, высасывала жизнь, и только мертвецы беспрепятственно проходили сквозь эту преграду. «Похоже, Лизонька не знает, что мертва и считает себя обычной девочкой, - подумал Странник, вспомнив хорошенькое личико златокудрой малышки. – Впрочем, один шанс у меня еще остался. Девочка говорила про особый день, в который можно выбраться из этой дыры. Остается только дожить до него…»

Рука потихоньку теплела, обретала подвижность, и вскоре о неприятном происшествии, напоминал только багровый рубец на запястье. Немного передохнув, Странник двинулся в путь. Теперь он искал воду. Дом ночных кошмаров пропитывала нездоровая сырость, но в нем не было ни капли питьевой воды…

И вновь перед глазами замелькали приоткрытые двери множества комнат, унылые, бесконечно длинные коридоры и крутые лестницы с подгнившими ступенями. Неожиданно ватную тишину дома нарушили чьи-то тяжелые шаги. Судя по всему, некто шел навстречу Страннику и должен был вот-вот появиться из-за угла коридора. Пытаясь избежать столкновения с обитателем зловещего дома, Странник распахнул одну из дверей и вошел в комнату.

- Черт! – он с трудом удержался на пороге, едва не упав в бурлящую, клокочущую грязь. – Здесь нельзя расслабляться!

Избежав одну из многочисленных ловушек, которые так любил подстраивать страшный дом, Странник вышел в коридор и чуть не налетел на стоявшего в паре шагов от двери мертвеца. Слабый свет плесени падал на лицо трупа, предавая ему особенно зловещие выражение. Нежить повел мутными глазами, издал жуткий, ни на что не похожий звук и потянулся к Страннику. Тот отпрыгнул в сторону и побежал в другой конец коридора.

- Остановись… - прохрипел за спиной нечеловеческий голос.

Бегство не удалось – навстречу Страннику неторопливо шли еще два утопленника. Он замер, не зная, как быть дальше. В этот момент тяжелая холодная ладонь легла на его плечо, все крепче стискивая свои твердые, как камень, пальцы. Странник попытался развернуться и ударить нападавшего в челюсть, но мертвец перехватил его руку, с силой пригнул к полу. Положение было очень неудобным, однако, мужчина продолжал отчаянно сопротивляться и даже сбил с ног одного из противников. Издав жуткий вопль, утопленники набросились на него со всех сторон. Драка была короткой и очень жестокой. Страннику удалось вывести из строя одного из нежитей, сломав ему шею, но силы были не равны, и вскоре толпа опутанных водорослями утопленников поволокла своего пленника по мрачным коридорам дома ночных кошмаров.

Золотой солнечный свет ласкал сомкнутые веки. Саша улыбнулась, сквозь сон подумала, что сегодня воскресенье и не надо идти в школу, а потом подпрыгнула, как на пружинах, разом припомнив все, что с ней произошло. Страшная ночь у озера не была сном. Посиневшие, облепленные тиной мертвецы, довольная собой ведьма, предавший свою жену негодяй, черное жерло ведущего в ад тоннеля были абсолютно реальны, а вот мысли о родном доме оказались сладким сновидением. Александра посмотрела по сторонам - прямо перед ней сидела большая старинная кукла и улыбалась глуповатой, застывшей улыбкой, а вокруг, на голубом ковре, было разбросано великое множество всевозможных игрушек. Среди них Александра не сразу заметила неподвижно лежавшую женщину.

- Лариса, - припомнив, как называл ее муж, негромко позвала девочка. – Вы живы?

- Где я?

- В одном очень нехорошем месте.

- Подожди-подожди… - женщина села, сжала виски ладонями, пытаясь припомнить, что произошло. – Все это очень похоже на бред. Сперва Николай хотел убить нас, а потом появились страшные существа, похожие на оживших мертвецов из фильма ужасов. Но такое просто невозможно!

