Действие первое. Е л и з а в е т а, королева английская.

Мария Стюарт

Действующие лица:

Е л и з а в е т а, королева английская.

М а р и я С т ю а р т, королева шотландская, английская пленница.

Р о б е р т Д а д л и, граф Лестер.

Д ж о р д ж Т а л ь б о т, граф Шрусбери.

В и л ь я м С е с и л ь, барон Берли, государственный казначей.

Г р а ф К е н т.

В и л ь я м Д е в и с о н, государственный секретарь.

А м и а с П а у л е т, главный смотритель Марии.

М о р т и м е р, его племянник.

Г р а ф О б е п и н, французский посланник.

Г р а ф Б е л ь е в р, чрезвычайный посол Франции.

О к е л л и, друг Мортимера.

Д р е д ж е н Д р у р и, помощник Паулета, второй сторож Марии.

М е л ь в и л ь, ее домоправитель.

Б е р г о й н, ее врач.

А н н а К е н н е д и, ее кормилица.

М а р г а р и т а К е р л, ее камеристка.

Ш е р и ф графства.

О ф и ц е р гвардии.

Французские и английские вельможи.

Гвардейцы.

Придворные слуги английской королевы.

Слуги и служительницы шотландской королевы.

Действие первое

Замок в Фотерингее. Комната.

Явление первое

Анна Кеннеди, кормилица королевы шотландской, в горячем споре с Паулетом, который собирается открыть шкаф.

К е н н е д и

Куда вы, сэр? Без всякого стыда!

От шкапа прочь!

П а у л е т

Откуда этот жемчуг?

Он сброшен со второго этажа,

Чтоб подкупить садовника. Проклятье

Уловкам вашим женским. Несмотря

На мой надзор, на обыски, изъятья,

Конца нет драгоценностям у вас.

До них мы доберемся.

(Завладевает доступом к шкафу.)

К е н н е д и

Прочь, негодный!

Здесь тайны леди.

П а у л е т

Их и надо мне.

(Извлекает из ящика бумаги.)

К е н н е д и

Записки, письма, чтоб рассеять скуку

Незначащими пробами пера.

П а у л е т

В безделье замышляют преступленья.

К е н н е д и

Писанья по-французски.

П а у л е т

Грех вдвойне:

Для нас язык врага — язык французский.

К е н н е д и

Набросанные госпожой вчерне

Послания английской королеве.

П а у л е т

Я передам их. Это что за вещь?

(Выдвигает потайной ящик и вынимает

из него драгоценное украшение.)

Венец с узором из французских лилий,

В каменьях весь.

(Отдает его помощнику.)

Придется приобщить

К уже отобранным вещицам, Друри.

Друри уходит.

К е н н е д и

До коих пор насилья нам терпеть!

П а у л е т

Пока у ней есть деньги, все на свете

Оружьем может стать в ее руках.

К е н н е д и

Помилосердствуйте. Не отбирайте

Последнего, что красит нашу жизнь.

Бедняжке дороги воспоминанья.

Все прочее вы отняли у нас.

П а у л е т

Оно в руках надежных. Будет время,

Ей все назад в сохранности вернут.

К е н н е д и

Вид этих голых стен кому подскажет,

Что здесь жилище королевы? Стул

Без балдахина, пол из плит, коврами

Не устланный, обеденный прибор

Из олова, которым разночинка

Гнушалась бы.

П а у л е т

На олове она

Велела мужа потчевать, а с милым

При нем пила из кубков золотых.

К е н н е д и

И даже в зеркале ей отказали.

П а у л е т

Покамест будет в зеркало смотреть,

Лелеять будет дерзкие надежды.

К е н н е д и

Нет книги подходящей для души,

Чтобы развлечься.

П а у л е т

Библию ей дали

Для исправленья.

К е н н е д и

Лютня отнята.

П а у л е т

Не к пользе ей любовное бренчанье.

К е н н е д и

Какая участь неженке моей,

Венчанной королеве с колыбели,

Которую растил французский двор

Средь частых празднеств и увеселений!

Ее лишили власти. Для чего

Лишать ее и пустяков невинных?

Большое горе закаляет дух,

Но раздражают мелкие лишенья.

П а у л е т

Ведет к тщеславью бесполезный блеск

А ей предаться надо покаянью.

Разврат и роскошь можно искупить

Лишь глубиной нужды и униженья.

К е н н е д и

Пускай рассудит всемогущий Бог

Неискушенной юности проступки,

Но в Англии над нею нет судьи.

П а у л е т

Где провинилась, там ее и судят.

К е н н е д и

Ее тюрьма тесна для преступлений.

П а у л е т

Однако и из этой тесноты

Она сумела в мир просунуть руку,

Чтоб бунт у нас разжечь и ополчить

Злодеев шайку против королевы.

Из этих стен был послан Бабингтон

И Парри совершить цареубийство.

Опутать Норфолька и погубить

Не помешали ей решетки эти.

Из-за нее честнейший человек

Был должен голову сложить на плахе.

Но ведь безумцам это не пример,

Во славу ей бросающимся в пропасть,

И жертвам на помосте палача

Потерян счет, пока на эшафоте

Их вдохновительница не падет.

Будь проклят день, в который наш народ

Радушье оказал беглянке этой.

К е н н е д и

Назвать радушьем Англии прием?

Она в ваш край изгнанницей вступила

Прибегнув к покровительству родни,

И вместо ожидаемой защиты

Во цвете лет заточена в тюрьму,

Где юность всю свою прогоревала.

Но, видно, мало этого. Теперь,

Изведавши все ужасы неволи,

Она в придачу предана суду

По обвиненью в уголовном деле.

И это — королева!

П а у л е т

Нет, она

Убийцею бежала к нам, спасаясь

От своего народа, потеряв

Престол свой, оскверненный темным делом.

Она к нам заговорщицей пришла,

Чтоб следом за Мариею Кровавой

Католиками сделать нас и нас

Предать французам. Отчего она

Условий Эдинбургского трактата

Не подписала? Росчерком пера

Она б освободилась, притязанья

На Англию оставив. Видно, ей

Милее пленницей у нас остаться

И гнет терпеть, чем титул потерять.

А почему? Да потому, что козни —

Ее удел, что силами интриг

Из камеры своей весь этот остров

Надеется она завоевать.

К е н н е д и

Вы шутите? Свои крутые меры

Насмешками хотите отягчить?

Питать мечты такие в этом склепе,

Где заживо она погребена?

Всегда одна, ни вести ниоткуда,

Ни слова ласки, ни живой души.

Одни тюремщики, в состав которых

Зачислен ваш племянник грубиян,

Да новые оконные решетки.

П а у л е т

Решетчатые окна не спасут

От хитростей Марии. Не уверен,

Не скрыт ли в каменной стене проем,

В окне не перепилены ли прутья,

И не пройдет ли к ней, пока я сплю,

Необличенный новый заговорщик.

Анафемская должность сторожить

Коварную. Я ночью сна не знаю,

Брожу, как преданный проклятью дух,

Замки на каждой двери проверяя.

Но с некоторых пор надежда есть,

Что скоро кончатся мои мученья.

Я б стал охотней грешников стеречь

У адских врат, чем эту королеву.

К е н н е д и

Да вот она сама.

П а у л е т

С крестом в руке

И жаждой светских наслаждений в сердце.

