Глава 32. Мари была счастлива, когда я снова появилась

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Мари была счастлива, когда я снова появилась. Она обняла меня и провела рукой по моим волосам, словно ей нужно было убедиться, что я на самом деле стояла перед ней.

—Итак, это все же правда! — неистово кричала она. — Минетта только что утверждала, что видела тебя на площади, но я была убеждена, что ей привиделось! Мы даже поссорились из-за этого, так как она настаивала на этом, — ее голос дрожал. — У меня позади кошмарный день! Я пролила море слез, когда Фоскаре сообщил мне о твоей смерти. Лучше бы я тоже умерла, так как это был моя вина!

—Нет-нет, это так! Если бы я не отправила тебя одну в эту опасную миссию, этого ужасного нападения не произошло бы!

—Да, это чудо! — Мари сияла. — Теперь все будет хорошо!

—Эмм... боюсь, это не совсем так. У меня больше нет бриллиантов. Парень, который напал на меня, отнял их, — то, что еще и запасное колье было выманено у меня, я оставила при себе. Я быстро добавила: — Но у меня есть план, как вернуть украшение сегодня вечером на балу.

Она вздохнула. — Просто я так счастлива твоему возвращению, чтобы ломать голову над этим. Мы действительно сделали то, что могли. Я твердо верю в то, что все наладится, — она захлопала в ладоши, как веселый ребенок. — И самое лучшее в том, что мы можем пойти на бал!

После сообщения о моей мнимой смерти она решила, что не пойдет, от чего радовалась вдвойне, что теперь это все же получится. Она сразу же приказала подготовить для меня ванну. Ожидая ее, я пришла в салон к дедушке Генри.

—Да, — соврала я. — Это определенно будет великолепно.

—Я убежден в этом. Я уже радуюсь тому, что увижу короля и королеву вместе, не часто выпадает такая возможность. Они — прекрасная пара.

Я уже была знакома с королевой и знала, что выглядела он прекрасно. Мог ли король сгодиться ей в подметки, еще нужно было уточнить. В интернете — во всяком случае, пока все загадочным образом не исчезло — он действительно выглядел миловидным, но это могло быть результатом лестной портретной живописи.

—И кардинал тоже появится, — продолжил дедушка Генри. — Весьма могущественный мужчина.

—Однако спроси себя, справедлив ли он, — раздумывал вслух дедушка Генри. — Прежде всего, в том, что касается гугенотов.

Я только вежливо кивнула, потому что не знала, что должна ответить. Дедушка Генри сидел прямо, опустив руки на подлокотники. Взгляд блуждал по ужасной картине, которая отображала ужас Варфоломеевской ночи. — Ришелье потомок семьи, которая издавна посвятила жизнь закону и праву. Его отец был командующим гвардии, его дедушка знаменитый юрист. Но все же среди них не оказалось никого, кто бы предотвратил кровавую ночь в Париже, скорее наоборот.

—Возможно, Ришелье совсем другой, — сказала я за неимением лучшего.

Дедушка Генри серьезно покачал головой. Его старое, морщинистое лицо покрыла печаль, а его глаза смотрели в пустоту. — Я очень боюсь, что он гораздо хуже. Он готовит землю для окончательного изгнания моих братьев по вере.

Мари открыла большие двустворчатые двери в салон и проскользнула вовнутрь как фея.

Я поднялась с дивана и робко улыбнулась дедушке Генри. Мне было ужасно его жаль, и я хотела утешить его, но не знала как. Все эти ужасные переживания были искусственными воспоминаниями, но, конечно же, они были такими же болезненными.

Он ответил на мою улыбку с грустным дружелюбием.

— Приведите себя в порядок, вы обе! — крикнул он нам вслед, когда я следовала за Мари к ее комнате, где она уже все приготовила.

Когда я погрузилась в горячую, пахнущую лавандой ванну, я заметила, какой напряженной я была все время. Недостаток сна, обостривший события, прежде всего ссору с Себастиано, сильно повлияли на меня. Я чувствовала себя как заводная игрушка, которую ударяли о препятствия, заставляли ездить зигзагами и у которой теперь кто-то забрал заводной ключ.