- Я знаю, в такое трудно поверить, но когда сказочное чудовище хватает тебя за горло, поневоле начинаешь верить в сказки. Ведьма, которая нас похитила, давным-давно мертва, но ее душа так и не нашла покоя. Она все также хочет счастья для своей дочурки, и делает ради этого совершенно чудовищные вещи. Думаю, нас принесут в жертву какому-нибудь монстру или что-то вроде того…

- Как ты можешь спокойно говорить об этом?!

- А что еще делать? Биться головой об стену? Если есть шанс выбраться отсюда, мы им непременно воспользуемся, но главное здесь – не паниковать. Дом питается нашими страхами, становясь, все сильнее. – Александра с досадой отшвырнула фарфоровую куклу. – Раньше я так любила всевозможных куклят, а теперь просто видеть их не могу. Во всем виновата Лизонька…

- Вы обо мне? – в комнату впорхнула нарядная веселая девочка. – Очень рада видеть вас у себя в гостях. Одной мне было так невыносимо скучно. Давайте поиграем. Это моя любимая дочурка Мари, по выходным она всегда навещает свою подругу Бетти. Когда барышни встречаются…

Саша демонстративно заткнула уши, не желая слушать Лизонькину болтовню. Год назад, ей уже приходилось развлекать златокудрую малышку, и она прекрасно помнила, чем все это кончилось. Лариса, напротив, охотно втянулась в разговор, обсуждая волновавшие Лизоньку кукольные проблемы. Обрадованная вниманием девочка, бегала по комнате, показывая своей собеседнице все новые и новые игрушки.

- Будьте осторожны, - шепнула Саша Ларисе, когда гостеприимная хозяйка в дальний конец комнаты, за очередной порцией игрушек. – Вы даже не представляете, с кем имеете дело. Это чудовище, способное убить любого, кто ей не понравится. Она отвратительна, и лично я, даже под страхом смерти не стала бы играть с этим мерзким существом!

- По-моему, ты заблуждаешься, - откликнулась Лариса, продолжая аккуратно расчесывать локоны Мари. – Не знаю, что произошло с этой девочкой, какие беды выпали на ее долю, но я вижу очень несчастного, одинокого ребенка. Лизоньке не хватает любви и общения, а ее фарфоровые подружки не могут дать ей этого.

- Посмотрите, у этой лошадки и грива, и хвостик из настоящего конского волоса. Я вплетаю в них цветные ленточки…

- Все! Хватит! Я ухожу, - Саша встала с ковра, решительно направилась к двери. – Можешь меня убить, но я даже видеть не желаю твои дурацкие игрушки!

- Вы гадкая, злая девочка, - губы Лизоньки дрогнули, в глазах блеснули слезы. – Я сама не хочу с вами играть.

Александра замерла на пороге, со страхом ожидая возмездия. Она ждала, что сейчас ей в спину вонзится стальное жало, а ноги обовьют холодные тела ядовитых змей, но ничего не происходило. Лизонька о чем-то шушукалась с Ларисой, совершенно не обращая внимания на Сашу. Выждав еще минуту, девчонка вышла в мрачный сырой коридор.

Саша была настроена очень решительно. Она не знала, что ждет ее впереди, но не хотела играть роль беспомощной жертвы. Ей нечего было терять, страх отступил на второй план, и теперь она хотела только одного – разыскать в этом зловещем лабиринте свою сестру.

- Лора! Лора! – она распахивала настежь двери, и обитавшие в комнатах призраки отступали, превращались в легкие облачка тумана. – Лора! Я иду к тебе!

Александра потянула на себя ручку очередной двери, и дубовые створки отворились с протяжным, наводившим уныние скрипом. За дверью был лес. Мертвый, высохший лес под беззвездным небом. Сашу так поразило увиденное, что она остановилась на пороге, не зная, что делать дальше. Дом преподносил множество сюрпризов, но прежде девочке не доводилось видеть ничего подобного.

- Эй! Здесь есть кто-нибудь? – негромко позвала она.

