Неткачева Наталия: Злата. Ангелы плачут в июне

Аннотация:

Экстрасенсорные способности - это дар или проклятье? И как они могут помочь, если твой отец - серийный убийца; жизнь - побег длиной в 16 лет, новый сосед - сын одной из жертв отца; а загадочная болезнь юной пациентки - последствия её прошлой реинкарнации? Чтобы спасти умирающую девочку придётся расследовать преступление пятнадцатилетней давности. Текст выложен полностью.

Не для того, что б умереть рождался день,

Но умирая, не уходят насовсем -

Я - на тебя судьбою брошенная тень...

Не знаю кем...

Елена Фролова

Глава 1

От её истерических криков голова болела больше, чем от звуков дрели несмолкающих с самого утра. Я устало подняла глаза к потолку - новые соседи делают ремонт. Полчаса назад эти строительные шумы помешали мне полноценно остановить приступ аритмии пенсионеру и вызвали законное раздражение, но сейчас могли сослужить добрую службу.

- Валя, ты слышишь? - я ткнула пальцем вверх. Она, конечно, вопила громко, но такой шум игнорировать не могла. - Я не могу работать в подобной обстановке, извини, зайди в другой раз.

Разумеется, никакого другого раза не будет, но я слишком устала, чтобы объяснять ей это прямо сейчас. Тем более что вчерашняя попытка прийти к компромиссу с треском провалилась.

Девушка с шумом вдохнула воздух, выпрямилась в тонкую напряжённую струнку, и возмущённо тряхнула короткими рыжими кудряшками, словно породистая кобылка, готовая сбросить седока.

- Ты мне вчера это уже говорила!

Я пожала плечами. Чудненько! Я ей вчера столько всего говорила. Целую торжественную речь прочла, а она запомнила лишь последнюю фразу! Тем лучше - можно не повторяться.

- Я это говорю всем уже неделю. Особенности национального ремонта со всеми вытекающими последствиями.

Зелёные глаза студентки Филфака МГУ блеснули и сузились, выражая недоверие:

- Пойдём ко мне, я живу близко, и никаких посторонних шумов не будет!

Умная девочка, хорошая попытка. Я вздохнула и неохотно взяла протянутую фотографию. Именно над этим изображением молодого жизнерадостного брюнета я произнесла вчера монолог достойный Гамлета на тему быть или не быть привороту. Бесплодная попытка. Девушка пришла снова, не вняв предупреждениям, точнее, пропустив их мимо ушей. Любовь не только слепа, но и глуха! Прямо не светлое чувство, а инвалид первой группы! Что ж, я не оратор, у меня другая специализация, придётся действовать в её узких рамках.

- Вот, возьми. Заняла у подруги. Если мало, найду ещё, - Валя решительно сунула мне три смятые хрустящие банкноты.

Я перевела взгляд на свою ладонь. Триста долларов. Действительно мало. Смешная цена за несколько сломанных жизней, хотя на новый холодильник мне бы хватило, да и весы пора поменять - пропорции трав путать нельзя. Валя, не зная как трактовать моё молчание, перешла к угрозам:

- Ладно, если не хочешь, я в город поеду! Там полно магических салонов, найду желающих!

Я невольно улыбнулась. Тот, кто обладает достаточной силой, чтобы привести в действие подобный ритуал не станет брать грех на душу за триста долларов, а действия доморощенных " магов" не опасны. Они не вызовут и бури в стакане воды.

- Желаю удачи!

Эх, прощай, новый холодильник! Не стоишь ты мигрени и угрызений совести. Парнишку-то я знала лично. Зовут Руслан, поёт в ночном клубе " Тайна", мечтает стать звёздой отечественной эстрады. Приходил ко мне пару раз за различными амулетами, притягивающими удачу. Стоит мне согласиться на предложение Вали - никакие амулеты ему уже не помогут, никогда...

Зелёные глаза девушки наполнились слезами злого бессильного отчаяния, губы задрожали, но голос прозвучал неожиданно твёрдо и спокойно:

- Тогда я... я покончу с собой! Я люблю его! Можешь ты это понять?! Жить без него не могу!

Я сочувственно кивнула. Знала бы ты, девочка, сколько раз мне приходилось слышать эту фразу в самых различных вариациях. Например, сегодня утром, забравшись на подоконник моего открытого окна (третий этаж, между прочим), её выкрикивала школьница, по уши влюблённая в Роберта Паттинсона. А тут всего-навсего провинциальный певец. В корыстном расчёте Валентину не упрекнёшь. У Руслана за душой ни гроша - бывший питомец детского дома, да и королём поп-сцены он вряд ли когда-нибудь станет. Девушка не глупа и прекрасно это понимает, вот только любовь, как говорится, не картошка. Нет, из окна Валя, конечно, не выбросится, но нервы себе и окружающим успеет потрепать изрядно.

- Хорошо! - я устало подняла руки, признавая поражение. Лицо девушки озарилось надеждой:

- Правда?! Ты согласна?! Ты это сделаешь?!

- Сделаю, если сама не передумаешь.

- С чего это я должна передумать? - насторожилась Валя.

- Ну, вдруг тебе его жалко станет, - я обезоруживающе улыбнулась и посмотрела в окно.

За ним, несмотря на солнечную погоду, накрапывал мелкий дождь. Из магазина напротив вышел парень в сером рабочем комбинезоне с нелепой бумажной пилоткой на голове. Один из тех, что вот уже неделю превращали мою жизнь в триллер " Безумный ремонт". В руках он нёс ящик с пивом. Видимо, ребята решили сделать перерыв. Очень своевременно. Значит, в ближайшие двадцать минут будет тихо.

- Начнём, садись, - я указала девушке на кресло возле стола.

Она села с неожиданной робостью. Вскоре шум наверху действительно стих. Ура! Пиво прибыло на место назначения.

Ладно, приступим. Я взяла удивлённую Валю за руку, обработала палец спиртом и, проколов кожу одноразовым скарификатором, выдавила на фотографию капельку крови. Эта несложная почти медицинская процедура обычно впечатляет людей гораздо больше шаманских пасов над хрустальным шаром. Валя облизнула пересохшие от волнения губы, но промолчала, проникшись таинством момента. Я водрузила на фотографию, крохотный флакончик с водой. Следующая капля крови упала в его содержимое, придав прозрачной жидкости лёгкий красноватый оттенок.

Девушка выглядела слегка разочарованной.

- А я читала, что самый сильный приворот делается на менструальную кровь, - дрогнувшим голосом выдавила она.

Я только головой покачала. До чего начитанные клиенты пошли! Скоро вообще самой ничего делать не придётся.

- У тебя сейчас менструация?

- Э... нет.

- Тогда какое это имеет значение? Расслабься и дай мне вторую руку.

Валя послушно протянула изящные пальчики, украшенные алыми ногтями. Их нереальной длине позавидовал бы любой хищник.

- И что дальше?

- А дальше нужно убедиться, что всё сработает. Я покажу тебе несколько вариантов возможного будущего.

- Чего? Зачем это? - теперь робость просочилась и в голос девушки, она попыталась отдёрнуть руку.

- Как зачем? Когда ты покупаешь товар в магазине, тебе дают на него гарантию, так? А здесь дело посерьёзнее нового телевизора (так и хотелось сказать холодильника). Загляни в будущее и убедись, что не зря отдаёшь деньги.

Валя некоторое время молчала. Испытывающе разглядывала меня, словно искала подвох, затем неуверенно кивнула.

- Ладно. Что нужно делать?

- Расслабься, закрой глаза и постарайся ни о чём ни думать хотя бы пару минут.

Я легонько сжала её ладони и сосредоточилась. Через минуту Валя была в трансе. Подключаться к её мыслям не стала - лишняя трата времени и энергии. Да и не к чему, я и так знала, что она увидит. Приворот сработает, какое-то время Валя будет наслаждаться праздником жизни, а потом начнутся суровые, очень суровые будни. И праздников в них больше не предвидится.

Точно не знаю, как это работает, но поработивший душу другого, теряет право на личное счастье. Жизнь такого человека превращается в вечный бег по кругу: тщетную погоню за взаимным чувством, радостью, семейным уютом. Тот, на кого сделан приворот тоже хэппи-энда не дождётся. Он полностью утратит свою индивидуальность, забудет о прежних целях и мечтах. Превратится во влюблённого зомби - тень своего обожателя, которому, естественно, скоро надоест. Рабов приятно иметь, но любить...

