Глава 2. Пьяная курица

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

- Вот блин, это настолько не круто... - Сердан натянул свою бейсбольную кепку немного глубже на лицо и подозрительно огляделся, прежде чем снова обратить внимание на свою чашку с шоколадным мороженым. Мы сидели в кафе-мороженое. В кафе-мороженое!

- Ладно, уже, мы теперь это знаем, тебе не нужно повторять это каждую минуту, - попыталась я успокоить его. - И не так уж это не круто. Мы едим мороженое. Ну и что? - Я соскребла крошки кокосового ореха с моего мороженого-спагетти.

Детская порция. Для большего моих скудных карманных денег не хватило. По правде говоря, я находила это также глупо, как и Сердан, что мы сидели в кафе для бабулек перед центром Ратхауса, вместо того, чтобы как раньше встречаться в парке Мира для тренировок паркура. Это было не только глупо и не круто, а настоящий облом. Но Сеппо настоял на этом. Я могла быть счастливой уже из-за того, что у меня получилось по крайней мере сбежать из Хемсхофа и оказаться здесь, а не в кафе за углом, которое действительно посещали только бабульки, а на стульях лежали подушки с фиолетовым цветочным рисунком.

Тем не менее, я не хотела соглашаться с Серданом, потому что это побудило бы Сеппо к новым сценам ревности, а их мне было на сегодня уже достаточно. Притом, что не было нечего более скучнее, чем есть мороженое-спагетти с двумя поругавшимися, не разговаривающими ребятами.

Надеюсь, Билли получил сообщение от Сеппо и присоединится к нам, прежде чем мне снова нужно будет вернуться домой.

Под нашими чашками с мороженым вибрировали тарелки, потому что Сеппо без перерыва болтал левым коленом, с головокружительной скоростью, и при этом ударял по ножки стола. Я как раз хотела ущипнуть его за ляжку, чтобы он прекратил это делать, как он замер сам по себе, а его глаза расширились. Загремев, его чайная ложка упала на блюдце.

- Что это... неее..., - пробормотал он ошеломлённо. - Этого не может быть...

- Всё в порядке? Эй, Сеппо! - Я взяла его ложку и ударила ей по краю чашки. - Просыпайся!

Но он продолжал смотреть, не веря мимо меня, так что я повернулась, чтобы последовать за его взглядом. Я увидела только тёмно-русые волосы, которые исчезли в толпе, но эту шевелюру я отлично знала, включая черно-белую, узорчатую бандану, которой он удерживал в узде своё волнистое великолепие. Леандер... Да, это был явно Леандер. Что он здесь делал? И был ли это он, кто вызвал интерес у Сеппо?

Нет, этого не могло быть. Леандер был прозрачным.

- Сеппо? - спросил теперь и Сердан. - Всё в порядке, брат? - Сеппо сглотнул и снова повернулся к нам.

- Там... там в воздухе парила курица, - ответил он глухо.

- Курица? - повторили за ним Сердан и я, развлекаясь, пока смех не застрял у меня в глотке. Леандер что, снова «одалживал» для себя вещи? После того, как мои родители уменьшили мои карманные деньги, их больше не хватало для его эксклюзивных продуктов для личной гигиены. Другими словами: Я не собиралась тратить мой ограниченный бюджет на гель для душа марки Boss и лосьон для тела марки Armani. Для этого и раньше денег едва хватало.

Теперь я положила этому конец и носила мои карманные деньги всегда с собой. Поэтому Леандер «одалживание» довёл до мастерства. Одалживание было ничем другим как воровством, даже если он пустые бутылки от геля для душа после использования ставил назад на полочку парфюмерно-галантерейного магазина. Я не знала, что меня в этом больше всего тревожило: что он воровал как сорока или подвергал себя, делая это, опасности, что его обнаружат.

Потому что вещи оставались только тогда невидимыми, когда он быстро брал их с полочки и засовывал под одежду. С взрослой курицей это было сложно, и она должно быть на одно мгновение выскользнула из его узкой жилетки. Не зависимо от этого, для меня было загадкой, что он хотел делать с курицей.

- Живая курица или мёртвая курица? - переспросила я равнодушно, чем заработала пронизывающий взгляд Сердана, который все это принял не более чем за глупую шутку. Или же сомневался в рассудке Сеппо.

- Голая, - ответил Сеппо хрипло и закашлял, чтобы восстановить свой голос.

