Вл. И. Немировичу-Данченко. Многоуважаемый Владимир Иванович,

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

по Вашему примеру, ввиду жары, пишу карандашом. Вот что у нас делается.

Репетируем вовсю " Антигону", " Шейлока", " Самоуправцев" и " Гувернера" (для Пушкина). Со вчерашнего дня начал читать с Книппер и Мейерхольдом " Федора". Следующее чтение будет с Москвиным, Платоновым и Ланским (ничего не жду от него, но не хочу охлаждать его пыла, относясь хладнокровно к его горячей просьбе).

1) Дарский. На первой считке прочел роль в своем (так называемом) толковании и убил меня и всех¹. Знаете, кто такой Дарский в провинции: это прародитель Петрова², это тот образец, к которому тянется последний. Ничего нелепее, ничего антихудожественнее этого я не знаю. Нельзя даже по такому чтению судить о данных артиста, когда он голос заменяет свистом и шипом, темперамент -- уродливыми гримасами и произношением, в котором трещат в ушах буквы рррр... ххх... щ... ц... ч... и проч. Я не спал две ночи. Он так разозлил меня, что нервы у меня поднялись на считке, и я, ударившись в противоположную сторону, стал читать роль в реальном (более, чем нужно) тоне. Результат получился благоприятный. Другие актеры, а с ними и Дарский, почувствовали правдивость моей передачи. Я знаю, что после этого чтения (его провала) Дарский очень страдал нравственно. Первое время он спорил, больше с другими, чем со мной. Он утверждал, что это упрощение роли, что нельзя снимать с пьедестала вековые образы... Он особенно терзал Шенберга, отстаивая на его репетициях каждое свое завывание, но под шумок работал, вероятно, усиленно в моем направлении... Бедный, он похудел, пожелтел, стал отчаиваться, но... одна удачная фраза, просто сказанная, затянула его в другое направление, и теперь -- это не прежний Дарский. Это ученик, который не только без меня, но и без Александра Акимовича³ боится ступить шаг на сцене. Более трудолюбивого, внимательного, работящего актера я не знаю. Он является на каждую репетицию (где он и не занят). Следит за каждым замечанием другим и, несмотря на внутреннюю боль самолюбия перед молодежью, учится с азов. Он уже восстановил потерянную было в глазах других артистов веру в него, молодец! Я им очень доволен. Успеет ли он завладеть совершенно новой для него манерой игры -- трудно сказать; успеет ли он овладеть манерой настолько, чтобы явиться в ней творцом, а не простым подражателем?.. трудно сказать. Но я ручаюсь, что все, кто видел Дарского в провинции, не узнают его Шейлока. Мне удалось так изломать, так исказить его прежнего Шейлока, что он его уже не восстановит. Одна забота, чтобы он поменьше умничал и разучивал роль дома. У него необыкновенная и вредная привычка все размечать, обо всякой мелочи задумываться. Ум на первом плане, а чувство заглушается. Я думаю, что избрал верную методу с ним. Я его заставил почти перереальничать... пусть он забудет свои идеальные образы. Потом найдем середину. Темперамент (когда он его не сушит) -- несомненный. Может ли он играть что-нибудь, кроме Шейлока? -- Да... Он будет отличный характерный актер. У него есть характерность. Надо только развить мимику (лицо застывает в двух-трех выражениях). Сократить жесты... Акосту он никогда играть не будет, но де Сильву, Акибу -- сыграет отлично. В " Отелло" он -- Яго, в " Гамлете" -- Полоний, в " Самоуправцах" -- шут, в " Бесприданнице" -- Карандышев. Думаю, что (если я не ошибаюсь) работы в нашем деле найдется ему больше, чем мы предполагаем.

2) Судьбинин -- милый, добродушный волжский бурлак с шепелявым и картавым выговором, вульгарным голосом и мужицким темпераментом. Может быть, ввиду жары он недостаточно изящно одевается и поэтому кажется на сцене до такой степени нелепым. Он старается быть бонтонным, а Вы знаете, что такое актерский бонтон! Пока он не будет заменен -- " Шейлок" итти не может, так как благородный, царственный купец Антонио менее всего подходит к волжскому бурлаку. О Борисе смешно даже и думать, Несчастливцев--немыслимо! В " Ганнеле" -- лесничего невозможно ему поручить. Он настолько безнадежен в этих ролях, что присутствие его фигуры и тона в хорошем ансамбле разрушает все. Пока не надумали другого актера, я молчу и смотрю на него как на манекен, временно замещающий другого артиста. Я не пробую даже делать ему замечаний, так как, чтобы добиться чего-нибудь, надо ему отрезать руки, ноги, язык, запретить говорить своим выговором...

