💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Разные пути

Прошло восемь дней, а боль в ноге Тефаниса все не утихала. Душа его рвалась перемещаться быстро, но как только он пускался бегом, его неизбежно заносило в сторону, и он врезался в кустарник или, что еще хуже, в твердый ствол дерева.

– Перестань‑ рычать‑ на‑ меня‑ глупая‑ собака! – огрызнулся Тефанис на желтого пса, который следовал за ним со дня битвы.

Ни одному из них общество другого не приносило радости. Тефанис часто сокрушался, что эта отвратительная собака нисколько не похожа на Карока.

Но Карок был мертв. Квиклинг нашел его растерзанное тело. Еще один спутник покинул его, и теперь спрайт снова остался один.

– У‑ меня‑ нет‑ никого‑ кроме‑ тебя‑ глупая‑ соба‑ ка! – горько пожаловался он.

Пес оскалился и зарычал.

Тефанису хотелось распороть его горло, хотелось пробежаться вниз‑ вверх по этому паршивому животному, рассекая и разрезая каждый дюйм его тела. Однако он увидел, что солнце уже совсем опустилось, и понял, что вскоре эта тварь пригодится ему.

– Мне‑ пора‑ бежать! – проговорил квиклинг.

Не успела собака опомниться, как Тефанис подбежал к ней, схватил веревку, которую накинул на шею собаки, и описал три полных круга вокруг ствола ближайшего дерева. Собака ринулась вдогонку за ним, но веревка натянулась, удерживая пса на месте, и Тефанис с легкостью оказался за пределами досягаемости.

– Я‑ скоро‑ вернусь‑ глупая‑ ты‑ псина! – крикнул он и устремился по горным тропам, понимая, что эта ночь может оказаться его последним шансом.

Далеко впереди горели огни Мальдобара, однако квиклинга привлекали не они, а другой свет‑ от‑ блески далекого костра. За несколько минут он добрался до небольшого лагеря, радуясь, что поблизости не видно эльфа.

Родди Макгристл сидел, привалившись спиной к огромному дереву. Его руки обхватывали сзади ствол и были стянуты в кистях ремнем. Горец выглядел жалким, таким же жалким, как его собака, но у Тефаниса не оставалось другого выбора.

Улгулу и Кемпфана были мертвы, Карок тоже, а Граул после ужасающего разгрома в роще назначил за голову квиклинга хорошую цену.

Таким образом, выбирать было не из чего, но Тефанис не имел ни малейшего желания снова в одиночку бороться за выживание. Он незаметно подбежал к дереву, прокрался за спину Родди и прошептал ему в самое ухо:

– Завтра‑ ты‑ будешь‑ в‑ Мальдобаре.

Неожиданно услышав писклявый голос, Родди похолодел.

– Завтра ты будешь в Мальдобаре, – повторил Тефанис как можно медленнее.

– Убирайся, – рыкнул на него Родди, считая, что квиклинг просто дразнит его.

– Тебе‑ стоит‑ быть‑ со‑ мной‑ повежливее, ох‑ как‑ стоит! – резко ответил Тефанис. – Эльф‑ собирается‑ держать‑ тебя‑ в‑ плену‑ ты‑ это‑ знаешь.

За‑ преступле‑ ния‑ против‑ слепого‑ следопыта.

– Заткни пасть! – рявкнул Макгристл громче, чем надо.

– О чем это ты? – донесся до них голос Келлиндила.

– Вот‑ что‑ ты‑ наделал, глупый‑ человечишка! – прошептал Тефанис.

– Я же сказал тебе убираться! – огрызнулся Родди.

– Я‑ то‑ могу‑ убраться, но‑ что‑ тогда‑ будет‑ с‑ то‑ бой? Отправишься‑ в‑ тюрьму? злобно сказал Тефанис. – Я‑ могу‑ помочь‑ тебе‑ сейчас, если‑ тебе‑ нуж‑ на‑ моя‑ помощь.

Родди начал понимать.

– Развяжи мне руки, – велел он.

– Уже‑ сделано, – ответил Тефанис.

Родди обнаружил, что Тефанис не врет. Он начал вставать, но внезапно передумал, потому что в лагерь вошел Келлиндил.