- Да, Боже мой, ощипанная, ну готовая для кухни! - Сеппо разминал себе лихорадочно левую щёку. - Блин, я действительно слишком много работаю, теперь я уже вижу кур... да ещё рассказываю об этом...

- Посмотри, а вон идёт Билли! - поменяла я тему, прежде чем Сердан смог начать, подшучивать над Сеппо из-за курицы. Хотя Сердан был не склонен к тому, чтобы высмеивать других, но сейчас я думаю, оба были способны на всё.

- Ни слова о курице, - приказал Сеппо предупреждая, когда Билли на краю террасы кафе спрыгнул с велосипеда, закрыл его и зашагал к нам.

- Эй, - поприветствовал он нас коротко. - Что нового?

- Мы едим мороженое, - ответил Сеппо, хотя было не возможно не заметить, что мы это делали. - Хочешь тоже? Я заплачу.

Билли уставился на него так, как будто Сеппо только что объявил, что завтра утром хочет преобразить себя в женщину.

- Э... да. Да. - Его круглое лицо просияло. - Чашку с Амарена.

- Чашку с Амарена! - крикнул Сеппо официантке, которая со сжатым ртом пробегала мимо нашего столика.

- Вот блин, - простонал Сердан. - Настолько не круто...

- Я пообещал её отцу, хорошо? - отрезал Сеппо. - Мы поедим мороженное и больше ничего. Какие у тебя проблемы? Ты никогда дома не ешь мороженого?

- Знаешь, что мы делали раньше? Мы прыгали с крыши на крышу! А теперь заказываем чашку с Амарена!

У меня вырвался вздох, когда я услышала слова Сердана. Ах, это действительно было в тысячу раз лучше, пугать пожилых в парке нашими отчаянными трюками, чем сидеть с ними вместе в кафе.

- Да, я это знаю и у нас из-за этого были только проблемы... одни неприятности!

- Ну, если вы хотите снова ругаться, тогда я пойду, - проворчал Билли. - Я могу съесть мою чашку Амарена и вон там. - Он показал на небольшой свободный столик, на самом краю кафе.

- Где ты собственно был всё это время? - спросила я в свободном товарищеском тоне, прежде чем он действительно сбежит, и решила с этого времени игнорировать позёрство Сеппо и Сердана. Пусть, если хотят дерутся до полусмерти. - Почему больше не появляешься? - Вокруг Билли всё стало тихо после летних каникул. Он не приходил ни ко мне, ни к ребятам.

- Что же, мы всегда вместе занимались паркуром...

- Не занимались, - прервал меня Билли. - Мне было позволено только снимать господ в действие. Я для вас глупый, смешной толстяк, не больше, признайтесь в этом. Вы даже не хотели, чтобы я был с вами, когда рассказывали своим родителям...

- Потому что ты сам решил сделать паузу в тренировке, так как... э... - Я размышляла, как мне лучше всего сформулировать то, что хотела сказать. Но формулировать было нечего. - Прибавил много в весе, - закончила я твёрдым голосом.

- Хе, радуйся, что тебя там не было, - вмешался Сеппо. - Это не было удовольствием.

- По крайней мере, у тебя сейчас нет неприятностей с твоими стариками, - согласился с ним Сердан.

- Для этого ведь и причин нет. Ты же больше не занимаешься паркуром.

- Точно, - вспылил Билли, вырвал у официантки чашку с мороженым из рук и убрался с ним на другой стол, подальше от нас, где тут же начал лопать, как будто завтрашнего дня не наступит.

- Что значит, отлично устроили? - Мобильный Сеппо начал гудеть. Он приподнял свой зад, чтобы можно было вытащить его из кармана штанов. - Если он больше не хочет зависать с нами, тогда значит не хочет. Pronto? Ах, мама...

Мама Ломбарди, снова. Тогда ему так и так нужно будет сейчас уходить. Поэтому я повернулась к Сердану, чтобы вопрошающе посмотреть на него, но он только извиняясь, пожал плечами.

- Я тоже так думаю, Катц. Заставить мы Билли не можем. - Я решила оставить таять моё мороженое-спагетти на сентябрьском солнце, положила четыре евро на стол - слишком много для этого сладкого месива, и прошла, не попрощавшись к Билли, который с мрачным выражением лица вылавливал вишню Амарена из горы сливок, что прятались в его мороженом.