Когда Мари услышала, что я ничего не ела с минувшего вечера, она сразу же приказала принести мне поднос с кусочками сыра, несколько из которых я съела, пока сидела в ванной. Затем я почувствовала себя лучше, но значительно более слабой. Горячая вода расслабила меня. Массаж Минетты во время мытья головы произвел гипнотически-убаюкивающее действие. Я была близка к тому, чтобы задремать. Если бы все зависело только от меня, я поспала бы час или два после ванны, но Мари категорически отвергла этот вариант, объяснив это тем, что нужно сделать еще кучу вещей.

Я совершенно измучилась во время своего преображения, но все равно выполняла все, что от меня хотели, так как Мари была в самом лучшем расположении духа, и мне не хотелось испортить ей настроение. Процедура преображения как в программе «Снимите это немедленно», где кандидатки не могли посмотреть на себя в зеркало до конца самой программы.

Минетта полировала мои ногти специальным платком, выщипывала брови, наносила что-то приятно пахнущее за уши, накручивала волосы раскаленным железом и занималась макияжем, в то время как я сидела на табурете в нижнем белье и чулках, не имея возможности посмотреть на себя в зеркало. Я все еще не видела платье, но все-таки я смогла посмотреть на белье, которое имело удивительное сходство с некоторым женским бельем двадцать первого столетия.

Корсаж на шнуровке сидел довольно туго, а трусики напоминали своего рода боксерские шорты с маленьким бантиком и рюшами. Все выглядело чрезмерно дорогим. Шелковые чулки также были греховной роскошью, тонкие и кремового цвета, а в районе колен украшены лентами.

Затем мне пришлось с закрытыми глазами нырнуть в платье. Я почувствовала скользящий, мягкий материал и услышала нежный аромат цветов, пока Минетта скакала вокруг меня, застегивала всевозможные заклепки и поправляла все, что могла. Мари издала несколько ох и ах, из чего я сделала вывод, что все получилось, как задумывалось. Она схватила меня за руку и потянула вперед, вынуждая сделать несколько шагов. — Еще нет, еще нет! - выкрикивала она. — Только, когда скажу! — ее волнение оказалось заразительным, потому что я почувствовала себя Золушкой после встречи с доброй Феей.

Я сделала это и уставилась на себя в зеркало, мне потребовалось несколько раз моргнуть, так как я лишь отдаленно напоминала старую себя и на самом деле выглядела как Золушка. Мое платье было из белого шелка вышитого серебром. В верхней части оно плотно прилегало к телу и от талии спускалось вокруг меня вниз до пола сверкающим потоком волн.

Рукава туго обтягивали мои руки до локтя, а оттуда опускались свободным водопадом. Резко поднимающуюся от талии верхнюю часть украшала перламутровая вышивка. Но все же в платье не было ничего лишнего — оно просто было сказочно прекрасным. Филипп действительно выполнил работу, достойную руки мастера.

Минетта также проделала чудесную работу. Она причесала мои волосы в греческом стиле, украсив прическу нитями жемчуга и большим количеством локонов по бокам. Макияж полностью преображал меня. Обычно я не наношу много косметики, но Минетта правильно ухватила нить. Бледная пудра, достаточное количество черного карандаша вокруг глаз и накрашенные хной губы. Это не был повседневный стиль, но он идеально подходил для большого празднования вечером.

Я пораженно рассматривала себя в зеркало и молча кивнула.

—Его сшил мой новый портной. Он нарисовал эскиз и показал мне, и я была очарована им. Действительно очень одаренный человек, который определенно далеко пойдет.

Я повернулась к ней, и мне пришлось снова несколько раз моргнуть, потому что ее внешний вид сбил меня наповал. С ней не смогла бы сравниться ни одна из моделей известных мне. Она излучала такую сияющую, безупречную красоту, от которой перехватывало дыхание. Ее платье было сказочным творением из шелка пошитого золотой нитью, стиль был схож с моим, только на ней оно сидело идеально, а ее декольте выделялось гораздо выразительнее.

—Мари, ты прекрасна, — любуясь, произнесла я. — Никто не сравнится с тобой на балу.

Она покраснела от радости, но покачала головой. — Королева как всегда будет самой красивой.

Мое прекрасное настроение тут же улетучилось.

«Если мы не сможем вовремя доставить ей бриллианты», — хотела сказать я, но все же остановилась раньше, потому что не хотела произносить это раньше.

— Она наденет накидку, — ответила Мари. — Сразу не бросится в глаза, что у нее нет колье.

—Тогда, вероятно, мы сможем передать ей колье вовремя.