Явление второе

Те же. Мария в вуали, с распятием в руке.

К е н н е д и (спешит ей навстречу)

Нас топчут здесь ногами, королева.

Мученьям нет конца, и каждый день

Над головой твоей обиды множит.

М а р и я

Опомнись. Что опять произошло?

К е н н е д и

Он вскрыл твое бюро. Твои бумаги,

Твой свадебный убор, с таким трудом

Спасенный нами, дорогой, как память

О Франции, в его руках. Теперь

Всех царственных отличий ты лишилась.

М а р и я

Опомнись, Анна. Царственность не в том.

Их низости не могут нас унизить.

Я в Англии привыкла ко всему.

Снесу и это. Сэр, я собиралась

Сама сегодня передать вам то,

Что силою вы взять поторопились.

При рукописях этих есть письмо

Моей сестре, английской королеве.

Вы можете ль мне честью обещать

Письмо вручить ей лично, а не в руки

Предательские Берли?

П а у л е т

Постараюсь

Сам рассудить, что делать.

М а р и я

Вы должны

Знать содержанье. Я прошу в письме

О милости великой, о свиданьи,

О встрече с ней, которой никогда

Я не видала. Мне пришлось явиться

На суд мужчин, стесняющий меня,

На суд людей, неравных мне по званью.

Но мы с Елизаветой одного

Происхожденья, пола, положенья.

Ей, королеве, женщине, сестре,

Единственно могу я вся открыться.

П а у л е т

Миледи, вы вверяли честь свою

Не раз мужчинам менее достойным.

Их вряд ли можно было уважать.

М а р и я

Другая просьба. Лишь бесчеловечность

Мне в этом благе может отказать.

Уже давно я утешений церкви

И тайн святых в темнице лишена.

Та, кто мой трон похитила, и держит

Меня в тюрьме, и смертью мне грозит,

Небесных врат мне не замкнет, надеюсь.

П а у л е т

По вашему желанью здешний пастор...

М а р и я (живо перебивая его)

Мне пастора не надо. Я хочу

Священника одной со мною церкви.

Нотариуса также и писца

Для записи моей последней воли.

Меня сломила долгая тюрьма.

Конец мой близок. Я себя считаю

Как бы умершей.

П а у л е т

Правильная мысль.

Вполне уместны эти размышленья.

М а р и я

Кто убедит, что моего конца

Своей рукой никто тут не ускорит?

Хочу распорядиться всем своим,

Составить завещанье.

П а у л е т

Ваше право.

Ничем не пожелает вам в ущерб

Обогащаться наша королева.

М а р и я

Со мною разлучили верных слуг.

Что с ними? Я стараюсь обходиться

Без них, но где уверенность найти,

Что эти люди не в нужде и горе?

П а у л е т

Их не забыли.

(Хочет уйти.)

М а р и я

Вы уйдете, вновь

В тоске неведенья меня оставив?

Мир предо мною наглухо закрыт

Стараньями недремлющих шпионов.

Я ото всех отрезана. Сюда

Совсем не достигают вести с воли.

Моя судьба в руках моих врагов.

Уж скоро месяц, — сорок комиссаров

Свершили в этот замок свой набег,

Расставили столы, без адвоката,

Без подготовки, в страшной суете,

Меня врасплох допрашивали, наспех

Устроили комедию суда,

Пришли, как духи, и ушли, как духи.

С тех пор ни звука. Я хочу прочесть

Свою судьбу хотя бы в ваших взорах.

Что победило? Труд моих друзей,

Моя невинность или вражьи козни?

Сломите же молчанье, дайте знать,

На что мне уповать, чего бояться?

П а у л е т (не сразу)

Сведите счеты с небом.

М а р и я

Я полна

Надежд на милость Божью и надеюсь

На правый суд моих земных судей.

П а у л е т

Суд справедлив всегда. Не сомневайтесь.

М а р и я

Имеется ли решенье дела, сэр?

П а у л е т

Не знаю.

М а р и я

Я осуждена?

П а у л е т

Не знаю.

М а р и я

Здесь любят быстро действовать. Меня

Прикончат так же быстро, как судили?

П а у л е т

Предположите это, и к любой

Возможности заранее готовьтесь.

М а р и я

О сэр, я ничему не удивлюсь.

Я знаю ведь, на что способны судьи,

Которых держат Берли и Гаттон

В своих руках. Но дело ведь не в этом.

Как королева Англии сама

В таком вопросе поступить решится?

П а у л е т

Британский повелитель одного

Парламента и совести боится.

Что суд предпишет, то исполнит власть

Без колебанья перед целым светом.

Явление третье

Те же. Входит Мортимер, племянник Паулета, и, оставляя без внимания королеву, обращается к Паулету.

М о р т и м е р

Вас ищут, дядя.

(Удаляется таким же образом.)

Королева замечает это с неудовольствием и останавливает Паулета, который хочет следовать за Мортимером.

М а р и я

Сэр, одно мгновенье.

Когда вы обращаетесь ко мне,

То я вам все, как старшему, прощаю.

Надменный юноша невыносим,

От грубостей его меня избавьте.

П а у л е т

Он тем хорош, что вам не по душе.

Он не ребенок, тающий при виде

Притворных женских слез. Он видел свет.

И он вернулся истинным британцем

Из Реймса и Парижа. Перед ним

Бессильны даже ваши чары, леди.

(Уходит.)

Явление четвертое

Мария, Кеннеди.

К е н н е д и

Такую дерзость вам сказать в лицо!

Какой нахал!

М а р и я (в раздумье)

В дни нашего величья

Мы слишком жадно слушали льстецов.

Теперь, в несчастье, Анна, справедливо —

Выслушивать одни упреки нам.

К е н н е д и

Вы приуныли, леди? Оживитесь.

Из нас двоих вы первая всегда

Внушали бодрость мне, я вас журила

За вашу ветреность, а не за грусть.

М а р и я

Я вижу вновь забрызганную кровью

Тень Дарнлея, тень мужа моего.

Он встал из склепа. Он не примирится

Со мной вовек, пока не до конца

Исполнится моих страданий мера.

К е н н е д и

О, что за мысли!

М а р и я

Ты забыла, Анна,

А я ведь это помню хорошо, —

Что нынче годовщина злодеянья,

И в этот день я каюсь и пощусь.

К е н н е д и

Не надо шевелить воспоминаний.

Вы искупили эту смерть давно

Терзаньем долголетним. Властью церкви

Вам небо отпустило этот грех.

М а р и я

Однако, несмотря на отпущенье,

Мой муж в крови опять передо мной.

Мне от него ничем не оградиться —

Ни звоном колокольным, ни крестом.

К е н н е д и

Не вы его убили, а другие.

М а р и я

Я знала, я убийство допустила,

Я в сети смерти завлекла его.

К е н н е д и

Вас извиняет юность лет. Вы были

Так молоды.

М а р и я

Была так молода

И на всю жизнь взяла вину такую.

К е н н е д и

От бешенства вы были вне себя,

Задетые его высокомерьем.

Вы в люди вывели его из тьмы,

Возвысили его своей любовью,

Из вашей спальни возвели на трон

И осчастливили неизреченным

Блаженством дивной близости своей.

А чем вам отплатил неблагодарный?

Он позабыл, что весь он, целиком —

Великодушных ваших рук созданье.

