Человека? Убить?… - в ужасе переспросила Лена. – И… кого же?

Рано утром Лена принесла завтрак – пару вареных яиц, хлеб, икру из свежих кабачков, разложила все это на столе и, как ни в чем не бывало, сказала Стасу:

- Я на тебя уже не сержусь! Хотя, конечно, ты мог бы мне все рассказать…

Стас подсел к столу и виновато поднял на нее глаза:

- Во-первых, ты могла не согласиться, а сам я не знал, где находится камень, под которым Ванька нашел настоящую грамоту.

- Могла… - подумав, согласилась Лена. – И даже наверняка бы не согласилась.

- Вот видишь… А во-вторых, проболтаться могла.

- И это точно…

- А в третьих, согласно моему плану, главным было то, чтобы Ванька поверил тебе. Чтобы ни в чем не усомнился!

- Да, тут ты преуспел! – усмехнулась Лена. - Я и вправду подумала, что ты эту грамоту нашел. Одного только не могла понять – когда? А потом вспомнила, что ты что-то во дворе искал, когда я к тебе заходила, и решила: вот тогда и нашел! Ну, а потом, захотел переуступить ее брату. Только я никак не ожидала, что он окажется таким, когда на него свалится нечаянное богатство. Правду люди говорят, что человека проверяют богатством и славой!

- Еще властью!

Стас принялся за завтрак и, не переставая жевать, сказал:

- Сама по себе задумка, по-моему, была верной. – Он выждал паузу - не поправит ли Лена это слова на «скверной», и, не дождавшись, и уже увереннее продолжил: - Ваньку действительно нужно было спасать. И в таких случаях применяется так называемая шоковая терапия.

- Все так, - согласилась Лена и зябко передернула плечами. - Только у нас с тобой получилась не шоковая терапия, а ожоговая! До сих пор еще жутко становится! А когда вспомню лицо Владимира Всеволодовича, догадавшегося о подделке, так вообще просто не по себе…

- Ты думаешь, мне было легче? – с горечью усмехнулся Стас. - Я ведь все это, после небольшого воспитательного процесса, в шутку хотел обратить. А он возьми, да позвони Владимиру Всеволодовичу! И тот сразу свой телефон отключил! Представляю, каково ему сейчас после всего этого…

Лена, убирая со стола посуду, осторожно дотронулась до руки Стаса:

- Ничего, он умный и очень тактичный! Наверняка все уже понял и без следа простил. И я на тебя ничуточки не в обиде. Ты же ведь брату моему хотел помочь. А вот Ванька сейчас…

- Что Ванька?

- Ой, и не спрашивай лучше!

- Да ладно тебе, я все равно уже поел, так что аппетит все равно не испортишь!

- Ну тогда слушай!..

Лена подсела на стуле поближе к Стасу и начала:

- О тебе он даже слышать не хочет. Я ему пыталась объяснить, что все это ты для его пользы затеял – так он только уши заткнул. Про Ритку Соколову начала…

- А Ритка-то тут при чем?

- Как при чем? – изумилась Лена. - Он же приревновал ее к тебе! Это для него еще пострашней грамоты было… Так вот, когда я сказала, что ты с ней на свидание пошел, чтобы папке нашему помочь – уговорить ее бумагу из желтой папки выкрасть, тоже не поверил. В прошедшем времени, что был, у меня друг, и то не говорит. Меня так вообще твоей соучастницей считает!

- Да какая ж ты соучастница? Скорей потерпевшая! – засмеялся Стас.

- Я и еще готова потерпеть, лишь бы у него скорее закончились все эти метания между синицей и журавлем!

Стас недоуменно посмотрел на Лену, и та пояснила:

- Ну, он и деньги за преданные дома получить хочет, и чтобы Покровку, пока грамоту не найдет, не затопили…

- А как найдет, то, стало быть, после этого, хоть потоп?

- Вот и меня из-за этого разрывает на две части! - пожаловалась Лена - С одной стороны, давно к отцу Михаилу надо сходить и все рассказать. А с другой, он ведь Ваньку тогда от работы отстранить может, и тот наверняка тогда навсегда от нас к Молчацкому переметнется!

- К Молчацкому? – удивленно переспросил Стас. - С какого это времени ты стала его так называть?

