Стили отцовства

По мере изменения общих социальных ценностей и стру­ктуры семьи меняется и стиль отцовства, включая способы воспитания детей. Этот процесс имеет два аспекта: 1) соотно­шение инструментальных и экпрессивных функций и 2) гендерно-специфические стратегии дисциплинирования детей.

В первом аспекте особых подвижек не заметно. В середине XX в. Парсонс и Бейлз описали отцовскую роль в терминах инструментальных функций, таких как жизнеобеспечение, защита и дисциплинирование детей, в отличие от преимуще­ственно экспрессивной материнской роли. За прошедшие 50 лет эта поляризация, как и поляризация мужского и женского начала вообще, заметно ослабела: от отцов все чаще ждут теп­ла и ласки, тогда как матери все чаще выполняют инструмен­тальные функции. Тем не менее фундаментальные стилевые различия между ними сохраняются. Обследование этнически разнородной выборки из 1 989 американских студентов из полных семей и разведенных семей с одним родителем, кото­рых просили ретроспективно оценить характер своих детских отношений с родителями, показало, что, хотя форма семьи

и этнокультурные различия влияют на оценку, в целом во всех этнических группах и в обеих формах семьи отцы чаще оцени­ваются по инструментальным, чем по экспрессивным показа­телям. Из восьми предложенных отцовских функций семь оказались инструментальными (Finley, Schwartz, 2006). Дан­ные по другим странам, которые я приводил выше, указывают в том же направлении. Вероятно, так будет и в дальнейшем, поскольку именно дифференциация интересов составляет психологическое ядро маскулинности и фемининности.

Значительно больше сдвигов в родительских стратегиях. В конце прошлого века в социально-педагогической литера­туре широкое распространение получила типология Дианы Баумринд, выделившей три главных стиля родительства (Baumrind, 1991):

1. Авторитарный стиль предполагает высокую требова­тельность, строгую дисциплину, насильственное принужде­ние ребенка к выполнению родительских предписаний и сла­бое внимание к собственным потребностям ребенка, кото­рый мыслится преимущественно как объект педагогического воздействия.

2. Авторитетный стиль больше апеллирует к собственно­му сознанию ребенка, давая простор развитию его индивиду­альных способностей, при сохранении родительского конт­роля, формы которого меняются по мере взросления ребенка.

3. Пермиссивный, или снисходительный стиль предостав­ляет ребенку максимум свободы и самостоятельности, при­чем отсутствие контроля нередко оборачивается невнимани­ем к ребенку (в духе экзистенциализма: свобода равняется заброшенности).

Если перевести это в философские термины, то автори­тарный стиль — субъектно-объектное отношение, в котором ребенок преимущественно выполняет волю родителей, авто­ритетный стиль — субъектно-субъектное, партнерское, хотя и ассиметричное взаимодействие ребенка и родителей, а пер­миссивный стиль делает субъектом ребенка, на поступки ко­торого родители только реагируют.

Громадное количество психолого-педагогических иссле­дований показало, что наиболее успешным, как с точки зре-

ния формирования личности ребенка, так и с точки зрения поддержания хороших отношений ребенка с родителями, яв­ляется авторитетное родительство (так думали и прогрес­сивные русские и советские педагоги и психологи). В послед­ние годы возник вопрос, насколько правомерен этот вывод применительно не к индивидуалистическим, а к коллективи­стским культурам, отдающим предпочтение авторитарному воспитанию. Хотя вопрос этот, безусловно, требует специ­ального изучения, эмпирические данные свидетельствуют о том, что авторитетный стиль воспитания имеет преимуще­ства перед авторитарным не только на Западе, но и в коллек­тивистских обществах (Sorkhabi, 2005), Например, в Китае семейная дисциплина гораздо строже, чем в США, тем не ме­нее принуждение и телесные наказания и здесь способству­ют росту детской агрессивности, причем не только у подро­стков, но у пятилетних детей (Nelson et al., 2006).

Это имеет непосредственное отношение к отцовству. Даже если не принимать во внимание психологические особенности мужчин, отец традиционно был, а кое-где и по сей день остает­ся прежде всего властной фигурой и носителем авторитарного стиля воспитания. Мужчины чаще женщин выступают в защи­ту телесных наказаний и чаще фактически практикуют их. Ме­жду тем у детей это вызывает протест и агрессию, которая мо­жет быть направлена на кого угодно. Об этом свидетельствуют как мировые, так и отечественные исследования (см., напри­мер: Куфтяк, 2004). Пресловутая «неэффективность» отцов­ства связана прежде всего с авторитарностью и притязаниями на обладание властью, которой фактически уже нет. Нравится нам это или нет, правила игры в семье, как и в обществе, изме­нились, и отцы, не желающие этого видеть, создают дополни­тельные трудности самим себе, своим женам и детям.