Он стал вас ревновать, подозревать

И вам непоправимо опостылел.

Исчезли чары, отрезвел ваш взор,

Вы стали избегать его объятий.

А он, презренья общего предмет,

Постиг ли он значенье перемены?

Страдал ли он? Старался ль возбудить

Участье в вас? Просил ли он прощенья?

Нет, он задумал твердость показать,

Разыгрывая вашего владыку,

И на глазах у вас велел убить

Синьора Риццьо, вашего любимца.

Вы только кровью с ним сочлись за кровь.

М а р и я

За это воздадут мне тоже кровью.

Ты мне читаешь смертный приговор,

Стараясь выгородить.

К е н н е д и

В миг убийства

От страсти вы не помнили себя,

Вы бредили, вы удержу не знали,

Вас все заставил в мире позабыть

Поработивший вас губитель Ботвель.

Он чарами и адским колдовством

Вас одурманил.

М а р и я

Чары заключались

В соединеньи слабости моей

С его мужскою смелостью и силой.

К е н н е д и

Он к сатанинской помощи прибег,

Чтобы совсем затмить ваш светлый разум.

Вам все на свете стало нипочем —

И дружеские предостереженья

И страх приличий. Вас оставил стыд.

Вам изменила скромность. Ваши щеки,

Застенчивостью рдевшие всегда,

Теперь пылали пламенем желанья.

Он вас своим бесстыдством заразил.

Над всем смеясь, всему бросая вызов,

Вы предали огласке свой позор.

Вы дали королевский меч шотландский

Перед собой по улицам нести

Убийце, за которым вслед гремели

Проклятья Эдинбурга; караул

Приставили к парламенту, оружьем

Советников заставив оправдать

Виновника убийства, и в придачу —

О Боже!..

М а р и я

Продолжай: пред алтарем

С убийцею соединила руки.

К е н н е д и

Ни слова более. Пусть этот шаг

Покрыт молчаньем будет. Ваш поступок

Достоин падшей женщины. Но вы

Не падшее созданье. Ваша мамка, —

Я знаю, как податлива к добру

Природа ваша, как душа стыдлива.

Вы — легкомысленны, вот ваш порок.

То было наважденье злого духа,

Оставившее черное пятно.

С тех пор проступков вы не совершали,

Исправились, — я в этом поручусь.

Так соберитесь с духом, успокойтесь.

Пред Англиею нет у вас вины.

Вам не судья ни в чем Елизавета.

Вас силой держат тут, и слава вам,

Что вы пред беззаконьем их стоите

Во всеоружьи вашей правоты.

М а р и я

Кто там?

В дверях показывается Мортимер.

К е н н е д и

Племянник этот. Удалитесь.

Явление пятое

Те же. Робко входит Мортимер.

М о р т и м е р (кормилице)

Покиньте нас. Постерегите дверь.

Я говорить желаю с королевой.

М а р и я (значительно)

Останься здесь.

М о р т и м е р

Не бойтесь ничего.

Вот обо мне записка.

(Подает ей письмо.)

М а р и я (при взгляде на письмо

в изумлении отступает назад)

Что такое?

М о р т и м е р (кормилице)

Ступайте, Анна. Будьте начеку,

Чтоб нас не захватил нежданно дядя.

М а р и я (колеблющейся кормилице)

Иди и делай то, что он велит.

Кормилица удаляется в удивлении.

Явление шестое

Мортимер, Мария.

М а р и я

Из Франции, от дяди, кардинала!

(Читает.)

«Сэр Мортимер, податель этих строк, —

Ваш лучший друг в беде, достойный веры».

(Смотрит с удивлением на Мортимера.)

Не может быть! Как верить мне глазам?

Себя считала я забытой всеми,

И вдруг так близко друга вижу в том,

Кто меж врагами злейшим мне казался!

М о р т и м е р (бросаясь к ее ногам)

Мне стоило немалого труда

Мое притворство, но без этой маски

Как мог бы я к вам доступ получить,

Чтоб принести вам помощь и спасенье?

М а р и я

Прошу вас встать. Не в силах перейти

Так быстро от отчаянья к надежде.

Жду объяснений. Говорите, сэр,

Откуда это счастье? Говорите.

М о р т и м е р (встает)

Со страшной вестью к вам сюда идут

Мой дядя и заклятый ваш противник.

Чтоб их удар предупредить, скажу,

Откуда вам готовится спасенье.

М а р и я

Чудесно всемогущество небес.

М о р т и м е р

Начну с себя, позвольте.

М а р и я

Говорите.

М о р т и м е р

Лет двадцати, решив объехать свет,

Я из дому пустился на чужбину.

Я был воспитанником пуритан

И вырос в ярой ненависти к папству.

Сначала Францию я пересек,

Потом стопы в Италию направил.

В те дни великий праздник был. Толпой

Паломников пестрели все дороги.

Казалось, человечество в пути

Настиг я перед царствием небесным.

Людской поток увлек меня и внес

В пределы Рима. Как я встрепенулся,

Когда колонны, арки, Колизей

Навстречу поднялись и заключили

Меня в свой баснословный круг чудес

И творческого духа! Я не ведал

До этих пор могущества искусств.

Взрастившее меня вероученье

Лишь слово почитает в чистоте

И ощутимых образов не терпит.

И вот я преступил порог церквей,

Где музыка небес лилась со сводов

И ливень красок с купола и стен

Обрушивался миром воплощений.

Архангела с цветком я увидал,

Святую Деву, Рождество Христово,

И Троицы сошествие с небес,

И свет Преображения Господня.

Я был при том, как папа совершал

Богослуженье перед всем народом.

Что золото, что блеск земных князей

Пред ним одним? Лишь он один по праву

Божественною властью облечен,

И дом его не от земного царства.

М а р и я

Довольно! Перестаньте волновать

Меня напоминаньем вольной жизни.

Мне больно. Я несчастна и в плену.

М о р т и м е р

Я тоже был в плененьи, королева,

И отворилась вдруг моя тюрьма,

Оживший дух мой вырвался на волю.

Я мертвой букве объявил вражду

И духу жизни в верности поклялся.

Тут я сошелся с молодым кружком

Шотландцев и французов. В это время

Чрез них ваш дядя, кардинал де Гиз,

Узнал меня. — Вот человек, рожденный

Повелевать умами! О, какой

Пример величья, мужества и воли!

Какой недостижимый образец

Священника, духовного владыки.

М а р и я

Вы видели в лицо его? Он был

Моим наставником в начале жизни.

Скорей рассказывайте. Что он? Как?

Он вспоминал меня? Все так же счастлив?

И моложав? И так же в вере тверд?

М о р т и м е р

Он снизошел ко мне и самолично

Растолковал мне все, что надо знать,

И все мои сомнения рассеял.

Я понял, что одна сухая мысль

Всегда в тупик заводит человека,

Что хочет верить в зримое душа,

Что церкви нужен видимый владыка,

Что на отцах дух истины почил,

Увековеченный на их соборах.

Меня он в лоно церкви возвратил.

Я перед ним от ереси отрекся.

М а р и я

Так вы из тех бесчисленных, кого,

Как бы нагорной проповеди силой,

Он к вечному спасению вернул?