- А с сегодняшнего дня! Я себе слово дала – быть осторожнее со словами. Мол, так мол – все равно ведь не Чацкий!

- Надо же! – только и смог покачать головой Стас. - Взрослеешь прямо на глазах!

- Правда?! - Лена радостно пробежала к зеркалу, повертелась около него и вернулась с огорченным видом: - Какой была, такой и осталась... Но если на твоих глазах – то я согласна!

Стас невольно закашлял, Лена тоже стала смущаться. И тут к общему их облегчению в дверь постучали.

- Не иначе, как новые паломники пожаловали! – предположил Стас.

- А может быть, Ванька? – со слабой надеждой взглянула на него Лена.

- Сейчас увидим!

Стас вышел в сени и вскоре вернулся с гостем.

Это были не паломники и не Ваня.

Это был – Ник.

Высокий, с широко раздавшимися плечами, он приветливо кивнул Лене и, усевшись за стол, выставил перед собой сжатые кулаки.

- Лен, - без всякого предисловия, попросил он, – выйди на пару минут, у меня тут серьезный разговор к Стасу.

- Нет! - почему-то испугавшись, встала между Стасом и Ником Лена. - Говори прямо при мне.

- Говори-говори, - подтвердил Стас. – Она все равно подслушает. Да у меня со вчерашнего дня больше секретов от нее нет, и никогда не будет!

Ник с удивлением, по своему понимая слова Стаса, обвел их глазами, потом улыбнулся и сказал:

- Ладно. У меня к тебе большая просьба.

Стас с тревогой посмотрел на него:

- Надеюсь, это не касается наркотиков?

- Да нет, с ними, слава Богу, благодаря отцу Тихону я завязал раз и навсегда. – спокойно махнул рукой Ник. - Тут понимаешь, совсем другое… Человека я одного убить хочу. Верней, не хочу, а должен!

- Человека? Убить? … - в ужасе переспросила Лена. – И… кого же?

- Градова.

- Кого?! – в один голос воскликнули Лена и Стас.

- Да есть один такой человек. Если его только можно назвать человеком. Мерзавец, одним словом.

- Неужели ты так любишь нашу Покровку? – первой придя в себя, с уважением посмотрела на Ника Лена.

- При чем тут Покровка… - не понял он. – Просто он так искусно рассорил моего отца с Соколовым, что теперь все наши счета в банках заморожены, а отец вынужден прятаться… И главное, ни отец, ни я ничего не можем доказать Соколову. Мы абсолютно невиновны перед ним, даже наоборот. Но этот Градов подстроил все так, что комар носу не подточит! А ему он доверяет почти так же как себе!

- Это еще почему?

- Да он его однажды во время им же подстроенного покушения своим телом прикрыл, – объяснил Ник и процедил сквозь зубы. - Опытного спайпера, гад, нанял, чтоб тот только ему шкуру попортил…

- Да, в истории это далеко не единственный случай, – согласно кивнул Стас. - Еще во времена древнего Рима префект претория Сеян спас однажды императора Тиберия, и после этого обрел его безграничное доверие. Правда, до тех пор, пока все это не раскрылось. И тогда…

Стас собрался рассказать кровавый финал этой драмы до конца, но Ник перебил его:

- Вы с Ванькой друзья?

- Ну… допустим… - замявшись кивнул Стас.

- Тогда попроси его достать для меня «шмайсер»!

- Что? – взглянула на Стаса Лена, прося разъяснить, что это такое. Тот хотел обратить все в шутку и, чтобы не волновать девочку, взглядом объяснил Нику, что об этом действительно лучше поговорить без нее. Но Ник объяснил сам:

- Это такой немецкий автомат. Времен Великой Отечественной. Его в кино часто показывают. Не наш автомат Калашникова, конечно… Но подешевле. А если работать с близкого расстояния, то не уступит и в точности попадания.

- Немецкий… автомат… То есть, фашистский… Мой брат – занимается торговлей оружием?!

Лена зажала вспыхнувшие щеки ладонями.

- Да нет! – поняв, что зашел далеко, поспешил успокоить ее Ник. – Ванька больше по части орденов и медалей с тех, кто погиб в ваших лесах. Но попроси его антиквар, достать за хорошую цену безоткатное орудие или даже танк, не побрезговал бы и этим!