Ни звука в ответ. Саша, крадучись, перешагнула порог, ступила на пыльную, иссохшую землю. Возможно, девочке не стоило этого делать, но, справедливо рассудив, что ей вряд ли может быть хуже, она двинулась вперед. Когда Александра обернулась, то увидела, что дверь, в которую она вошла, исчезла, и теперь ее окружал печальный, таинственный лес.

- Лора! Лора!

Где-то далеко раздался тихий, едва слышный плач. Александра прибавила шаг. Вскоре скелеты деревьев расступились, и она вышла на небольшую поляну. Там сидела и горько плакала маленькая девочка.

- Тата?

- По-мо-ги-те…

Саша подошла ближе. Хрупкую фигуру девочки озарял свет, и она была похожа на трепетный, затерявшийся во мраке солнечный зайчик.

- Что ты здесь делаешь?

- Я заблудилась, - проговорила сквозь слезы девочка. – Я не могу уйти к свету.

- Понятно…

Впрочем, Александре было понятно далеко не все. Она узнала Тату, девочку, которую много лет назад Стефания обрекла на смерть, решив принести в жертву, ради счастья своей дочери. Дьявольский ритуал не удался, Тата уцелела, а вместо нее погибла сама ведьма и ни в чем не повинная Лизонька. В ту страшную ночь на дом пало проклятие, и он превратился в логово темных сил. Знавшая тайну дома Тата прожила долгую жизнь, посвятив ее борьбе со злом. Она умерла в глубокой старости, спасая попавших в беду Мишку и Александру. Для ребят она была древней старухой, но время в заколдованном доме шло по-особенному, и Тата вновь стала ребенком, хрупкой десятилетней девочкой, такой, какой она была в роковую ночь начала прошлого столетия. Саша и раньше видела удивительные превращения Таты и потому узнала в ребенке спасшую ее старуху.

- Как ты попала в этот лес, Тата?

- Я заблудилась. Мы все заблудились. Все, кто умер в этом доме. Посмотри вокруг…

Александра подняла глаза. Среди деревьев парили полупрозрачные светящиеся фигуры. Лица некоторых из них были хорошо знакомы девочке. Она узнала Ивана Орлова, его невесту Аглаю, своего двоюродного брата Бориса…

- Значит, дом так и не отпустил вас?

- Мы заблудились, мы не можем найти дорогу, - всхлипнула Тата, - Помоги нам.

- Как?

- Мне страшно…

Александра до боли сжала кулаки. Она не знала, как помочь этим затерявшимся во мраке солнечным зайчикам, не знала, как отыскать дорогу к свету. Ее окружал безжизненный, полный чудовищных тайн лес, а над головой расстилалось беззвездное, враждебное небо…

В полутьме мрачной комнаты с отсыревшими стенами и каменным, отшлифованным до зеркального блеска полом можно было различить две фигуры - одетый в белое мужчина был прикован к стене длинными золотыми цепями, а рядом восседала на резном стуле высокая стройная женщина.

- Каково часами бродить по мертвому холодному дому и знать, что отсюда нет выхода? – ведьма насмешливо посмотрела на своего пленника. – Но ты лишь пригубил отчаянье, самое страшное еще ждет тебя впереди.

- Могу себе представить.

- Почему ты не ушел из этих мест, Странник? Ты бы мог избавиться от кошмара. Или во всем виновата любовь?

- Нет, - звякнули драгоценные цепи, мужчина сел поудобнее, постепенно осваиваясь со своим малоприятным положением. – Я не испытываю к Лоре любви, но остался здесь из-за нее. Она верила мне и попала в беду. Мой долг – помочь ей. Прошлым летом, в ту роковую ночь, она сказала, что вернется через год, потому я и задержался в Алексино.

- Глупец! Вы все глупцы! Девчонка осталась в доме, решив искупить свои грехи, она хотела быть хороший и правильной, а превратилась в русалку. Мое тело гнило на кладбище, но я заставила Лору оживить его, сделала ее своей служанкой. Теперь у нее нет памяти, и она считает себя утопленницей. Можно ли это назвать торжеством справедливости?!

- Придет время и она вспомнит все.