Мари пожала плечами и вздохнула. — Мы только хотим надеяться на лучшее, — неожиданно она сделала несколько танцевальных па и закружилась, шурша юбками. — Достаточно. Мы еще не закончили! Посмотри на обувь. И еще эти веера! И это украшенные вышивкой маски! Разве это не мечта?

Оставшееся время подошло к концу, когда к дому подъехала карету, и мы отправились на королевский маскарад. Дедушка Генри любовался нашими бальными платьями и делал нам комплименты, но я не могла радоваться всему этому в полной мере. Мой живот сжимался от напряжения, так как дороги назад больше не было. Этим вечером должно было решиться все.

Я почтительно оглядела бальный зал. Он был огромных размеров, и праздничное убранство было немыслимого великолепия. Всюду горели свечи: в многоруких подсвечниках, в огромных люстрах, сверкающих бесчисленными хрустальными капельками, которые свисали с потолка и наполняли помещение мягким светом. Дорогие шелковые гобелены служили стильным фоном для больших, написанным маслом, картин, среди которых я обнаружила подлинную картину Рубенса.

Я изумленная остановилась перед ней. Через пару сотен лет здесь будут так же висеть картины других известных творцов, потому что королевский дворец превратится в музей, но здесь и сейчас проводится бал-маскарад, и я как раз в самом его разгаре. Группа музыкантов расположилась в углу и стала наигрывать веселую мелодию. Гости постепенно прибывали и слуги снабжали их напитками.

Сейчас там были точно более ста человек, которые стояли и болтали в свободных группах, облаченные в свои лучшие наряды и маски. В этом веке у дворянства маска служила в качестве модного дополнения к наряду для бала.

По соображениям безопасности на мне самой была маска кошки, и это привело к небольшому разногласию с Мари. Она хотела, чтобы я надела кремовую, украшенную жемчугом маску, которую она специально купила к моему платью. Но я настояла на своей маске, объясняя это тем, что привезла ее с собой из дома, и хотела надеть ее, так как она является памятной вещью, что в какой-то степени так и было. Мари сразу же все поняла, и никаких возражений после этого не возникало.

У меня появилось чувство, что время убегает в никуда: c тех пор как мы приехали, ничего такого не произошло. Четверть часа я провела вместе с дедушкой Генри, следовавшего за подолом платья Мари, который перемещался от одной группы гостей к другой. Из-за многочисленных масок, было практически невозможно обнаружить знакомые лица, поэтому мне приходилось очень сосредоточиться.

Король и королева, во всяком случае, еще не прибыли, а также я нигде не заметила Ришелье. Зато я узнала нескольких человек, которых я повстречала в других светских обществах, например, маркизу де Рамбулье и парочку ее гостей. Также мне попались на глаза различные гости с приемов Мари.

Хосе и Себастиано еще не объявились, поэтому я все еще надеялась, что Хосе тем временем его отыскал и вернул его память. Поэтому, был небольшой, но все-таки шанс, что королева уже получила ожерелье обратно. Как только она бы появились в поле зрения, я бы была более уверенна.

Если она покажется в вуали, только лишь план Б мог помочь. Тем не менее, для него было необходимо, чтобы, наконец, появился предатель Гастон, но до сих пор я нигде его не обнаружила.

Я увидела Филиппа и Сесиль пару раз в массе гостей. Они купили костюмы и подкупили церемониймейстера на деньги, которые я дала для сегодняшней роли, чтобы они могли попасть на бал. В этом отношении все шло по плану, но они еще не дали мне оговоренный заранее знак. Итак, мне приходилось волей-неволей ждать, хотя мне уже становилось дурно от волнения и тревоги.

Это продолжалось бы лишь до тех пор, пока не начался бы большой банкет – в соседнем зале накрыли огромный праздничный стол для гостей. Как только все усядутся за стол, будет уже слишком поздно, так как теперь королеве придется снять вуаль и тогда все будет кончено.

Люди вокруг меня были поглощены светской беседой. В основном они сплетничали о других людях, которых здесь не было, и о которых я никогда не слышала. Пока вдруг кто-то не упомянул знакомое мне имя.

— Де Портес должен был покинуть город покровом темноты. Ходит слух, что он хотел драться с Бутвилем, но потом из трусости решил бежать.

— Кто это сказал? — выпалила я. — Какой-то Бутвиль? — Изумленные и снисходительные взгляды окружили меня со всех сторон, я их просто проигнорировала. — Если это его слова, то он лжет. Де Портес сразился с ним на дуэли. Он был не трусом, а человеком чести.