Ник поднялся из-за стола и перешел к делу:

- Ну так что, передашь ему мою просьбу? Скажи, хорошо заплачу. Он денежки любит!

- Нет! – покачал головой Стас. – Не буду.

- Почему? – удивился Ник. – Я и тебя не обижу! Еще и Ленке твоей на золотые сережки достанется!

- С меня и золотого образка с Христом хватит! – решительно заявила девочка и попросила: - Стасик, можно тебя в соседнюю комнату на минутку?

- Зачем? У нас же с тобой нет больше секретов! - остановил ее Стас и повернулся к Нику.

- Видишь ли, - объяснил он, - Дело в том, что мы с Ванькой вчера крупно поссорились. Может быть, даже навсегда. Но даже если бы мы и помирились, я все равно не стал бы этого делать!

Ник привычно пробежал по нему оценивающим взглядом и равнодушно пожал плечами:

- Нет, так нет! Тогда я поговорю с ним сам!

И тяжелым шагом вышел из дома.

Лена быстро собрала посуду в сумку и тоже кинулась к входной двери.

- А ты куда? - попытался остановить ее Стас. Но Лена вырвала локоть:

- Как куда?! Домой! Надо сделать все, чтобы этот Ник не встретился с Ванькой!

Улыбка медленно сползла с лица Лены…

Весь день Стас бесцельно пробродил по дому. Единственным полезным делом за все это время было то, что он позвонил родителям, все объяснил им и настойчиво, как мама, попросил отца заверить свой письменный протест против затопления села у знакомого нотариуса и сегодня же вечером отправить его в Покровку.

С наступлением темноты он уже по привычке направился в штаб Григория Ивановича. Вошел и удивленно огляделся. Огромная зала изменилась до не узнаваемости. Ах вот в чем дело… - понял он и сразу догадался, зачем приезжал к Григорию Ивановичу районный антиквар. Больше здесь не было ни дорогого старинного буфета, ни рыцаря, возле камина, ни стола, ни стульев с гербами… А просто вдоль стен стояли длинные лавки и низкий зеленоватый стол-парта, очевидно из бывшей школы. За ним сидели Григорий Иванович и отец Михаил.

Лена, расположившись на лавке так, что занимала как минимум полтора места. Увидев Стаса, она сразу подвинулась, и тот охотно подсел к ней.

- Ну как там Ник с Ванькой? – шепнул он.

- Виделись!.. - тоже шепотом ответила она.

- Неужели договорились?

- Не-а! Миноискатель пропал! А без него разве что металлическое в лесу найдешь?

- Твоя работа?

- Нет… - с сожалением покачала головой Лена. - Видно, папка так его спрятал, что кроме него теперь никто не сможет найти. А сам он… тоже пропал…

- Как это пропал? – уставился на нее Стас.

- А вот так – ушел в лес, и сказал, чтобы его дня два-три не искали. Не маленький, говорит, сам найдется! – передала та слова отца и показала глазами на поднявшегося отца Михаила: - Подожди! Давай лучше послушаем, что батюшка скажет…

Отец Михаил огладил бородку, поправил иерейский крест на груди и сказал:

- Ездил я, дорогие братья и сестры, в город. И вот что могу доложить… Прежде везде, всегда и во всем шли нам навстречу. Если не могли помочь деньгами, то обеспечивали строительными материалами, техникой, рабочими руками. А тут – как отрезало… Видно, что помочь-то не прочь! Но только глаза отводят и кивают на дверь начальника. А тот в свою очередь на дверь своего. И так, я чувствую, идет до самой Москвы!

- Да, - подтвердил Григорий Иванович. – Оказывается сильнейшее давление на местное руководство по всей вертикали и даже горизонтали власти!

- И как же нам теперь быть? – послышались растерянные голоса.

- Что делать?

- Извечные вопросы русской интеллигенции, на которые она, как ни старалась, так и не сумела найти ответа! – шепнул Стас и с любопытством посмотрел на отца Михаила. Интересно, а как он сумеет ответить на них? И вдруг услышал то, чего меньше всего ожидал…

- Как это что? – даже удивился священник. - Продолжать служить Богу. Работать над благоустройством территории. Скамеечки надо покрасить. Деревья по осени посадить. И - будем начинать строить воскресную школу. Когда в селе не стало общеобразовательной, она теперь как воздух нужна ребятам!