Вскоре пальцы Вали стали влажными и задрожали в моих руках, лицо исказилось гримасой отчаяния. Пожалуй, достаточно! Я осторожно вывела девушку из транса. Несколько минут она приходила в себя, а потом сердито заявила:

- Это всё ты мне внушила! Загипнотизировала и внушила!

Я пожала плечами:

- Если бы я хотела что-то внушить, у тебя бы и тени сомнения не возникло. Вышла бы отсюда, забыв, зачем приходила и, поверь, никогда бы не вспомнила. Я даже не знаю, что именно ты видела, но если не передумала - приходи вечером, завершим ритуал. Возьмёшь флакон, добавишь каплю ему в еду или напиток и всё - дело сделано.

Всё ещё бледная Валя почти минуту мерила меня обиженным недоверчивым взглядом.

- Деньги забери, отдашь, когда будет результат.

Она взяла купюры. Доверия во взгляде не прибавилось.

- Ладно, вечером приду! - прежним тоном пообещала девушка, скрываясь за дверью.

Я расслабленно откинулась в кресле. Это вряд ли. Ещё никто из тех, кто видел будущее, за флаконом не возвращался.

Глава 2

Через десять минут пытка дрелью продолжилась. Похоже, на сегодня мой рабочий день окончен. Впрочем, полноценных рабочих дней на этой неделе у меня практически не было. В дверь позвонили. Пожалуй, стоит повесить табличку с надписью " закрыто" - следующий двадцатиминутный тайм аут ожидается лишь через несколько часов. Такое впечатление, что там наверху трудятся роботы, которым не нужно отвлекаться на отдых и еду. Я машинально повернула ручку, впуская очередного посетителя.

- Бабушка!

В глазах Василисы Аркадьевны застыл упрёк. Она сложила влажный зонтик и осуждающе ткнула им в мою сторону со словами:

- Опять не смотрела в глазок! И не отпирайся! Я знаю, что не смотрела!

- А зачем? Я прекрасно знала, кто там. Забыла, с кем имеешь дело? - шутка, конечно: сквозь двери я не вижу и мысли напрямую читать не умею. И, слава богу! Мне вполне достаточно того, что есть.

Бабушка покачала головой:

- Всё равно: бережёного бог бережёт!

Я недовольно поморщилась. Терпеть не могу беседы на данную тему. От очередной нравоучительной тирады родственницу отвлёк вышеупомянутый звук всё той же несносной дрели.

- Они ещё не закончили? - нахмурилась она.

- Боюсь, даже не начинали!

В ход снова пошли молотки. Василиса Аркадьевна вздрогнула и с опаской покосилась на потолок.

- Но как же ты работаешь в такой обстановке?

- А я и не работаю. За последние два дня у меня было лишь три посетителя.

Уверена, это ей понравится. Бабуля не одобряет мою, как она выражается, общественную деятельность. Под натиском очередной звуковой атаки мы одновременно зажали уши ладонями:

- Нет, это совершенно невыносимо! Бедная моя девочка, как ты это терпишь?! Думаю, тебе стоит пока пожить у меня.

- Но это нарушение правил конспирации. Твоих, между прочим, правил, - с лёгкой усмешкой напомнила я и тут же пожалела о сказанном.

Бабушка не упустила случая развить свою любимую тему. То есть любимой она, конечно, не была, и острая мания преследования уже давно перешла в хроническую вялотекущую стадию, но до сих пор ни о чём другом Василиса Аркадьевна не говорила с таким пылом и убеждением.

- Да, это я настояла на том, чтобы мы проживали отдельно, потому что те, кто нас ищет, этого не ожидают! Они думают, что мы, как прежде, живём вместе и...

Я раздражённо передёрнула плечами. Терпеть не могу подобные разговоры:

- Во-первых, мы видимся почти каждый день и те, кто нас ищет, легко сложат два плюс два! А во-вторых, не уверена, что нас вообще кто-то ищет! Прошло много лет, бабушка! Люди давно забыли о нашем существовании!

Я попыталась придать голосу уверенность, которой не чувствовала. Статус дочери серийного убийцы и уверенность в настоящем и будущем, по моим наблюдениям, вообще как-то не сочетаются.

Мне было девять, когда отца взяли с поличным. В туже ночь добрые, но жаждущие какой-то до сих пор непонятной мне справедливости люди забаррикадировали и подожгли наш дом. Нас с бабушкой спас сосед милиционер. Он же помог сделать новые документы и перебраться из тёплого приморского городка в далёкие суровые сибирские земли.

С тех пор прошло уже шестнадцать лет. Нас дважды находили родственники жертв отца. Разумеется, не для мирной светской беседы. Пришлось срочно переезжать, точнее, просто бежать. Люди злопамятны. Когда боль потери заглушает все остальные чувства, месть вполне может стать единственной исповедуемой религией...

Но это было почти восемь лет назад. С тех пор мы переезжали ещё несколько раз, чтобы запутать следы. Наше последнее пристанище - маленький, богом забытый посёлок Лесогорск в двухстах километрах от Москвы. Мы живём в этом глухом провинциальном местечке, наполненном ароматом хвои и птичьим гомоном вот уже одиннадцать месяцев. Уединённо, тихо, скромно, не привлекая лишнего внимания. Пора бы бабуле успокоиться.

- Дай-то бог! Всё равно расслабляться не стоит.

Я раздражённо воздела руки к продолжающему сотрясаться потолку:

- Поздравляю! Ты выполнила свой гражданский долг - напомнила, что я не являюсь нормальным свободным человеком и не могу сделать ни шага, не вздрагивая от малейшего шороха. Довольна? Что-нибудь ещё?!

- Не злись, - бабушка примирительно погладила меня по щеке. - Ты не посмотрела в глазок, и я завелась. Я действительно пришла совсем по другому поводу.

Она подошла к открытому окну и нервно закурила. Я усмехнулась:

- Хочешь, расскажу в деталях, что сейчас происходит с твоими лёгкими?

- Не забудь напомнить, что мне уже шестьдесят два, - буркнула Василиса Аркадьевна.

- Итак, чем могу помочь?

- Ты ведь знаешь, как я отношусь к твоей общественной деятельности.

О, да! Ещё одна любимая тема.

- Но?

После такого многообещающего вступления обязательно должно последовать " но".

- Но если ты не можешь не заниматься благотворительностью, так хотя бы делай это с пользой.

А вот это уже что-то новенькое.

- Благотворительность не предполагает пользу для того, кто ею занимается. К чему ты клонишь?

Она сделала глубокую затяжку и изящно, словно мыльный пузырь, выдула в окно аккуратную струйку дыма. Прямо в листву мокнущей под дождём берёзы:

- У меня небольшие проблемы, если можно так назвать перспективу увольнения. Только не надо снова о возрасте и заслуженном отдыхе! Я в отличной форме, люблю свою работу и скорее умру, чем окажусь на лавочке со старушками, отупевшими от бытовой рутины и слюнявых сериалов!

Я невольно улыбнулась, любуясь разрумянившейся от праведного возмущения бабулей. В этом она вся: стройная, по-спортивному подтянутая (спасибо ежедневной гимнастике по системе Стрельниковой), жизнелюбивая, всегда готовая к активной деятельности. Этого не изменило ни время, ни пережитая трагедия. А возраст - всего лишь дата в паспорте, в её случае совершенно не информативная.

- Рассказывай, потенциальная пенсионерка! - поддразнила я. Она болезненно поморщилась:

- Даже не шути так! Рассказываю: к нам в санаторий на днях приехала одна напыщенная столичная фифа. То есть это сейчас она столичная, а раньше была местной деревенской замарашкой. Зато теперь вся в бриллиантах, на персонал смотрит снизу вверх, как на пыль, разговаривает сквозь зубы исключительно приказным тоном и...

- И ты хочешь, чтобы я превратила её в жабу!

- Поверь, этого у нас уже хотят все, включая главного врача, правда, уволить она обещала пока только меня!

- Чем же ты ей так не угодила?