М о р т и м е р

Когда он по делам затем уехал

Во Францию, он поручил меня

Иезуитам в Реймсе, где готовят

Священников для Англии. У них

Шотландца Моргана я встретил, Лесли,

Так беззаветно преданного вам,

И Росского епископа. Бедняги

Влачат в изгнаньи тягостную жизнь.

Раз у епископа я поразился

Одним портретом женским на стене.

Какою-то необъяснимой силой

Прикованный, стоял я, не дыша.

И мне сказал епископ: не случайно

Портретом этим вы увлечены.

Из женщин наилучшая на свете,

Несчастнейшая также на земле.

Она за нашу веру терпит муки —

И терпит их на родине у вас.

М а р и я

Не все я потеряла, если в горе

Есть друг такой надежный у меня.

М о р т и м е р

Он рассказал, как жаждут вашей крови

И мукам подвергают вас враги,

И познакомил с вашей родословной.

Вы из Тюдоров и должны занять

Трон Англии, не эта самозванка,

Внебрачный плод, побочное дитя,

Отцом отвергнутое при рожденьи.

Я на поверку справки наводил

О вашем деле у законоведов.

Мне подтвердили все до одного

Законность ваших правых притязаний.

Теперь я знаю, ваша правота

И есть вина единственная ваша,

И ваша собственность — тот самый край,

Где вас безвинной пленницею держат.

М а р и я

О эти злополучные права,

Единственный источник всех несчастий!

М о р т и м е р

Разнесся слух, что вас перевели

От Тальбота в то время в дядин замок,

И в этом усмотрел я Божий перст.

Мне как бы небо указало свыше,

Что я им избран, чтобы вас спасти.

Друзья содействовали этой мысли.

Меня благословил в ней кардинал

И обучил искусству притворяться.

Был наскоро составлен план, и вот

Я выехал на родину и прибыл,

Как вам известно, десять дней назад.

(Останавливается.)

Я увидал самих вас, королева,

Не ваш портрет. О, что мне вам сказать!

Один ваш вид темницу превращает

В обитель рая, в праздничный чертог.

Какое несравненное блаженство

Единым с вами воздухом дышать!

Она права, что прячет вас в потемках!

Всей Англии восстала б молодежь,

Весь остров охватило б возмущенье,

Когда британец мог бы знать свою

Законную главу и королеву!

М а р и я

И если бы, прибавлю от себя,

Ее увидел вашими глазами.

М о р т и м е р

И был свидетелем душевных мук,

И доброты, и благородства духа,

С какими переносите вы все.

Всегда выходите вы королевой

Из испытаний. Может ли тюрьма

Ослабить вашу прелесть? Вас лишили

Всех радостей, и, несмотря на то,

Вы сами — жизнь, вы сами — свет и радость.

Я не могу ступить на ваш порог,

Чтоб сердце не рвалось от мук и счастья.

Но час решительный настал. Пора

Открыть вам всю грозящую опасность.

М а р и я

Мой приговор уже произнесен?

Я выслушаю стойко. Не скрывайте.

М о р т и м е р

Да. Сорок два судьи признали вас

Виновною. И верхняя палата,

И нижняя, и город Лондон — все

Потребовали вашей смертной казни.

Лишь королева медлит, не затем,

Чтоб вас спасти, а чтобы уничтожить,

Как бы давленью прочих уступив.

М а р и я (с самообладанием)

Сэр Мортимер, я не поражена,

Не испугалась. Я давно готова

К известию. Я знаю хорошо

Своих судей. И после нанесенных

Мне оскорблений, знаю я, нельзя

Пустить меня на волю. Мне их планы

Насквозь известны. Надо навсегда

Меня запрятать в каменной могиле,

Чтоб не могла я отомстить за все

Перенесенное.

М о р т и м е р

Нет, королева!

Не обольщайтесь ложною мечтой.

На полпути не станут. Тирания

Доводит до конца свои дела.

Пока вы живы, живы будут страхи

Английской королевы. Никуда

Нельзя вас скрыть достаточно глубоко.

Лишь ваша смерть упрочит ей престол.

М а р и я

Она решится голову мою

Венчанную отдать позорной плахе?

М о р т и м е р

Она решится. Уверяю вас.

М а р и я

Она отважится поколебать

Начало власти, звание монархов

И Францию осмелится задеть?

М о р т и м е р

Она с ней заключает мир навеки

И герцогу Анжуйскому отдать

Решила руку.

М а р и я

И король испанский

Оружья не подымет?

М о р т и м е р

Целый мир

В оружии не страшен ей, покамест

С народом собственным она в ладу.

М а р и я

Она даст это зрелище британцам?

М о р т и м е р

У нас, миледи, к зрелищам таким

Привыкли. Много венценосных женщин

Перед толпой взошли на эшафот.

Меж ними мать самой Елизаветы,

Екатерина Говард, леди Грей.

М а р и я (после некоторой паузы)

Нет, Мортимер. Вам ужасы рисует

Святое беспокойство обо мне.

Не эшафота я боюсь, другого.

Есть способы без шума сбыть меня

И подослать мне тайного убийцу.

Отравы я боюсь и никогда

Без содроганья кубка не пригублю.

М о р т и м е р

Миледи, вашей жизни не прервут

Ни явное, ни тайное убийство.

Не бойтесь. Все готово. В мой союз

Вошло двенадцать юношей. Сегодня

Мы присягнули в том, что увезем

Вооруженной силой вас из замка.

Посланник Франции, граф Обепин,

Осведомлен и предлагает помощь.

Мы собираемся в его дворце.

М а р и я

Я вся дрожу, но от дурных предчувствий,

А не от счастья. Знаете ли вы,

За что беретесь вы, на что решились?

Вас не пугает Тичберна пример

И Бабингтона, головы которых

Водружены на Лондонском мосту,

И тысячи других, которых гибель

Отяжелила вес моих цепей?

Бегите, милый, бедный, соблазненный,

Бегите, если время есть бежать,

И, если все о вас узнавший Берли

Шпиона не приставил к вам давно,

Бегите за море! Еще Марии

Не защитил счастливец ни один.

М о р т и м е р

Нет, мне не страшен Тичберна пример

И Бабингтона, головы которых

Водружены на Лондонском мосту,

И тысячи других, нашедших гибель

В таких попытках, потому что смерть

Прославила их имена навеки

И ради вас блаженство умереть.

М а р и я

Нас не спасут ни сила, ни лукавство,

Наш враг еще сильнее и хитрей.

Не только дядя ваш и часовые —

Вся Англия на страже пред тюрьмой,

И лишь приказ Елизаветы может

Открыть мне дверь.

М о р т и м е р

Об этом никогда

Не помышляйте.

М а р и я

Есть на свете кто-то,

Кто также может мне ее открыть.

М о р т и м е р

Кто этот человек?

М а р и я

Граф Лестер.

М о р т и м е р (удивленно)

Лестер!

Граф Лестер? Ваш преследователь злой?

Любимец королевы?

М а р и я

Если кто-то

Меня спасет, то только он один.

Ступайте к графу и ему откройтесь.

А в знак того, что я послала вас,

Вот для него письмо с моим портретом.

(Берет с груди спрятанную под платьем

бумагу и протягивает Мортимеру, который

колеблется ее взять.)

Возьмите. Я давно ношу письмо

С собой, затем что все дороги к графу

Мне преградил ваш дядя. Вас ко мне

Шлет ангел мой хранитель.