– Сиди‑ спокойно, – посоветовал Тефанис. – Я‑ отвлеку‑ твоего‑ стража.

Произнося эти слова, он быстро перемещался, и Родди расслышал только невнятное бормотание. Однако он снова завел руки за спину, не видя никакого другого подходящего способа поведения с хорошо вооруженным эльфом, приближавшимся к нему.

– Это наша последняя ночь в дороге, – заметил Келлиндил, бросая возле костра кролика, подстреленного на ужин. Он подошел к Родди и наклонился над ним. – Я пошлю за леди Соколицей, как только мы доберемся до Мальдобара, сказал он. – Она считает Монтолио Де Бруши своим другом, и ей будет интересно узнать о событиях в роще.

– Да что ты понимаешь! – огрызнулся Родди. – Следопыт и мой друг тоже!

– Если ты водишься с королем орков Граулом, то не смеешь называться другом следопыта из рощи, – возразил Келлиндил.

Родди не смог опровергнуть эти слова, но тут в дело вмешался Тефанис. За спиной эльфа послышалось жужжание, и Келлиндил повернулся кругом, положив руку на меч.

– Это еще что за создание? – спросил он, широко раскрыв глаза от изумления.

Ему было не суждено узнать ответ, потому что Родди внезапно подскочил к нему сзади и одним ударом повалил на землю. Келлиндил был искусным воином, но в ближнем бою не мог противостоять стальным мускулам Родди Мактристла. Огромные грязные ручищи горца сомкнулись на тонкой шее эльфа.

– У‑ меня‑ твоя‑ собака, – сказал Тефанис, когда гнусное дело было сделано. Она‑ привязана‑ к‑ де‑ реву.

– Кто ты такой? – спросил Родди, пытаясь скрыть бурный восторг от того, что оказался на свободе, а его пес все еще жив. – И чего ты от меня хочешь?

– Я‑ маленькое‑ создание, ты‑ сам‑ видишь, – объяснил Тефанис. Мне‑ нравится‑ иметь‑ больших‑ друзей.

Родди некоторое время размышлял над этим предложением.

– Ладно. Ты это заслужил, – сказал он со смехом. Среди принадлежавших погибшему эльфу вещей он отыскал свой испытанный топор Громобой и поднялся на ноги, огромный и угрюмый.

– Тогда пошли обратно в горы. Мне еще надо разобраться с дровом.

Нежные черты лица квиклинга исказила кислая гримаса, но он скрыл ее прежде, чем Родди успел что‑ то заметить. У Тефаниса не было никакого желания подходить близко к роще слепого следопыта. Даже забывая о том, что король орков назначил цену за его голову, он не мог не принимать во внимание, что у других эльфов возникнут подозрения, если Родди объявится там без Келлиндила. А кроме этого, Тефанис чувствовал, что боль, терзавшая его голову и ногу, становится намного острее при одной только мысли о новой встрече с дровом.

– Нет! – выпалил квиклинг.

Не привыкший к неповиновению Родди грозно уставился на него.

– В‑ этом‑ нет‑ необходимости, – солгал Тефа‑ нис. – Дров‑ мертв, его‑ прикончил‑ ворг. Однако эти слова не убедили Родди.

– Однажды‑ я‑ уже‑ привел‑ тебя‑ к‑ дрову, – напомнил Тефанис.

Хотя Родди и был разочарован, но он больше не испытывал недоверия к квиклингу. Если бы не Тефанис, Родди никогда не обнаружил бы Дзирта. Сейчас он находился бы более чем в ста милях отсюда, вел поиски вокруг пещеры Морьюима и изводил золото на лживые россказни драконов.

– А как насчет слепого следопыта? – спросил Родди.

– Он‑ жив, но‑ пусть‑ живет, – ответил Тефанис. К‑ нему‑ присоединилось‑ множество‑ могущественных‑ друзей. – Он указал взглядом на тело Келлиндила. – Эльфы. Множество‑ эльфов.

Родди кивнул в знак согласия. Он не питал к Монши неприязни и к тому же вовсе не жаждал встречаться с родственниками Келлиндила.