- Если б я знала! - бабушка сделала ещё две быстрых затяжки и затушила сигарету о край белого цветочного горшка. - Она привезла дочь. Девочку лет двенадцати. У той периодически возникают приступы удушья особенно летом - в июне, вот врачи и посоветовали чистый лесной воздух в качестве дополнительной терапии. На момент поступления приступы отсутствовали больше двух недель. Вчера вечером я пришла сделать ей назначенный укол (обычные витамины), у девочки анемия. А она, едва меня увидев, забилась в истерике и начала задыхаться. Это был не просто приступ, её едва откачали. Мамаша устроила скандал, но потом всё кое-как улеглось. А сегодня утром, прежде чем смениться, я отнесла девочке градусник, ты же знаешь у нас такие правила: утром и вечером пациенты измеряют температуру. Так вот, стоило мне войти в её номер, всё повторилось. Сильнейший приступ удушья! Мать закатила истерику, пообещала прикрыть наш санаторий, а меня потребовала немедленно уволить. Вот такие дела. Самое неприятное - непонятно почему именно я стала причиной обострения?!

- М... не знаю что сказать, - я действительно не знала. - Может аллергическая или психологическая реакция.

- Аллергии у неё нет. На рентгеновских снимках патологии лёгких и бронхов не обнаружено. Вообще, по заключениям специалистов - физически девочка абсолютно здорова. Это подтверждено документально светилами медицины - она с трёх лет кочует по лучшим клиникам Европы.

- Значит, остаётся психология. Возможно, ты напомнила ей кого-то, причинившего боль.

Бабушка с очень недовольным видом покачала головой, как много лет назад, когда я не могла решить элементарную на её взгляд задачу:

- Возможно - не возможно! Ты у нас экстрасенс или как? Предположения строить я и сама умею! Мне нужно точно знать, что произошло.

- Я не Ванга, бабуля. На расстоянии не работаю. Мне нужно пообщаться с девочкой, прикоснуться к ней или хотя бы к предмету, содержащему её ДНК.

- Так и знала, что ты это скажешь. Лови! - изящным движением фокусника она извлекла из кармана пакетик с чем-то синим и бросила мне.

Я машинально его поймала. Это была обычная матерчатая резинка для волос. Вокруг синего круга обвились несколько длинных тёмных волосков.

- Браво! Ты украла её резинку?!

- Не украла - одолжила. И не смотри на меня, как учитель на двоечницу! Она на полу валялась - завтра верну.

- Чего ты хочешь? Просто узнать причину? - под моим испытывающим взглядом Василиса Аркадьевна вдруг смутилась и отвела глаза.

Понятно, грядёт очередное " но".

- Э... не совсем. Я тут подумала: ты ведь всё равно с утра до вечера лечишь не пойми кого. Надо отдать должное, у тебя это действительно получается.

Я невольно улыбнулась, последняя фраза была сказана тоном человека признающего очевидный, но крайне неприятный факт.

- В общем, если девочка вдруг чудесным образом исцелится в стенах нашего санатория, думаю, мамаша забудет о своих претензиях и оставит меня в покое.

- Извини, так не пойдёт. Поговори с женщиной, как бы неприятно это не было, и если она даст добро...

- Не даст!... Э... я уже пыталась... Она сказала, - бабушка поморщилась. - Не могу повторить: таких слов в словаре Даля нет. Она послала меня и тебя заодно в... э... в общем о-очень далеко!

- Всё равно. Я не могу лечить её тайком!

В изумрудно-зелёных глазах бабушки вспыхнули хорошо мне знакомые искорки гнева, губы сжались в тонкую прямую линию:

- Почему?! Полоумная ведьма Солана вбила тебе в голову, что ты должна помогать всем и каждому во искупление грехов отца. Но это полнейший бред! Ты ничего не можешь изменить! Уверена, ты это прекрасно понимаешь, и, тем не менее, тратишь все силы на других, а мне помочь не можешь?

Я с грустью покачала головой, вспоминая наставления Соланы - мудрой сибирской знахарки, научившей меня, испуганную закомплексованную девочку с зачатками экстрасенсорных способностей, всему, что я сейчас умею. Да, это она сказала, что мой дар - возможность восстановить нарушенное отцом равновесие.

Тогда, будучи ребёнком, я ухватилась за эту мысль как за спасительную соломинку. Но соломинка долго не продержалась, утонула, а я... я научилась плавать сама. Конечно, бабушка права - прошлое не изменить и никакие самые добрые поступки не вернут жизнь тем, кого убил мой отец. Я всё прекрасно понимаю. Просто мне так легче - помогать другим, пропускать через себя чужие эмоции, исцелять чужую боль, чтобы не оставалось ни сил, ни времени на собственную...

- Извини бабуль, но полоумная ведьма, как ты её называешь, вбила мне в голову ещё кое-что: помогать можно только тем, кто об этом просит.

- Так я ведь прошу!

- Не за себя! Прости, у меня связаны руки.

- Отлично! Меня уволят, а ты и пальцем не пошевелишь, чтобы помочь?!

- Успокойся, тебя не уволят. Если девочке стало хуже, мать, скорее всего, поспешит доставить её обратно под присмотр светил медицины. Ей будет не до тебя, а потом всё само уляжется. Я могу лишь попытаться выяснить причину её последних срывов.

- И что мне это даст? - она раздражённо отмахнулась.

- Надеюсь, осознание того, что не ты довела её до кризиса.

Тонкие тёмные брови сошлись на изящной аристократической переносице:

- Это мне вряд ли поможет! - бабушка долго сверлила меня своим особым взглядом, потом раздражённо отмахнулась. - Ладно, действуй.

Я посмотрела на потолок, продолжающий сотрясаться от шума, прикидывая, стоит ли предпринять очередную заведомо безрезультатную попытку мирных переговоров. За последние несколько дней в двери семнадцатой квартиры мне приходилось стучать раз десять. Я уже знала поимённо всех пятерых рабочих, но найти общий язык не смогла ни с кем. Они ссылались на навязанные заказчиком жёсткие сроки и все мои жалобы неизменно игнорировали. Хозяев квартиры - молодую эффектную пару я видела лишь мельком. Поговорить с ними пока не удалось.

Ладно, воспользуюсь экстренной мерой. Я достала из шкафа большие вакуумные наушники. Такие иногда надевают строители крупных объектов, в качестве защиты от постоянного громкого шума.

Бабушке не терпелось начать сеанс. В её глазах светилась надежда, которую мне, к сожалению, не суждено было оправдать. Через пять минут я сдалась и устало стащила наушники. Почти ничего увидеть не удалось. Грохот сверху, даже приглушённый в десятки раз, мешал сосредоточиться.

- Ну, что скажешь? - нетерпеливо спросила бабушка.

- Ничего особенного. Обычный двенадцатилетний ребёнок. Насколько я могу судить, физически девочка здорова. Небольшая анемия не в счёт. А значит, за приступы ответственна не физиология, а психология.

Бабушка нахмурилась. Понимаю, это ни то, что она хотела бы услышать.

- Это ты уже говорила! Объясни, каким образом её психология связана со мной?

Я со вздохом откинулась в кресле-качалке:

- Думаю никаким. На белый халат она так реагировать не могла - медиков девочка видит чаще родителей. А с тобой до момента первого приступа она встречалась раньше несколько раз. И тогда ничего не происходило.

Василиса Аркадьевна задумалась:

- Точно! Я приносила ей градусник в первый же вечер, потом кефир. Совсем из головы вылетело! Тогда почему...

- Совпадение.

- Что?

- Совпадение, - устало повторила я. Глубокий транс всегда отнимает много сил, а возобновившиеся строительные работы не оставляли надежды на полноценный отдых.

Бабушка скептически подняла брови и недовольно напомнила:

- Ты ведь не веришь в совпадения!

- Я - нет, но тебе стоит попробовать...

Глава 3

Она всё-таки пришла. Коротенькая красная мини-юбка, крохотный белый топик без бретелек, яркий вызывающий макияж и отчаянная решимость во взгляде. Охотница в полной боевой экипировке. К этому я была не готова.

- Валя?!

- Я ведь говорила, что приду! Ты всё сделала?

- Да, то есть... Ты хорошо подумала?

- Ты опять?! Ну, сколько можно! - нетерпеливо фыркнула она. - Я приняла решение! Где мой флакон?

Я посторонилась, пропуская девушку в комнату. Она решительно подошла к столу и взяла пузырёк. Он по-прежнему стоял на фотографии. Я к нему больше не прикасалась.