М о р т и м е р

Растолкуйте

Загадку мне.

М а р и я

Ее вам разрешит

Граф Лестер. Будьте с графом откровенны.

Он тоже вам доверится. Кто там?

К е н н е д и (входя торопливо)

Сэр Паулет с придворным.

М о р т и м е р

Это Берли.

Сберитесь с духом. Выслушайте все,

Что он вам скажет, твердо, хладнокровно.

(Удаляется через боковую дверь.

Кеннеди — за ним.)

Явление седьмое

Мария, лорд Берли, государственный казначей Англии, и Паулет.

П а у л е т

Вы пожелали знать свою судьбу.

О ней и сообщит вам достоверно

Лорд Берли. Вы должны ее принять

С покорностью.

М а р и я

С достоинством, надеюсь

Присущим правоте.

Б е р л и

Я к вам пришел

Судебным исполнителем.

М а р и я

Как скромно

Со стороны диктатора суда!

Б е р л и

Вы говорите, точно вам известно

Решение.

М а р и я

Оно известно мне,

Коль скоро мне его приносит Берли.

Б е р л и

Вы согласились нашему суду

Себя подвергнуть, леди.

М а р и я

Не сердитесь,

Что с первых слов, милорд, я вас прерву.

Сама я согласилась подчиниться

Суду сорока двух, сказали вы?

Никак я не могла им подчиниться.

Никак я не могла себя самой,

Достоинства народа, чести сына

И всех князей так низко уронить.

Ведь по законам Англии все люди

Судимы только равными себе.

А кто в судилище мне этом равен?

Со мной равны одни лишь короли.

Б е р л и

Вы выслушали пункты обвиненья

И дали показания суду.

М а р и я

Склоненная подвохами Гаттона,

Я выслушала их, чтоб доказать

Их шаткость, да и то из уваженья

К особам лордов, а не к их суду.

Б е р л и

Признали ль вы их или не признали —

Одна проформа, и она слаба,

Чтоб помешать теченью правосудья.

Вы в Англии и, проживая в ней

И воздухом ее дыша, под сенью

Ее законов, логикой вещей

Подвластны действию законов этих.

М а р и я

Я здесь тюремным воздухом дышу,

Но, может, это именно и значит

Жить в Англии, к защите прибегать

Ее законов? Я их знаю плохо

И не обязывалась соблюдать.

Я в подданстве чужом. Я королева

Иной земли.

Б е р л и

И королевский сан,

Вы полагаете, дает вам право

Раздоры посевать в чужом краю?

Чем стала бы незыблемость порядка,

Когда б не тот же меч судьи грозил

И королевской гостье и бродяге?

М а р и я

Не от ответственности я бегу,

Состав суда я только отвергаю.

Б е р л и

Состав суда, миледи? Разве вам

Судей набрали с улицы, за плату

Способных на подлог и клевету,

Рабов и сеятелей раболепья?

Не люди ль это первые в стране,

Которых независимость порукой

Их правдолюбья? Разве не они

Свободно, справедливо управляют

Народом этим? Разве их имен

Не больше, чем достаточно, чтоб в корне

Заставить замолчать любой упрек?

Ведь во главе суда — архиепископ

Кентерберийский Тальбот, он же наш

Хранитель государственной печати,

И Говард, наш верховный адмирал.

Могла ли королева сделать больше,

Чем лучших из своих людей привлечь

К решенью этой королевской тяжбы?

Допустим даже, кто-нибудь из них

Лицеприятен, — может ли пристрастье

В одном решенье сорок человек

Объединить?

М а р и я (после некоторого молчания)

Дивлюсь и умолкаю

Пред силой уст, несущих гибель мне,

Куда мне, неученой, состязаться

С оратором таким! А все ж решусь.

Будь эти судьи именно такими,

Была бы я бессильна возражать.

Но ведь они в истории Британской

Играли далеко не эту роль.

Дворяне ваши, как рабы в гареме,

Угодливо умели потакать

Султанским нравам Генриха Восьмого,

Двоюродного дяди моего.

Подкупные палаты ваши обе

При нем готовы были издавать

И отменять законы, как прикажут,

И браки заключать и расторгать.

Принцесс, бесславью преданных сегодня,

Вы возводили завтра на престол,

И вы четырежды меняли веру

В теченье царствований четырех.

Б е р л и

Неискушенная в законах наших,

Вы в наших бедах так искушены!

М а р и я

Вот ваши судьи, лорд-казнохранитель.

Хочу быть справедливой к вам. За то

Ко мне вы будьте также справедливы.

Я знаю, не корысть в вас говорит.

Вы действуете не из личных выгод,

А в интересах трона и страны.

Но разве можно преданность отчизне

За верность строгой правде выдавать?

К шотландской королеве и папистке

Пристрастен англичанин протестант.

Рознь англичан с шотландцами известна,

И не угаснет эта неприязнь,

Покамест две страны один парламент

Не примирит под скипетром одним.

Б е р л и

И это счастье даст нам дом Стюартов?

М а р и я

Да, я рассчитывала, признаюсь,

Соединить под мирною оливой

Два края, а не растравить их рознь.

Век распрей тем закончил прадед Ричмонд,

Что с Алой розой Белую связал.

Два племени я породнить хотела,

Шотландии и Англии венцы.

Б е р л и

Опасный путь задумали вы к трону,

Чрез море крови, через пламя смут.

М а р и я

Не помышляла даже! Докажите!

Бог вам судья! Откуда взяли вы?

Б е р л и

Я не пришел ведь спорить. Словопреньям

Решенье более не подлежит.

Вас сорок против двух судей признали

Нарушившею прошлогодний акт,

Который приговаривает к смерти

Мятежных претендентов на престол.

А так как установлено...

М а р и я

Милорд!

Акт, изданный на гибель мне, понятно,

На гибель мне и будет применен.

Беда, когда из тех же уст исходят

И приговор судебный и закон.

Вы отрицаете, что эти акты

Составлены нарочно мне во вред?

Б е р л и

Их выпустили вам в предупрежденье,

Вы сами обратили их в силки.

Вас предостерегли у края бездны,

Вы добровольно бросились в нее.

Вы были в стачке с шайкой Бабингтона,

Изменникам указывали цель.

М а р и я

Где доказательства? Где документы?

Б е р л и

Вам предъявляли письма на суде.

М а р и я

Чужой рукой написанные письма!

Где знак, что мною продиктован текст,

И продиктован так, как мне прочитан?

Б е р л и

Нам подтвердил пред смертью Бабингтон

Их подлинность.

М а р и я

Зачем поторопились

Казнить его, не дав ему со мной,

Пока еще он жив был, очной ставки?

Б е р л и

Но и писцы ведь ваши Керл и Нау

Признали под присягой, что писали

Означенные письма с ваших слов.

М а р и я

По наговору слуг моих неверных,

Меня предать решившихся в беде,

По ложным показаньям их выносят

Мне приговор!

Б е р л и

Шотландец Керл для вас

Был воплощеньем доблести и чести.

М а р и я

Таким казался он, но человек

Ведь познается только в испытаньи.

Под пыткой Керл мог ложно показать,

Чтобы себя спасти и полагая,

Что мелкой ложью мне не повредит.

Б е р л и

Присягу он давал без принужденья.

М а р и я

Однако не в присутствии моем.