Они зарыли тело Келлиндила и те вещи, которые не могли унести с собой, нашли собаку Родди и той же ночью отправились на запад, в дикие края.

* * *

А в роще Монтолио мирно и с пользой пролетали весенние дни. Дзирт постигал науку и мудрость следопытов с большей легкостью, чем ожидал оптимист Монтолио.

Дров выучил названия всех деревьев и кустов в этой местности, узнал имена животных, а самое главное, он научился подбирать ключи к загадкам природы, которые дарила ему Миликки. Когда ему встречалось неизвестное животное, он обнаруживал, что по движениям и повадкам зверя может быстро понять его намерения, особенности поведения и настроение.

– Иди и потрогай его шкуру, – прошептал Монтолио как‑ то раз серым непогожим вечером и указал на другой конец поля, где возле деревьев белым пятнышком мелькал хвост оленя.

Даже при таком тусклом свете Дзирту трудно было разглядеть оленя, но так же, как и Монтолио, он чувствовал его присутствие.

– А он мне позволит? – спросил Дзирт. Монтолио улыбнулся и пожал плечами.

Дзирт бесшумно и осторожно пополз по краю луга, держась в тени. Он хотел подойти с севера, с подветренной стороны, но чтобы добраться до оленя с севера, нужно было обогнуть его с востока. Ошибку он понял, когда до оленя оставалось дюжины две ярдов. Животное внезапно подняло голову, принюхалось, и его хвостик дрогнул.

Дзирт замер и долго ждал, пока олень решал, продолжать ему пастись или нет. Пугливое животное было встревожено, и как только Дзирт сделал еще один робкий шаг, олень рванулся прочь.

Однако Монтолио, который подходил к нему с юга, оказался достаточно близко и успел похлопать бегущего оленя по крестцу.

Дзирт изумленно заморгал.

– Ветер благоприятствовал мне! – обиженно заявил он самодовольно улыбающемуся следопыту. Монтолио покачал головой.

– Только последние двадцать ярдов, когда ты подходил к оленю с севера, объяснил он. – До тех пор западное направление было предпочтительнее восточного.

– Но с запада невозможно выйти на оленя с северной стороны! – сказал Дзирт.

– Мне это и не требовалось, – ответил Монтолио. – Там сзади отвесный утес, – сказал он, указывая на юг. – Налетая на него, ветер меняет направление.

– Я этого не знал.

– А должен бы знать, – снисходительно сказал Монтолио. – В этом‑ то весь фокус. Ты должен видеть мир, как птица, которая, прежде чем избрать направление полета, озирает всю местность.

– Я не умею летать, – язвительно сказал Дзирт.

– Я тоже! – проревел старый следопыт. – Посмотри вверх!

Подняв глаза к серому небу, Дзирт сощурился. Он различил одинокий силуэт, который свободно парил в небе, широко раскинув крылья, чтобы поймать дуновение ветра.

– Ястреб, – сказал дров.

– Прилетел с южным ветром, – объяснил Монтолио, – а потом повернул на запад вместе с воздушными потоками, огибающими утес. Если бы ты понаблюдал за его полетом, то смог бы догадаться об особенностях местности.

– Это невозможно, – растерянно сказал Дзирт.

– Неужели? – опросил Монтолио и пошел дальше, чтобы скрыть улыбку.

Конечно, дров был прав: никому не под силу судить о топографии местности по полету ястреба. Монтолио узнал об изменении направления ветра от некоего угодливого филина, который бесшумно прилетел на его призыв, как только Дзирт двинулся через луг. Но дрову необязательно было знать об этом. Пусть он некоторое время поразмыслит над этим враньем, решил старый следопыт.

Размышление и переосмысление того, что он узнал, станет ценным уроком.

– Тебе Ух‑ Ух сказал, – заявил Дзирт полчаса спустя, когда они возвращались в рощу. – Ух‑ Ух сказал тебе и о ветре, и о ястребе.

– Ты в этом уверен?

– Так оно и есть, – твердо сказал Дзирт. – Ястреб не кричал (я уже достаточно опытен, чтобы знать это). Видеть птицу ты не мог и не мог слышать, как шумит ветер в ее крыльях, что бы ты там ни говорил!