- Всё готово? - настойчиво повторила Валя.

Я не знала, что сказать. Такого в моей практике ещё не было. Что же предпринять? Солгать и предоставить событиям идти своим чередом или...

- Э... Валя, а зачем тебе приворот, вы ведь и так встречаетесь? - последняя отчаянная попытка перевести стрелки. Увы, заведомо провальная.

Она одарила меня раздражённым взглядом:

- Он спит со мной пару раз в месяц, когда очередь доходит. За ним ведь бегают толпы местных девиц, а я хочу быть единственной, ясно? И вообще, спасибо за заботу. Ты предупредила меня о последствиях. Всё! Тема закрыта!

- Не совсем. Что ты видела во время транса?

Она закатил глаза, словно родитель, уставший от бессмысленных вопросов ребёнка, не желающего признавать очевидное.

- То, что ты мне внушила: он превратится в никому не нужного спившегося бомжа, я - в одинокую неудачницу с несложившейся личной жизнью!

Всё верно. Один из типичных вариантов действия приворота. Я бы назвала его щадящим, бывает хуже.

- Я тебе ничего не внушала. Это действительно произойдёт, если приворот сработает.

Валя упрямо вздёрнула подбородок, рыжие пружинки локонов красиво заколыхались. Я не могла понять поверила она мне или нет, зато чётко осознала, что все уговоры бесполезны - решения девушка не изменит. Вот уж, воистину, любовь зла.

- Пусть так! Это моя жизнь! Я готова нести ответственность!

- А я - нет!

- Что?

- Извини, но речь идёт не только о твоей жизни! Я не закончила ритуал и не собираюсь заканчивать.

Её глаза презрительно сузились:

- Я поняла: ты просто ни черта не умеешь! Вот и тянула время! Ладно, я всё равно своего добьюсь, вот увидишь!

Валя схватила со стола фотографию возлюбленного, опрокинув флакон с несостоявшимся приворотным, и стремительно выскочила на лестничную площадку. Входная дверь оглушительно хлопнула. Я вышла следом за девушкой. Она сейчас слишком возбуждена, чтобы контролировать свои действия.

- Валя, подожди!

Девушка обернулась и посмотрела на меня с нескрываемой ненавистью:

- Отвали, шарлатанка! - через секунду с таким же грохотом захлопнулась дверь подъезда.

Позади кто-то одобрительно хмыкнул. Я обернулась и узнала рыжеволосого рабочего из семнадцатой квартиры - Глеба. Он был главным из пятёрки, поэтому именно с ним мне приходилось ругаться чаще всего.

- Какие неблагодарные клиенты пошли! - насмешливо протянул он. - Только не говори, что это мы виноваты. Шум мешает разводить на бабки?!

Я одарила его тяжёлым взглядом и сердито буркнула:

- Лучше заткнись!

- А то что?

- Козлёночком станешь!

Не собираясь продолжать дискуссию, я поспешила скрыться за дверью.

Необъяснимое чувство тревоги заглушило все остальные эмоции. Оно просочилось в мои сны и не отпускало до самого утра. Мне снилась незнакомая девочка из бабушкиного санатория. У неё было Валино лицо, и она умерла от приступа удушья...

Глава 4

Новый день не принёс облегчения. Тревожное ощущение из сна плавно перетекло в реальность. Оно нарастало, приобретая новые оттенки чувств. Примерно тоже я почувствовала восемь лет назад, перед тем как нас почти настигли родственники одной из жертв отца, мечтающие о вендетте. Только теперь к тревоге и страху добавилось щемящее ощущение тоски и потери. Звонок бабушке ничего не прояснил. Не считая негодования по поводу того, что её отправили во внеплановый отпуск (пока не разрешится конфликтная ситуация) у Василисы Аркадьевны всё было в порядке.

Девочка из санатория, по её словам, также пребывала в добром здравии. Став причиной невольного обострения её недуга, бабушка просто не могла не названивать сотрудникам и не интересоваться здоровьем маленькой пациентки каждые полчаса.

" Представляешь, с тех пор как я ушла - у неё ни одного приступа не было! - обиженно ворчала бабуля. - Нет, я, конечно, рада, просто...".

К обеду я выбралась на прогулку, надеясь, что променад на свежем воздухе поможет расслабиться. Увы, не помог. Я бесцельно бродила по лесу, наполняя зерном опустевшие за сутки птичьи кормушки. Плеер, включённый на полную громкость, безжалостно терзал слух мотивами хитов отечественной и зарубежной эстрады в стиле рэп и тяжелый рок. Нет, я не поклонница данного музыкального жанра. Напротив, такая музыка хороша тем, что значительно снижает мою природную сверхвосприимчивость, но сейчас и это проверенное средство оказалось неэффективным.

Устав бороться с собой, я отключила плеер и вернулась домой. Да и небо снова неприветливо хмурилось, обещая с минуты на минуту разразиться очередной порцией осадков. Июнь выдался на редкость дождливым.

У дверей моего подъезда высокий молодой брюнет в форме полицейского беседовал с двумя рабочими из семнадцатой квартиры. Я почувствовала лёгкий холодок, пробежавший вдоль позвоночника. Неужели кто-то всё же пожаловался на этих возмутителей спокойствия? Было бы не плохо, но... интуиция подсказывала - дело не в них, а во мне. Они меня тоже заметили.

Один из рабочих, тот с которым я столкнулась вчера вечером, показал рукой в мою сторону. Полицейский обернулся и расплылся в широкой неприятной улыбке. Точнее улыбка была красивой, как и лицо, но и от того и от другого за версту веяло фальшью наспех сбитых декораций. Он мне не понравился.

- Гражданка, Мелихова, добрый день! Лейтенант Громов, можно с вами побеседовать? - он показал удостоверение и, оглядевшись по сторонам, добавил. - Не здесь. В каком-нибудь тихом месте.

- Поверьте, здесь как раз самое тихое место в доме. У нас там затяжной, сложный и, похоже, вечный ремонт. - Я мило улыбнулась рыжему, тот обиженно надулся в ответ и повернулся к Громову:

- Лейтенант, мы пойдём - работать нужно.

- Секунду! Вы подтверждаете, что видели вчера эту девушку с гражданкой Мелиховой? - Громов сунул ему под нос фотографию.

Глеб криво усмехнулся:

- Да, вчера примерно в начале девятого она выбежала из квартиры гражданки Мелиховой в о-очень расстроенных чувствах, - сообщил он, скрываясь в подъезде. Второй рабочий направился за ним.

Я почувствовала, как горло медленно сжимает спазм, словно чьи-то сильные руки или петля удавки, и выхватила у него фотографию:

- Валя?! Где она? Что с ней?!

- Вообще-то я надеялся узнать это от вас, - хмыкнул Громов. - Последняя запись в её ежедневнике гласит: 20-00: З. Мелихова - приворот. Что бы это значило?

Я ничего не понимала:

- Подождите, что происходит? С Валей что-то случилось?

- Я тут навёл справки, вы, говорят, ясновидящая! Не думал, что им приходится задавать вопросы. Разве вы не знаете ответы заранее? - съязвил лейтенант.

Я позволила себе слегка расслабиться. Он бы не тратил время на бессмысленные шутки, если бы с Валей случилось что-то серьёзное.

- У вас неточная информация. Я - не Нострадамус. Где Валя? Зачем вы пришли?

Громов театрально развёл руками:

- Сам задаюсь этим вопросом. Я здесь не официально. Валентина Смирнова не ночевала дома. Утром тоже не появилась и тётка, у которой она гостила, забила тревогу. Позвонила отцу. Он - капитан полиции, трудится в одном из московских ОВД, связался с моим начальством и попросил всё проверить, пока неофициально. Возможно, девица просто где-то с очередным поклонником развлекается. Такое раньше случалось. Судя по слову " приворот", вам должно быть известно имя предполагаемого Ромео.

Я поднесла руку к продолжающему саднить горлу:

- Известно, только...

Вспомнилось перекосившееся от боли лицо Вали из моего сна. Из её зелёных глаз медленно уходила жизнь... Я поспешила отогнать негативные мысли. Пророческие сны мне обычно не снятся, к тому же там была не совсем Валя. Плюс, вчера она заглядывала в своё будущее, а у человека, с которым случилось непоправимое, его просто нет.