Потому что, у меня был опыт, что ребятам нельзя было задавать кучу вопросов - потому что тогда они сбегали, они не справлялись с этим (исключение: Леандер, он любил, когда его расспрашивали о его жизни), я села молча рядом с ним и понадеялась, что он начнёт говорить. После десяти минут, когда на дне его чашки осталась только капля красного соуса и я потихоньку начинала нервничать, потому что стрелка часов опасно приближалась к семи, он наконец сделал это.

- Это совсем не радует, когда Сердан и Сеппо так агрессивно настроены. Не терплю такое, - объяснил Билли, как будто мы всё это время говорили именно об этом.

- Меня тоже раздражает. Но это определённо скоро пройдёт. - Я не была в этом слишком уверенна. Оба просто нападали друг на друга. Хотя раньше были лучшими друзьями.

- Даааа, - сказал Билли растягивая слова. - Но даже если и так... мне это всё равно. Паркур для меня в прошлом. Всё закончилось.

- Но почему? - воскликнула я возмущённо. - Почему он должен быть в прошлом? Ты придёшь в норму, как только начнёшь снова тренироваться!

- Зачем я вам вообще нужен? Только для того, чтобы снимать? Это может сделать и кто-то другой.

Я должна была какое-то время подумать, прежде чем ответила. Да, для чего нам был нужен Билли? Я не могла спонтанно назвать причину.

Но суть была вовсе не в этом. Мы были кликой, друзьями. Для этого не нужна была специальная причина, чтобы быть с нами. Без Билли, чего-то не хватало. Даже на нашем дурацком заднем дворе я постоянно оглядывалась и искала его, сама по себе. Потому что он был один из нас. И это я ему и сказала.

- Нее, это не так. Друзья не атакуют постоянно друг друга, как Сердан и Сеппо. У друзей нет друг от друга секретов. И между друзьями борьба за девушку табу. Но Сеппо и Сердан... Кроме того я знаю, что ты целовалась с Серданом, но собственно хотела что-то от Сеппо.

О Боже, снова эта тема. Нет, об этом я не хотела говорить с Билли.

- И всё равно мы друзья. У нас дружба и мы должны быть вместе, навсегда, - повторила я, потому что не могла придумать что-то получше.

Я не могла сказать ему, что боялась, что мы никогда больше не будем заниматься паркуром, если Билли окончательно отвернётся от нас. Тогда останутся только Сердан и Сеппо, которые только ругались между собой. Леандер тоже всё чаще отсутствовал, а его в любом случае никто не видел, кроме меня.

- Ах, что за дерьмо, Люси! - взорвался Билли. - Ничего не бывает навсегда! Чувства уходят. Просто так. С одного момента на другой. Дружба прекращается. Такова жизнь.

Что он там такое болтал? Я не могла справиться с этим разговором. Я ещё никогда не могла хорошо разговаривать о чувствах. А с Билли я до сих пор самое большее говорила о сортах жевательной резинки и функциях мобильного телефона. И о паркуре. Но Билли вовсе больше не обращал на меня внимания.

- Только сегодня утром мне пришлось выслушивать это. Чувства когда-нибудь уходят, Билли. Никто в этом не виноват. Такова жизнь. - Сердито он смял липкую салфетку. Его пухлые щёки покраснели, а возле корней волос блестели капельки пота. Мне что, состряпать сейчас лицо, будто в голове воздушный пузырь? Или произнести хм, так как делает Сердан.

Но когда я сама была сердита, то ненавидела «хм» и лица, будто в голове воздушный пузырь. Мне нельзя было делать вид, будто Билли ничего не сказал. Это было бы не честно. С другой стороны я не поняла не слова.

- Ты не можешь подсказать мне, о чём ты сейчас говоришь?

- Ну, о моих родителях, о чём же ещё! - Билли так повысил голос, что две женщины за столом рядом с нами, повернулись к нам с любопытством. - Они вдруг говорят, что больше не любят друг друга. И хотят развестись. Совершенно внезапно! Они даже не ругались! Никогда! Но теперь, теперь они ругаются постоянно, как Сеппо и Сердан, мне так это надоело... это меня бесит... - Билли вытер салфеткой пот со лба.

- Извини, я этого не знала, - сказала я тихо, хотя считала, что это были две совершенно разные проблемы, брак родителей Билли и наша паркур-тема. - Мои родители тоже иногда ругаются. Я знаю, что это раздражает.

