💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Общество изобилия

Прежде чем пойти дальше, я хочу вернуться к спору с вашим ровесником. «Добродетели, которые вы проповедуете, — говорил он мне, — имели, быть может, смысл в ту эпоху, когда человеку, чтобы выжить, приходилось трудиться не покладая рук, в эпоху, когда всего не хватало, когда изобилие было привилегией одного класса. Однако мы надеемся, что уже завтра все будут жить безбедно, женщины получат возможность не работать, мужчины — выходить на пенсию в пятьдесят или даже в сорок лет. Мы надеемся, что наше поколение избавится от всех ваших предрассудков, всех ваших традиций, всех ваших угрызений совести, потому что добьется самой последней свободы — свободы роскоши».

Да, все это мне известно, я читал книгу знаменитого американского профессора Гэлбрейта «Общество изобилия»[16]. Он утверждает, что в Соединенных Штатах число граждан, которым не хватает пищи, одежды, жилья, с каждым днем сокращается. Островки бедности все еще существуют? Они вотвот исчезнут. Уже и сейчас образы жизни различных классов приближаются друг к другу. Богатые больше не смеют (и не желают) выставлять свое богатство напоказ. Наоборот, они предпочитают вести подчеркнуто богемный образ жизни. (В Париже молодые, да и не очень молодые жители богатых районов — VIII, XVI — валом валят на спектакли из жизни низов общества.) У рабочего и среднего служащего есть машина, приличная квартира, телевизор. Рабочий перестал быть отверженным, который, прижавшись носом к стеклу, завистливо смотрит с улицы на праздник жизни. Стол у него, быть может, не очень изысканный, но зато сытный и здоровый.

А завтра будет еще лучше. Нас уверяют, что общество достигнет такого изобилия, что сможет прокормить нетрудоспособных и неудачливых. Проблема уже не в том, чтобы производить то, что требует потребитель, но в том, чтобы убедить последнего потребить всю продукцию. Доказательство тому -расцвет рекламы. Чтобы пробудить аппетит у пещерных людей или индейских племен, не было нужды в рекламе. А в наши дни тому, кто не хочет выпускать товары себе в убыток, приходится соблазнять покупателей более элегантной машиной, более эротическим бельем, более роскошной обстановкой, короче говоря, искусственно создавать потребности.

Испокон веков считалось, что самое важное для страны — выпуск продукции. Зачем, однако, выпускать предметы обихода, в которых становится все меньше и меньше нужды? Зачем выпускать товары, не пользующиеся спросом, — ведь это ведет к серьезным кризисам. Получается, что в доме у рядового покупателя должны, как в музее, храниться горы сокровищ. У него есть крыша над головой, пища, машина, телевизор? Не имеет значения, пусть изобретает себе новые потребности. Если он их не испытывает, ему поможет реклама. Но разве не очевидно, что, «когда один и тот же механизм удовлетворяет спрос и создает его, личность уподобляется белке в колесе: она силится поспеть за вращением колеса, которое вращается исключительно ее усилиями».

Ваш сверстник полагает, что время, когда компьютеры и машины будут делать все, а мужчины и женщины будут дни и ночи напролет предаваться любовным забавам, спортивным играм и занятиям искусством, не за горами, следовательно, важно уже сейчас сократить рабочий день и снизить пенсионный возраст. Я не согласен с ним. Во-первых, я что-то не вижу, чтобы человечество изнывало от изобилия. Во многих странах царят голод и нищета. Мы, богатые государства, должны оказать слаборазвитым странам серьезную помощь, как из человеколюбия, так и для того, чтобы предотвратить всемирную трагедию. Вот задача, которая еще долго будет поглощать излишки промышленной и сельскохозяйственной продукции.

Пойдем дальше: как можно утверждать, что жители богатых стран не испытывают ни в чем нужды? Мы каждый день читаем о том, что многим людям не хватает жилья (я имею в виду не роскошные виллы, а самые скромные квартиры); что не хватает больниц, а из тех, что есть, одни обветшали, другие плохо оборудованы; что шоссейные дороги уже не отвечают потребностям многочисленных автомобилистов; что классы в школах и лицеях переполнены; что для научных исследований не хватает средств, что радио и телевидение ввиду финансовых затруднений вынуждены сократить свои программы. И это вы называете изобилием? Нам, французам, предстоит еще работать и работать, чтобы достичь такого жизненного уровня, как в Америке; а американцам предстоит еще работать и работать, чтобы их государственные предприятия поднялись до уровня частных; и всем нам, народам, живущим в довольстве, предстоит еще работать и работать, чтобы народы, живущие в нищете, начали жить по-человечески. Не рано ли отказываться от труда и осуждать его основания?

Вначале действовал закон: «В поте лица твоего будешь есть хлеб»[17]. Потом его то и дело стал заменять другой закон: «В поте лица чужого будешь есть хлеб». Вас прельщает закон: «В поте кнопок вычислительной машины будешь пить виски»? Быть может, такой день и настанет. Но до него еще далеко. Запросы людей самых разных слоев общества, особенно молодежи, неуклонно растут. А ведь вы не хуже меня знаете, что разделить можно только то, что имеешь.

Итак, я не думаю, что ваше поколение доживет до двухчасового рабочего дня и пенсии в тридцать лет. И слава богу. Вы имели бы слишком жалкий вид. Я всегда мечтал написать «Путешествие на остров дунасинов» в духе Свифта. Имя этого народа происходит, если верить ученым, от английского слова do nothing [Do nothing — ничегонеделание (англ.)]. Дунасины — «люди, которые ничего не делают». Наука на их острове достигла такого уровня развития, что одинединственный человек может с помощью батальона вычислительных машин руководить всем — выпуском продукции, ее распределением, досугом остальных людей. Этого диктатора я назвал бы Голопоэт*; на сей раз этимология греческая: «тот, кто делает все». Голопоэт ведает всем: политикой, экономикой, искусством. Дунасины проводят свою жизнь, лежа в постели в гигантских клиниках, где поддерживается постоянная температура. Каждое утро машины регистрируют их потребности: медикаменты, белье, пища;

Голопоэт нажимает кнопку — и роботы делают все необходимое. Дунасины то занимаются любовью, то смотрят цветной стереотелевизор. Голопоэт несколько веков держал при себе группу писателей и режиссеров, чтобы поставить на ноги дунасинское телевидение. А теперь компьютер-творец, держа в своей памяти произведения прошлого, создает на их основе все новые и новые варианты, комбинации которых бесконечны. Остается вопрос о дофине. Ведь Голопоэт не бессмертен. Кто придет ему на смену, когда пробьет его час?

Но вернемся к вещам серьезным...