- Может, всё же зайдём в помещение? - настойчиво предложил полицейский.

Я механически кивнула и жестом пригласила его следовать за мной.

Как ни странно наверху было тихо. Мы смогли пообщаться в спокойной обстановке. Войдя в квартиру, Громов по-хозяйски осмотрелся и, не дожидаясь приглашения, плюхнулся в моё любимое кресло-качалку.

- А где же хрустальный шар и метла? - насмешливо поинтересовался он, продолжая оценивающе разглядывать скромное убранство моего жилища.

Мне не понравился нагловатый тон лейтенанта и фактически полное безразличие к выполняемой миссии.

- Хрустального шара нет, метлу одолжила Гарри Поттеру. По поводу Смирновой - найдите Руслана Василенко. Он певец, по вечерам поёт в " Тайне" или на школьных дискотеках. Думаю, Валя собиралась с ним встретиться.

- Думаете или знаете?

- Предполагаю. Она не говорила, что пойдёт именно к нему.

Скорее всего, она до сих пор там, приводит в исполнение свой собственный план, раз уж я оказалась " шарлатанкой".

- Значит, приворот для него? - Насмешка в голосе сменилась сарказмом. Я предпочла не отвечать:

- Лейтенант, вам лучше поторопиться.

Громов поднялся из кресла и, засунув руки в карманы форменных брюк, неторопливо прошёлся по комнате.

- Н-да, обстановка небогатая. Кстати, а лицензия на столь специфическую деятельность у вас имеется?

Он попытался приоткрыть дверцу стенного шкафа, я её тут же захлопнула, едва не прибив его бесцеремонные пальцы:

- А у вас имеется ордер на обыск?

Он поморщился, но руку убрал.

- К чему такие крайности? Мы можем решить всё мирно.

- Решить что? Разве вы не должны сейчас искать Валентину Смирнову?

Лёгким пружинистым шагом Громов ещё раз обошёл комнату и, плюхнувшись обратно в кресло, закинул ногу на ногу. Уходить он явно не собирался.

- Это подождёт. Официально поиски не объявлены. Обсудим лучше вашу нелегальную профессиональную деятельность и формы нашего возможного сотрудничества.

Формы возможного сотрудничества! Так вот в чём дело!

- Отсутствие лицензии может создать определённые проблемы. А если кто-то из ваших, так называемых клиентов, не дай бог, пожалуется, то проблемы будут очень серьёзными. Словом...

Я понимающе улыбнулась:

- Словом, мне необходима помощь кого-то вроде вас.

Он вернул мне улыбку:

- А вы и впрямь умеете читать мысли! Значит, мы поняли друг друга? Скажем, пятьдесят процентов за поддержку и юридическую защиту меня бы устроили. Договорились?

Я с трудом сдержала нервный смех. Ого! У меня " крыша" намечается. Правда, хлипкая какая-то: лейтенант - не генерал. Я открыла холодильник и принялась выкладывать на стол яйца.

- Вам в пакет или в коробку положить?

Громов непонимающе захлопал ресницами:

- Что положить?

- Пятьдесят процентов, - я протянула ему яйцо. - Вот, мой последний гонорар: тринадцать яиц за травяной настой от бронхита. Похоже, вы плохо представляете себе уровень моих доходов, лейтенант.

Из голубых глаз мужчины мгновенно исчезли насмешливые искорки. Взгляд стал холодным, недружелюбным, угрожающим.

- А вы плохо представляете себе степень моей целеустремлённости. - Он поднялся из кресла и подошёл ко мне. - Главное - ваше желание сотрудничать, а доходы мы поднимем. Установим стабильные тарифы. Я в курсе, сколько можно с этого иметь.

Он протянул руку и взял яйцо, наши пальцы на мгновение встретились. Перед моими глазами замелькали картинки. Спонтанные, но чёткие и... пугающие.

Моя рука дёрнулась, яйцо упало на пол.

- Что? - Он вопросительно приподнял правую бровь.

Я завороженно смотрела, как желток медленно растекается по полу. Посередине словно дыра зияло неровное кровавое пятнышко. Кровь зародыша, которому не суждено стать цыплёнком.

- Ничего. Не хочу вас задерживать лейтенант, вы ведь на задании. Ищите Смирнову, а о доходах и тарифах мы поговорим позже.

Его левая бровь так же приподнялась, в голос зазвучал металл:

- Мне расценивать это как согласие или как попытку потянуть время?

От необходимости отвечать меня избавил телефонный звонок.

Не сводя с меня взгляда, Громов поднёс к уху пиликающий мобильник и ответил. Бросив пару отрывистых фраз, он отключил телефон и улыбнулся мне спокойной холодной улыбкой:

- Ну вот, торопиться больше не куда - её нашли. Хорошенько подумайте над моим предложением, обещаю, мы очень скоро встретимся.

Что-то в его тоне заставило меня спросить:

- Где Валя? Она с Русланом?

Он улыбнулся шире и бесстрастно сообщил:

- В данный момент она с судмедэкспертом... на вскрытии. Полчаса назад в лесу обнаружен её... труп.

Глава 5

Передо мной материализовалась чашка с дымящимся кофе. Бабушка ободряюще погладила по волосам и пробормотала:

- Вот, я как чувствовала что-то неладное, вовремя приехала.

Я раздражённо передёрнула плечами, отстраняя чашку:

- Зато я ничего не почувствовала, экстрасенс называется! Она вчера была у меня, я ей прочитала лекцию на тему морали и спокойно выставила за дверь. А через несколько часов её не стало!

Бабушка опустилась рядом на софу и поднесла к губам чашку с моим кофе.

- Ты не могла этого предвидеть, хотя...

Лучше бы молчала! Это " хотя" меня доконало. Я поднялась и порывисто подошла к окну. С неба уже срывались первые дождинки, но тёплый июньский воздух не принёс облегчения. Солнце слепило, отражаясь от стекла. Я невольно отвернулась. Рассеянный взгляд скользнул по белой в голубую клетку скатерти и зацепился за злополучный флакончик - он по-прежнему лежал на столе. В памяти снова всплыли события вчерашнего вечера.

- Но как это возможно? - пробормотала я. - Вчера, когда Валя приходила, я показывала ей будущее. Она расстроилась.

Бабушка сразу забыла о кофе и напряглась:

- Думаешь, она видела то, что должно случиться?

- Да! Но через несколько лет, а не через несколько часов, понимаешь?

- Пока не очень, - призналась Василиса Аркадьевна.

- Вот и я не понимаю! - я нервно прошлась из угла в угол. - Валя точно видела своё отдалённое будущее. В нём она была несчастна, одинока, но жива! Как такое возможно?!

Мой взгляд снова остановился на флаконе. А вот и ответ. Я как подкошенная рухнула в кресло:

- Приворот! Она видела то, что ожидало её в случае воздействия приворота! Но его не было, в результате сложилась другая ситуация с иным будущим, точнее без него! Чёрт! Если бы я сделала этот проклятый приворот, она была бы жива!

Бабушка с тревогой наблюдала за моими метаниями:

- Злата, не преувеличивай, ты не господь бог! И не можешь влиять на чужую судьбу! Это невозможно!

- Очень даже возможно, будущее не статично. Его может изменить любая нестандартная ситуация.

Бабушка упрямо покачала головой:

- Какие-то отдельные моменты - пожалуй, но не смерть! Если человеку суждено утонуть - от рака он не умрёт. - Она понизила голос и в привычном шуме строительных работ я едва расслышала вопрос: - А Валя... Как она?.. Как её?.. Ну, ты поняла...

В голове отчётливо прозвучала небрежно оброненная Громовым фраза: " Тело с признаками насильственной смерти обнаружено в лесу, неподалеку от ночного клуба " Тайна"... По коже пробежал неприятный холодок, кулаки сжались в бессильном отчаянии.

- Как её убили? - я не собиралась понижать голос. Какой в этом смысл?

Бабушка вздрогнула:

- Да, тот полицейский не говорил?

Я вспомнила холодную улыбку Громова. Сообщая о смерти Вали, он даже не потрудился изобразить хоть какое-то участие.

- Говорил, её... задушили.

Бабушка поднесла ладонь к тонким губам, едва тронутым тонким слоем яркой помады.

- Господи! Бедная девочка! Бедные родители! Какой зверь мог...