Смех Монтолио вызвал торжествующую улыбку на губах дрова.

– Ты хорошо потрудился сегодня, – сказал старый следопыт.

– Я не сумел подкрасться к оленю, – напомнил ему Дзирт.

– Вовсе не это было целью проверки, – ответил Монтолио. – Ты доверился своим знаниям и подверг сомнению мои утверждения. Ты уверен в тех уроках, которые извлек. А теперь послушай кое‑ что еще. Я научу тебя нескольким хитростям, которые помогут тебе, когда ты будешь подкрадываться к пугливому оленю.

Они продолжали разговор по пути в рощу и в течение всей ночи. Дзирт жадно впитывал каждое слово следопыта, узнавая все больше и больше чудесных тайн окружающего мира.

Неделю спустя, уже на другом поле, ему удалось одной рукой дотронуться до лани, а другой рукой похлопать по заду ее пятнистого друга. Оба животных унеслись прочь от неожиданного прикосновения. Монтолио «увидел» улыбку Дзирта, находясь в сотне ярдов от него.

Обучение было далеко не окончено, когда лето пошло на убыль, однако Монтолио тратил все меньше времени на уроки. Дзирт узнал достаточно, чтобы выйти в открытый мир и учиться самому, вслушиваясь в тихие голоса и вглядываясь в неприметные знаки, которые подавали ему деревья и животные. Дров был так увлечен бесконечными открытиями, что не замечал глубоких перемен, произошедших с Монтолио. Следопыт очень постарел. По утрам его спина с трудом распрямлялась, а руки часто немели. Монтолио стоически терпел это, не желая жалеть себя и не сетуя на приближение неминуемого.

Он прожил долгую и насыщенную жизнь, ему многое удалось выполнить, и на его долю выпали такие яркие переживания, какие доводится испытать немногим.

– Что ты собираешься делать дальше? – неожиданно спросил он однажды вечером, когда они ужинали тушеными овощами, состряпанными его молодым другом.

Вопрос поразил Дзирта. Он жил сегодняшним днем и не строил никаких планов.

Да и к чему они, когда жизнь так легка и радостна, какой она никогда не была для окруженного недругами отступника‑ дрова! Дзирт действительно не хотел думать над этим вопросом, поэтому он кинул сухарь Гвенвивар, чтобы поменять тему разговора. Пантера, пожалуй, чересчур удобно устроилась на его посте/ми, свернувшись среди одеял так, что Дзирт засомневался, удастся ли ему выгнать кошку из этого уютного гнездышка каким‑ либо иным способом, кроме как отправив ее на Астральный уровень. Монтолио не отступал.

– Каковы твои планы, Дзирт До'Урден? – настаивал старый следопыт. – Где и как ты будешь жить?

– Ты что, выгоняешь меня? – спросил Дзирт.

– Конечно, нет.

– Тогда я останусь с тобой, – спокойно ответил Дзирт.

– Я имею в виду после, – сказал Монтолио, начиная раздражаться.

– После чего? – спросил дров, думая, что Монши известно что‑ то, чего он не знает.

Смех Монтолио развеял его подозрения.

– Я старый человек, – сказал следопыт, – а ты – молодой эльф. Я старше тебя, но даже если бы я был младенцем, тебе отпущено намного больше лет, чем мне. Так куда отправится Дзирт До'Урден, когда Монтолио Де Бруши не станет?

Дзирт отвернулся.

– Я не…. – неуверенно начал он. – Я останусь здесь.

– Нет, – мрачно ответил Монтолио. – Надеюсь, тебе суждено намного больше, чем это. Такая жизнь тебе не подойдет.

– Но она подходила тебе, – огрызнулся Дзирт, сам того не желая.

– В течение пяти лет, – спокойно сказал Монтолио, не обижаясь. – Пяти лет после жизни, полной приключений и волнений.

– Моя жизнь тоже не была спокойной, – напомнил Дзирт.