Внезапно я испугалась, что у нас тоже может так произойти, как у Билли. Что мама однажды утром разбудит меня и скажет: Эй, Люси, папа и я не любим больше друг друга. Мы разводимся. Нет, такого я не могла себе представить, моё сердце говорило мне, что это неправильно. Совершенно неправильно. Но скорее всего Билли это тоже казалось неправильным. И потом это всё-таки случилось.

- Да именно, это раздражает, и я не хочу ещё и в моё свободное время попадать в стрессовые ситуации. Понимаешь?

- Что но? Никаких но! - прогремел Билли. - Да я вам вовсе не нужен! Кроме того, я хочу заняться чем-то другим, чем-то, где не буду всегда играть дурака. Шак сказал, что он и Ралле...

- Тот Шак? - перебила я его. Чего ты хочешь от этого тюфяка?

Шак ходил в нашу школу, был в том же классе, что и Сеппо. Но так как он два раза остался на второй год, то был один из самых старших. У него были длинные локоны, которые в конце недели блестели от жира, курил скрученные вручную косяки и брал свою гитару даже на уроки. Когда он на кого-то смотрел, то выглядел так, будто вот-вот заснёт.

Предположительно, он так иногда и делал. Чаще всего на уроке религии и гражданском праве. Преподаватели позволяли это делать, потому что устали дискутировать с ним, так как он только тогда отвечал на вопросы, когда ему этого хотелось. Некоторые ученики восхищались им за это. Я считала его тупым.

- Почему тюфяк? - защищался Билли. - Он не тюфяк. И он хочет основать группу, они ещё ищут басиста. Может быть, я его спрошу, возьмёт ли он меня.

- Билли... ты не можешь играть на инструментах. Ни на каком. Ты даже не можешь читать по нотам, - напомнила я ему. Наш учитель музыки регулярно отчаивался из-за этого.

- Ну и что? Я и паркуром больше не могу заниматься. И всё-таки ты хочешь, чтобы я был с вами. А на басе может играть любой, так сказал Шак.

Я бросила незаметный взгляд на часы. Вот дерьмо, у меня осталось всего лишь восемь минут, чтобы добежать до дома. Этот разговор всё равно ни к чему не приведёт. Насчёт группы было дурацкой идеей. Билли в музыкальной группе... Что это вообще будет за группа, с Шаком, играющем на гитаре? На него ведь никто не хотел смотреть дольше, чем три минуты, не говоря уже о том, чтобы слушать.

- Мне пора, Билли... Подумай ещё раз об этом, ладно? - Но Билли смотрел упрямо мимо меня. Ну, тогда нет. Теперь и я разозлилась. Всё это не могло быть правдой! Леандер оставлял меня одну в течение нескольких часов, Сердан и Сеппо теперь только ругались, а Билли хотел стать рок-музыкантом. Не говоря уже о моём домашнем аресте. И тройным прыжком, который должен был выполнить Леандер. Новым учебным годом... который станет ещё более напряжённым, чем уже был последний. Ничего кроме неприятностей.

Но когда я злилась, то могла всегда особенно быстро бегать, и поэтому мне удалось, ровно в семь открыть одну из наших дверей и броситься наверх. Уже на лестнице я почувствовала пряный запах лука, который выходил из квартиры. Лук и ещё что-то, что я не могла определить. Неужели мама уже вернулась? О нет, пожалуйста не надо. Потому что тогда она точно поссорилась с папой, потому что тот отпустил меня, и может быть у нас впоследствии станет также, как у Билли...

Задыхаясь, я распахнула кухонную дверь. Облако пара подуло мне в лицо, но это было ничто, по сравнению с оглушительным шумом, который загремел мне навстречу из небольшой стерео-установки на шкафу. Кричащее пение, пронзительные гитары, быстрые удары барабана - что к чёрту это было такое? Мне нравилась быстрая и тяжёлая музыка, но то, что звучало здесь, было пыткой. Голос певца звучал так, будто ему оторвали яйца. А потом этот хаос... везде грязные кастрюли и горшки, стол покрыт шелухой от лука, доски и ножи, порванные бумажные кухонные полотенца, прямо рядом с горячей плитой.