Она осеклась, бросив на меня виноватый взгляд. Не нужно было читать её мысли, чтобы понять о чём, точнее о ком подумала Василиса Аркадьевна. Зверь - второе имя моего отца. Правда, он предпочитал нож, а не удавку.

- А кто это сделал, известно?

Зверь, ты же сама сказала! Я едва удержалась от колкого выпада. Спокойно, Злата, возьми себя в руки.

- Если и известно - мне не сказали. Но... попытаюсь выяснить.

Я снова посмотрела на пустой флакончик. К сожалению, воды с Валиной кровью в нём не осталось. Ничего другого у меня нет. Значит, придётся наведаться в морг.

Я невольно поёжилась, представив последствия визита. Ненавижу посещать подобные места. В них накаливается слишком много негатива: остатки чужой боли, страха, отчаяния. Всё, что когда-либо чувствовали люди, опознающие и забирающие тела родных и близких, обрушится на мою несчастную голову. Приятного мало! И почему - придётся? Я не обязана этого делать! Меня никто не просил, в конце концов!

В памяти зашелестела листвой огромная роскошная ива, росшая за нашим домом много лет назад. Именно под ней обнаружили тело одной из жертв отца - молодой женщины с длинными светлыми волосами. Я, девятилетняя, тогда забралась на окно и целых две минуты, пока бабушка не прогнала, заворожено наблюдала, как её извлекают из раскопанной ямы. Некогда белокурые волосы забились землёй и казались серыми. Но жёлтое платье покрывали яркие тёмно-бурые пятна, даже пыль и грязи оказались бессильны изменить цвет крови...

Увы, в морг идти всё же придётся. Шестнадцать лет назад я ничего не могла сделать, а сейчас могу хотя бы попробовать. Конечно, Валю уже не вернёшь, но зверя нужно остановить!

Глава 6

Ещё меньше чем посещение морга меня вдохновляла перспектива новой встречи с лейтенантом Громовым. Увы, её точно было не избежать. Во-первых, в морг без соответствующего разрешения меня просто никто не пустит, а во-вторых, в глубине души я надеялась, что убийцу уже поймали.

В крохотном и тесном полицейском отделении Лесогорска меня встретил пожилой мужчина в униформе. Он явно был моложе бабушки, но выглядел намного старше своего возраста. Представившись, капитаном Синицыным, он поинтересовался целью моего визита. Я с самым честным видом сообщила, что меня вызвал Громов по делу Валентины Смирновой. Это не было выдумкой, лейтенант ведь обещал, что мы ещё встретимся.

Услышав имя коллеги, Синицын презрительно поморщился (видимо, не только у меня тот не вызывал тёплых чувств) и объяснил, как найти нужный кабинет. Узенький тесный коридор вызвал в памяти чьи-то сетования о том, что на весь Лесогорск приходится одно отделение полиции, в котором трудятся всего шесть человек! Учитывая, что в посёлке, являющимся к тому же районным центром, проживает около двадцати тысяч человек - жалобы вполне обоснованы.

Кабинет Громова был последним по коридору. Я постучала в серую с облупившейся краской дверь без таблички и вошла, не дожидаясь ответа. Лейтенант был не один. Напротив его стола сидел бледный поникший парень, в котором я с трудом узнала звезду местных дискотек - Руслана Василенко. Громов на моё появление отреагировал быстрым, едва заметным движением бровей, а Руслан, похоже, вообще не заметил. На его лице застыло странное отсутствующее выражение, а блуждающий взгляд выдавал неадекватность хозяина. Что с ним такое? Неужели Валя для него так много значила?

- Какие люди! - хмыкнул Громов. - Не ожидал увидеть вас так скоро, Злата Романовна! Чем обязан? Подумали над моим предложением?

- Пыталась - не получается. Неизвестность мешает думать. - Я покосилась в сторону Руслана. Он по-прежнему никак не реагировал на моё присутствие, словно находился в этот момент где-то совсем в другом месте. - Что с ним?

Громов откинулся в кресле, скрестив руки на груди.

- Алкогольное опьянение, возможно, наркотики. Результаты анализов ещё не готовы.

Я снова перевела взгляд на бледного заторможенного парня. Теперь понятно, почему он похож на свою тень.

- Он что-нибудь знает о том, что случилось с Валей?

Громов усмехнулся и покачал головой:

- Нет, Злата Романовна, так мы точно не договоримся. Отвечать на ваши вопросы я буду только когда вы ответите на мой, причём, утвердительно.

- Он нас слышит? - я кивнула в сторону Руслана.

- Это тоже вопрос.

Вот ведь... Я картинно вздохнула:

- Просто не хотелось бы обсуждать... э... формы нашего возможного сотрудничества в присутствии посторонних.

- Вы застали меня врасплох. Сейчас я немного занят, - Громов кивнул в сторону Руслана. - Хотел поболтать с парнем, пока тот не оклемался и не привёл адвоката.

- Адвоката? - я подошла ближе и осторожно тронула парня за плечо. - Руслан, привет, это Злата. Ты меня слышишь?

Парень поднял на меня мутные глаза, видимо, рефлекторно отреагировав на звук, но взгляд оставался пустым и отсутствующим. Его тело мелко дрожало под моей ладонью. Никаких зрительных образов, никаких эмоциональных всплесков - никакой информации от этого контакта я не получила. Так бывает, когда сознание человека отравлено наркотическим дурманом. Даже мне сквозь него не пробиться. Точнее пробиться можно, вот только отличить реальные переживания от образов, порождённых опьянением, вряд ли удастся.

- Вы и с ним знакомы! - с непонятным мне удовлетворением отметил Громов.

- Лесогорск - маленький посёлок, лейтенант. Так зачем парню адвокат?

- Он последний кто общался с живой Валентиной Смирновой. Свидетели видели их вместе прошлой ночью. И, по их словам, он уже тогда был неадекватен.

- А что ещё они видели?

Громов продолжал ухмыляться:

- Увы, как он её душил, они не припомнят, но прошлой ночью было о-о-очень темно.

Мне стало не по себе. Да ведь этот оборотень в погонах уже всё решил! А если так - Руслану не отвертеться. Я перевела взгляд на парня. Мог ли он задушить девушку? Не знаю и пока он в таком состоянии - узнать не смогу.

- Вернёмся, так сказать, к нашим баранам, Злата, - меня неприятно удивила его фамильярность. Вот я уже и просто Злата, глядишь, к концу фразы мы и на " ты" перейдём! - Вам повезло, что последним с погибшей видели именно его!

Громов встал из-за стола и, небрежно ткнув пальцем в Руслана, словно в неодушевлённый предмет, медленно подошёл ко мне.

- Иначе вы тоже оказались бы в числе главных подозреваемых.

- Я?! Каким образом?

- Сосед слышал, как вы ссорились. Девушка обвинила вас в шарлатанстве.

- За это не убивают. - Не то, чтобы я так думала, скорее, хотела верить.

Он нетерпеливо отмахнулся:

- Поверьте, убивают и за меньшее. У вас есть алиби на прошлую ночь? - Голубые глаза насмешливо блеснули: - Видимо нет. Расслабьтесь, Злата. Это просто пример. Вам нечего бояться, особенно если мы договоримся. Моё покровительство даст вам много преимуществ, а взамен я прошу лишь шестьсот долларов в месяц. Делаю скидку на провинциальность, в Москве я имел с этого гораздо больше.

Я медленно кивнула. В памяти замелькали недавно увиденные неприятные картинки с участием Громова.

- Точно, там вы требовали полторы тысячи. Но однажды Мериам отказалась платить, помните, лейтенант?

Брови мужчины медленно поползли вверх, и непроницаемая маска на мгновение уступила место растерянности. Он мазнул по мне странным нечитаемым взглядом, подошёл к Руслану и молча вывел его в коридор, передав кому-то из сотрудников. А когда вернулся, выражение его лица снова было бесстрастным.

- Мериам сделала большую ошибку, - холодно улыбнулся он, ощупывая меня испытывающим взглядом. - Она оказалась недальновидной. Предсказывала по картам чужое будущее, а своё разглядеть не смогла.

- В итоге её осудили за хранение и распространение наркотиков, к которым она, кстати, на самом деле никогда не прикасалась. - Я вернула ему улыбку.

В голубых глазах Громова мелькнула настороженность.

