Действие закона Кармы

В молодости я был заядлым охотником. Все семь моих братьев и я в том числе наследовали эту страсть от отца. Жили мы бедно, и охота помогала нам прокормиться. Позже, когда мы подросли, пошли работать, и жить стало гораздо легче и сытнее, необходимость в охоте вроде бы отпала, но страсть есть страсть. Возбуждал сам процесс выслеживания, необыкновенного сладостного напряжения: «Вот оно, вот сейчас вылетит или выбежит». Каждая струна нервов звенит от напряжения. О том, что живое свято, мы тогда не задумывались. Однажды, гуляя летом с ружьем по лесу, я случайно спугнул белку. Она запрыгнула на сосну и, сердито цокая, залезла на самую макушку. Я, не раздумывая, прицелился и выстрелил. Раздался душераздирающий крик. Белка медленно, цепляясь лапками за ветки, падала вниз и кричала, кричала. Я попал ей в живот. Она корчилась у меня на руках от боли и кричала, кричала.

«Господи, ну что я наделал? Зачем стрелял? Ведь не было никакой необходимости. Лето. Дурак, какой я идиот». Слезы текли у меня рекой, и я ничем не мог помочь этому зверьку. Я добил его, чтоб не мучился. Закопал в землю и пошел домой с ощущением, что не в белку стрелял, а в себя. Долго этот крик не давал мне покоя. Но постепенно все забылось. Я снова охотился. И вот однажды, лет через пять, у меня заболел живот, да так, что я катался по полу, ползал на четвереньках. Меня отвезли в больницу. Обнаружили острую спаечную непроходимость. Располосовали живот. Ровно через год рецидив повторился. Я снова лез на стенку от боли. Меня снова приготовили к операции. «Господи, за что же? Господи, за что?» Вопрошал я, лежа на операционном столе. И тут неожиданно в памяти всплыла летняя трагедия с белочкой, я снова услышал ее крик. И тогда я понял за что, рецидив как-то прошел, операцию отложили. Я вернулся домой, засунул ружье в самый дальний угол. Выбросил патроны и с тех пор не охочусь.

Теперь, по прошествии трех десятков лет, я хорошо усвоил, что всякая жизнь священна. И что если ты вольно или без умысла причинил кому страдание ¾ будь уверен, что ты когда-нибудь переживешь то же самое.

Ничто в этом мире не проходит бесследно и в тайне. За все в этом мире приходится платить, и нигде ничего не спрячешь. Для Него все открыто: каждый твой шаг, каждая твоя мысль.

Сейчас, сидя в горах среди вековых кедров, я наслаждаюсь их величественным покоем и радуюсь игре бурундучков на полянке. Вот один из них подбежал к моим ногам, встал столбиком и всем своим видом предлагает поиграть. Вот он срывается с места, взбегает на дерево в надежде, что я сделаю то же самое, как его дружок. Но прости, братишка, годы не те.

Я наполняюсь тихой радостью, когда пищухи, эти недоверчивые, пугливые зверьки, бегают у меня по коленям. Непоседа поползень склевывает орешки, сидя у меня на руке, или прыгает по мне, отлавливая мошек. Они наивны и доверчивы, как дети. Впрочем, они и есть дети Матери Природы. И мое сердце содрогается только при одной мысли, что все это настолько беззащитно перед человеком, что он может расстрелять, поймать в капканы, выжечь, как уже выжег более тысячи гектар тайги бомж Саша: в полупьяном виде разжег костер под кроной кедра. Крона вспыхнула. Начался верховой пожар. Стояла сушь. И тайга горела около месяца. Сколько при этом сгорело всякой живности? Кто считал? Пока никому это не нужно. Поскольку не усвоили еще люди одну из главных истин: всякая жизнь на земле священна. Поэтому будем болеть, будем страдать, будут случаться с нами самые разные несчастья. За все в этом Мире нужно платить. Закон кармы неотвратим.