- Несмотря ни на что? – недоверчиво покосился на него Григорий Иванович.

- А на что нам смотреть? И тем более на кого? – нахмурил брови отец Михаил. - На тех, кто не ведает, что творит, являясь игрушками в руках темных сил?

- Правильно! – подтвердили люди. – Все равно будет бороться!

- До последнего не сдадимся!

- Еще деды говорили: хоть завтра собрался умирать, а сегодня зерно сей!

- Вот это совсем другой разговор! – одобрил отец Михаил. – Да, тяжело нам сейчас. Обышедше, обыдоша нас, как говорил Давид-псалмопевец, враги. Но с нами Бог. А Он, как известно, поругаем не бывает. И в обиду нас не даст никому! Более того, скажу вам по секрету, - понизил он голос, - завтра к нам должны привезти очень важный документ из ГосДумы, так сказать, охранную грамоту на наш храм. Пусть временную, но – законную!

Лица людей просветлели.

Слова, отца Михаила, а главное внутренняя уверенность его в том, что все закончится хорошо, вселили в сердца луч надежды.

С тем все и начали расходиться.

Григорий Иванович снова позвал Стаса в свою келью, и, показывая толстый конверт, едва приступил к тому, что теперь может заплатить за дом больше, чем Ваня, как Стас сказал:

- Григорий Иванович, простите, но я не буду продавать наш дом! – и, не давая перебить себя, тут же продолжил: - Ни Ваньке, ни вам. У меня на него другие планы, поверьте, только в интересах Покровки! А что касается голосов на сходе, так они будут. Моих родителей. Разумеется – «за». Все как положено, заверенные нотариусом. Тоже завтрашним поездом.…

Григорий Иванович глубоко, словно ему перестало хватать воздуха, вздохнул, хотел что-то сказать Стасу, но, вдруг передумав, крепко обнял его и шепнул:

- Спасибо тебе, сынок!

И тут же, словно устыдившись не гожего, по его мнению, для монаха в миру порыва, заговорил о том, что продолжало его мучить:

- Хорошо, конечно, сказал отец Михаил! И правильно, конечно, сказал… Но мне бы его силы… мне бы его уверенность… Ох, как все непросто складывается, брат Вячеслав у нас, ох, как не просто! – проговорил Григорий Иванович и уже совсем грубовато, видно рассердился на себя и за эту свою откровенность, закончил: - Ну ладно, ладно, ступай!

Попрощавшись с соседом, Стас вышел из его дома и увидел, как и в прошлый раз ждущую его на крыльце Лену.

- До чего же все непросто в этой Покровке! Тут проблема… Там неувязка… И в наших с Ванькой отношениях прямо какой-то заколдованный круг получается! – подходя к ней, покачал головой он.

- Скорее квадрат, с острыми углами! - поправила Лена и уточнила: - Смотри: ты, я, Ник и Ванька. Но все-таки даже такой квадрат лучше, чем любовный треугольник, правда?

Она немного помолчала и застенчиво улыбнулась:

- Стасик! А у тебя с ней - все?..

- С кем это – с ней? – не понял Стас.

- Ну, с Риткой Соколовой…

- Нет, конечно!

- Как это нет?!

Улыбка медленно сползла с лица Лены.

- Очень просто! – улыбнулся, успокаивая ее, Стас. – Слово «всё» подразумевает то, у чего есть начало. Ну, а какой без этого начала может быть конец, или, как ты говоришь – «всё»?

- Ой, Стасик, какой же ты думница! – обрадовалась Лена и, перехватив недоуменный взгляд Стаса, пояснила: - То есть, сначала думаешь, а потом делаешь или говоришь!

- Не всегда… - с огорчением покачал головой Стас. - С грамотой сама видела, что получилось…

- Ну, я тоже чаще бываю только разумницей! – успокоила его Лена. – В смысле, один раз умной, а потом…

Она махнула рукой, закружилась вокруг себя, как в вальсе, и, увидев, что они уже дошли до ворот ее дома, вздохнула:

- Ой, и до чего же короткие дорожки в Покровке.. До завтра, Стасик! Смотри, к поезду не опоздай…