- Вот как! А суд решил иначе.

- Конечно, никто ведь не знал, что наркотики ей подложили вы!

- Никто кроме вас? - с ленивой усмешкой уточнил Громов. - Как видите, со мной действительно лучше не ссориться.

- Со мной тоже.

Его брови снова подскочили вверх, в голосе лязгнули металлические нотки:

- Вы мне угрожаете?

- А вы - мне? - не удержалась я.

Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Я - с нескрываемой неприязнью, он - с непроницаемым выражением лица.

- Как вы узнали о Мериам? - наконец поинтересовался мужчина.

- Я ведь ясновидящая, как вы сами неоднократно упоминали.

Он усмехнулся и недоверчиво покачал головой:

- Ясновидящие не задают десятки вопросов, они сразу видят ответы, разве не так?

- Я вижу только то, что на поверхности. Утром вы мысленно перебирали способы надавить на меня сильнее, чтобы добиться своего и поэтому вспоминали Мериам.

Его лицо оставалось непроницаемым, но в голосе зазвучали угрожающие нотки.

- Что ещё было на поверхности?

Я помолчала, взвешивая варианты ответов. Он не из тех, кто адекватно воспринимает критику и негатив в свой адрес, хотя, судя по тому, что я увидела даже мельком, ничего другого не заслуживает. Стоит ли выкладывать все козыри?

- Ещё одно имя - Антон Сабельников. Вы поторопились закрыть дело, сфабриковав улики. Но суд не оценил ваших усилий и оправдал обвиняемого, в результате вы до сих пор ходите в лейтенантах.

Взгляд Громова стал задумчивым.

- О Сабельникове в газетах не писали, как вы...

- Разумеется, ваш отец сделал всё, чтобы избежать огласки.

Голубые глаза презрительно сощурились:

- Разумеется. Его хобби - спасать репутацию семьи, а моё - портить. Досадно, что я оказался настолько поверхностным. Что ещё интересного вы обо мне узнали?

Угроза в его голосе трансформировалась в предупреждение " Свидетели долго не живут".

" Много чего" - мысленно буркнула я, а вслух сказала:

- Пока всё. Чтобы узнать о человеке больше, мне нужно прикоснуться к нему и хорошенько сосредоточиться.

В голубых глазах мелькнуло недоверие, он напрягся и, могу поспорить, с трудом поборол желание отступить подальше.

- Ладно, допустим, вы действительно можете проворачивать фокусы вроде чтения мыслей. Тогда наша задача упрощается. На этом можно очень хорошо зарабатывать. Моё предложение в силе, а вы...

- А я хочу сделать вам встречное.

Его брови сошлись на переносице:

- Я не торгуюсь, Злата. Больше можно, меньше - нет. От вас требуется принять мои условия, а не выдвигать свои. В противном случае...

- Что в противном случае? Подставите меня как Мериам? - Я не боялась его, и всё же под ледяным взглядом Громова мой голос невольно дрогнул, и прозвучал не так естественно, как хотелось бы. В памяти снова всплыли обрывочные воспоминания лейтенанта, невольно подсмотренные мной. Особо опасен - вот его исчерпывающая характеристика. Такому лучше не перечить.

Он улыбнулся одними губами и холодно заметил:

- Не люблю повторяться. Придумаю что-нибудь другое, и можете не надеяться, что отложу на потом. У меня нет врагов, которые дышат в затылок, не потому что я избегаю конфликтов, а потому что сразу уничтожаю противника... морально, - добавил он, криво усмехнувшись. - Так каким будет ваш положительный ответ?

- Я не буду перестраивать свою работу и навязывать людям заоблачные цены, лейтенант, но могу предложить вам кое-что другое - клуб " Три кита" с подпольным казино. Вам это о чём-нибудь говорит?

Его брови снова подскочили вверх, на этот раз заинтересованно:

- Это тоже было на поверхности? Да, я иногда его посещаю и что?

- Скажем, раз в месяц я могла бы организовать вам выигрыш равный нужной сумме. Такой вариант устроит?

Несколько минут он разглядывал меня с задумчивым видом, затем медленно кивнул:

- Пожалуй, стоит попробовать. Мне без разницы откуда деньги, лишь бы они были. В субботу и начнём.

Я механически оглянулась на календарь, сегодня четверг.

- Значит, договорились?

- Договоримся, в субботу, - он хищно улыбнулся. - Если результат меня устроит.

Лично я до субботы ждать не собиралась.

- Устроит, не сомневайтесь. А мне хотелось бы извлечь выгоду из нашего сотрудничества прямо сейчас.

- Каким образом? - Он не скрывал удивления.

- Мне нужно увидеть Валю... то, что от неё осталось.

- Зачем?

- Я ведь не спрашиваю, зачем вам деньги, лейтенант.

- Деньги, которые я ещё не получил, - язвительно напомнил он. - Впрочем, ладно, это даже интересно, идём.

Игнорируя его удивленно-насмешливый взгляд, я натянула наушники и включила плеер на полную громкость. Не смотря на эти меры предосторожности, уже на пороге морга меня буквально пригнула к земле тяжесть скопившегося здесь негатива. Захотелось изо всех сил сжать гудящую голову ладонями и бежать прочь, вместо этого пришлось стиснуть зубы и идти вперёд.

Не знаю, что сказал Громов медсестре и судмедэксперту, но через минуту мы остались одни, если, конечно, не считать усопших.

- Она там, - Громов безучастно кивнул в сторону стола, на котором лежало нечто накрытое изжелта-белой застиранной простынёй.

Я отключила плеер и медленно подошла к телу. Из-под простыни выглядывала рука девушки. В глаза бросился вызывающе яркий маникюр и колечко с крохотным бриллиантом - подарок отца на выпускной.

Громов с ленивым безразличием наблюдал за мной, прислонившись к стене.

- К сожалению, не могу избавить вас от своего присутствия, - сухо произнёс он. - Не положено, а то вдруг какие-нибудь органы для своих ритуалов прихватите.

- Ну, зачем же мне мёртвые органы, для жертвоприношения годятся лишь живые существа! - огрызнулась я, дотрагиваясь до Валиной ладони. Она была холодной и сухой. - Засеките время лейтенант. Через пять минут вы выведете меня из транса.

- А если...

- А если не захотите или не успеете, я могу не вернуться и в казино с вами, соответственно, не пойду.

- Не вернуться откуда? - недоверчиво переспросил он, но моё сознание уже подключилось, точнее, попыталось подключиться к Валиной ДНК. Клеточная память этого хромосомного набора - своего рода уникальная база данных, в которой записаны все события когда-либо происходившие с человеком. С такой " базой" работать предпочтительнее, но в принципе подойдёт любая частичка человека, даже не содержащая ДНК, например, ногти и волосы без луковицы. Просто в этом случае увеличивается расход моей энергии.

В момент смерти, как и за пару часов до неё, Валя была пьяна. Это я поняла по головокружению и характерной пелене возникшей перед глазами. Пелена была плотной и застилала не только зрение, но и сознание. Увидеть удалось не много.

Я чувствовала злость и обиду, охватившую девушку в какой-то момент. Видела разорванный документ, похожий на медицинское заключение УЗИ. Затем перед глазами встало перекошенное от ярости лицо Руслана, за этим последовала острая вспышка боли на щеке - пощёчина; Валя упала и ударилась затылком о край стола. А потом... потом темнота и... мою шею обхватило тонкое шершавое кольцо удавки, я начала задыхаться. Пальцы тщетно цеплялись за что-то узкое, жёсткое и по ощущениям матерчатое, пытаясь освободить сдавленное горло, но тот, кто стоял позади, был сильнее...

Воздуха становилось всё меньше. Я захрипела, перед глазами замелькали яркие расплывающиеся разноцветные пятна. Всё кончилось также внезапно, как и началось. Я открыла глаза и закашляла, с трудом удерживая равновесие. Сфокусироваться на предметах удалось не сразу: пред глазами всё расплывалось. Шея болела, дыхание оставалось неровным и прерывистым. Рядом стоял Громов.

- Впечатляет. Очень артистично, - протянул он ровным голосом. - И... что это было?

- Валя была беременна? - спросила я вместо ответа.

Он сверился с заключением эксперта:

- Нет, а почему...