Он славный малый, недалекий, и отлично рисует. О нем после. Как актер он безнадежен для меня (даже исправника в " Самоуправцах" читает очень скверно). Может быть, Вы присмотритесь и поймете, с какого конца подойти. Я не могу понять, за что ему платят деньги в провинции. Должно быть, что-нибудь да есть, хотя бы в бытовых ролях, что ли? -- не понимаю.

3) Андреев -- не знаю, какой он простак, но как венецианский нобиле он ужасен: это любитель (из дьячков), а не актер. Голос пономаря, разговор как у парикмахера.

4) Недоброво (Алеева) -- милая, порядочная, бесстрастная (пока) птичка. Лиризм Джессики выражается в отчеканивании стихов. Темперамент в переторапливании. Но в ней нет ничего тривиального (это огромное достоинство). Все бледно, неумело. Это Шереметьевская без ее красоты. Ей нельзя играть Джессику (придется заменить ее), но какой-нибудь водевиль или комедийку, где ей придется щебетать и топать ножкой, играть можно. Может быть, она не развязалась. (На последней репетиции Александр Акимович так к ней пристал, что она разревелась и потом заиграла гораздо лучше.) Может быть, она дойдет до обморока и тогда сделается актрисой. Подожду высказываться о ней определенно⁴.

Вот три черных пятна на нашем горизонте; перехожу к свету.

Савицкая -- восхитительная барыня. Выйдет толк. Знаю ее по считкам, так как меня пока не пускают на " Антигону", только в воскресенье буду ее просматривать.

Иерусалимская -- боготворит, молится на наше дело. Очень хорошо читает генеральшу в " Гувернере" (с темпераментом). В " Самоуправцах" -- это две капли воды Федотова -- пришлось менять тон. Еще не поймала.

Книппер. Ее проучили в Кунцеве, и она не может дождаться своей очереди, т. е. репетиций. Читала Ирину на общих тонах, но роль пойдет.

Стефановская пока сконфузилась. Я ожидал большего в Перепетуе (" Гувернер").

Шидловская -- одумалась, помирилась с Желябужской (водой не разольешь) и опять стала прежней. Загорелась... Она очень серьезно, по-моему, больна нервами.

Желябужская -- пока ничего, кроме хорошего, сказать не могу, -- очень серьезное и сердечное отношение к делу, без ломаний, каприза и чванства.

Самарова прислала телеграмму, что служит. Явится к 1 июля с/г.

Мейерхольд мой любимец. Читал Аррагонского⁵-- восхитительно -- каким-то Дон-Кихотом, чванным, глупым, надменным, длинным, длинным, с огромным ртом и каким-то жеванием слов. Федора... удивил меня. Добродушные места -- плохи, рутинны, без фантазии. Сильные места очень хороши... Думаю, что ему не избежать Федора, хотя бы в очередь.

Москвин... Какой милый... Уж у него кишки вылезают от старания. Он лишь местами вульгарен в нобиле, но это стушуется (Саларино). (Чудно читает подьячего в " Самоуправцах" ⁶.)

Чупров (Чириков) -- отличная находка. Ужасно смешон и даже разнообразен. Выдержит ли Чупров большую роль -- не знаю, но столетний Гоббо-отец (в считке) произвел фурор (за отсутствием Артема " пришлось дать ему, и я пока не раскаиваюсь). Митрич (в " Самоуправцах") понравился очень по бытовому тону (которого нет в Гоббо). Митька в " Гувернере" тоже будет смешон: у него с лица не сходит блаженное выражение (какое встречаешь на старинных образах) -- уж очень он удивлен, что его пустили в чистый дом. Усиленно наблюдаю, чтоб его не захвалили⁷.

Тихомиров. Пресимпатичный и серьезный актер. Переживает большие нравственные страдания, и потому с ним я особенно нежен и осторожен. Он талантлив и с темпераментом, но ради мнимых традиций, ради тонкости игры все смягчает, все стушевывает и боится выйти из шаблона. Копается в мелочах, а общего настроения не признает. Он стремится выразить какую-то тонкость, все толкует: как он понимает роль, для чего он делает тот или другой нюанс, и трусит малейшей смелости. Вот его впечатление о наших репетициях: " Я совершенно спутан, -- говорит он, -- мне все кажется, что все играют так резко, грубо..." И вместе с тем первый смеется, если мне удается сделать удачное указание артистам. Он показал себя в четырех ролях: страж (" Антигона"), Дож (передан временно), Девочкин в " Самоуправцах" (тоже) и Иван Петрович в " Гувернере". Во всех четырех ролях мне пришлось (с болью душевной) не согласиться с его толкованием. Александр Акимович уверяет, что в " Антигоне" он набрался уже смелости. В моих пьесах не могу сказать, чтобы это было так. Все это меня нисколько не смущает. Напротив, я жду, что он увлечется и ударится в крайность, а именно: начнет говорить так просто, что всем станет скучно, будет показывать, ради смелости, только одну спину. В моей практике часто случались такие перерождения.