Лорд Берли, это просто беспримерно!

У нас есть два свидетеля живых.

Пусть их сведут лицом к лицу со мною

И все при мне заставят повторить,

Ведь в этом не отказано убийцам!

Мне Тальбот выдал, что к себе истца

Имеет право требовать ответчик.

Сэр Паулет! Я разве неправа?

Я вас считаю честным человеком.

Скажите, есть у вас такой закон?

П а у л е т

Такой закон имеется. Что правда,

То правда.

М а р и я

Удивительно, милорд!

Со мною поступают по законам,

Когда законы эти мне во вред,

Когда ж на пользу, их не соблюдают.

Зачем, порядкам вашим вопреки,

Мне не дали свиданья с Бабингтоном?

Зачем с писцами не хотят свести,

Пока еще те живы? Отвечайте.

Б е р л и

Не горячитесь, леди. Не одни

Сношенья с Бабингтоном...

М а р и я

Я судима

За них и оправдаться в них должна.

Милорд, не уклоняйтесь. Ближе к делу.

Б е р л и

С Мендозою уславливались вы.

Послом испанским...

М а р и я (живо)

Ближе к делу, сударь.

Б е р л и

Переменить религию страны,

Поднять войною королей Европы

На Англию.

М а р и я

Допустим, что и так.

Я их не побуждала, но допустим.

Я здесь в тюрьме законам вопреки.

Я шла ведь с просьбой о гостеприимстве

К родной сестре, а не с мечом в руке,

И вместо помощи нашла оковы.

Милорд, скажите, разве я в долгу

Пред Англией? И чем вы заслужили

Мою любовь? Я вправе прибегать

К любому способу самозащиты.

Чтоб вырваться на волю из цепей,

Я выставляю силу против силы,

И государства всей земли могу

Призвать себе на помощь и защиту.

Все позволительное на войне

Могу и я в борьбе себе позволить,

Но только не убийство в тишине

Чрез тайного наемного убийцу.

Убийство запятнало б честь мою,

Меня потом за это б не судили,

И речь не о законности идет

Меж мной и Англией, а лишь о силе...

Б е р л и (значительно)

На силу лучше не ссылаться вам, —

Для побежденных это худший довод.

М а р и я

Пускай слаба я, а она сильна.

Пускай убьет меня, чтоб спать спокойно,

Но пусть расправы подлой не рядит

В святые ангельские одеянья.

Не ей меня, а мне ее судить!

Пускай фиглярством не морочит мира

И мужество имеет признавать

Все то, что есть она на самом деле.

(Уходит.)

Явление восьмое

Берли, Паулет.

Б е р л и

Ее высокомерья не сломить.

Вы убедились, как она упряма?

Узнав о приговоре, пролила ль

Она хотя слезинку? Побледнела ль?

Участья просит ли? Ей хорошо

Известны колебанья королевы.

Ей наша робость духу придает.

П а у л е т

Лорд казначей! Ее задор исчезнет,

Лишь только устранят к нему предлог.

В ее процессе, доложить осмелюсь,

Допущены ошибки. Отчего,

Действительно, ей не дали свиданья

С Тичберном, Бабингтоном и писцов

Не сводят с нею в очной ставке?

Б е р л и (быстро)

Бросьте!

Недопустимо это. Велико

Ее воздействие на всех и к сердцу

Находит путь. Свидетель Керл при ней

От слов своих, наверно, отречется.

П а у л е т

Но ведь в противном случае враги

Подымут в мире крик, что это дело —

По существу, расправа без суда.

Б е р л и

Вот что и беспокоит королеву.

Зачем виновница ее тревог

Не умерла до своего вступленья

На нашу почву!

П а у л е т

В самом деле, жаль.

Б е р л и

Зачем в тюрьме, исчахнув, не скончалась!

П а у л е т

И нас избавила бы от забот.

Б е р л и

Как ни была бы смерть ее невинна,

Насилье заподозрят все равно.

П а у л е т

Мы людям помешать не можем думать.

Как хочет кто.

Б е р л и

Нам нечего терять,

И мы б могли, не возбуждая шума...

П а у л е т

Не в шуме суть. Обидна не молва,

А тяжесть справедливых подозрений.

Б е р л и

Сама святая праведность, и та

От порицаний не свободна. Жалость

Всегда на стороне несчастных жертв.

А тут в лице судьи и осужденной

Еще две женщины. Не верит мир

В бесстрастье женской тяжбы. Суд был честен

И строг, но осужденную теперь

Должна помиловать Елизавета.

Недопустимо, чтоб она дала

Свободный ход судебному решенью.

П а у л е т

Итак...

Б е р л и (перебивая его)

Так, значит, даровать ей жизнь?

Нельзя в живых Марии оставаться.

Вот эти страхи спать и не дают

Елизавете. Я ведь эту просьбу

В ее глазах читаю. Вот о чем

Без слов она взывает: неужели

Никто из подданных не облегчит

Мне выбора — дрожать на шатком троне

Иль палачу отправить под топор

Родную мне по крови королеву?

П а у л е т

Но если неизбежность такова?

Б е р л и

Все было б проще, верит королева,

Когда б она имела только слуг

Внимательных.

П а у л е т

Внимательных?

Б е р л и

Способных

Понять немой приказ.

П а у л е т

Немой приказ?

Б е р л и

Когда б те слуги у себя под стражей

Живую ядовитую змею

Не берегли, как некую святыню.

П а у л е т (многозначительно)

Милорд, я, как святыню, берегу

Честь нашей королевы.

Б е р л и

Рыцарь Паулет!

Когда миледи к вам перевели

От Тальбота, руководились мненьем...

П а у л е т

Тягчайшую обязанность взвалить

Честнейшему из всех людей на плечи.

Я б никогда не занял этот пост,

Когда б не думал, что на эту должность

Нам нужен лучший человек в стране.

Я не хотел бы думать по-другому.

Б е р л и

Мы сообщеньем про ее болезнь

Предупредили бы ее кончину.

Ее забыли б люди, и никто

Ни в чем не упрекнул бы вас.

П а у л е т

А совесть?

Б е р л и

Но раз вы не желаете помочь,

Другим по крайней мере не мешайте.

П а у л е т (перебивая его)

Убийца не войдет к ней на порог,

Покамест у меня она под кровом.

Жизнь узницы мне так же дорога,

Как нашей королевы жизнь. Вы — судьи,

Судите ж. Ваше дело осудить

И плотника сюда прислать с пилою,

Чтоб в нужный срок помост соорудить.

Ему и палачу открыты двери,

А до тех пор я буду охранять

От узницы спокойствие державы

И узницу от шпаги и отравы.

Уходят.

Занавес.

Действие второе

Дворец в Вестминстере.

Явление первое

Граф Кент и сэр Вильям Девисон встречаются.

Д е в и с о н

С турнира, Кент? И бой на копьях кончен?

К е н т

Вы сами разве не были на нем?

Д е в и с о н

Я занят был.

К е н т

Тогда вы пропустили

Венец аллегорических картин

И чудо вкуса. Был представлен приступ

Желанья на твердыню красоты.

Французские солдаты наступали.

А защищали крепость сенешал,

Лорд-судия, лорд-маршал, англичане.

Глашатай сдаться предложил в стихах,

Но канцлер отказался. Загремели

Орудья, град букетов полетел

Из пушек, и желанье отступило.