- Спасибо за помощь, лейтенант, встретимся в субботу! - я снова включила плеер и, махнув на прощанье недовольному полицейскому, поспешила покинуть морг.

Глава 7

Дома меня, конечно же, встретила взволнованная бабушка с вопросом:

- Ну как? Ты что-нибудь выяснила.

- Пока не поняла, - я устало плюхнулась в любимое кресло. - В момент смерти Валя была пьяна. Поэтому всё, что я видела, скорее всего, ничего не значит: алкоголь здорово искажает восприятие.

- А что ты видела?

Я помолчала, вглядываясь в знакомый пейзаж за окном.

- Немного... он ударил её.

Бабушка, которая пусть и поверхностно знала обоих " героев" трагедии, схватилась за голову:

- Значит, это всё-таки Руслан?! А с виду такой приличный молодой человек! Да ещё к тебе несколько раз приходил!

- Бабуль, не заводись.

- Но он убил эту бедную девочку, ты же сама видела!

Ничего себе вольная интерпретация моих слов!

- Стоп! Стоп! Я видела, как он её ударил - не больше! А ещё видела заключение гинеколога и ультразвуковое исследование по поводу беременности.

Бабушка перестала метаться по комнате и, как подкошенная, рухнула на диван:

- Боже! Валя была беременна?!

- В том то и дело, что нет. Поэтому в данном случае моим виденьям доверять не стоит.

Я невольно прикоснулась к шее, вспомнив жуткое саднящее ощущение затягивающейся удавки. Это уж точно не пьяный бред, её задушили. Кто и как - я не видела. Возможно, что и сам Руслан, он ведь тоже был сильно пьян и, похоже, очень рассержен. Но с бабушкой такими рассуждениями делиться точно не стоит. Не сейчас.

В дверь позвонили. Василиса Аркадьевна поднялась, остановив меня царственным жестом:

- Сиди! Я сама! Ты же опять в глазок не посмотришь!

Через секунду она буквально ворвалась обратно с безумным выражением лица и громким шёпотом запричитала:

- Господи, это она! Куда мне спрятаться?!

Я ничего не поняла:

- Кто она?

- Та кикимора из санатория! Из-за которой меня чуть не уволили. Ты меня не видела и вообще - меня здесь не было!

Бабушка скрыла в соседней комнате, громко шикнув на прощанье:

- Ну, чего застыла, открывай!

- Зачем?! - не поняла я.

Она с недовольным видом выглянула из-за двери:

- Как зачем?! Такой шанс узнать, что у неё на уме и избавить меня от неприятностей!

Я нахмурилась:

- Так этот визит твоих рук дело?

Она плечами пожала:

- Я же рассказывала, что предлагала ей навестить тебя ещё вначале нашего гм... конфликта. Тогда она, мягко говоря, отказалась, а теперь, наверное, передумала. К тому же я попросила кое-кого в санатории порекомендовать... э... твои услуги. Ну, чего стоишь - открывай!

Звонок продолжал настойчиво тренькать. Бабушка повелительно указала на входную дверь и скрылась из вида. Я неохотно поплелась в прихожую. Все мысли занимало случившееся с Валей, встречаться с незваной гостьей не хотелось.

За дверью стояла элегантная молодая женщина с огромными глазами цвета самых синих васильков и коротко стриженными черными волосами. На ней были обычные серые джинсы и чёрная водолазка. Плюс минимум косметики, тонкая цепочка и пара неброских колечек на руке. Портрет, нарисованный бабушкой, настолько не совпадал с действительностью, что я не смогла сдержать удивления. Неужели это и есть та самая злобная, усыпанная бриллиантами " кикимора"? А может родственница обозналась? Хотя со зрением у бабули до сих пор всё было в порядке.

- Добрый день, вы ко мне?

- Да, если вы - та самая Злата, - в её голосе проскользнуло плохо скрываемое пренебрежение. - Мне говорили о ваших гм... неординарных способностях.

- Да, я о них тоже наслышана. Входите.

Девушка переступила порог и оценивающе осмотрелась. Я провела её на кухню.

- Присаживайтесь. Чем могу помочь?

Она долго приглядывалась к простому деревянному стулу, прежде чем соизволила величественно опуститься на самый его краешек.

- Сначала проясним ситуацию. Я не собираюсь платить за дешёвые фокусы вроде карточных гаданий. Вы должны доказать мне свои способности. Расскажите о моём прошлом, - с каждым словом пренебрежение стремительно перерастало в надменность.

Увы, бабуля не ошиблась: точно кикимора. Ладно, сама напросилась. У таких особ прошлое скучным не бывает. И в транс входить не придётся - она не из тех, кто может долго контролировать мысли и эмоции.

- Вообще-то я никому ничего не должна, но если настаиваете... дайте руку.

Она осторожно протянула ухоженную ладонь с красивым акриловым маникюром. На хорошеньком лице обозначилось скептическое выражение.

Теперь понятно, зачем она так неброско вырядилась - меня проверяет. Ладно, приступим...

На третьем имени, с описанием подробностей последней (кстати, совсем недавней) романтической встречи она сдалась и резко отдернула руку. Вероятно, это далеко не полный список. Неужели муж не догадывается?

- Доказательства приняты?

Она ничуть не смутилась, только выражение лица стало ещё более неприятным и надменным.

- Допустим. Но ты никому ничего не скажешь, дорогуша. Собирайся, поехали!

Я поморщилась. Не люблю фамильярность, поэтому ответила тем же:

- Когда это мы успели перейти на ты? Никуда я с тобой не поеду - другие планы, извини, дорогуша.

В синих глазах сверкнуло такое! Женщина стала похожа на пантеру, приготовившуюся сбить жертву одним прыжком... Не прыгнула и даже не зарычала. Напротив, назвала очень симпатичную круглую цифру и достала из сумочки несколько купюр приятного зеленоватого цвета.

- Это задаток. Если поможешь моей дочери, получишь остальное.

Не спрашивая разрешения, она закурила и нервно продолжила:

- Физической причины её болезни врачи не находят, считают - проблема психологического характера. Какая-то травма пережитая в детстве...Ты сможешь это увидеть?

Я пересчитала деньги. Не плохо - и на холодильник хватит и на квартплату останется. И это только задаток.

- Попробую.

- И не вздумай меня шантажировать, - металлические нотки в высоком голосе неприятно резанули слух, вызвав ассоциации с Громовым. - Мужа моя личная жизнь давно не интересует, но он человек известный - огласки он не допустит, тебе же хуже придётся. Теперь поедешь?

- Да, планы изменились. Я такая непостоянная.

Деньги я убрала и в случае не удачи возвращать не собиралась. Это плата за расход энергии, а её, похоже, придётся потратить не мало...

Уже выходя из квартиры, я поймала себя на мысли, что чего-то не хватает. Ах да, непривычная тишина. Никаких звуков ремонта с момента моего возвращения из морга. Чтобы это значило? Неужели закончили?

Глава 8

Она не была похожа на болезненного, с детства скитающегося по больницам подростка. Да и вообще на подростка не походила. Слишком серьёзный взгляд - обречённый и смиренный одновременно. И никаких признаков вызывающего бунтарства, свойственного переходному возрасту. Здоровый румянец на щеках и крепко сбитое, но ещё не начавшее преображаться в женские округлости тело двенадцатилетней девочки с этим взглядом совсем не вязались. Она сидела посреди разобранной постели в розовой с кружевными рюшами пижаме и разглядывала меня. Без страха, без интереса, без доверия. Привыкла, что родители постоянно приводят новых лекарей. Приводят, но... ничего не меняется.

Мама (по дороге выяснилось, что её зовут Алина Борисовна Шолохова) присела рядом с девочкой и стала что-то тихо ей шептать. Надменное выражение мгновенно исчезло с её лица. Холёные ладони нежно перебирали спутанные локоны девочки, голос звучал мягко и ласково. Поразительно, как любовь преображает самого неприятного человека... Наконец, меня пригласили подойти. Алина пересела в кресло у окна.

- Я останусь. Можешь начинать.

- Привет, Галя, меня зовут Злата, - я присела рядом с девочкой.

Она машинально отодвинулась и тихо спросила:

- Это из-за волос?

- Что?

- У вас волосы золотые...

- А... да, из-за них, - не объяснять же ей, что имя не настоящее. - Я попробую выяснить, что с тобой происходит. Хорошо