— Правда? — изумленно спросила какая-то дама.

— Его секунданты могут об это подробнее рассказать.

— Конечно! — воскликнул какой-то мужчина. — Я своими глазами видел сегодня карету Портеса! Он никак не мог бежать!

— Это даже на него не похоже, — согласился кто-то из толпы.

— Придет время, когда с Бутвилем будет покончено! Сколько он уже убил на дуэлях?

Все перебивали друг друга и хотели меня расспросить, но в этот момент в другом конце зала показался Себастиано. Он был без маски и в гвардейской форме – его выражение лица не предвещало ничего хорошего. Я тотчас заметила, что ничего не изменилось: память до сих пор к нему не вернулась. Но несмотря на мою маску и то, что я стояла довольно далеко, он сразу же узнал меня.

С угрожающим выражением лица он начал двигаться в моем направлении. Ко мне немедленно пришло благоразумие, и я рванула прочь.

— Ах, вот ты где! — воскликнула она. — Я как раз хотела с тобой поговорить!

— Быстрее, нам нужно бежать отсюда! — выпалила я. — Себастиано преследует меня!

— О, дорогуша, — она бросила тревожный взгляд через плечо, а затем указала на коридор. — Пойдем.

— Да, только что прибыл. Он как раз встретился мне по дороге. Я заманила его под предлогом в одну из комнат, он там ждет.

Она поспешила вперед. На следующем углу, мы встретили Филиппа, который обеспокоенно посмотрела на нас.

— Мушкетер преследует Анну. Ты должен задержать его. План рухнет, если он вмешается. У нас совсем нет времени! Анна, пойдем.

Так или иначе, я следовала за ней, в то время как Филипп пошел обратно в направлении танцевального зала, чтобы задержать Себастиано. В конце коридора я мельком оглянулось, однако, в толкотне гостей ни одного, ни другого не увидела.

Еще чуть-чуть и я бы потеряла Сесиль в огромной путанице коридоров и залов. Я лишь увидела кончик фартука исчезающего за углом. Она нарядилась горничной. Ее яркие волосы были спрятаны под чепцом, и на ней было одето закрытое платье с высоким воротником. Все же она слишком отличалась от других своей роскошной фигурой и красивым лицом, чтобы соответствовать серой массе прислуги. Я заметила, что к ней обратились пару раз и пытались заговорить – преимущественно, гости-мужчины. Знали ли они всех по театру или просто хотели позаигрывать только с ней, я не знала, но так или иначе костюм был не для нее. Филипп играл роль лакея, переодевшись в соответствующую одежду, он относительно незаметно пробирался сквозь толпу и, так же как я и Сесиль, высматривал Гастона.

Я нагнала Сесиль и сделала все возможное, чтобы подстроиться под ее семимильные шаги.

— Все-таки, под каким предлогом ты заманила его туда? — поинтересовалась я.

Она бросила мне ироничный взгляд через плечо. Мне не нужно было ни о чем спрашивать, ее выражение лица говорило само за себя. Я иначе оценивала Гастона – он всегда говорил с настоящим расположением о своей подруге в Берлине – все же, вероятно, большинство мужчин было бессильно против обаяния Сесиль.

Между тем, мы находились в боковом крыле замка, вдали от больших залов. Последний ход, в который мы свернули, был тих и пустынен. Тяжелые восточные бегуны смягчали наши шаги, и бра наполняли ход слабым, мерцающим светом. Все это казалось немного зловещим, и как только я подумала об этом, я почувствовала зуд в затылке. Я задержала дыхание. Это было так далеко, а теперь: все или ничего.

Сесиль остановилась у высоких двустворчатых дверей. За ними был меблированный номер с мебелью из темного дерева. На стенах выстроились полки с книгами. В большом кресле сидел со скрещенными ногами, погруженный в чтение книги Гастон. Как только Сесиль и я вошли в комнату, он положил ее рядом на столик и встал. Он, похоже, не особенно удивился, когда он увидел меня. Судя по всему, он ожидал, что я выжила после его нападения, и мы пытаемся перехитрить его. Удивительно, почему он до сих пор ждал нас здесь.

Как обычно, он чересчур вырядился. Его пиджак был слишком притален, кончики рукавом и воротничка были слишком пышным. Сапоги с отворотами укоротили его ноги, и он выглядел еще более коренастым, а массивный перстень на правой руке выглядел, по крайней мере, так же хвастливо, как большие часы, которые он носил в будущем.

