💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Ледоход на Енисее

Недолгое пребывание в Сивкове оказалось для меня очень полезным. Во-первых, я послал надежного человека к моим друзьям в Красноярске, которые тут же переправили мне белье, обувь, деньги, аптечку первой помощи и, самое главное, паспорт на другое имя: отныне для большевиков я умер. Во-вторых, почувствовав себя в относительной безопасности, я смог задуматься о будущем. Среди крестьян прошел слух, что в деревню едет комиссар-большевик, который будет отбирать скот для нужд Красной Гвардии[2]. Задерживаться здесь стало опасно. Я ждал только, когда вскроется Енисей: хотя мелкие реки давно уже освободились ото льда и деревья оделись нежной весенней листвой, могучую реку по-прежнему сковывали ледяные латы. Один рыбак согласился доставить меня за тысячу рублей к покинутому золотому прииску в пятидесяти пяти милях вверх по течению, но отправиться туда мы могли не раньше, чем вскроется река, в которой лишь кое-где темнели полыньи.

И вот однажды утром меня разбудил оглушительный рев, похожий на грохот канонады; выбежав из дома, я увидел, как, громоздясь одна на другую, на реке рушились и крошились глыбы льда. Я бросился к берегу и там долго созерцал грандиозное, захватывающее дух явление природы. С юга по Енисею двигались освобожденные громады льда, под их мощным напором трещала и раскалывалась ледяная броня, и вся эта необузданная масса стремительно неслась на север, к Арктике. Енисей, который зовут здесь батюшкой-Енисеем" и " богатырем-Енисеем", - одна из крупнейших азиатских рек. Он сказочно прекрасен в своем среднем течении, где его глубокие воды, укрывшись н ущелье, движутся, зажатые с обеих сторон высокими берегами. Во время ледохода стремительный поток несет в низ по течению целые ледяные поля, дробя их на речных порогах и яростно закручивая в водоворотах отдельные льдины. Мигом исчезает потемневшая колея расколотой стихией ледяной дороги, но которой передвигается зимой санный поезд из Минусинска в Красноярск, скрываются под водой шалаши - временные пристанища торгового люда. Иногда на реке вдруг возникает затор, и тогда ледяные махины, давя и тесня друг друга, с бешеным ревом вздымаются вверх, иногда футов на тридцать, преграждая путь водному потоку, который в поисках выхода устремляется в низины, выбрасывая на берег горы льда. Но вот водяные массы, как бы собравшись с силой, вдребезги разносят ледяную плотину и, с хрустом перемалывая и кроша се, несутся дальше. У высоких отвесных скал, а также в излучинах реки царит особенный хаос, Не выдерживая невыносимого давления, громадные ледяные глыбы внезапно взлетают в воздух, круша друг друга; иногда их отбрасывает на берег, где они сносят огромные валуны, вырывают с корнем деревья, корежат землю. Разбушевавшаяся стихия, перед лицом которой человек ощущает себя пигмем, иногда оставляет на низком берегу ледяные стены до двадцати футов высотой. Местные жители называют их " заберега" и, чтобы пройти к реке, вынуждены прорубать в них проход. Особенно запомнился мне один впечатляющий момент в этом буйстве стихии: громаднейшую ледяную глыбу как пушинку выбросило из кипящего водоворота и швырнуло футов на пятьдесят от воды, где она, упав, снесла с лица земли молодую рощицу.

С замиранием сердца следил я за величественным исходом льда, но в то же время не мог скрыть ужаса и отвращения при виде жутких трофеев, доставшихся в этом году Енисею. По реке плыли трупы расстрелянных контрреволюционеров - офицеров, солдат, казаков из армии адмирала Колчака, Верховного Правителя антибольшевистской России. ЧК, видимо, хорошо поработала в Минусинске. В поисках последнего пристанища проплывали мимо сотни обезглавленных тел, у некоторых были отрублены и руки, у других - проломлены черепа, обезображены лица, сожжена кожа. Трупы втягивало в ледяное крошево, зажимало между глыбами, перемалывало и разрывало на части, а затем река, как бы не в силах скрыть своего омерзения, изрыгала останки на основа и песчаные отмели. В дальнейшем я прошел большое расстояние вдоль берегов среднего Енисея, и всюду встречал ужасающие свидетельства большевистских злодеяний. Как-то у поворота реки наткнулся я на гору гниющих лошадиных трупов их было не меньше трехсот, - выброшенных потоком на берег вместе со льдом. А верстою ниже меня прямо вырвало от еще одного омерзительного зрелища. По берегу реки тянулся ивняк, его мокнувшие в мутной воде ветви, словно длинные пальцы, цепко держали мертвецов, запутавшихся здесь в самых немыслимых позах. Жуткая непринужденность, с какой они расположились в своем последнем пристанище, совершенно потрясла меня, и эта картина надолго врезалась в мою память. Я насчитал семьдесят участников этого печального и страшного сборища.

Наконец ледяные горы окончательно переместились к северу, подгоняемые мощным потоком взбаламученной воды, которая несла с собой стволы поверженных деревьев, бревна и трупы, трупы, трупы... Рыбак с сыном разместили меня и мой скудный скарб в челноке, выдолбленном из ствола осины, и, отталкиваясь длинными шестами от дна, повели лодку вдоль берега, вверх по течению. А когда оно сильное, дело зато нелегкое! На крутых поворотах сила сопротивления воды возрастала, и тогда мы начинали грести, а иногда, прибившись к скалам, медленно продвигались вперед, цепляясь за камни руками. Иногда на таких вот быстринах мы торчали подолгу, отвоевывая у воды метр за метром. В нужное место мы прибыли только через два дня. На прииске я провел неделю, живя в семье сторожа. У моих хозяев дела с продовольствием обстояли неважно, и я вновь взялся за ружье, которое в очередной раз сослужило мне хорошую службу: подстреленной дичи на всех хватало. Через пару дней к нам зашел агроном. Я не стал прятаться: с такой бородищей меня и родная мать не узнала бы. Гость, однако, оказался хитер и быстро мою подноготную раскусил. Это меня не испугало: видно было, что он не из большевиков, в чем я вскоре и убедился. У нас нашлись общие друзья, да и взгляды наши на текущий момент были одинаковы. Агроном жил в деревне неподалеку от прииска, где руководил общественными работами. Мы порешили вместе выбираться из России. У меня, давно уже размышлявшего над этой задачей, созрел план. Хорошо зная Сибирь, я пришел к заключению, что нам всего безопаснее уходить через Урянхай[3]- северную часть Монголии, - раскинувшийся в верховье Енисея, затем пересечь Монголию и выйти к дальневосточным берегам Тихого океана. В свое время я получил предписание от правительства Колчака исследовать Урянхай и Западную Монголию; тогда-то я весьма тщательно изучил карту этого района, а также проштудировал всю доступную литературу. На осуществление этого рискованного плана меня толкала насущная забота о спасении собственной жизни.