Быстро я убрала их в сторону, прежде чем они загорятся. Может, это мама и папа так сильно поругались, что оставили кухню в таком состояние? Но если да, то где они тогда торчат? Я выключила компакт-диск и ища их огляделась. Тьфу, что это такое отвратительное?

- Фу, - пробормотала я и выловила из раковины кончиками пальцев скользкую, сырую шею курицы. Момент...

Курица... Это была вовсе не мама. Мамы действительно не было ещё дома. Это был Леандер! Не постучав - было бы ещё лучше, если бы мне приходилось стучать к самой себе, я распахнула дверь в свою комнату.

- Что это будет? - залаяла я требовательно. Но в ответ получила только тихий, расслабленный храп. Леандер лежал на животе на моей кровати, с обувью конечно, голову положил на руки, а на лице расслабленная улыбка. – Просыпайся, Леандер, и объясни мне, что всё это значит!

Он не пошевелился. Он только притворялся, что не слышит меня или находился в глубоком сне? Я встала возле него на колени и коротко потрясла за плечи. Всё ещё никакой реакции. Могвай, который оставался дома, потому что длинные прогулки стали для него слишком изнурительными, укоризненно забурчал и повернулся в своей корзинке вокруг себя.

Не только наша квартира пахла по-другому. Также и Леандер пах иначе, чем обычно. Я склонилась вперёд и понюхала. Его дыхание пахло мятой, луком и... анисом? Во всяком случае, он пах как светлые рождественские пряники, которые раньше всегда пекла бабушка Анни, и их она всегда приправляла анисом. Они на вкус были почти такими же отвратительными, как и мамины рождественские пряники.

- Люси? Люси-мышонок! - О нет. Мама. Теперь она вернулась. - Что здесь пахнет так... так интересно?

Быстро я бросилась на кухню, выловила вино из серванта и выбросила его с размаху из открытого окна. Сегодня видимо был день летающих чашек, куриц и бутылок с вином. Я только надеялась, что бутылка приземлиться не в нашем дворе, а в саду соседей. Не то самое позднее завтра, у меня появиться необходимость объяснять это. А необходимость объясняться у меня была уже сейчас. Ещё хуже это делать не обязательно.

- Да, что здесь происходит? - Уф, кое-как успела. Я нерешительно повернулась.

Рот мамы дёргался в постоянном изменении между изумлением, радостью и недоверием. Рьяно, я начала сметать вместе лук руками и выкидывать его в мусор, как будто на протяжении часов не делала ничего другого, как только пахала.

- Я... э... готовила для тебя. Я имею в виду для вас, для папы и тебя.

- Ты - готовила? - Удивление мамы было обоснованно. Обычно я даже отказывалась помогать ей при выпечке пирогов. - И что ты вкусненького приготовила?

Мама взяла кухонную тряпку с крючка и приподняла осторожно крышку жаровни, которая блокировала сразу две конфорки. Что же. Что я там приготовила?

Звучная отрыжка позади, заставила меня обернуться. Ага. Монсеньор снова встал. Усмехаясь, Леандер смотрел на маму и меня, в то время как небрежным движением приглаживал волосы назад. О, как я это проклинала, что моё сердце всё ещё каждый раз взволнованно сжималось, когда я видела его двухцветные глаза и ямочки, хотя в этом действительно не было ничего нового. Он жил уже почти год в моей комнате. Моё сердце давно должно было к этому привыкнуть.

- Что это такое? - спросила я на языке жестов и показала на плиту, но вместо того, чтобы сказать мне нормально, что находилось в горшке, Леандер сделал из этого потеху и сформировал ответ губами. Ха-ха, очень смешно. Я попыталась это прочитать. Что-то с О и Э. И Г в начале. Гогговэ? Что такое Гогговэ? Или это имеет что-то общего с петухом (на немецком петух произносится Гокель)? Да, петух, это было логично, в конце концов Леандер «одолжил» курицу.

- Гокельвэ (больной петух), - перевела я в недоумении.

- Ну, рецепт с курицей и вином... - И? Я оглядела беспорядок в кухне ещё раз и увидела пустую банку помидор в мусоре. Помидоры... они также подходили к красным брызгам на вытяжном колпаке, которые выглядели как кровь, и о которых вначале я подумала, что они происходят от бедной курицы. - И помидорами. Точно. Помидорами. Французский рецепт, - предположила я. Это должен был быть французский рецепт. Мания Леандера ко всему французскому не имела границ.