— Добрый вечер, Анна, — сказал он с приветливой улыбкой. — Как мило снова тебя видеть!

Он засмеялся. — Как обычно рубишь с плеча, что отдать?

— Ну, отдавай же! — не терпелось Сесиль. — Постарайся не затягивать с этим, иначе может случиться неприятность. Мушкетер следует за нами по пятам, ему не понадобится много времени, чтобы, узнать, где мы.

— Ах. — Гастон выглядел испуганным. Перспектива столкнуться с Себастиано, пошатнула его невозмутимость. Но он тут же взял себя в руки.

— Хорошо. — Он достал ожерелье из кармана камзола. Я сделала глубокий вдох. Оно действительно было там! Мы спасены!

Но мой чешущийся затылок говорил кое-что иное – Гастон планировал какую-то очередную пакость!

Неуверенно я подошла к нему и потянулась за бриллиантами. В этот же момент он положил ожерелье в карман. — А что я поимею с этого?

Я потерла шею. Зуд становится все сильнее. Как правило, это подходило под категорию «Не все так просто», но будучи так близко к финишу я не могла все бросить.

Я уставилась на него. — Как ты узнал об этом?

Он пожимает плечами. — Ты же как-то смогла спастись в реке. И кроме того Старец сказал мне, что у тебя должно быть что-то, что перемещало бы тебя во времени. Что-то, что ты всегда носишь с собой. Итак, это может быть только маска, ты сама упоминала ее.

— Просто отдай ему маску, — истерила Сесиль у меня за спиной. — У меня дома десятки этих штук, можешь выбрать одну из них.

—Да, она не понимает, — согласился Гастон. Он сделал шаг ко мне, чтобы схватить меня, но я увернулась, отпрыгнув в сторону. Но в тоже мгновение там оказалась Сесиль, которая крепко сжала меня. Всего на мгновение, но этого было достаточно, чтобы Гастон сорвал маску с моего лица.

—Сесиль! — закричала я. — Он не должен заполучить ее.

—Только не надо устраивать сцены, — сказала она резким голосом. — Это же всего лишь маска.

Казалось, она изменилась в одно мгновение. Выражение ее лица было холодным и решительным. Неожиданно я поняла, что здесь происходило. Эти двое были в сговоре. Она ли пришла к нему или он к ней — было не важно. Сделка между ними заключалась в том, что Гастон получал маску. А Сесиль? Что выигрывала она? Золота, которое я ей пообещала, видимо было не достаточно.

—Гастон, бриллианты, — сказала она и требовательно вытянула руку. — Отдай их мне, — повернувшись ко мне, она заявила: — Мне очень жаль. Но это отличный обмен за глупую маску, — в примирение она добавила: — я поделюсь с тобой.

Гастон двумя пальцами держал маску и почтительно рассматривал ее. — И она действительно переносит куда угодно? Без портала, без Старца? Невероятно! — он надел ее. — Немного тесно в носу, а так пойдет.

—Проклятье, Гастон! — Разъяренно кричала Сесиль. — Сейчас же отдай мне колье!

—Подожди. Сначала мне нужно решить кое-что важное, — резким движением он протянул ко мне руки и обхватил мою шею. Я была так шокирована, что не сразу поняла, что он задумал. Только, когда он сжал их сильнее, до меня дошло, что он хотел меня убить. Снова.

—Гастон! — Сесиль звучала шокированной. — Этого не было...

Она не закончила предложение. Я не знала, что она сделала бы дальше. Совершенно определенно она помешала бы ему задушить меня. Я не хотела думать о другой возможности и все еще не хочу.

Что бы я сделала дальше, я знала определенно точно: сначала план А: я бы использовала подходящий прием самообороны. Против нападения с удушением был только один эффективный: резко просунуть кисти между руками нападавшего и, согнув в локтях, резко опустить их вниз. Так сильно, насколько возможно. И вслед за этим удар коленом в самое восприимчивое место. Тоже также сильно, насколько возможно.

Если бы это не сработало, пришла бы очередь плана Б: я бы отправила Гастона при помощи маски в ад. Это был не оборот речи, так как именно это я уже сделала с одним человеком, который хотел меня убить.

Но до этого не дошло. В ту миллисекунды, когда я хотела привести в исполнение план А, дверь с грохотом распахнулась, и в проеме появился Себастиано. За ним появился Филипп в разорванном камзоле, с кровоточащим носом и растрепанными волосами. Если он пытался остановить Себастиано, у него не получилось. К счастью.