– Но ты еще ребенок, – сказал Монтолио. – Пять лет – не пятьсот, а именно такой срок отпущен тебе. Обещай мне, что переменишь свое решение, когда меня не станет. Вокруг тебя огромный мир, друг мой, он полон не только боли, но и радости. Первое будет удерживать тебя на пути развития, а последнее сделает этот путь терпимым. Пообещай же мне, что, когда Монши не станет, Дзирт выйдет в этот мир и найдет в нем свое место.

Дзирт хотел возразить, спросить следопыта, почему он так уверен в том, что этим «местом» не является роща. Мысли заметались в голове у дрова. Он вспоминал Мальдобар, смерть фермеров, взвешивал в памяти испытания, выпавшие на его долю, и все зло, которое так упорно преследовало его. Но, вопреки этому, в нем зрело искреннее желание вернуться в мир. Сколько других Монши встретит он там?

Сколько друзей? И не покажется ли ему опустевшей эта роща, когда они останутся здесь вдвоем с Гвенвивар?

Монтолио не требовал ответа, понимая замешательство дрова.

– Пообещай мне, что в свое время хотя бы поразмыслишь над моими словами.

Веря в Дзирта, он не сомневался в согласии друга выполнить это обещание.

* * *

В том году первый снег выпал рано, легкой пылью просыпавшись из клочковатых облаков, игравших в прятки с луной. Дзирт, который вместе с Гвенвивар выбрался наружу, упивался новой сменой времен года и радовался подтверждению бесконечного цикла. Он в приподнятом настроении возвращался в рощу, стряхивая на ходу снег с пушистых сосновых ветвей.

Костер в лагере горел слабо, Ух‑ Ух неподвижно застыл на низко растущей ветке, и даже ветер, казалось, старался не гудеть. Дзирт взглянул на Гвенвивар, надеясь получить от нее хоть какое‑ нибудь объяснение, но пантера просто села у огня, тоже застыв в торжественном молчании.

Благоговейный ужас – странное ощущение, вершина тончайших переживаний, которые возникают у тебя из‑ за таких потрясающих душу чувств, как страх.

– Монши? – тихо позвал Дзирт, приближаясь к жилищу старого следопыта.

Закрыв одеялом вход, он отгородился от последних отблесков угасающего костра, чтобы глаза перестроились на инфракрасный спектр, и оставался там очень долго, наблюдая за тем, как последние струйки тепла покидают тело следопыта. И хотя Монши стал холодным, его спокойная и довольная улыбка излучала тепло.

За несколько последующих дней Дзирт пролил немало слез, но стоило ему вспомнить эту последнюю улыбку, выражавшую вечный покой, снизошедший на старого человека, он напоминал себе, что оплакивает только свою потерю, а не самого Монши.

Он похоронил следопыта под каменным курганом возле рощи, а затем тихо перезимовал, поглощенный каждодневными делами и сомнениями. Ух‑ Ух прилетал все реже и реже, и однажды взгляд улетающего филина сказал Дзирту, что птица больше никогда не вернется в эту рощу.

Весной дрову удалось понять чувства Ух‑ Уха. Более десяти лет провел он в поисках дома и обрел его здесь, у Монтолио. Но когда следопыта не стало, роща больше не казалась столь гостеприимной. Это место принадлежало Монши, а не Дзирту.

– Как я и обещал, – пробормотал однажды утром Дзирт.

Монтолио просил его как следует подумать о своем будущем, и теперь Дзирту предстояло сдержать слово. В роще ему было уютно, здесь он по‑ прежнему не чувствовал себя изгоем, но это место перестало быть его домом. Он понимал, что его дом где‑ то за пределами рощи, где‑ то в этом бескрайнем мире, который, по словам Монтолио, был полон не только боли, но и радости.

Дзирт отобрал и упаковал кое‑ что – несколько приспособлений и самые интересные книги старого следопыта, прицепил к поясу сабли и закинул за плечо длинный лук. Затем он в последний раз обошел рощу, окидывая прощальным взглядом веревочные мосты, оружейный склад, бочку с бренди, корень дерева, где погиб великан, и линию укреплений, где укрывался Монтолио. Он призвал Гвенвивар, и пантера все поняла, стоило ей появиться.

Они ни разу не оглянулись, шагая по горной тропе навстречу миру, полному боли и радости.