- Нет, она навеки будет моей, как, впрочем, и ты, Странник. Скоро мы будем на одной стороне. Я видела твои деяния и восхищалась твоим умением творить зло.

- Больше этого не повторится.

Стефания рассмеялась. Поднявшись со стула, прошлась по комнате, а потом села на пол, рядом со Странником. Тонкие пальцы ведьмы скользнули по цепи:

- Ты не принадлежишь себе, любимый. Твой жребий – становиться таким, каким хотят тебя видеть окружающие. Я вижу в тебе демона ада. Мы будем отличной парой, я давно мечтала о достойном спутнике, чье тело совершенно, а душа темна, как безлунная ночь. Посмотри на себя, разве эти черные, колдовские глаза могут нести добро?

- Порой сильные чувства овладевают моей душой, я становлюсь их рабом, но так происходит далеко не всегда. Случай с Лорой особый – мы встретились слишком неожиданно, слишком сильны были эмоции молодой, жаждущей любви и счастья девушки, и я против воли превратился в героя девичьих грез…

- А потом ты отправился в ад и вновь изменился до неузнаваемости.

- Но сейчас я готов противостоять чужому влиянию.

- Неужели? Отчаянье, боль ненависть опять окажутся сильнее.

- Целый год я провел в лесу, большую часть времени посвятив размышлениям и анализу пережитого. Мне многое открылось, Стефания. Зло живет в наших душах, демоны, толкающие человека в пропасть, питаются его страхом, гневом и ненавистью. Зло невозможно искоренить насилием и еще большим злом. Однажды, много столетий назад, дьявол искушал мудреца, толкая его в костер ненависти и злобы, но тот ответил чудовищу: «Никогда я не отрекусь от моей доброй воли». Именно в этих словах скрыта разгадка, именно они указывают путь к спасению. Никогда я не отрекусь от моей доброй воли, и демоны исчезнут, в душу придет мир, спокойствие, я перестану быть игрушкой безумных страстей.

- Любопытные рассуждения, но ты пока не знаешь о моих планах. Скоро мы с дочерью навсегда покинем этот дом, вернемся в мир живых. Если пожелаешь, можешь уйти с нами, но для этого тебе придется несколько пересмотреть свои взгляды, в противном случае, ты останешься здесь навсегда. Лишь однажды, дом восстанет из воды, а потом его примет в свои объятия бездна. Ты бессмертен, потому твои страдания будут длиться вечно. Посмотри на эти цепи, одно твое слово, и они обратятся в туман…

- Нет.

- Что ж. Время для размышлений еще есть, - Стефания резко поднялась, зашуршал шелк ее изумрудного платья. – Посмотрим, на сколько тебя хватит.

Странник внимательно и печально смотрел вслед рыжеволосой ведьме. А она, походкой королевы, прошествовала к двери, открыла тяжелую резную створку.

- Мне жалко тебя, Стефания.

- Что?! – заинтересовавшись его словами, ведьма вновь подошла к Страннику. – Такого мне еще не говорили.

- Ненависть и злоба не заполнят пустоту в твоей душе, с каждым новым убийством она будет становиться все больше и больше. Настало время исправлять ошибки. Ты не злая женщина, но страсть погубила тебя. Остановись, Стефания, одумайся! Нельзя обрести счастье, причиняя горе другим… - голос Странника завораживал женщину, она жадно слушала слова своего пленника, чувствуя, что вот-вот готова согласиться с ним. – Победи демонов, завладевших твоей душой, вспомни о доброй воле…

- Замолчи!

- Попроси прощения у тех, кого предала. Твоя душа станет свободна, обретет мир и покой.

- Я не хочу сгинуть без следа!

- Вы с дочерью давно умерли, и ваше место среди мертвых.

- Ты связан, не можешь ничего сделать и потому пытаешься отвлечь меня бессмысленными разговорами. Я разгадала эту уловку! – Стефания громко, наигранно рассмеялась. – Позволь не поверить твоей проповеди.

- Подумай о дочери. Даже после смерти у нее нет покоя. В чем ее вина? Почему она должна страдать?