—Анна! — ревел Себастиано. С обнаженной шпагой он бросился на Гастона.

Тот поступил разумно и отпустил мою шею. Он прищурил глаза и мгновенно схватился за маску. Было ясно, что он задумал — совершить прыжок в желаемое место. Может быть, на Карибские острова. Или в Берлин к своей подруге.

—Нет, — выдавила я из себя скорее слабое карканье, потому что моя гортань была повреждена при удушении, но этого было вполне достаточно.

Это было так легко. Теперь он не мог сбежать. Маска работала только тогда, когда я желала этого. Он не мог использовать ее против моего желания. Это был момент, который он не продумал. Или не знал об этом. Очевидно, нищий рассказал ему не все.

Себастиано держал кончик шпаги у горла Гастона. Затем сорвал его маску и бросил ее на пол. — Попался! — закричал он. Затем требовательно посмотрел на меня. — Анна?

—Со мной все в порядке, — прокаркала я, пока поспешно поднимала маску с пола.

—Я выбираю пистолеты! — дрожащим голосом объяснил Гастон. Его толстый подбородок дрожал, но кончик шпаги не оставлял ему достаточно места.

— Я не сражаюсь на дуэли с отбросами. Ты можешь выбрать, куда воткнется моя шпага, в шею или сердце.

Я точно знала, что он не убил бы безоружного, но, кажется, Гастон был не совсем в этом уверен.

—Анна! — визжал он. — Ради былых времен... — осторожным движением он залез в карман сюртука, достал оттуда колье и бросил его мне. — Вот! Чтобы ты видела, что я готов сотрудничать! Можешь теперь сказать своему другу, чтобы он убрал шпагу?

— Какого черта тут происходит? — закричал Филипп.

—Это все простое недоразумение, — сказала Сесиль.

Филипп с упреком посмотрел на нее. — Ты смотрела, как он душил ее! Он хотел убить ее! А ты безучастно стояла рядом! Что вы вообще замышляли, ты и этот болван?

—Этого не входило в планы! Я просто хотела... Я бы никогда...

—Ты ударила ей в спину! Мы обещали ей помочь! Потому что мы — ее друзья!

—Пожалуйста, Филипп, я ни в коем случае не хотела... — она замолкла. В открытой двери появились гвардейцы. Жак и Жюль, друзья Себастиано. Они сразу же поспешили к нему и встали с ним в один ряд. Три мушкетера в едином элементе.

—Задержать и надеть цепи, — приказал Себастиано. Передайте их внизу охране, чтобы их передали в крепость.

Я перехватила взгляд Себастиано и в ужасе вздрогнула.

—Этого толстяка, — Себастиано указал на Гастона, — И ее, — показал на Сесиль.

От страха у меня перехватило дыхание, а Филипп внезапно побледнел.

Мы шокировано смотрели, как два мушкетера скручивают Гастона и Сесиль и тащат их наружу. Сесиль не сказала ни слова, только опустила голову. Когда она проходила мимо меня, она не взглянула вверх. Филипп смотрел ей вслед. В его глазах стояли слезы, а плечи вздрагивали из-за того, что он подавлял рыдания.

Без предупреждения Себастиано обнял меня и прижал к себе. Я не могла совладать с собой также хорошо, как Филипп, поэтому сразу же начала реветь, в полную силу от облегчения и любви, и все еще имеющегося последствия шока.

—Теперь ты видишь, куда это ведет, если связываешься не с теми людьми и вмешиваешься в опасные интриги! — рассерженно говорил он рядом с моим ухом. Повернувшись к Филиппу, он угрожающе добавил: — Тебя касается то же самое, парень. Только твоя верность к Анне уберегла тебя от того, чтобы таким же образом отправиться в тюрьму, — он отступил на шаг и схватил меня за плечи. — О чем ты только думала?

—Я только хотела защитить королеву, — просто ответила я. — Это мое задание, понимаешь?

Она задумчиво посмотрел на меня. — Ты полностью ушла в это, не так ли?

—Так же как Вы погрузились в дело с противоположной стороны. Ни больше, ни меньше, — вмешался Филипп. Он, очевидно, снова взял себя в руки. Его лицо все еще было бело как мел, но он расправил плечи, и взгляд его был тверд. — Сражаться за правое дело и рисковать своей жизнью, как сделала Анна — как это может быть плохо?