Твердыня девственности не сдалась.

Д е в и с о н

Недобрый знак для сватовства французов.

К е н т

Все это было в шутку, а всерьез,

В конце концов, надеюсь, крепость сдастся.

Д е в и с о н

Нет, верно, не уступит.

К е н т

Спор сторон

Улажен. Принц согласен, как католик,

Свершать свои обряды у себя,

А протестантство признавать условно.

Вы видели б, как ликовал народ

При этой вести! Ведь они боялись,

Что королева может умереть

Бездетною, на трон взойдет Мария

И в цепи папства Англию отдаст.

Д е в и с о н

Напрасный страх. Елизавету свадьба

Ждет очень скоро, а Марию смерть.

К е н т

Вот королева.

Явление второе

Те же. Лестер вводит Елизавету. Граф Обепин, Бельевр, граф Тальбот, барон Берли и другие французские и английские вельможи.

Е л и з а в е т а (Обепину)

Жалею, граф, что не могу принять

Послов, ко мне из-за моря приплывших,

Как их встречает Сен-Жерменский двор.

Не смею с пышностью его равняться.

Народ, теснящийся вокруг меня,

Когда к нему я выхожу открыто, —

Вот чем горжусь я и могу блеснуть.

В отличие от вашей королевы

Боюсь красавиц при своем дворе:

Они затмили бы мою невзрачность.

О б е п и н

О, никогда! В Вестминстерском дворце

Затем и видим мы одну лишь даму,

Что эта дама воплощает все,

Чем остальные женщины прекрасны.

Б е л ь е в р

Дозволь мне, августейшая, отбыть

И доброй вестью осчастливить принца.

Он ждет согласья твоего на брак

И выставил курьеров по дороге

От самого Амьена до Кале,

Чтоб твой ответ узнать без промедленья.

Е л и з а в е т а

Не уговаривайте, граф Бельевр.

Не время зажигать мне брачный факел.

Скорей к лицу мне траур в этот час:

Мрак нависает над моей страною,

Нам угрожает роковой удар.

Б е л ь е в р

Дай на словах мне только обещанье,

А свадьбу отложи до лучших дней.

Е л и з а в е т а

Цари — рабы своей высокой доли,

Веленьям сердца им внимать нельзя.

Хотела жить в безбрачьи, чтоб потомки

Прочли когда-нибудь: «Под камнем прах

Английской девственницы королевы».

Но мало, видно, подданным моим,

Что я о благе их пекусь при жизни,

На случай смерти я еще должна

Их будущему посвятить заботы.

Они хотят мне мужа навязать

И разлучить меня с моей свободой.

Я думала, что правлю по-мужски,

Как короли, а мне народ напомнил,

Что попросту я женщина, как все,

И первый долг мой — слушаться природы.

Мне нравится, что из монастырей

Вернули в мир обманутых монахинь,

Но, став за государственным рулем,

Я думала составить исключенье

Из правила, которое одну

Из равных половин людского рода

Приводит в подчинение другой.

О б е п и н

Всем доблестям ты уплатила дань,

И только пред обязанностью пола,

Перед призваньем женщины в долгу.

Ты женщин образец и украшенье.

Мужчины, правда, отыскать нельзя

Достойного тебя без оговорок,

Но если мужество, и красота,

И знатность рода могут что-то значить...

Е л и з а в е т а

Не сомневайтесь, господин посол,

Что узы брачные с французским принцем

Честь для меня. И если суждено

Мне уступить желаниям народа,

То нет князей в Европе, для кого б

Я поступилась с меньшей неохотой

Свободою. Довольствуйтесь пока

Таким признаньем.

О б е п и н

Это луч надежды,

Но принцу мало этого луча.

Е л и з а в е т а

Чего он хочет?

(Снимает с пальца кольцо и задумчиво

рассматривает его.)

Нет меж королевой

И горожанкой разницы большой.

Одни порядки и одни приметы.

Кольцо на пальце знаменует брак,

И из колец выковывают цепи.

Вот принцу перстень в дар. И перстень мой

Еще моей не связывает воли,

Но обручальное кольцо могло б

Сковать меня навек.

Б е л ь е в р (преклоняет колено,

принимая кольцо)

Я на коленях

В безмерной благодарности своей

Прикладываюсь к августейшей ручке.

Е л и з а в е т а (графу Лестеру, с которого

она при последних словах не сводит глаз)

Милорд, позвольте.

(Снимает с Лестера голубую ленту

и надевает через плечо Бельевру.)

Этой лентой, граф,

Я представляю к ордену подвязки

Его высочество. Honni soit.

Qui mal y pense! — Да сгинет недоверье

Меж Англией и Францией, и впредь

Любовь да примирит короны обе.

О б е п и н

Владычица, в день радости такой

Пусть радуются все в твоих владеньях.

Сердечностью твой облик озарен.

О, если б также луч благоволенья

Упал на несчастливую Стюарт,

И Франции и Англии не чуждой!

Е л и з а в е т а

Я вас прошу, не смешивайте, граф,

Двух дел несовместимых. Если дорог

Для Франции союз со мной, она

Должна делить со мной мои заботы

И дружбой не платить моим врагам.

О б е п и н

Ведь ты сама почла бы недостойным,

Когда бы, заключив с тобой союз,

Забыли мы свою единоверку,

И короля французского вдову,

И собственную честь, и человечность.

Е л и з а в е т а

Заступничество Франции ценю

И дружеский совет. Как королеве,

Позвольте мне решать по-королевски.

(Отвешивает поклон французским вельможам.)

Они почтительно удаляются вместе с прочими лордами.

Явление третье

Елизавета, Лестер, Берли, Тальбот.

Королева садится.

Б е р л и

Прославленная! Удовлетворила

Желания народа ныне ты.

В даль будущего можем мы отныне

Смотреть, переворотов не боясь.

Но всю страну еще одно заботит,

Последней жертвы требует народ.

Пойди навстречу также этой просьбе

И Англию навеки осчастливь.

Е л и з а в е т а

Чего народ мой хочет? Говорите.

Чего он хочет?

Б е р л и

Головы Стюарт.

Знай, истинная вера и свобода

Нам много стоили, и если ты

Намерена их сохранить народу,

Ей жить нельзя. Враг должен умереть.

Чтоб жизнь твою для нас обезопасить.

Есть средь британцев много тайных слуг

Былого папства. Нам они враждебны.

Их знамя, символ веры их — Стюарт.

Они, в союзе с Лотарингским братством,

Тебе грозят смертельною борьбой.

Их город — Реймс, столица кардинала,

И там их заговоров арсенал.

Там проповедуют цареубийство.

Оттуда шлют отчаянных людей —

Фанатиков, опасных сумасбродов.

Убийцы вышли все из их среды.

Оттуда же и вновь раскрытый, третий.

А этих войн зачинщица живет

В Фотерингее и огнем любовным

Открыто поджигает всю страну.

Обманутое юношество гибнет,

Чтоб возвести ее на твой престол.

Для этих одержимых нет закона,

Ты только самозванка в их глазах.

Они подговорили эту дуру

Себе присвоить полный титул твой.

Между тобой и ей не будет мира.

Будь жертвой или нанеси удар.

Но жизнь ее есть смерть твоя, запомни,

И только смерть ее есть жизнь твоя.