Усмешка Леандера увеличилась, пока его ямочка не стала бросать тень. Потом он основательно зевнул, бросил ничего не подозревающей маме воздушный поцелуй и побрёл назад в мою комнату. Наверное вся ситуация здесь слишком пахла для него работой. Кроме того мой позор был предотвращён и таким образом в его зелёно-голубых глазах, вздремнуть ещё раз, было приятным вариантом побыть бесполезным. Это Леандер мог делать превосходно. Быть бесполезным. Даже наш сломанный пылесос вёл более осмысленно существование, чем он.

- Откуда у тебя рецепт, Люси? - Мама выудила шелуху от лука из горшка.

- Из интернета. Я хотела порадовать вас. Мне нужно ещё только чуть-чуть прибраться

Нет, вообще-то мне нужно было делать домашнее задание и подумать о том, что случилось с Билли. Но Леандер сорвал все мои планы. Пока кухня будет чистой, пройдут часы. Хотела ли я попробовать курицу, я ещё не знала. Я не доверяла кулинарному искусству Леандера. Как у него вообще появилась идея что-то приготовить? Почему вместо этого он не пошёл с мной и ребятами? Я этого не понимала.

- Роза? - Папины шаги поспешно приблизились. - Ты готовила? Я думал, мы полюбовно договорились, что ты снова начнёшь вносить свой вклад в семейной бюджет. - Теперь его серая полу-лысина просунулась к нам на кухню, и он критично огляделся. - Ах ты, Боже мой, - пробормотал он. - И мусор ты тоже не разделила, дорогая Роза.

- Не я, Хериберт. - Мама указала так энергично на меня, что я автоматически немного отступила. Её накрашенный указательный палец приблизился опасно к моему уху. - Люси приготовила для нас!

- Люси? - Папа выловил банку от помидор из органических отходов, чтобы ополоснуть её под краном с водой. - Но Люси ведь была... Люси... - Он откашлялся и сделал вид, будто занят банкой. - Люси ведь... э...

- Делала домашнее задание, - спасла я его. Он почти проговорился. В конце концов мама не должна узнать, что я ходила есть мороженое с ребятами. - Делала домашнее задание, а в промежутках готовила. Это ведь лёгкое блюдо, - добавила я смело. - Оно только должно было вариться на медленном огне.

Это оно и делало, в то время как мама и я убирали, мыли и тёрли, пока всё снова не стало совершенно чистым, а мама в это время, не спросив, тараторила мне все рецепты, которые любила готовить (мы оба знали, что результат чаще всего был несъедобным), и засыпала меня утомительными советами домохозяйки.

Но курица, к моему великому удивлению была вкусной - такой вкусной, что я решила взять вторую порцию, хотя была уже совершенно дёрганной, потому что хотела наконец допросить Леандера. Не только насчёт курицы. А насчёт тысячи разных вещей, из которых ни одна больше не могла ждать.

В то время как я жевала, я в уме составляла целый список упрёков. Прежде всего, он должен мне наконец сказать, как выглядел тройной прыжок. Я думала об этом уже даже тогда, когда сидела на туалете. Иногда мне также снились об этом сны. Это были не хорошие сны.

С другой стороны, гармонично поужинать с мамой и папой тоже было правильно, потому что такие моменты стали редкими. Может быть это даст мне преимущества или даже ослабит строгие тюремные правила, если я останусь ещё немного сидеть с ними.

Когда мне, примерно в десять, было позволено уйти в свою комнату - Кто готовит, тот должен и мыть посуду, - вбивала в меня мама, Леандер снова лежал поперёк моей кровати. Только в этот раз он снял свою обувь. Я даже не пыталась разбудить его или столкнуть с матраса.

Я боялась при этом нечаянно слишком долго до него дотрагиваться. Касаться Леандера было запрещено, это также было опасно. Потому что так, я могла стать невидимой - противные чары вуду Чёрной бригады, которые не смотря на защитные чары всё ещё действовали.

Поэтому я только быстро приняла душ, почистила зубы, закрыла мою комнату, на всякий случай и волей-неволей устроилась на диване Леандера.

Все здесь пахло Леандером. Подушки, одеяла, простыни. Дорогой гель для душа и мята. А с недавнего времени ещё и анис. Когда я наконец, заснула, то мне приснился сон о рождественских пряниках бабушки Анни.