—Разве это не зависит всегда от точки зрение заинтересованного лица?

Себастиано собирался возразить, но все же сдержался и покачал головой. — У меня нет ни времени, ни желания вести философские беседы. Филипп — это твое имя, не так ли? Филипп, ты только что еще раз избежал тюрьмы. Не перегни палку, и лучше молчи, — он обратился ко мне и неожиданно забрал у меня из руки колье, прежде чем я поняла, что он делал.

—Как ты смогла так быстро раздобыть подделку, мне непонятно, — он поднес колье к свету. — Да еще и такую хорошую! — нахмурившись, он рассматривал блеск. — Действительно выглядит невероятно настоящим.

Я ошарашено пялилась на его руку, в которой он держал колье. — Пожалуйста, ты не можешь и его забрать!

Он незамедлительно убрал колье в карман и взял меня за подбородок, чтобы немного приподнять его. — С этим моя задача выполнена, Анна. И для тебя это должно быть также. Ты впуталась из-за чувства долга в это дело, которое изначально не имело никакого шанса на успех. В какой-то степени вызывает уважение то, что тебя невозможно было отговорить. Это свидетельствует о твоем сильном характере и твоем лояльном существе. Я не могу осуждать тебя за это, и, тем не менее, я могу допустить, что тебя за это накажут. Кардинал ничего не узнает об этом инциденте. Я спрячу подлог и, он исчезнет.

Я чувствовала себя такой расклеенной из-за противоречивых ощущений. С одной стороны меня подталкивало то, что, несмотря на все, он хотел защитить меня, хотя в тоже время выражал одновременно и верность кардиналу. Только одно это уже было для него хождением по лезвию ножа, что выявляло в Себастиано человека с твердым характером. С другой стороны, я считала его поучительную интонацию невыносимой. Не говоря уже о том, что мне хотелось кинуть что-нибудь в стену от того, что у него теперь было еще и второе колье.

—Настало время, когда мне нужно возвращаться к своей службе. Кардинал уже прибыл, а также королевская пара вот-вот должна появиться, — Себастиано пошел к двери.

—Ты не можешь допустить того, чтобы с ней это случилось! — я бежала следом за ней. — Пожалуйста!

Себастиано шел большими шагами по коридору, мне приходилось потрудиться, чтобы следовать за ним. Филипп шел с нами, он прилип ко мне и молча шел рядом.

Себастиано посмотрел на меня через плечо. — Откуда у тебя копия? — хотел он узнать у меня. — И как с этим связан этот толстяк?

—Я думала, что для тебя и так уже все решено, — немедленно ответила я.

Его лицо потемнело. — Не давай мне причин жалеть о своем поступке! — его взгляд упал на мою маску, которую я снова одела. — Что это вообще за странная маска кошки?

—Она кажется тебе знакомой? — настойчиво спросила я. — У тебя не возникло чувство, что ты видел ее раньше на мне?

Я ускорила шаг, чтобы идти прямо рядом с ним. Задумчивое и в то же время раздраженное выражение появилось у него на лице. Так как случалось уже однажды, когда он был близок к тому, чтобы вспомнить.

—Ты потерял память! По правде говоря, ты совсем не мушкетер. Мы оба не принадлежим этому месту, так как мы из другого времени.

Я была довольна, так как я смогла все высказать совершенно беспрепятственно. Запрет больше не действовал! Это был хороший знак.

—Нет, Анна права, вы двое из другого времени, — сказал Филипп. — Вас называют Стражами. Вы действуете ради защиты. Я работаю курьером у путешественников во времени, поэтому я знаю об этом. Все, что она говорит, правда.

Но Себастиано только рассмеялся и, качая головой, пошел дальше.

Я схватила его за руку. — Ты вообще не француз. Твое имя — Себастиано Фоскари, ты родом из Венеции.

Я также смогла сказать это без проблем. Его воспоминания были готовы вернуться назад! Требовалось совсем немного! Если бы только у меня было побольше времени, я, возможно, смогла бы убедить его. Или, по крайней мере, заставила бы его выслушать и другие детали, которые бы активировали его память. Еще немного везения и, может быть, появился бы Хосе, который позаботился бы об остальном.