Я уверен, что скоро мы его переработаем, но теперь, бедный, он переживает тяжелые минуты. Ох, эта провинция и литературный кружок! Все чистенько, гладенько. Это не актеры, а какие-то Молчалины по умеренности и аккуратности!

Ланской. Глуп, но славный малый. Совсем петербургская штучка. Если он омосквичится -- беда, тогда он мне напомнит хорошенькую японку в современном платье, настолько ему не пойдет московский " спинджак" мешком. Дорогой он прокутился отчаянно, но собрал последние силы и в первый день явился во всем блеске, с иголочки. Показывал свой гардероб, позировал. Теперь немного обносился. Я, например, заметил, что свою чудную сорочку он что-то долго не меняет, но тем не менее -- занял хорошую комнату, ездит на извозчиках. Если он не удержится у нас, то потому, что не за кем ухаживать -- все верные жены или строгой нравственности девицы. Но я влюблен в его тон, манеры и дорожу им, как дорожат негром в модном ресторане... для шика! Повторяю, он славный малый... добродушен... ни разу не слыхал, чтобы он хвалил себя в какой-нибудь роли. На сцене трус отчаянный... Но с ним я оправлюсь... он у меня совсем в руках... благоговеет и боится как огня. Когда его расшевелишь, он очень заразительно смеется. Драмы боится как огня и проклинает Аполлонского, который навязал ему какой-то ужасный слащавый и фальшивый тон⁸. Играет Грациано (будет нобиле настоящий), Володю (" Гувернер" -- недурно), Рыкова (такого гвардейца на русской сцене не скоро увидишь). В драматических сценах возмущается немного по-петербургски, и это мне ужасно нравится и, представьте, это очень в пользу пьесы, т. е. мельчает его роман с княгиней и оправдываем[ся] поведение Платона⁹.

Калужский. Очень бодр, энергичен, несмотря на тяжелую работу и жару. Говорят, отлично играет Креона. Прекрасно читает и планирует князя Сергея (" Самоуправцы"). Сегодня, сейчас, в первый раз режиссирует без меня " Гувернера" (жду жену, чтобы узнать, не осрамился ли он). (Жена играет свою старую роль вместо Роксановой.) Очень будет мил в Мароккском (играет молодого тигра, пылкого, страстного и по-восточному глупого). Я им доволен¹⁰.

Шенберг. Работает вовсю и без устали. Очень доволен... Что будет дальше?

Бурджалов. Увлечен. Целый день валяется по полу, отыскивая тон для Ланчелота¹¹.

Красовский. Лижет мне руки... При удобном случае льстит... Кажется, сконфужен, но боится это показать. За наказание получил протоколиста и управителя в " Шейлоке" и " Самоуправцах". Как он ни вульгарен, но он царь -- в сравнении с Андреевым -- на днях придется передать ему роль последнего.

Платонов. Мне он очень симпатичен как актер, за исключением одной мелодраматической нотки в голосе (по его словам, он к ней привык, потому что провинциальные барышни это очень любят). Недалек, но влиять на него можно. Полное повиновение. О нем голоса раздваиваются. Некоторым он очень нравится, другим не очень (и это меня удивляет). Я его не сравню с Рыжовым, например. У него есть обаяние, которого нет у последнего. Немного он русопет, но в Бассанио¹² он не режет. Мне кажется, что многих смущает его мелодраматическая нотка. Во всяком случае, он находка, а за 900 рублей тем более.

Суфлер -- приличен, но, кажется, суфлирует неважно (это даже хорошо, чтобы учили роли).

Манасевич ¹³. Черт знает что! Он сам про себя говорит, что он впалый, и действительно, он нерасторопен. Хозяйство у нас в полнейшем беспорядке. У него не хватает, например, энергии, чтобы подобрать ключ к замку шкафа, или купленный сундук, драпировки поставить и повесить на место. Я бы давно с ним расстался, если бы не боялся вторгнуться в Вашу область; однако он настолько порядочный человек, что сам сознался в своем бессилии и отказался, заявив, что до Вашего приезда он согласен подождать. Узнав об его отказе, Рындзюнский изъявил желание поступить на его место¹⁴. Теперь я в большом волнении: как поступить. Я очень плохой хозяин и боюсь в этом направлении предпринять что-нибудь решительное. Мне, например, кажется, что упустить Рындзюнского -- жаль. Он, по-моему, расторопен, умен, приличен, очень предан делу и с большим темпераментом, но ведь не мне, а Вам придется с ним возиться, это раз. С другой стороны, если Судьбинин не годится как актер -- нельзя ли из него сделать Вашего помощника, ибо он обнаружил большие хозяйственные способности. Кроме того, он хорошо рисует... Бог знает, может быть, все это можно совместить, так как нарушать с ним условие (на честном слове) значило бы давать повод и актерам поступать с нами так же. А зря денег платить не хочется... Вот что я решил, простите, если сделал ошибку, но я забочусь о том, чтобы она оказалась поправимой: пусть Рындзюнский заменит нам Манасевича до Вашего приезда. Мы его испытаем на деле. Я предупредил его, что ничего окончательного я не могу без Вас ему сказать. Он согласился на пробу. Если комбинация с Судьбининым удастся, то я окажусь правым, так как предупреждал его...