Е л и з а в е т а

Милорд, вы службу грустную несете.

Я знаю ваше рвенье, чистоту

И мудрость, но глубоко ненавистна

Мне мудрость, проливающая кровь.

Лорд Шрусбери, не будете ль любезны

Дать более сердечный нам совет.

Т а л ь б о т

Ты справедливо хвалишь рвенье Берли,

Но не слабей моя любовь к тебе,

Хоть, может быть, не так красноречива.

Таких счастливых дней, как при тебе,

Не знал наш край с тех пор, как существует,

Пусть только он за счастие свое

Не платит доброй славой, или прежде

Пускай закроются мои глаза.

Е л и з а в е т а

Избави Бог запачкать эту славу.

Т а л ь б о т

Тогда другое средство избери,

Спасти державу, а не беззаконье.

Стюарт не в подданстве твоем. Ее

Ты к смерти приговаривать не вправе.

Е л и з а в е т а

Так, значит, заблуждаются суды,

И тайный мой совет, и мой парламент,

Что это право признают за мной?

Т а л ь б о т

Проверка правды не в голосованьи,

И Англия еще не Божий мир.

И твой парламент менее вселенной,

И наши дни не будущие дни.

Меняются на свете взгляды, мненья,

И строй умов, и склонности сердец.

Ты говоришь — народ, необходимость

И высший долг, но только объяви,

Что ты действительно не хочешь крови,

А сохранить желаешь жизнь сестре, —

И мигом переменятся все мненья.

Не слушай их, а все решай сама.

И беззаботно следуй милосердью.

Не строгость в сердце женщины вложил

Господь, а доброту, и раз к короне

Допущены и женщины у нас,

То, значит, не жестокость наше свойство.

Е л и з а в е т а

Граф Шрусбери вступился горячо

За нашего врага. Предпочитаю

Советников, которым наша жизнь

И общее спокойствие дороже.

Т а л ь б о т

Ей не дали защитников. Никто,

Страшась тебя, не смеет сделать шага

В защиту ей. Позволь мне, старику,

Глядящему в могилу и к соблазнам

Земным давно остывшему, сказать

Два слова в оправданье обреченной,

Чтоб толков избежать, что твой совет

Был движим себялюбьем и пристрастьем,

А состраданья голос не звучал.

Все против бедной. Ты сама ни разу

Не видела ее. Тебя ничто

Не заставляет сожалеть чужую.

Я о вине ее не говорю.

Убит ли муж был по ее приказу,

Не знаю, но бесспорно, что она

Открыто вышла замуж за убийцу.

Тяжелый грех! Но надо знать, когда

Он совершен! Средь ужасов и бедствий,

Восстаний, потрясений, мятежей,

Когда от взбунтовавшихся вассалов

Она могла единственно спастись,

Сильнейшему протягивая руки,

И то, не без каких-то тайных чар,

А женщина нестойкое созданье.

Е л и з а в е т а

Я не хочу в присутствии моем

О женской слабости ни звука слышать.

Бывает тверд душою слабый пол.

Т а л ь б о т

Тебе несчастье было строгой школой.

К тебе спиною повернулась жизнь.

Ты и мечтать не смела о престоле,

Но видела у ног разверстый гроб.

Отцом отправленная в заточенье,

Ты рано научилась размышлять.

Льстецы твоим раздумьям не мешали.

Стюарт не избежала баловства.

Ее перевезли почти ребенком

К французскому двору, в водоворот

Пиров, приемов, празднеств, развлечений.

К ней голос истины не проникал,

Но голову туманил блеск порока.

Ей выпала на долю красота,

Она всех женщин затмевала саном

И внешностью...

Е л и з а в е т а

Опомнитесь, милорд!

У нас здесь заседание совета.

Необычайны прелести, когда

Они в подобный жар приводят старца!

А вы молчите, Лестер? Что его

Воспламеняет, вас лишает речи?

Л е с т е р

Я изумляюсь, я ошеломлен,

Что слух твой ужасами наполняют,

Что россказнями лондонской толпы,

Придуманными в сутолоке улиц,

Серьезно занят мудрый твой совет.

Я удивлен, что этой безземельной

Шотландской королеве, небольшой

Свой трон не удержавшей, к посмеянью

Своих вассалов, удалось в тюрьме

Стать пугалом твоим, предметом страха.

Помилуй Бог, чем так она страшна?

Что королевства требует? Что Гизы

Не признают тебя? Но что для нас

Их непризнанье? Разве ослабляет

Оно твои наследные права,

Которые заверил твой парламент?

И не сама ль она отстранена

Последней волей Генриха? И разве

От света разума и от тебя,

Своей боготворимой королевы,

Сыны Британии перебегут

К мужеубийце, рьяной католичке?

Не понимаю этой суеты.

Зачем тебя преемницей пугают?

Зачем торопят замуж выходить?

Твое здоровье, что ли, под угрозой?

Но вся ты жизнью дышишь, а Стюарт

Слаба и при смерти. И бесполезно

Толкать ее в могилу. Ты и так

Переживешь больную на полвека.

Б е р л и

Лорд Лестер не всегда так рассуждал.

Л е с т е р

Не спорю. На суде я голос подал

За казнь ее. Но здесь не суд — совет.

В совете я решаю по-другому.

Тут не о праве, а о пользе речь.

Да время ли считать Стюарт опасной?

К ней охладела Франция. У них

Не то в уме. Их принц наследный просит

Твоей руки, а твой народ давно

О будущем наследнике мечтает.

Итак, к чему казнить ее? Она

И без того мертва. Она презреньем

Умерщвлена. Когда ее казнят,

То жалость воскресит ее из мертвых.

Я в силе бы оставил приговор

И дал ей жить под топором нависшим,

Готовым опуститься в нужный миг.

Е л и з а в е т а (встает)

Милорды, я узнала ваши мненья.

Благодарю. Господь поможет мне

Все доводы исследовать и выбрать,

Который наилучшим я почту.

Явление четвертое

Те же. Паулет и Мортимер.

Е л и з а в е т а

Вот Паулет. Что скажете нам, сэр?

П а у л е т

Тебе, прославленная, присягает

На преданность, припав к твоим стопам,

Племянник мой, вернувшийся из странствий.

Благоволи принять его без гнева

И к солнцу милостей твоих приблизь.

М о р т и м е р (опускается на одно колено)

Да здравствует державная. Победа

И слава да венчают ей чело.

Е л и з а в е т а

Сэр, в добрый час. Желанным гостем будьте.

Прошу вас встать. Проделав этот путь,

Объехав Францию, поживши в Риме

И Реймсе, что расскажете вы нам?

Что против нас враги злоумышляют?

М о р т и м е р

Господь им стрелы в грудь да обратит,

Которые они тебе готовят.

Е л и з а в е т а

Скажите, Моргана вы в их среде

И Росского епископа видали?

М о р т и м е р

Я видел всех шотландцев, знаю всех,

Ведущих в Реймсе против нас интриги.

Я втерся к ним, я в планы их проник.

П а у л е т

Ему шифрованные письма дали

К шотландской королеве. Он их взял

И нам их в руки отдал, верный долгу.

Е л и з а в е т а

В чем состоят расчеты их теперь?

М о р т и м е р

Как громом поразило их известье,

Что Франция остыла к ним, вступив

В союз с тобой. Их нова