Но в следующее мгновение мы вошли в зал и сразу же были отстранены в сторону несколькими слугами, которые занимались организацией максимально широкого прохода. Я потеряла Себастиано из вида, оказавшись окруженная шелковых юбок, кружевных жабо и бархатных камзолов. От давки у меня перехватывало дыхание, меня толками то вправо, то влево, я услышала несколько запахов, которые предпочла бы избежать. Поднимающиеся, напудренные вырезы в узких корсетах, высокие надушенные прически, жесткие локти, и маски, бесчисленное число масок — на несколько секунд я потеряла ориентацию, но затем из ниоткуда появилась рука и целенаправленно вытащила меня из толпы.

—Мне лучше, если ты останешься рядом со мной. Тогда ты больше не сможешь сделать что-то глупое, — шепнул мне Себастиано. Он обвил руку вокруг меня и прижал к себе. Его теплое дыхание щекотало мой лоб. Когда я посмотрела на него, то заметила, как он нахмурился, взглянув на мое декольте.

Несмотря на всю напряженность ситуации, я не могла ничего другого кроме как ухмыльнуться. Именно такое выражение у него было на нашем первом балу, потому что на мне было похожее открытое платье.

Он осторожно погладил мою шею. — Остались следы. Болит?

Он снова нахмурил лоб, и я предположила, что эта ситуация всколыхнула потерянные воспоминания. Тогда на балу в Венеции меня тоже пытались задушить, и Себастиано точно также заметил следы на шее. Должно было быть, сейчас он испытывал дежавю.

—Анна, — тихо произнес он. Затем он нагнулся ко мне и подарил мимолетный поцелуй. — Проклятье, почему я так сильно люблю тебя? Ты можешь объяснить мне?

—Если это серьезный вопрос: однажды ты ответил мне, что тебе нравится мое чувство юмора. И мое остроумие. И мои волосы. И все остальное, собственно, тоже.

—Анна! — Мари и дедушка Генри протолкнулись сквозь толпу и присоединились к нам. Мари заметно нервничала. Она раскрыла веер и лихорадочно махала им перед маской. В ее глазах я прочитала беззвучный вопрос относительно бриллиантов, и, когда я незаметно покачала головой, она быстро поднесла веер к лицу, чтобы скрыть испуг.

Дедушка Генри напротив — излучал отличное настроение. — Что за прекрасный праздник! Все эти молодые люди! — он поправил свою маску из темно-синего бархата, сочетающегося по цвету с его камзолом, и, не обращая внимания на хромую ногу, исполнил элегантный поклон с расшаркиванием. — Прежде всего, вы, моя маленькая! Как великолепно вы сегодня выглядите! Но, думаю, что уже говорил вам об этом, не так ли?

—Да, но все равно спасибо за комплимент! — я заставила себя улыбнуться и попыталась скрыть свое напряжение.

Дедушка Генри приветливо постучал по плечу Себастиано. — Молодой человек, вам так повезло завоевать сердце этой девушки. Я надеюсь, вы будете придерживаться того, чтобы сохранить любовь Анны навсегда! — он повернул голову. — Ах! Сейчас начнется! — он схватил Мари за руку и потянул за собой в поисках более удобного места.

Церемониймейстер встал рядом с дверью и несколько раз стукнул роскошным посохом по полу. Громким голосом он сообщил о прибытии Их Величества, и все разговоры смолкли. Затихла музыка, оркестр отошел к стене. Оркестр... один из музыкантов привлек мое внимание. Я не верила своим глазам и встала на цыпочки, чтобы рассмотреть получше. Одним из флейтистов был Хосе! На нем был серебристый камзол и подходящая к нему повязка на глазу. Я подняла обе руки и лихорадочно замахала ему. Себастиано, который стоял рядом со мной опустил мои руки вниз. — Прекрати! — прошептал он. — Сейчас войдет королевская пара!

—А ты прекрати постоянно опекать меня, тиран! — поспешно я снова повернулась в сторону оркестра в надежде, что Хосе увидел нас, но несколько гостей перекрывали мне обзор.

—Кто этот одноглазый парень? — прошептал Себастиано.

—Тогда откуда ты знаешь, что я махала именно ему, а не кому-то еще из приблизительно пятидесяти людей, стоящих там в углу?

—Я без понятия, откуда знаю об этом, — он снова производил впечатление, что готов был все вспомнить. Было видно, что это заставляло его задуматься.

Затем по комнате пробежал рокот. В этот момент королевская чета начала свое парадное шествие. Король и королева вошли с большой пышностью. Одновременно с этим начал чесаться мой затылок, и довольно сильно. Меня осенило, что самое худшее еще впереди.