Общее настроение -- очень повышенное. Все необычно для актеров. Общежитие (дача, которую, на свой страх, для товарищей наняли Шенберг и Бурджалов. Чудная дача, очень симпатичное общежитие), премиленькое, чистенькое здание театра. Хороший тон. Серьезные репетиции и главное -- неведомая им до сих пор манера игры и работы. Вот, например, мнение Москвина: " Когда мне давали Саларино и я прочел роль -- мне стало скучно, а теперь это самая любимая, но и самая трудная роль". Первые репетиции вызвали большие прения в общежитии. Было решено, что это не театр, а университет. Ланской кричал, что за три года в школе он слышал и вынес меньше, чем на одной репетиции (конечно, это не очень рекомендует петербургскую школу). Словом, молодежь удивлена... и все испуганы немного и боятся новой для них работы. Порядок на репетиции сам собой устроился образцовый (и хорошо, что без лишнего педантизма и генеральства), товарищеский. Если бы не дежурные -- у нас был бы полный хаос, так как первое время мы жили даже без прислуги (взятый Кузнецов скрылся в день открытия). Дежурные мели комнаты, ставили самовары, накрывали столы -- и все это очень старательно, может быть, потому, что я был первым дежурным и все это проделал очень тщательно. Словом, общий тон хороший. Репетиции, ввиду того что все новые лица, идут туго (хотя их было уже около 22). " Антигона" вся прочтена по ролям. Мизансцена сделана, и репетируют на сцене целиком.

" Шейлок" по ролям прочтен неоднократно. Мизансцена сделана четырех первых картин. Еще далеко не слажено по тонам.

" Самоуправцы" прочтены. Мизансцена сделана первых трех актов.

" Гувернер" прочтен, к мизансценам не приступали.

Чарский. Думаю, что он попадет к нам, но не будем торопиться. Он места не найдет так скоро... и не так уж он необходим.

Вишневский. Увы! -- он нам нужен до зарезу, и больше всех мне как режиссеру и актеру. Без него " Шейлок" не пойдет (если не закабалять Калужского). Без него все мои силы и время уйдут на " Федора". [...] По-моему, с Вишневским надо покончить теперь же, но до 20 июля молчать. Надо выслать ему все роли. [...]

Merci за письмо -- отвечаю на некоторые вопросы.

1) Верю Вашему знанию публики, верю и литературному чутью и боюсь вмешиваться в вопрос репертуара. Я часто ошибался в выборе пьес. Если писал свои соображения о " Между делом", то только для Вашего сведения. Буду читать и думать о пьесах.

2) Буду стараться добиваться техники для проведения " Много шума" почти без антракта, но... это очень трудно.

3) Очень люблю " Укрощение строптивой", но зачем трогать Южина. Он хороший человек и артист, а главное, получится отвратительный тон конкуренции -- это будет отзываться театральной гнилью (" Шейлок", " Укрощение"). Хотя жаль. Для Книппер чудная роль. Можно попросить не ставить пьесы, так как Лешковская играет ее ужасно¹⁵.

4) Может быть, Эллида -- Роксанова, но какой это удар для Книппер. Надо ей придумать что-нибудь очень эффектное. Жаль, если она отойдет на второй план ¹⁶.

6) Буду пробовать, но ужасно боюсь Мейерхольда -- старика. Не могу отрешиться для Курюкова от тона Артема¹⁸.

7) Артем -- Голубь-отец? Уж очень я сроднился с этой богатырской парочкой: Зонов и Грибунин ¹⁹.

8) Симов разрешит вопрос об Архангельском соборе²⁰ так же просто, как и первую декорацию " Потонувшего колокола". Конечно, нельзя уменьшать пропорции. Мы с ним час сидели в Кремле, отыскали церковь (деревянную), которая была между Успенским и Архангельским соборами. Думаю, что выйдет недурно.

Мой сердечный привет Екатерине Николаевне. Жена просит передать ей и Вам свое почтение.

Нет возможности перечитать все письмо, уж очень я расписался, воспользовавшись свободным вечером. Не взыщите за ошибки, описки, помарки и стиль. До вторника буду сильно занят репетициями.