- Скоро у нее будет новое тело и новая жизнь!

- Круг замкнулся. Сколько еще нужно смертей, чтобы ты поняла свою ошибку?

- Довольно!

Стефания выбежала из комнаты, оставив Странника одного. Он не знал, смог ли убедить в чем-то ведьму, не знал, что ждет его впереди, но хотел надеяться на лучшее. Это было нелегко – гнетущая атмосфера проклятого дома убивала надежду, лишала спокойствия и душевного равновесия.

- Никогда я не отрекусь от моей доброй воли, - негромко повторил Странник, глядя в черный проем распахнутой настежь двери. – Никогда…

- Пора спать, моя девочка, - Стефания подошла к детской кроватке, поправила пуховое одеяло, с умилением посмотрела на лежавшую в кружевной пене малышку.

- Сегодня мне было очень весело, маменька. Тетя Лариса такая добрая, такая хорошая, она придумывает такие интересные игры!

- Эта женщина понравилась тебе, Лизонька? – ведьма присела на краешек кровати. – Вам было хорошо вместе?

- Очень.

- Скоро твоя маменька превратится в тетю Ларису, мы поднимемся наверх, и будем жить среди живых людей.

- А она? – Лизонька наморщила носик, собираясь расхныкаться. – Я хочу играть с настоящей тетей Ларисой!

- Глупышка, я же сказала, что стану этой женщиной.

- Но маменька, мне нужны и вы, и тетя Лариса. Давайте будем жить вместе, гулять, играть, качаться на качелях. Она рассказала мне о больших городах, рассказала о том, в какие игры играют девочки и мальчики. Люди придумали волшебный ящик, назвали его те-ле-ви-зо… телевизором, с его помощью…

- Скоро ты увидишь все это сама, но с тетей Ларисой придется расстаться. Ее душа останется здесь. Думаю, вам больше не следует встречаться.

- Но маменька…

- Не спорь со мной, Элиза!

Лизонька отвернулась, уткнувшись в пышную подушку, и какое-то время лежала молча. Стефания сидела над ней, машинально перебирая батистовые оборки. Она не ожидала такой реакции дочери и теперь едва сдерживала гнев. Десятки пар кукольных глаз, не мигая, наблюдали за матерью и дочерью. Нежный золотистый свет потускнел, в темных углах детской промелькнули зловещие тени, лица кукол исказило хищное, жестокое выражение…

- Я люблю тебя, Лизонька, - с усилием преодолевая гнев, проговорила Стефания, и в тот же миг детская комната обрела привычный вид. – Я очень тебя люблю.

- И я очень, очень люблю вас, маменька! Молю, не убивайте тетю Ларису. Когда кто-то умирает, мне становится все хуже. А однажды я ослушалась вас и посмотрела в волшебное зеркало...

- Забудь об этом.

- Неужели это я? Страшная, гадкая, противная…

- Нет, Лизонька, ты самая красивая девочка на свете. Обещаю, я сделаю тебя счастливой, вопреки всему! А теперь спи, мой ангел.

Ведьма гладила Лизоньку по мягким, золотистым волосам, окутывая ее чарами сна. Вскоре девочка уснула, и Стефания неслышно вышла из детской. Едва ведьма покинула комнату, как в маленьком кукольном мире Лизоньки начали происходить чудовищные перемены. Теплый свет померк, уступив место тусклому свечению зеленой плесени, веселенькие обои покрылись черными пятнами, лица кукол потемнели, сморщились, и фарфоровые красавицы превратились в древних старух, оскалились, обнажая острые клыки, плюшевые медвежата… Игрушки зашевелились, протягивая безобразные ручонки к завешенной черной тканью кроватью, по стенам потекли потоки темной болотной слизи. Потом куклы умерли, превратившись, в сухие, опутанные водорослями, веточки, детская кроватка осела, упали черные занавеси, и стал виден лежавший на ней маленький, высохший скелет ребенка лет восьми…

А Лизонька тем временем продолжала видеть чудесные, полные счастья и радости цветные сны.